Как Филарет президента попутал. Заметки журналиста. Василий Семенович Анисимов

Сдается мне, что филаретовцы таки не будут пиарить великую речь своего прародителя – гражданина М.А. Денисенко (Филарета) на торжественной академии во Дворце «Украина» 12 мая нынешнего года. Обычно филаретовскую хулу и клевету на Православную Церковь, ну и, конечно, вонючую русофобию СМИ разносят по ниткам. Тем более что собрание почтили своим присутствием и всехвальными речами в честь анафемы первые лица державы. А тут прошла неделя, вторая – и молчок. Почему? Видимо, дело в том, что Бог шельму метит: Остапа понесло, и он выговорил столько поразительных признаний о своем 30-летнем сотрудничестве с КГБ, о том, как создавал свою «правдивую церковь» (УПЦ-КП), что оторопь берет. Так создают коза ностру, бандитскую группировку, политическую партию, на худой конец – общественную организацию, но никак не христианскую церковь. Эта речь, конечно, ждет детального, в том числе и юридического, анализа, но стоит сделать несколько непритязательных комментариев, ибо оратор стар и забывчив в деталях.

О церковной смуте в Украине

По утверждению М. Денисенко, в смуте виновата РПЦ-Москва (ну, а кто же еще?), поскольку выгнала его из Церкви, ибо он хотел для УПЦ независимости и считал, что в независимом государстве должна быть независимая Церковь. Москва, действительно, виновата, но виновата в том, что защищала Филарета до последнего. Это и было причиной расколов и общецерковной смуты в Украине. Уже после первого огоньковского скандала конца 1980-х, связанного с декагебизацией общества, когда в рассекреченных архивах КГБ обнаружился сексот «товарищ Антонов», он же Михаил Антонович Денисенко, надо было гнать его в три шеи. А ведь следом грянул и другой скандал, многосерийный, семейный. Оказалось, что «главный монах» Украины имеет супругу «владычицу Киевскую и всея Украины» Евгению Петровну, женщину строгую и самоуправную, у которой священники берут благословение, целуют ей ручку и которая держит церковь в ежовых рукавицах. Далее пришла очередь трех филаретовских якобы усыновленных детей, затем скандал с тещей, которая судилась с «сожителем моей дочери М. Денисенко» за дом. Филаретова дочь Вера Денисенко по-простому развеивала сомнения журналистов: «Неужели вы думаете, что дети, всю жизнь проживая с родителями в одной квартире, не знают, чем папа с мамой занимаются в спальной?» Демократическая пресса с превеликим удовольствием смаковала подробностями семейной жизни Киевского митрополита, а православные священнослужители не знали, куда от стыда прятать глаза. Кстати, обрел он Евгению Петровну не в Москве, а в Одессе.

В августе 1991 года Филарет, как и все партийно-государственное руководство Украины во главе с Кравчуком, поддержал ГКЧП. После подавления путча была запрещена КПУ, все демократы, как водится, бросились искать «золото партии». И тут вырисовался «филаретовский след»: денег на счетах не обнаружилось, ибо Кравчук их («жалкие» 25 миллионов) перегнал на филаретовские счета. Грянул очередной скандал. Украинская диаспора заявила, что через церковные счета ушли не миллионы, а миллиарды партийных денег. Затем случились самоубийства главных финансистов партии и церкви (ЦК КПУ и Владимирского собора) – оба выбросились в лестничные пролеты. Церковь из-за Филарета шельмовали с утра до вечера и с ночи до утра. Лидер Руха Вячеслав Черновил лично приносил компромат на Филарета в редакции крупнейших украинских газет для публикаций, дабы добить этого «украиножера» и гэкачепистско-чекистского змия, да и сам подписывал обращения с призывом изгнать Филарета из Церкви. И все это было еще до независимости Украины. Да и после требовал того же самого. О рыбе судили по голове. Чекистская, коммунистическая, морально разложившаяся, мафиозно-номенклатурная, прячущая «золото партии» – такой, благодаря Филарету, представляли перестроечные СМИ УПЦ – репрессированную Церковь-мученицу, которая только-только начинала освобождаться от 70-летних оков тоталитарного атеистического ГУЛАГА.

Кто такие автокефалисты? Это запрещенные Филаретом за национализм и сепаратизм галицкие православные священнослужители УПЦ: и основатель движения Димитрий Ярема (будущий «патриарх УАПЦ), и Иоанн Боднарук (первый епископ УАПЦ) и пр. Кто такие униаты? Это те же православные галичане, загнанные руховской властью в Галиции, ненавидевшей Филарета, в унию. Они еще в 1990-ом году вместе с Рухом устроили первое софийское побоище. И Филарет был главным источником и главной причиной смуты и расколов.

В Москве лишь весной 1992 года на Архиерейском Соборе Русской Православной Церкви, когда против Филарета бунтовали уже едва ли не все монастыри и епархии Украины, даже выходили на демонстрации, ему предложили не позорить больше Церковь и уйти на какую-нибудь более скромную должность. Не расстригли, не запретили, не отлучили, хотя имели все законные канонические права это сделать. Филарет перед Крестом и Евангелием дал слово уйти и попросился на Черниговскую кафедру.

Однако, вернувшись в Киев, этот сталинист, несгибаемый борец с украинскими националистами-фашистами-сепаратистами, объявил себя жертвой советской империи и Церкви-насильницы, борцом за независимость Украины и украинской Церкви. Все, кто, сидя у телевизоров, это услышал, попадали со стульев. Если он такой патриот независимой Украины и независимой Церкви, то зачем еще девять месяцев тому назад он поддерживал ГКЧП? Для чего предлагал «давить демократию танками», как в Прибалтике? Ведь если бы августовский 1991 года путч победил, демократию, действительно, задавили бы танками, то никакой независимой Украины не было, а Церковь опять бы отправили в ГУЛАГ. Хотя, безусловно, Филарет уже до конца своих дней оставался бы при должности (никто, как и раньше, против него и пикнуть не посмел), а то, глядишь, осуществил бы свою вечную мечту – стал бы Патриархом Московским. Ведь Святейший Патриарх Алексий, в отличие от Филарета, во время путча выступил с обращением, осуждающим беззаконие путчистов и призвавшим командиров и солдат, которые должны были навести «порядок в стране», не поднимать оружия против безоружных людей и не принимать на душу страшный грех братоубийства, отлучающий человека от Церкви и от Бога.

О сотрудничестве с КГБ

Михаил Антонович много места в юбилейной речи уделил своему тридцатилетнему сотрудничеству с КГБ. Комитет госбезопасности СССР – это, как известно, могучая спецслужба тоталитарной державы, наводившая страх на весь мир и державшая под тотальным контролем все и вся внутри страны. Уникальность ее заключалась в том, что она была, кроме всего прочего и даже нужного (борьба с терроризмом, международной преступностью, шпионажем и т.п.), еще и идеологической, по сути, являясь карающим мечом Коммунистической партии, мечом для ее идеологических противников. Руководители КГБ были руководителями партии и всего советского государства. КГБ имел своим истоком ВЧК Дзержинского, проводил все эти ужасные репрессии от «красного террора» времен гражданской войны, тотального уничтожения непролетарских сословий (дворян, буржуазии, духовенства, казаков, куркулей, интеллигенции) в 1920-30-е  годы, «партийных чисток» и аж до отлова диссидентов во времена застоя. Атеизм был государственной идеологией СССР, поэтому с Церковью на добивание боролись все: государственная власть, правящая коммунистическая партия (наш первый президент Леонид Кравчук 20 возглавлял атеистическую работу в ЦК КПУ), комсомол, высшая и средняя школы, пресса, правоохранительные органы и, конечно, КГБ. Был также и специальный орган для борьбы с Русской Православной Церковь, а затем со всеми религиями, созданный Сталиным – Совет по делам религий (у нас Госкомитет, который был упразднен лишь при Януковиче) с институтом уполномоченных, которые контролировали всю приходскую и епархиальную жизнь. 

