Канонизация мутителя святой водички. Константин Ерофеев

Любопытные бывают совпадения. Вот задумал я написать про одного гитлеровского подручного и заядлого русофоба, отправившегося в мир иной целых семьдесят лет назад, а, оказывается, он в «незалежной» живее всех живых. Объявлен, судя по обилию торжественных мероприятий, целый год имени этого «героя». А на днях избранный националистами президент Порошенко пригласил папу римского Франциска посетить Украину и предложил канонизировать (точнее, в католической терминологии, беатифицировать) греко-католического митрополита Андрея Шептицкого. Помимо прочего римский понтифик заверил Порошенко, что молится за мир на Украине.

Последнее, кажется, не очень хорошо удается наместнику Бога на земле. Впрочем, не хочется лишний раз указывать на ошибки католиков, испытывающих жесточайшее давление по всему миру. Ближе к делу, т.е. к нашим соседям. В охваченной братоубийством разваливающейся «Украине» объявление очередного проходимца и душегуба, будь то Бандера, Мазепа, Шухевич, Петлюра или иной иуда такого же пошиба, нацгероем дело совсем не новое. То, что эти личности несли на себе клеймо всех мыслимых пороков и психопатологий, а их реальные дела заключались в погромах и убийствах, значения для идеологов современной «Украины» и их благодарных слушателей среди обманутого и забитого населения не имеет. Достаточно вспомнить бесноватых ярошей и билых, тягнибоков и ляшков. Или вот еще один символ «незалежной» - женщина-палач Савченко, как считает российское обвинение, напрямую причастная к смерти наших журналистов под Луганском.

В этом паноптикуме достойное место занимает Андрей Шептицкий - галицийский граф и митрополит униатов, гитлеровский соратник и организатор бандеровских банд, убежденный ненавистник всего русского как в царские времена, так и во времена Советской власти. Патологическая русофобия, а затем и антисоветизм роднили Шептицкого с современниками, типа Гитлера, Трумена и Даллеса. Немногим отличаются от этой компании современные западные политики, решительное проводящие политику «сдерживания» (фактически - поэтапного уничтожения) России. При этом, как называется Россия - Империя, Союз или Федерация - значения для них не имеет.

Однако, фигура митрополита А.Шептицкого весьма актуальна и в настоящее время. Его идеи живы, находят многих сторонников и, как и много лет назад весьма годны, как идеологическая начинка для современной борьбы против нас.

Шептицкий, выходец из семьи галицийских графов, прослужив недолгое время офицером австро-венгерской армии, стал священником, а в 1901 году был назначен императором Францем-Иосифом I (стариком Прогулкиным, по мнению Йозефа Швейка) митрополитом Галицким с местом базирования во Львове. Впоследствии Шептицкий принимал и другие титулы: предстоятель Украинской грекокатолической церкви, блюститель Киевского митрополичего престола, депутат австрийской Палаты Господ, организатор Собора Российской грекокатолической церкви и прочая, и прочая.

Титулы менялись, но неизменной оставалась ненависть к нашей стране и нашему народу. Еще в молодости граф сделал предположение, что нанести нашей стране ущерб могут не только правительства немцев и австрияков, но и поднимающееся радикальное националистическое движение галицийцев (весьма спорно именуемых западными украинцами). Еще двадцатилетним студентом-сопляком Шептицкий предпринимал поездки в Киев и Москву для установления связей с украинскими националистами. Эти поездки, теперь уже нелегально по поддельным документам, повторялись Шептицким в 1908 году, когда он посетил подпольные общины «русских католиков» в Санкт-Петербурге и Москве.

Антироссийская пропаганда велась митрополитом и тогда, когда в 1914 году русские войска впервые освободили Львов. Впрочем, тогда для графа все обошлось. Его всего-навсего выслали в центральные области Российской империи, где он находился на правах почетного узника. Чем объяснить подобное везение - благодушием царской контрразведки или стечением обстоятельств - неизвестно. Тем не менее, Февральскую революцию граф-униат встретил в добром здравии.

Похоже, не уразумела ни царская контрразведка, ни спецслужбы Временного правительства, что униатство является одним из духовных столпов т.н. западного украинства, оно неизменно поддерживало националистические тенденции западенцев. Малоотличимое от Православия в обрядности, униатство имеет существенное организационное отличие - признание главенствующей роли католического Рима. Филокатоличество для радикальных униатов лишь форма русофобии, антисемитизма и других форм национализма (точнее - будем называть вещи своими именами - украинского нацизма). История показывает, что в борьбе за возрождение самостийного украинского государства униаты могли и не прислушиваться к мнению Рима. Так, хитрый Шептицкий никогда не «форсировал» усиление латинского обряда у галицийских униатов, чем вызывал гнев иных своих единоверцев-западников, но приобретал славу у доверчивых украинцев, считавших, что граф защищает «веру предков».

Однако попытка сделать Москву придатком Рима в 1917 году Шептицкому не удалось. Его детище - собранный из интеллигентиков «Собор» русский католиков во главе с малоадекватным мечтателем Леонидом Федоровым - вскоре прекратил существование. Несолоно хлебавши, Шептицкий уехал обратно во Львов (в ореоле мученика за униатскую веру и украинскую идею), который теперь уже стал польской территорией. Там граф развел бурную деятельность, поскольку стал одним из самых ярых сторонников государственной независимости Западной Украины. Дружбы с поляками у графа-поляка не случилось, за подрывную деятельность он был арестован.

