КАК СТАРЕЦ АМВРОСИЙ ОПТИНСКИЙ БАСНИ КРЫЛОВА ЧИТАЛ

Здравый взгляд на жизнь.

Православие – это ещё и возможность смотреть на всякое явление в мире предельно глубоко. То осмысление науки, философии и искусства, которое несёт христианство, не имеет равных в мире вообще. И остаётся только жалеть, что приходящие в храм люди с этой культурой мысли, с этой мудростью почти не сталкиваются.

Потому-то мыслящих людей XIX века так тянуло в Оптинский монастрырь – чтоб их мысль согрелась в лучах христианства.

Здесь никто из монахов не боялся знаний. Здесь учили смотреть на всё через Бога и благодать. А это самый здравый и полный взгляд.

Ещё не будучи христианином учащийся Блаженный Августин прочёл диалог Цицерона «Гортензий». Текст потряс его, и он понял, что всё, что только может предложить общество: деньги, слава, богатство, чины – ровно ничего не стоят. Именно литературное произведение древнеримского философа-язычника обратило душу Августина к Богу. И он, потрясённый, писал об этом: «Я прочёл Цицерона и обратился к Тебе, Господи»; «Эта вот книга изменила моё состояние. Мне вдруг опротивели все пустые надежды».

В этом, собственно, одно из великих свойств великой литературы – она обращает людей к мысли о вечном, даже если там, в книге, Бог нигде прямо не упомянут. Сама красота и мудрость бытия, сам свет, лучащийся со страниц, говорят тогда читающему о Боге.

Но пройдут ещё многие годы, пока Августин не найдёт реализацию своей веры в Бога – и найдёт он её только в Церкви. Именно там, в христианской Церкви, он поймёт, что вера – это не признание того, что говорит нам какой-то авторитет, но истинное познание истины. Познание, которое переходит в приобщение к истине, то есть – Христу.

А чудесный старец Амвросий отдыхал душой, когда после многих дневных трудов читал басни Крылова. Афористичная форма басен вдохновляла старца меткостью выявления сути и смыслов, по которым существует мир.

Святые оптинские старцы давали уникальные комментарии к русской литературе, произведениям писателей и поэтов. Они умели оценить книги настолько мудро, что высота их мысли поражала и самих писателей, и философов.

Человек не стоит на месте, он идёт или к Богу или от Бога. Старцы помогали приходившим к ним писателям обрести свет, а те несли этот свет читателям.

В лучах веры всякое научное, философское, литературное знание драгоценно – ведь за всякой красотой нашего мира стоит не кто иной, как Бог. Потому многие оптинские старцы были широко образованы и постоянно пополняли свои научные знания.

Так, Нектарий Оптинский постоянно читал классику, ценил русских поэтов, разбирался в естественных науках и мог легко поддержать разговор с учёными и литераторами.

Андрей Ткачёв пишет: «Оптинские старцы до революции предсказывали время крайнего смешения понятий и советовали привить молодым людям вкус к хорошей музыке, живописи, литературе для того, чтобы хороший вкус стал противоядием против грядущей пошлости». «Есть у Церкви сегодня особенная задача, особенная миссия, отличающаяся от прямого свидетельства. Это культурная миссия, призванная не дать человеку обмельчать. Не дать ему обмельчать до такого критического состояния, что с ним невозможно будет говорить на темы серьёзные, вечные», – отмечает он.

В современном российском церковном обществе можно нередко встретить непонимание необходимости творчества и науки. Но нам важно понять, что каждый раз, когда мы встретим верующего, который будет учить нас, что Пушкин и Шекспир не нужны, что мир без Моцарта и Баха не оскудел бы, или что святые не писали стихов и не любили классическую музыку, или что они не бывали учёными и писателями, то нужно знать, что такой человек говорит не от имени Церкви (которая считает иначе), а лишь только от дырки в своей голове.

Ещё юного Блаженного Августина необразованная часть знакомых ему христиан оттолкнула потому, что им казалась подозрительной его жажда знаний, где звучала его тяга к истине. И лишь спустя годы, встретив святого Амвросия Миланского, он увидел в его лице христианина, который понимал античную философию глубже самих философов и который был не только небесно мудр, но и блестяще для своего времени образован. И его образование служило его мудрости, ничуть не мешая ей.

Вообще, святые отцы, как правило, получали лучшее для своего времени образование. Они знали толк и в естественных науках, и в гуманитарных, они писали стихи и славились искусством слова, они были блестящими ораторами и учёными. И их молитвенность ничуть не страдала от того, что они ценили Цицерона, Плутарха или Сенеку. 

Бог ведёт людей к высоте. Но в эту высоту включается и вся красота, которая наполнена Небом, хотя человек и создаёт её на земле…

Евгений Поселянин так вспоминает о святом Амвросии: «Меня поразила его святость и та непостижимая бездна любви, которые были в нём. И я, смотря на него, стал понимать, что значение Старцев – благословлять и одобрять жизнь и посылаемые Богом радости, учить людей жить счастливо и помогать им нести выпадающие на их долю тягости, в чем бы они ни состояли».