Михаил Денисенко рассказывает, что без согласования с КГБ невозможно было даже священника на приход назначить, и все его тридцатилетнее сотрудничество с КГБ заключалось в этих согласованиях, получении всяких разрешений. Без КГБ Филарет не мог и пальцем пошевелить. При этом он говорит, что непременно в епархиях были от КГБ стукачи-осведомители, которые писали доносы и которых все знали. Знал, конечно, прежде всего, сам Филарет, поскольку туда их внедрял. Доносы и сигналы от всех структур стекались в Киев, к самому Филарету для реагирования: кого отдать на казнь, кого миловать. За четверть века (с 1966 по 1991) он собрал огромную базу компромата на священнослужителей, с помощью которой держал в страхе и в последующем не раз угрожал оппонентам. Что за компромат? Нарушение советского законодательства о культах (оно запрещало и крестить, и служить, и распространять религиозную литературу), антисоветчина и разного рода клевета. Поэтому и целовали Евгении Петровне ручки: не губи, владычица!

Возникает вопрос: если назначение сельского священника в какое-то глухое село надо было согласовывать с КГБ в области или в Киеве, то кто и с кем согласовывал назначение самого Филарета на Киевскую кафедру? За какие такие заслуги и под какие задачи молодого человека (37 лет), который и в архиереях-то без году неделя (4 года), назначили вторым человеком в Церкви и дали под надзор украинский экзархат, объединявший две трети всех приходов Русской Православной Церкви?

КПСС, как известно, состояла не из кисейных барышень, это была очень энергичная, мобильная, тоталитарная сила. Если при Хрущеве она поставила задачу семимильными шагами двигаться к коммунизму, показать через десять лет «последнего попа», она это делала через колено, ни на что невзирая, недаром Никиту Сергеевича заклеймили волюнтаристом. Он не понимал, почему государство, разгромившее Гитлера, покорившее пол-Европы, должно цацкаться с какими-то религиозными суевериями и предрассудками, которые олицетворяла РПЦ. Партия и КГБ погром Православной Церкви осуществляли через церковную кадровую политику. И Филарет здесь был впереди планеты всей.

Он приезжает в Киев в 1957 году из Саратова, где был инспектором местной семинарии, на должность инспектора Киевской духовной семинарии, через год становится ее ректором, а в 1960 году семинарию уже закрывает. Жестоко, быстро, без сантиментов. Преподавателей разогнали, студентов вывезли в Одессу. Может, протестовал, хоть слово в защиту молвил? Напротив, раздавил, как ракушку. Партия приказала – Филарет выполнил. Тогда же становится управделами экзархата при 83-летнем Митрополите Киевском и Галицком Иоанне, а в марте 1961 года уже закрывает Киево-Печерскую Лавру. Если престарелые лагерники – Святейший Патриарх Алексий и Митрополит Киевский Иоанн – писали обращения ко всяким куроедовым, пытаясь защитить святыню, то Филарет лично занимался изгнанием монахов из монастыря. Старцы сопротивлялись, плакали, даже замуровывали себя, но чекисты их выколупывали и всех выгоняли из обители, а Филарет при этом увещевал: «Отцы, освобождайте помещение, завтра начинаем капитальный ремонт Лавры. Закончится ремонт, тогда всех вас возвратят». Хотя лжец прекрасно знал, что никто никого не возвратит ни в лавру, ни в семинарию. Лаврский старец схиигумен Валентин сказал тогда молодому Филарету: «Помни, ты за нечестие своё отступишь от Бога и будешь врагом Церкви, придёт время – ты предателем Церкви будешь. И помни: за твоё нечестие, что Лавру закрыл, тебе Бог не даст нормальной смерти – умрешь ты, как Иуда-предатель...». Прокляла Филарета и знаменитая киевская старица Алипия, плакала и взывала к небесам. А через два дня после закрытия Лавры произошла куреневская катастрофа: тысячи киевлян погибли от ужасного оползня в центре столицы. Киевляне восприняли произошедшее как кару Божию.

Но Филарета это уже не волновало, через три месяца за свои подвиги по разгрому православия в Киеве (в столице на рубеже 1950-60-х были закрыты 20 храмов и два монастыря) удостоился командировки на семь месяцев в Египет, в райскую Александрию, настоятелем подворья. Всесильная и невидимая сила под название КГБ стремительно возносила его на вершины церковной власти. В 1962 году он рукоположен во епископа Рижского, после Риги отправлен на два года в чудную Вену, в 1964 году – Москву, сразу ректором Московской Духовной Академии и семинарии, а в 1966 году назначается Постоянным членом Священного Синода Русской Православной Церкви, архиепископом Киевским и Галицким, Патриаршим экзархом Украины. За четыре года – из курицы в орлы!

Для каких целей – тоже не секрет: извести Православную Церковь в Украине до последнего попа. И Филарет не подкачал: он закрыл тысячи храмов, отправив в тюрьмы их защитников. Сколько конкретно ежегодно закрывал храмов Филарет за 25 лет своего митрополитства – еще не подсчитано. Но вот в отчете 1987 года Леонида Кравчука, который занимался закрытием храмов (сносом или перепрофилированием их под народно-хозяйственные нужды) от ЦК КПУ, указывается, что «после 1981 года освоено 893 бывших культовых помещений». Получается, в среднем по 150 храмов ежегодно. Это в 1980-е годы. В 1970-е, очевидно, в два раза больше, в 1960-е в три. Если бы не перестройка, то, Филарет, безусловно, через пять-десять лет показал в Украине последнего попа. Вероятнее всего, сам бы им и был.

Понятно, что закрытие храма, его снос или перепрофилирование, «нейтрализация» священника и общины требовала от Филарета не меньшего согласования с КГБ, чем назначение на приход священника. Это были целые спецоперации, и Михаил Антонович выполнял их блестяще. Представляете: годами в Украине закрывали минимум по 150 храмов, и ни одно сообщение о бунте либо о протесте не просочилось ни в западную прессу, ни, тем более, в нашу. Одновременно Филарет по заданию партии и КГБ объездил 60 стран мира, убеждая международную общественность, что Церковь в СССР не преследуется. Закрытию предшествовала «зачистка» возможных активных протестантов. Один из самых известных лично зачищенных Филаретом – это знаменитый диссидент-лагерник и духовный писатель протоиерей Павел Адельгейм. Он был изгнан из Киевской духовной семинарии за то, что в Великую пятницу, день сугубого поста, который в 1959 году выпал на первое мая, предложил отменить устраиваемое Филаретом в семинарии торжественное собрание с концертом семинарского хора, который пел «Коммунистической партии хвала!». Конечно, Филарет собрание не отменил, устроил студенту нахлобучку за крамолу, а затем заставил Адельгейма написать заявление об отчислении из семинарии. Спустя годы, диссидент выяснил, что Филарет также заставил однокурсника написать донос на Павла, что он «высказывался против исполнения гимна Советского Союза и хвалебных песен в адрес Советского государства. Лиц, которые исполняли гимн и хвалебные песни, Адельгейм называл хамелеонами, преклоняющимися перед властями». Этот донос оказался в уголовном деле, по которому Адельгейма и отправили в лагеря.

Не менее известной жертвой филаретовских «зачисток» является митрополит Николаевский Питирим (Старинский), который в 1980-х был почаевским монахом. Вообще Почаевскую Лавру коммунистическая власть пыталась закрыть несколько десятилетий: и психбольницу в ней разместили, и множество разных контор, а монахов оттуда вытравить не могли. Филарет за отказ перебираться в Одессу запрещал их в священнослужении,  их арестовывали, бросали на несколько лет в тюрьмы (я писал о таком почаевце 1960-70-х иеромонахе Сергии Соломко), но они возвращались в монастырь. Милиция постоянно устраивала облавы, хватала и вывозила монахов за 101 километр, но те наутро возвращались назад. КГБ постоянно раскрывал в монастыре антисоветские заговоры, монахов таскали на допросы, были случаи, что после допросов они умирали. Монах  Питирим попал в заговорщики-антисоветчики в последнюю волну репрессий, уже при Андропове, ударился в бега. Святейший Патриарх Пимен скрывал его год в Туркестане, но он вернулся в Украину. Филарет заманил диссидента для «беседы» к себе во Владимирский собор. Но вместо обещанной помощи его ждала группа захвата КГБ. Арест, суд, шесть лет лагерей.

Филарет десятилетними репрессиями настолько вымотал почаевскую братию, что когда в 1992 году наместник Лавры викарный епископ Яков Панчук оказался единственным украинским архиереем, не поддержавшим решение Харьковского Архиерейского Собора о низложении Филарета, то монахи с песнопениями вынесли Панчука из монастыря и отправили на все четыре стороны.