Освобождение в 1939 году западноукраинских и западнобелорусских земель и установление советской власти Шептицкий встретил в смятении чувств. Однако, по какой-то странной причине, его опять никто не преследовал. Как писал публицист Ярослав Галан, «убедившись в терпимом отношении советской власти к униатской церкви и ее духовенству, Шептицкий постепенно становится самоуверенней и, вспомнив, видимо, что «отвага мед-пиво пьет», шлет к представителям советской власти «протесты» против ... создания в Галиции комсомольских и пионерских организаций и против раздела монастырских земель среди крестьян».

Тяжело приходилось Шептицокому с новыми властями. Правда, с немецко-фашистскими оккупантами, а также с Бандерой у графа были мир и благодать. Еще 23 сентября 1941 года, в день падения Киева, Шептицкий разразился потоками благодарности в адрес фюрера: «Как глава Украинской греко-католической церкви, я передаю Вашей Экселенции мои сердечные поздравления по поводу овладения столицей Украины, златоглавым городом на Днепре - Киевом!.. Видим в Вас непобедимого полководца несравненной и славной Немецкой армии. Дело уничтожения и искоренения большевизма, которое Вы, фюрер Великого Немецкого Рейха, поставили себе целью в этом походе, обеспечивает Вашей Экселенции благодарность всего Христианского мира. Украинская греко-католическая церковь знает об истинном значении могучего движения Немецкого народа под Вашим руководством... Я буду молить Бога о благословении победы, которая станет гарантией длительного мира для Вашей Экселенции, Немецкой Армии и Немецкого Народа». В дни, когда гитлеровцы жгли и поганили наши города и села, Шептицкий торжествовал. Еще бы, удается, наконец, его «христианская» миссия. «Многим из нас, - провозглашает он с амвона, - бог дает эту милость - проповедовать в церквах право- и левобережной Великой Украины вплоть до Кубани и Кавказа, Москвы и Тобольска». «Украина» аж до Тобольска!

Во время войны возглавляемая Шептицким греко-католическая церковь стала идеологической опорой бандеровщины. Правда, следует отметить, что Шептицкий все-таки не до конца верил в «славу» и «непобедимость» гитлеровцев, т.к. в период оккупации предпринимал шаги, вызывавшие неудовольствие немцев. В частности, по указанию Шептицкого были спасены десятки еврейских семей (из сотен тысяч - замученных гитлеровцами и их бандеровскими подельниками). За это, а еще и за неумеренные славословия в адрес Советской власти после освобождения Украины Шептицкого не преследовали советские органы госбезопасности. Еще бы, ведь в дни освобождения Львова сей недавний, как казалось, обличитель большевиков публично обратился к И.В.Сталину, «великому маршалу непобедимой Красной Армии»: «Эти светлые события и терпимость, с которой Вы относитесь к нашей Церкви, вызвали и в нашей Церкви надежду, что она, как и весь народ, найдет в СССР под Вашим водительством полную свободу работы и развития в благополучии и счастье». Не желая настраивать против себя западноукраинцев (среди этой публики Шептицкий был популярен), советские власти не преследовали графа, а в ноябре 1944-го позволили провести пышные похороны так и не пережившего скорого поражения «Его Экселенции Адольфа» львовского митрополита. Закончилась Великая Отечественная война, народы (в том числе и галицийский) с энтузиазмом включились в строительство новой мирной жизни, расцвела советская Украина. Народ, казалось, должен был забыть двуличного и лукавого графа, «мутителя святой водички» (по меткому выражению Ярослава Галана).

В конце 40-х гг. униатская церковь была объединена с Московским Патриархатом. Несмотря на то, что для значительного количества священников и рядовых верующих объединение было искренним и радостным шагом, оставшиеся приверженцы униатской церкви заняли конфронтационную позицию по отношению к Советской власти. Известна роль униатов в поддержке бандеровского вооруженного подполья на Западной Украине в 40-50-е гг., убийствах прогрессивных государственных и общественных деятелей. Палачами из униатско-бандеровского подполья были убиты замечательный журналист Ярослав Галан и выдающийся православный богослов Гавриил Костельник. Подло, из-за угла убивали учителей, врачей, крестьян, солдат - украинцев, русских, поляков. С разгромом вооруженных групп «лесных братьев» униаты перешли на позицию «внутренней эмиграции».

Униатское подполье рано учуяло смердящий запах «перестройки». Уже с конца 80-х их делегации смиренно обивали пороги московских учреждений, заводя старую песню в духе «отпусти народ мой». Вскоре стали наглее. С развалом Советского Союза вышедшие из подполья униаты стали мощной религиозно-политической силой на западе Украины и нанесли серьезное поражение церковным структурам Московского патриархата на этих землях. Захват православных храмов униатами сопровождался насилиями, грабежом и погромами. Православные на западноукраинских землях, по сути, оказались людьми второго сорта, маргиналами, потенциальными шпионами «москалей».

Спустя четверть века сложно предположить, имелись ли для РПЦ реальные возможности противостоять погрому. Видимо, нет, т.к. РПЦ в глазах западноукраинского электората имела репутацию просоветской и прорусской структуры, а, значит, враждебной западенцам по определению.

С приходом к власти фашистов в 2014 году, кровавые безумства униатов умножились. Ими полна коробочка в «правительстве» (себя так  именует Яценюк, хотя другие его называют саентологом), а также в нацбатальонах, покрывших себя незабываемым позором в ходе т.н. АТО.

Закономерно, что «второе пришествие» графа Шептицкого случилось именно сейчас. Закономерно, что украинские власти, творя новую иудо-бандеровскую идеологию, фабрикуют нового «святого». Неясно пока, что скажет официальный Ватикан в ответ на эти откровенно антироссийские шаги.

Русская народная линия