Обратим на это внимание. Почти все люди, которые обращаются к старцу, боятся, что он скажет им нечто такое, что полностью разрушит их привычную жизнь. Но на самом деле оказывается, что тот свет, который грел нас всю жизнь, на самом деле истинно благословлён Богом, и после встречи со старцем он начинает гореть только ярче.

Сам Амвросий это увидел, когда в Оптиной ещё начинающим послушником попал к старцу Льву. И тот поручил ему переписывать перевод сочинения греческого монаха Агапия Ланда «Грешных спасение». Агапий – предшественник колливадов: в его труде есть крупицы святоотеческого понимания мира. И тут Лев, по сути, поручил Амвросию труд, который настолько соприроден будет его душе впоследствии – издавать сочинения святых отцов и вдохновлять людей красотой святоотеческой мысли.

Святоотеческий взгляд означает видеть землю и всё случающееся на ней в Пасхальном сиянии, когда человек хвалит Бога за всё и вся потому, что чувствует неизъяснимое блаженство жить и умножать красоту.

Именно в такое блаженство жить вводит человека святоотеческая мысль. В неё приводит и общение со старцами.

Бог, сияющий в человеке, окрыляет людей ликовать о том, что они живут.

Как-то я рассказал одному доброму священнику, что люди в некой библиотеке очень ждут его прихода. Он застеснялся и сказал, что не знает, о чём им говорить. А на самом деле посетителям было радостно просто посмотреть на него, ведь вокруг светлого человека Дух создаёт особую атмосферу, когда жизнь начинает восприниматься как сказка, а потому в ней всех добрых ждёт счастливый конец.

Розанов так писал об этом факте по поводу святого Амвросия: «Благодеяние от него льётся духовное, да, наконец, и физическое. Все поднимаются духом, только взирая на него».

В деле постижения мира как ликования Амвросий считал важнейшими обретение правильных мыслей через совет с духовными людьми и служение Литургии. Так, одному священнику, который не выдерживал служить в бедном приходе, старец ответил: «Служи каждый день Литургию, и все будет хорошо!» Так и произошло. Но священник не просто вернулся в приход, а воспрял духом, ему стало радостно делать то, что он делает. Впоследствии он тоже прославился как старец.

Амвросий открывал людям жизнь как совершающуюся наяву сказку. И это потому, что именно такой ему открыл эту жизнь Господь – всё вокруг было живым и ярким в лучах Его благодати, жизнь постоянно имела смысл.

Однажды, будучи уже в Липецке, гуляя в соседнем лесу, он, стоя на берегу ручья, явственно расслышал в его журчанье слова: «Хвалите Бога, любите Бога…». Так творение открывалось Амвросию как вселенская литургическая устремлённость к Творцу.

Бог достоин славы не только за то, что Он – Бог, но и за то – какой Он Бог. И Амвросий всем приходящим к нему старался раскрыть, какое это счастье – наше существование в мире Божием. Здесь нет мелочей, но всё чудесно в лучах нездешнего света. Всё красиво и мудро, но об этом знают одни только добрые. И старец вёл людей к доброте.

Все христиане были для старца Церковью, а отнюдь не только монашество и священство. Амвросий желал, чтобы христиане жили служением Богу, а потому вокруг него собиралось множество мирян, которые вместе с ним работали над переводами и публикацией текстов святых отцов.

Часто можно услышать, да и сами мы знаем, что старцы говорят слова, в которых звучит Дух Святой. Но что это значит? Помимо дающей прозрение любви такое слово рождается из предельной глубины души и является плодом всего лучшего, что только есть в сердце человека. Любой старец – поэт в том смысле, что он одновременно прозревает духовные законы и причины, по которым всё совершается, и выражает это словом, умножающим в бытии красоту. Потому здесь даже самое простое слово обретает небесный смысл, подобно как в кратких японских хокку классической поры Иссы и Басё.

Однажды к Амвросию приехал запутавшийся в себе последователь учения Толстого и сказал старцу, что хочет посмотреть на него. И старец отвечает только: «Смотрите». Но произносит всего одно это слово так, как великий поэт произносит стих – когда в сердце речи живёт благодать. И толстовец, никогда не слышавший, чтобы люди говорил так, как этот человек, обращается сердцем к вере.

Каждый святой – это ещё один поразительный вклад в богословие. Или – живое богословие, выраженное со всей неповторимостью этого конкретного человека. И если мы обратимся к Амвросию и постараемся понять, какую истину самим собой проповедует он, то увидим, что он открывает нам жизнь как чудо и ликование, когда всякая крупица бытия интересная и значима, если только человек обращается к ней через Бога.

Артем Перлик

http://pravlife.org/ru/content/kak-starec-amvrosiy-optinskiy-basni-krylo...