Всякое закрытие православных храмов Филаретом и при Филарете – а их тысячи,– конечно, имело своих мучеников и потерпевших. Когда-нибудь составят фолианты с именами этих защитников храмов Божиих в городах и весях Украины. Любопытно, что Филарет на ниве служения партии и КГБ ни разу не прокололся, нигде и никогда не выступил ни против хрущевских гонений, ни против застойного удушения, ни против последних андроповских арестов священнослужителей. Вот читаешь о митрополите Киевском и Галицком Николае (Ярушевиче): до войны и в Бутырке сидел, и зырянскую ссылку прошел, на фронтах был, расследовал преступления фашистов в рамках Нюрнбергского процесса, деятельно возрождал церковь в послевоенное послабление, но нашел в себе силы противиться хрущевским гонениям – и все против него ополчились: КГБ, ЦК КПСС, Совет по делам религий. Раздавили. Умер в унижении. Конфликтовали с партийной властью и первый «несидевший» патриарх – Алексий II, и нынешний Патриарх Кирилл, и Блаженнейший Митрополит Владимир, и другие высшие иерархи РПЦ, за что их перемещали с кафедр, отправляли в опалу. А Филарет был «як скеля, непорушний». Безукоризненная служба. Последний председатель Совета по делам религий СССР Константин Харчев утверждал, что для партии и советского государства Филарет был самым лучшим архиереем: «Все вопросы, которые мы перед ним ставили на внешней арене, всегда выполнял с блеском. Всегда с честью выкручивался из сложных положений и всегда давал приемлемые для нас результаты. Прекрасный был исполнитель. Мы, в свою очередь, старались четко ставить перед ним задачи, заранее обговаривали, в каких пределах он может действовать. Все сводилось, разумеется, к защите и пропаганде партийной позиции. Ну вы знаете: нет никакого давления на церковь, церковь у нас живет свободно — то есть, простите, бред сивой кобылы».

Понимал ли Филарет (а его партийные начальники, тот же Харчев, это прекрасно осознавали), что он 25 лет несет за рубежом в 60-ти странах мира «бред сивой кобылы»? Почему у себя дома на Украине последовательно и жестоко делает прямо противоположное тому, что «несет» за рубежом? Как у него это совмещалось? На этот вопрос тоже находим ответ у всеведущего Харчева. Он говорит, что Филарет не только был связан с КГБ, но КГБ был для него «каноном»: «Канон, только, разумеется, с другим знаком. Там (в Церкви) от апостолов Иисуса Христа и Вселенских соборов, а тут — от госбезопасности. Иначе он никогда бы не смог пробиться к руководящему положению в Русской Православной Церкви». Иными словами Филарет не был священнослужителем, который вынужден был сотрудничать с КГБ, это КГБ в лице Филарета «сотрудничало» с Церковью, вернее, руководило ею. Скажем, наши ныне здравствующие знаменитые писатели, все – бывшие коммунисты, все сотрудничали с КГБ (это было для коммуниста почетной обязанностью), имели проникновенные позывные, типа «Стодоля», но они были писателями, сотрудничавшими со спецслужбами, а не чекистами, пишущими стихи и романы. Да и позывной Филарет себе выбрал не духовный и не литературный, а вполне чекистский – «товарищ Антонов», как «товарищ Сталин», «товарищ Дзержинский». В Церкви Филарет был свой среди чужих.

Этой точки зрения придерживался и знаменитый наш митрополит Харьковский Никодим, который рукополагал Филарета в епископы, а потом изгонял его из церковного руководства. Он говорил, что Филарета как «комсомольца заслали в церковь», поскольку человек, хоть немного верующий во Христа, скорее бы пошел на смерть, чем решился принести беду раскола своей Церкви и своему народу.

В конце 1990-х был забавный случай. Евгений Марчук, бывший премьер-министр, а до того генерал, зампред украинского КГБ, первый руководитель СБУ,  решил создать партию «народная солидарность». На учредительное собрание, естественно, созвали всех сексотов, в основном – творческую интеллигенцию (Марчук в КГБ возглавлял «пятое», идеологическое управление). Президиум собрания почему-то не обращал внимания на скромненько сидевшего в зале и исправно голосовавшего за учредительные документы М. Денисенко, хотя он был в куколе. Кто-то шепнул председательствующему, и Евгений Кириллович спохватился: «Ах, да. На нашем собрании присутствует…» и начал по слогам зачитывать «Свя-тей-ший Пат-риарх Ки-евский..». Оказывается, главный чекист Украины забыл, что нынче «товарищ Антонов» возглавляет. Впрочем, некоторые утверждают, что Марчук всегда любил по-доброму подшучивать над подчиненными.

Георгий Корнеевич Крючков, известный партийный и общественный деятель Украины (был членом ЦК КПСС, депутатом Верховного Совета СССР, а затем – Верховной Рады многих созывов), рассказывал, как однажды, уже в 2000-х, будучи председателем комитета по обороне и безопасности нашего парламента, в день чекиста или разведчика был приглашен в ресторан Дома офицеров на закрытый корпоратив ветеранов спецслужб (КГБ-СБУ). Коммунисты всегда с уважением относились к ветеранам. На вечере человек 50 бойцов невидимого фронта, убеленные сединами, под водочку отмечали свой праздник, вспоминали минувшие дни. С некоторым удивлением он обнаружил там и Михаила Денисенко (Филарета), причем как своего среди своих. Неужели Михаил Антонович до сих ходит согласовывать с братьями-чекистами назначения «пастырей» теперь уже на свои раскольничьи общины?

Надо отметить, что в Европе обетованной уже четверть века никто особо не разбирается, служил ли человек в КГБ или просто сотрудничал – всех отправляют на пенсию писать мемуары о подвигах разведчиков, а то и в тюрьму, если деятельность сексота (как нашего «товарища Антонова») ломала судьбы диссидентов. По крайней мере, никто не носится десятилетиями, как с писаной торбой, с престарелым чекистом и его преступными прожектами, и уж тем более не произносит в его честь подобострастные панегирики.

Об одиночестве анафемы

Михаил Антонович в своей речи обрисовал трогательную историю своего одиночества после изгнания из церковного руководства в мае 1992-го года: все украинские епископы, кроме одного викарного, почаевского, от него отвернулись, и он лежал в Феофании, не зная, что делать. Отвернулись не только архиереи, но и все православные епархии, монастыри и приходы Украины. Впрочем, он лежал не на скамейке Ботсада, а в знаменитой номенклатурной больнице, «украинской кремлевке», доступ в которую имели лишь высшее партийно-государственное руководство страны, члены политбюро, министры, генералы. Здесь два года тому умирал Владимир Щербицкий. К тому же миллиарды церковной кассы, особняк на Пушкинской, дача в Плютах, даже знаменитый «лимузин Щербицкого» и т.д. оставались в распоряжении Филарета. А главное – ни его родное КГБ, ни партноменклатура никуда не исчезли. КГБ переименовалось в СБУ, секретари обкомов и райкомов стали главами областных и районных администраций, член Политбюро и верный товарищ по совместной религиозно-атеистической работе Леонид Кравчук стал Президентом Украины. Так что не такой уж Филарет был и несчастный. К тому же на дворе стоял 1992-й год, год социальной катастрофы (Кравчук спалил финансовые сбережения всех и каждого, нищета, купоны, пустые полки, остановка и закрытие производств, волна самоубийств, ужас), а Филарет опочивал в кремлевке.

Конечно, Харьковский Архиерейский Собор УПЦ нанес сокрушительный удар не только по тоталитарной системе, но прежде всего по самому Филарету. Ведь он еще в 1990-ом году понял, что в Москве-то его сдадут легко и с потрохами. Как не убеждал он председателя Верховного Совета СССР Анатолия Лукьянова, что Политбюро и вся власть за заслуги перед партией и правительством должные поддержать его, местоблюстителя, на выборах Патриарха, тот лишь разводил руками: у нас уже перестройка и демократия, ни партия, ни КГБ никого проталкивать в патриархи не будут. В результате «основные претенденты» – Филарет и митрополит Питирим (друг семьи президента Горбачева) – проиграли, а выиграли те, кому, действительно, более всего доверял народ Божий – митрополит Алексий (Ридигер) и митрополит Владимир (Сабодан). Тогда-то, чтобы обезопасить себя от «непредсказуемой» Москвы (того и гляди, какие-нибудь отсиденты-правозащитники, типа тех же Адельгейма и Питирима, еще и посадят), он и начал отделительные телодвижения. Филарет полагал, что под крылом украинской партийно-чекисткой мафии ему ничего не угрожает, и он может спокойно, как писал Вячеслав Черновил, «удерживать Церковь в руках единовластной диктатуры». Он верил, что президент Кравчук и голова Верховной Рады Плющ, который заявлял, что «мы не дадим в обиду Михаила Антоновича», а тем более родное КГБ в лице Евгения Марчука не допустят заслуженного изгнания его из церковного руководства. Но Православная Церковь хотела свободы, и, несмотря на тотальный шантаж (советник Кравчука обрывал телефоны у митрополита Никодима, требуя не «трогать Филарета»), украинские архиереи провели Собор в Харькове, сняли Филарета с должности, запретили в священнослужении и избрали нового Предстоятеля – Митрополита Киевского и всея Украины Блаженнейшего Владимира (Сабодана). Против харьковских решений из 18 украинских архиереев выступили лишь двое: сам Филарет и епископ Почаевский Иаков Панчук, хотя он и права голоса не имел, поскольку – викарный. Законность Собора, изгнание Филарета и избрание Митрополита Владимира признали все Поместные Православные Церкви.

В своей юбилейной речи Михаил Денисенко говорит, что он допустил ошибку: ему надо было ехать на Собор, переубеждать. Смалодушничал, хотя митрополит Харьковский Никодим, которому Патриарх Алексий благословил провести Собор, звал свое строптивое чадо (он рукополагал Филарета в епископы) принять в нем участие, но тот отвечал угрозами. Хотя что бы это изменило? Церковь очищалась от сталинских хвороб, позора, бесконечных разоблачительных скандалов, связанных с Филаретом и его семейством. Ведь никто не выступил в его защиту, даже приходы Киева. Его не поминали за богослужениями, он, по сути, был живым трупом, который вынесли из церкви, чтобы он своим разложением не отравлял верующим жизнь. Признала законность низложения Филарета и избрания нового Митрополита Киевского и всея Украины Владимира и украинская власть. Сначала Плющ и Кравчук, призабыв, что они уже живут не в тоталитарной УССР, а в демократической державе, выступили с антиконституционными и незаконными заявления, что не признают Харьковского Собора. Какое отношение руководители государства имеют к отделенной от государства Церкви? Если закон или чьи-то права были нарушены, то должны реагировать прокуратура, суд. Но к ним никто не обращался. Кравчук мотивировал тем, что архиереи собрались в Харькове, а не в Киеве, и он ничего об этом не знал. Поэтому Блаженнейший Митрополит Владимир по приезде в Киев первым делом созвал Собор УПЦ в Лавре, в котором участвовали не только все архиереи УПЦ, но духовенство и миряне. Собор подтвердил законность всех решений Харьковского Архиерейского Собора, продемонстрировал власти, что УПЦ законопослушна, действует в правовом поле Церкви и державы, и ничего в ней, кроме переизбрания Предстоятеля, на что верующие и Церковь имели полное право, не произошло. Минюст и Госкомрелигий признали законность решений о смещении старого и избрании нового Предстоятеля УПЦ, признал и президент Кравчук нового Митрополита Киевского и всея Украины Блаженнейшего Владимира.

Заметим, что Филарета выгнали из церковного руководства не по политическим мотивам (украиножер, сталинист, кагебист, путчист, аморальщик), о чем два года на всех перекрестках трубили руховцы во главе с Черноволом, нардепы-униаты и что он мог бы оспорить в суде, а по совокупности обоснованных и доказанных на Соборе сугубо церковных преступлений, несовместимых с православным священнослужением. Как то: авторитаризм, образ жизни, несовместимый с монашеством, клятвопреступление, хула и клевета на Православную Церковь, священнодействие в состоянии канонического запрета, узурпация соборной власти, учинение раскола. Эти обвинения Филарет мог бы опровергнуть в суде Церковном, но он в него не обращался, поскольку знал, что они справедливые.

Как создавалась «правдивая церковь»

М. Денисенко рассказывает, что в тяжких думах пребывал в Феофании. Обычно ему снятся вещие сны, о которых он любит распространяться. А тут в яви, прямо как два шестикрылых серафима, предстали перед ним Бондан (Бенцион) Тернопильский, сотрудник аппарата Кравчука, и нардеп Николай Поровский из недавних комсомольцев-коммунистов. И это явление, оказывается, стало судьбоносным в рождении «правдивой церкви». Они предложили ему присоединиться к УАПЦ, сто раз проклятьем заклейменной самим Филаретом. Это бедное малочисленное сообщество состояло из запрещенных и изгнанных Филаретом и Евгенией Петровной бывших священников (и даже одного бывшего епископа) УПЦ, а также примкнувших к ним разношерстных беглецов со всего Союза. Они объявили себя первоиерархами, митрополитами, архиепископами, дерзали священнодействовать, а потому Филарет клеймил их канализацией, куда стекают все нечистоты, безблагодатной, самозваной, святотатственной, богопротивной бандой, даже случайное общение с которой ввергает человека в геенну огненную и обрекает на вечную погибель. О чем разослал по всем православным приходам памятки. Однако УАПЦ обзавелась политической поддержкой Руха, соединилось тоже с немногочисленной (100 общин) и неканонической УАПЦ в украинской диаспоре, возглавляемой Мстиславом Скрипником. Он и стал руководителем общей для Украины и США УАПЦ-Киевский Патриархат с титулом «Патриарх Киевский и всея Украины-Руси». Филарет тут же не преминул объявить Мстислава «обезьяной», пародирующей Патриарха РПЦ. УАПЦ, разумеется, отвечало Филарету той же монетой: украиножер, исчадие КГБ и советов и т.д. и даже (последнее) – «Люцифер (сатана) украинского народа»

Мысль присоединить ежа к ужу, конечно, могла осенить людей лишь в больнице. Возможно, когда-нибудь сюда, в Филаретовы апартаменты в Феофании, будут водить экскурсии, как в Сионскую горницу: здесь зародилась «правдивая церковь»! В каких муках она рождалась на практике, во всех подробностях описал ее «соучредитель» «митрополит» Антоний Масендич, замещавший в Украине пребывающего в США «патриарха» Мстислава.

По заданию Кравчука, кагэбэшники- эсбэушники организовали ему встречу с Филаретом. Масендич говорит, что первый и главный вопрос, который ему задал Филарет, звучал так: «Если я переведу на ваши счета деньги УПЦ, где гарантия, что вы их у меня не отнимете?» Понимая, в какую аферу его втягивают, перепуганный Масендич трижды пытался бежать из Киева, но всякий раз его отлавливали эсбэушники и под угрозой смерти заставили выполнять «поручение президента Кравчука»: не ставя в известность Мстислава, созвать автокефальных «епископов» и принять в свои ряды Филарета. Он так и сделал. Приехало восемь «епископов», чекисты и нардепы поставили перед ними задачу, пообещали 4 миллиарда из украденной Филаретом церковной казны УПЦ. Три «архиерея», несмотря на шантаж, плюнули и с гневом покинули собрание, остальных во главе с Масендичем поволокли на Пушкинскую к Филарету «объединяться». Там горстка аферистов объявила себя «собором», создавшим «правдивую церковь» – УАПЦ-КП (затем «А» куда-то пропала) с «патриархом Мстиславом» во главе, Филаретом в замах, Масендичем в управделами. Мстислав лишь через неделю узнал о «соборе», о том, что у него появился заместитель Филарет. Он пришел в крайнее негодование, прибыл в Украину, за сговор с расстриженным Филаретом отлучил от УАПЦ своих бывших сподвижников, обратился в Генпрокуратуру с требованием привлечь к уголовной ответственности всех организаторов УПЦ-КП. Сегодня Филарет говорит, что Харьковский Собор незаконный, поскольку он его не созывал, а Мстислав-то свой «собор», принявший Филарета и «вернувший» ему сан митрополита, созывал? Да и как могли вернуть Филарету сан бывшие священники, самим Филаретом запрещенные? С таким же успехом Тернопильский с Поровский могли возвести его в митрополиты, не выходя из Феофании.

Филаретовцы же посмеялись-поиздевались над Мстиславом по полной, дескать, у нас тут «соборноправие», и патриарх должен слушать нас, а не наоборот. Униженный, оскорбленный, ограбленный (его в последний приезд еще и обворовали до нитки) племянник Петлюры и духовный лидер украинских националистов в диаспоре отправился за океан, где и умер. Так закончил жизнь первый патриарх «правдивой церкви». Второй – Романюк – пытался запретить Филарета, обращался в УБОП с просьбой защитить его от Филарета, помочь найти сокрытую за рубежом церковную казну – и был придушен неизвестными реаниматорами на скамейке Ботсада. Сами же автокефалисты-учредители УПЦ-КП во главе с Масендичем, принявшие Филарета, уже через полтора года выступили с покаянным обращением к народу, в котором заявили, что они и сами безблагодатные самозванцы, и стали ширмой для финансовых аферистов во главе самозванцем М. Денисенко, который ведет людей «к вечной погибели». После этого разоблачения они бежали от СБУ и Филаретова гнева из Украины, куда глаза глядят. И боялись не напрасно, потому что все, кто возражал Филарету или боролся с ним в его «правдивой церкви» (Мстислав, Романюк, Боднарчук, тот же, Масендич, Горак и т.д.), оказывались неправы, и земля очень быстро становилась им пухом. Кроме того, Филарет еще и банально «кинул» принявших его автокефалов: никаких обещанных 4 миллиардов они от него так и не получили, Масендич жаловался, что жмот-Филарет дал ему лишь какую-то старую поломанную панагию.

Понятно, что ни одна не только церковь, но церковная организация таким образом создаваться не может. Генеральная прокуратура дважды (в 1993 и 2002 годах) выносила протесты, снимающие УПЦ-КП с регистрации как незаконно созданную, паразитирующую на чужой собственности организацию. Однако президент Кравчук, а затем и президент Кучма не давали восторжествовать законности. Протесты до сих пор не исполнены властью. Ни Мировое Православие, ни Римско-католическая Церковь – никто, кроме нашей коррумпированной до корней волос державы, не признает филаретовский раскол христианской церковью и никогда не признает. Константинопольский Патриарх Варфоломей еще в 1993 году на пальцах объяснял посланнику Кравчука вице-премьеру Николаю Жулинскому: «Такой институции, как УПЦ-Киевский патриархат, в христианстве не существует, а Филарета никто не считает епископом». И уже почти четверть века все, без исключения, Предстоятели Поместных Православных Церквей растолковывают это нашим высшим сановникам и президентам. И – как горох об стенку. Объяснить это можно лишь тем, что все наши правители, будучи коммунистами, прошли школу атеизма, а из нее, как из египетского плена, придется выходить десятилетиями. Один только отец украинской Конституции Александр Мороз, глядя на глуповатые богостроительные потуги власти, сделал мудрый и глубокий вывод: «Вся наша история ХХ века показывает, что человеческими руками ни разрушить, ни создать Православную Церковь невозможно».

Михаил Денисенко своей речью подтвердил, что и так все давно знали: никакой благодати Божией в филаретовстве нет. Афера на афере. Да и откуда она может взяться? От Бондана Тернопильского? От Поровского? От Кравчука? Или от самого анафематствованного гражданина Денисенко? Может быть, она «притягивается» куколем Святейших Московских Патриархов, который напялил на себя святотатец? Чем спасаются филаретовцы? Общественной сектантской убежденностью, что они тоже «церковь»? Даже если вы скачаете из Интернета и будете пошагово воспроизводить церковные таинства, они не станут спасительными. Никакой гордыней, лжесвященнодействиями, злобой, ложью, русофобской вонью, чем переполнен филаретовский раскол, спастись невозможно. Поэтому Мировое Православие неустанно призывает наших раскольников не медля вернуться в спасительное лоно Церкви Христовой.

В юбилейной речи во дворце «Украина» Денисенко заявил: в 1992 году «нас оставалось только двое с Яковом Панчуком» (запрещенный, как Филарет, епископ), а теперь смотрите, сколько вас стало. Михаил Антонович, как старая матка москитов, торжествующе окинул взглядом весь рой рожденных им паразитов, рукоплескавших в зале. «Не было бы меня – не было бы и вас!» – воскликнул он. Анафемята ликовали. Когда-то он один паразитировал на родной вере нашего народа, на украденных пожертвованиях, а теперь вон их сколько, паразитов! Как они расплодились? Почему это возможно в демократической правовой державе? И кто им позволяет править бал?

Михаил Антонович, действительно, не только душегуб, но и душевед: он за 50 лет пресмыкательства как-то раскусил шариковскую сущность и беспринципность любой нашей власти, как советской, партийной, так и демократической. Цель власти  – это сама власть, и коли ты являешься для нее рьяной опорой, тебе ничего не грозит и никакой закон не страшен.

На заре независимости главными оппонентами партийно-командной системы во главе с Кравчуком были руховцы во главе с Черноволом, Филарет боролся с руховцами. Кравчук победил и не оставил Филарета в одиночестве. По команде Кравчука боевики УНА-УНСО осуществили рейдерский захват Владимирского кафедрального собора и резиденции Киевских митрополитов на Пушкинской и, угрожая оружием, не пустили законных владельцев. Милиция при этом улыбалась и разводила руками. УНСО была создана еще советским КГБ для организации провокаций, поскольку «не все, что нужно государству, можно делать законным способом», и всегда боролась с оппонентами власти своими профессиональными провокационными методами. В июне 1992 года боевики осуществили штурм и погром Лавры, однако из-за несогласованности с МВД попали под раздачу ОМОНа, который сильно побил унсовцев и задержал более ста человек во главе с Корчинским. Разобравшись, на следующий день всех боевиков отпустили. Открытые уголовные дела расследуют до сих пор.

Тем не менее, задолго до нынешних олигархических батальонов М. Денисенко опробовал схему рейдерского захвата и удержания чужой собственности при помощи незаконных вооруженных формирований. Она оказалась действенной. Для паразитов-москитов нужны домики, поэтому боевики Корчинского, Поровского, Червония начали отбивать у Православной Церкви храмы по всей Украине, особенно пострадали Волынская и Ровенская области. Президент Кравчук дал распоряжение губернаторам передать филаретовцам по одному храму в областных центрах. Так раскол стал расползаться по Украине. По полной программе был задействован Госкомрелигий, который в поте лица штамповал фиктивные раскольничьи общины на действующие храмы УПЦ. Насилие сплелось с беззаконием и насаждалось ударными темпами. Нардепы Червоний и Поровский, которые судись со мной за публикации, в суде уверяли меня, что они за год-два зачистят свои округа на Волыни и Ровенщине от Православной Церкви.

Мафия опасна не только тем, что грабит, насилием творит беззаконие, но и тем, что сращивается через коррумпированное чиновничество с государством и уже руками державы творит свои черные дела. Денисенко устроил многоуровневую структуру политического крышевания своей «церкви», а также ее приступного бизнеса. Первый уровень – это президент (все украинские президенты сдували с анафемы пылинки), второй уровень – законодательный: Филарет создал в УПЦ-КП некий наблюдательный совет (церковную раду), в которую ввел наиболее оголтелых нардепов, ну, а третий – исполнительная власть в лице Госкомрелигий, который всегда был у него в кармане. Такая структура тоже показала свою продуктивность. Не успел Генеральный прокурор Украины Виктор Шишкин 20 сентября 1993 года вынести протест, снимающий УПЦ-КП как незаконную организацию с регистрации, как тут же нардепы из наблюдательного совета устроили истерики по всем центральным СМИ: Генеральная прокуратура выполняет заказ имперской Москвы, покушается на сокровище нации! Кравчук же, не мудрствуя лукаво, уволил Генпрокурора, а с ним и все руководство Генпрокуратуры. Хотя это был первый демократический Генеральный прокурор Украины, занимающийся расследованием преступлений коммунистического режима и т.д. Безопасность М. Денисенко оказалась важнее этих расследований. Такая же участь постигла в 2002 году, уже при Кучме, заместителя Генпрокурора Украины Алексея Баганца, также снимавшего «правдивую церковь» с регистрации.

На выборах 1994 года, поддерживая Кравчука, М. Денисенко клеймил уже не галицких националистов-фашистов, а Кучму, который, того и гляди, отдаст Украину России. Кучма победил, для Михаила Антоновича наступили нелегкие дни, особенно после организации им «черного вторника» 1995 года. Правоохранители впервые копнули «правдивую церковь» и обнаружили самого настоящего спрута: банк, принадлежащий Филарету, различные фирмы, которые под Филаретовой крышей занимались ввозом иномарок, торговлей бытовой техникой, нефтью на миллионы долларов и миллиарды карбованцев. С «криминальным сокрытием от налогообложения». Даже зарегистрированную на резиденцию М. Денисенко наемническую фирму (СБУ арестовало на Трухановом острове полторы сотни наемников). Казалось, песенка Филарета спета, но Кучма решил поставить его на службу своей власти. И Денисенко преобразился в правоверного кучмиста, непримиримого врага с главными на тот момент политическими оппонентами президента – социалистами и коммунистами. Ну, а Кучма спасал его от преследований правоохранителей, той же Генпрокуратуры. Когда оранжевая революция потребовала отречения от кучмизма, он немедля заклеймил и Кравчука и Кучму «старой злочинной владой». Новые хозяева требовали новой ориентации. Ющенко Филарет называл «данным Украине Богом», но когда его рейтинг упал, агитировал за Тимошенко. С Януковичем тоже поладил, пел ему хвалу на Владимирской горке, выпросил орден «За заслуги I степени». А когда увидел, что власть уплывет у президента из рук, публично отказался от ордена. Спрашивается, зачем выпрашивал? Это такой вид «кидка»: сначала, пресмыкаясь, вымолить, а затем бросить в лицо падающему, дескать, не нужны мне ваши преступные награды!

Любопытно, что М. Денисенко никогда и не скрывал своей корыстной политической марионеточности. Перед каждыми выборами так и говорил: мы поддержим того кандидата, который поддержит нас. Агитировал на предвыборных подмостках за тех, кто гарантировал ему и его спруту защиту от закона, тюрьмы и сумы. Хотя это само по себе преступно, поскольку Конституция и законы Украины запрещают участие Церквей в политической деятельности. Но кто и когда на это у нас обращал внимание? На беззаконии филаретовство и процветает.

В своей речи Денисенко уделил немало внимания статистике и опросам, объясняя, почему у «Московского патриархата» приходов, по статистике, в три раза больше, чем у «Киевского», а верующих, по опросам, в два раза меньше. Все эти 20-летние манипуляции уже надоело разоблачать. Если М. Денисенко очистит свои организацию от бумажных, фейковых приходов (власти нагоняли расколам статистику, иногда регистрируя по 25 приходов на одну квартиру, о чем были громкие скандалы), то окажется, что приходов у него в пять, а то и в десять раз меньше, чем у Православной Церкви.

Как известно, для облапошивания верующих Кравчук с Филаретом незаконно и преступно зарегистрировали филаретовскую организацию под «брендом» уже существующей и зарегистрированной Украинской Православной Церкви, назвав свое детище УПЦ-Киевский Патриархат). Закон запрещает левые фирмы регистрировать под названием действующих, даже прибавляя к ним какие-то приставки, и выдавать свое за чужое, а чужое за свое. Филаретовство не имеет права именоваться ни Украинской православной церковью, ни Православной церковью вообще. Это то же самое, что объявить и зарегистрировать М. Денисенко, скажем, «президентом Украины-киевской державы», а действующего президента наименовать, скажем, молдавским. Чтобы самозванец представлялся «своим» президентом, а законный президент – «чужим», и пиарить это по всем СМИ. А вместе с тем еще и опросы проводить: «украинцы! Вы за киевского президента или за молдавского?» Бред, конечно, но ведь в этом бреду мы живем, причем называем нашу страну демократической, правовой, европейской державой.

Такие же манипуляции с филаретовскими опросами: «вы за нашу церковь или за московскую?», «вы за московский патриархат или за киевский?» и т.д. УПЦ никогда не именовалась ни московской, ни московским патриархатом. Московский (по месту пребывания избранного Патриарха) Патриархат – это второе название Русской Православной Церкви, которая родилась на берегах Днепра, древнейшей изначальной частью которой является нынешняя Украинская Православная Церковь.

Это Москва является киевской, а не наоборот, и никогда, кстати, своей дочерней связи не скрывала. В городе воздвигнуты памятники великим Киевским князьям – Крестителю Руси святому равноапостольному князю Владимиру, основателю Москвы Юрию Долгорукому. В честь митрополита Киевского святителя Петра, перенесшего кафедру Киевских митрополитов в Москву, воздвигнуты монастыри и храмы. Этот волынянин – небесный покровитель столицы России. Есть памятная доска о славяно-греко-латинской академии, первом высшем учебном заведении в России, основанном выпускниками киевской Могилянки. Москвичи-то знают, откуда они «пошли есть», это мы в своем злобном, заскорузлом, невежественном расколе, как варвары, проживая в Киеве, понятия не имеем, какую судьбоносную роль сыграл Киев не только в истории Москвы, но и многих других городов и стран.

Чтобы избежать манипуляций общественным мнением, как это делают филаретовцы, надо просто достоверные сведения вкладывать в вопросы и получать достоверные ответы.

Например, «Доверяете ли вы:

– Украинской Православной Церкви, тысячелетней канонической Церкви нашего народа, признанной всем христианским миром?

– Украинской Православной Церкви – Киевский Патриархат, созданной в 1992 году организации, которая не признана Мировым Православием как христианская церковь и возглавляется отлученным от Церкви Христовой гр. М.А. Денисенко (Филаретом)?»

Вопросы безукоризненные с точки зрения заложенной в них объективной информации. Мы такой опрос однажды провели, и оказалось, что Православной Церкви доверяют 95 процентов, расколу – лишь 5. Причем даже те, которые ходят в раскольничьи храмы, заявили, что ходят они к Богу, а не к Филарету, которого имели в виду, а также потому, что всегда в них ходили. Вот почему Денисенко не строил храмы, а отбивал чужие. Любопытно, что один из опрошенных раскольников уверял нас, что, завидя анафематствованного М. Денисенко, сами филаретовцы скручивают пальцы в кукиш и держат под рясой, поскольку по украинским народным поверьям он, как чеснок, отгоняет нечистую силу. Причем, уверял он, необязательно крутить смачную украинскую дулю из трех пальцев, достаточно слегка наложить указательный палец на средний. Кстати, все отметили, что во время своей поздравительной речи в адрес Михаила Денисенко президент, обычно широко жестикулирующий, как-то прятал руки за трибуной. Следовал народным обычаям?

Кто подставил президента?

Известно, что с начала кровавого конфликта на Донбассе Михаил Денисенко превратился в самого настоящего ястреба с кровожадными призывами убивать врагов-сепаратистов и наемников. Будто это не бывший христианский священник, а Тамерлан в рясе. Хотя и украинская власть, и весь мир твердят, что военного пути решения конфликта нет. Но коли военного пути нет, то давайте подставим плечо миру. Однако Денисенко намеренно сеет злобу и вражду, причем выдает это за патриотизм. Очевидно, он полагает, что когда мы добьем и страну, и народ, и наконец-то содрогнемся от содеянного, то на фоне тысяч невинноубиенных, разрухи и слез никому не будет дела до преступлений престарелого чекиста, душившего церковь и ломавшего жизни людей в далекие советские времена и ограбившего церковь на заре независимости. Война покроет все следы.

В своей речи М. Денисенко, как главный патриот Украины, обрушил на Православную Церковь целый ворох клеветнических обвинений: якобы православные священники прячут в храмах и монастырях оружие, из которого сепаратисты убивают наших солдат, что они являются наводчиками российских «Градов», подбрасывая мобильные телефоны в наши воинские части, что Предстоятель Украинской Православной Церкви Блаженнейший Митрополит Онуфрий назвал героев АТО «убийцами» и т.д. Как и полагается сатанисту, Денисенко использовал свой «юбилей», а вероятнее всего, и придумал его ради того, чтобы посредством клеветы публично перед телекамерами натравить власть, народ, армию и разношерстных боевиков на Церковь Христову: распни, ее, распни! И этот злобный, клеветнический шабаш не только посетили первые лица державы, но и солировали на нем!

Я с подобным сталкиваюсь впервые. Ну, хвали себя любимого, слушай, как тебя хвалят, зачем же так подставлять президента и премьер-министра? Ведь они дорожат поддержкой не только анафематствованных, расстриженных, беглых и самозваных раскольников, но и православных верующих своей страны. Как же последние будут теперь к ним относиться?

Я далек от мысли, что у Денисенко все это получилось случайно или спонтанно. Очевидно, это было спланированная провокация: старый чекист почувствовал конъюнктуру и стал выбивать подпорки у и без того падающего рейтинга президента. Недаром в зале сидела и с восторгом внимала анафеме Юлия Тимошенко, вся, как обычно, в белом.

Впрочем, и сам «50-летний юбилей пребывания на Киевской кафедре» отлученного от Церкви М. Денисенко не что иное, как афера и провокация. Такой же является и хвалебная речь президента, составленная, по утверждению всезнающих «Версий», Олегом Медведевым, который строчит выступления главе державы. Мы неоднократно изобличали клеветнические антицерковные подтасовки этого обретенного в Москве политтехнолога, когда он ходил по рукам других наших политиков и из кожи лез, чтобы поссорить их (ту же Тимошенко) с Православной Церковью.

Разберем некоторые особо одиозные положения этого текста.

«Сьогодні ми відзначаємо ювілей, унікальний не лише для України, не лише для вселенського православ'я. Можливо, навіть для християнського світу. П'ятдесят років – цілих півстоліття – на Київській православній кафедрі, кафедрі, яка для нас, українців, зветься другим Єрусалимом, Ви, Ваша Святосте, несете жертовне служіння Богові та рідному українському народові.

Історія церкви Київської традиції не знає іншого ієрарха, який би так довго волею Божою очолював цю кафедру».

Понятно, ни вселенское православие, ни христианский мир – никто этого юбилея не заметил, поскольку отлученных от Церкви чествуют лишь ведьма конотопская и сестра ее – ведьма киевская. К тому же сам юбилей высосан Медведевым из филаретовского пальца. М. Денисенко сняли с должности 27 мая 1992 года. Конечно, он может продолжать считать себя и киевским митрополитом, и царем Иерусалимским, но какое отношение это имеет к реальности?

Может, и нам, по этой методе, действующим президентом Украины считать Леонида Кравчука, отмечать вместе со всем крещеным миром 25-летие его беспрерывного пребывания в должности? И объявить этот юбилей уникальным не только для Украины, поскольку во всей вселенной больше него никто на президентском кресле не сидит? А может, «юбилеи» и других президентов, в том числе и изгнанников, праздновать? Не обидится ли Петр Алексеевич на такое действо? Не откроют ли против устроителей уголовное дело за покушение на государственный строй и конституционные права президента Украины?

М. Денисенко в 1992 году, как и Л. Кравчук в 1994 году, совершенно законно лишились своих должностей. Вместо них были избраны другие люди – Леонид Кучма и Блаженнейший Митрополит Киевский и всея Украины Владимир. Украинское государство, как и весь мир, признали эти избрания законными. Кравчук перешел работать депутатом в Верховную Раду, а гражданин Денисенко в 1992 году перешел на работу в другую организацию, созданную и зарегистрированную в 1990 году – УАПЦ-Киевский патриархат, на должность заместителя ее руководителя – Мстислава Скрипника. Ни Мстислав, ни УАПЦ ни тогда, ни сейчас не имели и не имеют никакого отношения ни к УПЦ, ни к РПЦ, где до этого трудился Филарет. Что закреплено уставами, зарегистрированными в Минюсте Украины. Филарет был 120-м, Блаженнейший Владимир – 121-м Киевским Митрополитом. Сегодня Блаженнейший Митрополит Онуфрий – 122-ой Митрополит Киевский и всея Украины. Кравчук был первым президентом Украины, Порошенко – пятым. Что тут сложного? В администрации гаранта Конституции и законности разучились считать? Может быть, Петр Алексеевич никогда не встречался ни с Блаженнейшим Митрополитом Владимиром, ни с Блаженнейшим Митрополитом Онуфрием, понятия не имел, кто они такие и на какой кафедре пребывают? 

Кстати, и по лекалам раскола М. Денисенко на «киевской кафедре» тоже не сидел, а подсиживал, пребывая в замах у Скрипника и Романюка, которые его изгоняли. Недаром А. Мороз именовал М. Денисенко «расстриженным тремя патриархами» (каноническим и двумя раскольничьими). Так что 50-летний юбилей существует лишь в воспаленном воображении анафемы и в головах коррумпированных сановников. А вот 24-летие лишения М. Денисенко священнического сана и 19-летие отлучения от Церкви – это реальность. Отпразднуют ли эти даты наши власти?

Стоит также отметить, что «новым Иерусалимом», небесным градом, о котором сказано в Апокалипсисе, образно называли христианские города (грузинскую Мцхету, болгарский Тырново, ту же Москву и многие другие), а не епископские кафедры. Три первых Киевских (тогда – русских) митрополита имели кафедру в Переяславе-Русском (ныне Переяславе-Хмельницком), Ярослав Мудрый перенес кафедру в Киев в 1037 году. В 1199 году Киевские митрополиты перенесли на 150 лет кафедру во Владимир-на-Клязьме, затем в Москву (в Киеве оставляли викарного епископа), после раздела Руси на Литовскую и Московскую кафедра Киевских Митрополитов в Литве находилась в Вильно, в Новогрудке. Но где бы она ни пребывала, Киев всегда был и остается «новым Иерусалимом».

Об украинофобии Киевских митрополитов

Любопытен и такой пассаж президентской речи: «Цей Господній промисел відчувається за кожним Вашим кроком у земному житті. 14 травня 1966 року Ви були возведені у сан архієпископа і призначені Екзархом України, архієпископом Київським і Галицьким. Ви, Ваша святосте, стали першим українцем, який посів древній київський престол за майже 150 років. Перед тим Петербург та Москва присилали служити сюди кого завгодно, але не українців, і робили це з однією незмінною метою – русифікувати та духовно уярмлювати наш народ».

Это какая-то большевистская воинствующая атеистическая пропаганда и клеветнический навет на великих подвижников и исповедников Православной Церкви. Почему это Филарет стал первым «украинцем»? По каким галахам администрация это определяет? Сам-то наш президент украинский или украинец? А Медведев? Десять лет назад Петр Ющенко, брат «первого украинского президента», провел масштабные исследование и неопровержимо доказал: не только в старину Украина России дала и государственность, и веру, и письменность, и столицу, но и все великое, что было сделано в Российской империи в государственном, церковном строительстве, военном деле, литературе, культуре, музыке, за редкими и досадными исключениями, – дело рук либо украинцев, либо людей с украинскими корнями. Имперскую церковь создал киевлянин Феофан Прокопович (его эпоха – Синодальный период – длилась два столетия), русская литература вышла из «шинели» полтавчанина Гоголя, живопись – от полтавчанина Боровиковского, музыка от глуховчан Бортнянского, Березовского и т.д. Гениальный Чайковский – это Чайка, Репин – Репа, у Некрасова – мама виннитчанка, у Достоевского – папа и т.д. и т.п. Петр Андреевич доказал, что поскреби любого великого россиянина, непременно найдешь сначала украинца, а уже потом – татарина. При Ющенко искали гениальных украинцев в России, а при Порошенко – злокозненных неукраинцев на Украине. Причем непонятно, как их выявлять – по фамилии, по месту рождения или, как писал сатирик, по «морде лица»? Беда еще в том, что от Киевской Руси и до большевиков нынешние белорусы и украинцы именовали себя «народом русским», а национальность заменяло вероисповедание. Надо, видимо, принимать закон и переименовывать не только города, веси и улицы, но и граждан.

Чем же заслужили Киевские митрополиты столь злобную и уничижительную оценку со стороны нашей власти?

Единственным экзархом, который не служил в Украине, был Митрополит Киевский и Галицкий Иоанн (Соколов), при котором Филарет, на нашу голову, и появился в Киеве. Он родился в Дмитрове Московской губернии в семье дьякона, в детстве остался круглым сиротой, священником стал в 1901 году, закончил семинарию, Археологический институт, защитил диссертацию. В 1928 году, овдовев, принял монашество, был репрессирован во время Ежова, после падения наркома – освобожден, ушел по болезни на покой. Во время войны был призван митрополитом Сергием продолжать служение. В 1944 году был назначен Митрополитом Киевским и Галицким в Украину, разоренную, голодную, обескровленную, покрытую пеплом ужасной войны. Девять миллионов погибших, двадцать – покалеченных. И митрополит, пользуясь атеистическим послаблением, начинает возрождение Православной Церкви: открывает Киевскую, Одесскую, Волынскую духовные семинарии, сотни храмов и монастырей, возвращает в них экспроприированные большевиками или награбленные фашистами святыни, Владимирский собор делает кафедральным. Обустраивает пастырей, возвращающихся из лагерей. Конечно, репрессии никуда не делись: одних священников освобождали, других, за сотрудничество с фашистами (проводили службы во время оккупации) отправляли в лагеря. Тем не менее к 1959 году, к началу хрущевских гонений, из 13,5 тысяч православных храмов СССР 8,5 тысяч находились на территории Украины, а три тысячи – в России. Митрополит Иоанн за двадцать лет сумел сохранить и открыть столько приходов, что Филарет за свои 22 года митрополитства вместе с КГБ так и не сумел все уничтожить: к 1988 году, окончанию атеистических гонений, в Украине оставалось более трех тысяч православных приходов. Кто-то может бросить в митрополита камень?

Предшественник Иоанна Митрополит Киевский Николай (Ярушевич) занимал кафедру с 1941 по 1944 гг., был из потомственных белорусских священников, родился в Литве. Прошел тюрьмы и зырянскую ссылку, с 1939 года он экзарх возвращенных западно-украинских и белорусских земель. С июля 1941 года – митрополит Киевский и Галицкий. Бежал из захваченного фашистами Киева, захватив с собой лишь посох. Своими воззваниями, посещениями фронтов поддерживал народ в борьбе с фашизмом. Был одним из трех митрополитов, которые в 1943 году на встрече со Сталиным убедили его освободить всех пребывающих в заключении пастырей. Замечательный богослов, проповедник, автор талантливых репортажей из освобожденных городов (в том числе Киева). Расследовал преступления фашизма на оккупированных территориях. По праву считается одним из самых выдающихся и очень деятельных иерархов Православной Церкви прошлого века. Воспротивился хрущевской атеистической вакханалии, был снят со всех постов и умер в 1961 году. Русификатор? Закабалитель?

Вспомним о других «присланных Москвой» иерархах.

С 1917 по 1941 год, со времени Октябрьской революции до начала Великой отечественной войны, Киевская митрополичья кафедра была настоящим эшафотом, через который прошли полтора десятка архиереев. Это объясняется тем, что после ареста и заключения – а они были постоянными – одного архиерея епархией управлял другой, когда арестовывали его – третий. Не всех, конечно, сразу казнили в тюрьмах, чаще всего освобождали из лагерей и ссылок, но с запретом проживать в Украине или в Киеве. А потом все равно добивали. Пережил этот самый кровавый этап в истории не только Православной Церкви лишь архиепископ Киевский Сергий (Гришин), но и то не надолго: после пяти лет заключения был освобожден в 1941 году, через два года он умер в Москве от тифа.

Разумеется, никто никаких иллюзий в отношении революционной власти не питал: постриженик Лавры и выпускник Киевских духовных школ, первый в советской Украине Митрополит Киевский и Галицкий Михаил (Ермаков) перед арестом в 1923 году составил завещание, в нем указал список из семи викарных архиереев, которые в случае его ареста (чтобы не оставлять священников и верующих без окормления каноническим Киевским митрополитом) должны вступить на Киевскую кафедру, и поочередность их вступления. В случае если и они окажутся за решеткой, управление епархией должны осуществлять архиереи соседних епархий. Вскоре он был арестован, вывезен в Москву, заточен в Бутырку, осужден, как враг народа, и приговорен к ссылке в Туркестан. Но выслать не успели, поскольку в Украине начались сильные волнения и протесты православных, вставших на защиту великого архиерея. Власть, испугавшись (редкий случай), освободила митрополита, впрочем, ненадолго: в 1925 году он был снова арестован и отправлен в ссылку. В 1929 году, после ссылки, умер, его отпели и похоронили в Софии Киевской. Это последний Киевский Митрополит, похороненный на территории древней резиденции киевских святителей (его могила, как и все прочие, срыта музейщиками).

Непонятно, почему отказано в праве называться украинцами православным епископам, управлявшим Киевской кафедрой в это время. Имена их известны: волынянин священномученик архиепископ Александр (Петровский), убитый в Харьковской тюрьме в 1940 году; харьковчанин священномученик митрополит Киевский и Галицкий Константин  (Дьяков); убитый на допросе в Лукьяновской тюрьме в 1937 году; полтавчанин архиепископ Киевский Димитрий (Вербицкий), прошедший тюрьмы и лагеря и скончавшийся в Киеве в 1930 году; волынянин архиепископ Василий (Богдашевский), лагерник и ссыльник, умерший от голода на улице Киева в 1933 году, мариуполец архиепископ Георгий (Делиев), расстрелянный в тюрьме Днепропетровска; виннитчанин священномученик архиепископ Макарий (Кармазин), казненный в Алма-Ате; рязанец священномученик Сергий (Куминский), казненный в Ачинске; чигиринец архиепископ Филарет (Линчевский), казненный 27 ноября 1937 года по приговору Тройки НКВД Киевской области (однако место расстрела и погребения до сих пор не установлены); белоцерковец архиепископ Афанасий (Молчановский), расстрелянный в урочище Сандармах (Карелия).

К «присланным Москвой» Киевским митрополитам надо отнести архиереев времен революции и гражданской войны (1917-1921гг.): священномученика Митрополита Киевского и Галицкого Владимира (Богоявленского), расстрелянного у стен Киево-Печерской Лавры в 1918 году; Митрополита Киевского и Галицкого Антония (Храповицкого), умершего в изгнании в Белграде; священномученика архиепископа Никодима (Кротова), лагерника, погибшего в Ярославской тюрьме; архиепископа Назария (Блинова), лагерника и ссыльника, умершего в Тобольске.

Заметим, что Православная Церковь времен революции и гражданской войны не памятники Владимиру Ленину разрушала, как сегодня делает наша власть, а противостояла реальной, мощной революционной тоталитарной силе, осуществлявшей «красный террор» и братоубийство, которые Церковь пыталась остановить. 19 января 1918 года Святейший Патриарх Московский Тихон предал анафеме большевистскую власть: «Опомнитесь, безумцы, прекратите ваши кровавые расправы. Ведь то, что творите вы, не только жестокое дело, это — поистине дело сатанинское, за которое подлежите вы огню геенскому в жизни будущей — загробной и страшному проклятию потомства в жизни настоящей — земной. Властию, данною нам от Бога, запрещаем вам приступать к Тайнам Христовым, анафематствуем вас, если только вы носите еще имена христианские и хотя бы по рождению своему принадлежите к Церкви православной». Патриарх-мученик был объявлен «врагом №1» советской власти и умер под арестом. А вся Церковь пошла в лагеря. Киевские митрополиты вместе со своим народом шли на плаху, защищая храмы и тысячелетнюю православную веру своего народа.

У нас нет никаких фактов, подтверждающих, что все (до Денисенко) Киевские архиереи (и каждый в отдельности) «были кто угодно, но не украинцы» и имели своей целью «русифицировать и закабалять наш народ». Очевидно, закабаляли они народ на Соловках, на Беломорканале, в лагерях Зырянского края, в тюрьмах, на допросах и перед собственными казнями.

Мы имеем достоверные свидетельства украинофобской деятельности лишь одного, «присланного Москвой», Киевского митрополита – самого Филарета-Денисенко. Они изложены в обращении 316 священнослужителей УПЦ и УАПЦ Киева, опубликованном 20 мая 1997 года в газете «Независимость», а также в парламентской газете «Голос Украины» и других изданиях. В нем, в частности, говорится: «Нам, духовенству столиці України, особа та справи Михайла Антоновича Денисенка відомі досить добре. Його «чернечий» спосіб життя багато років ні для кого не був секретом, проте незадоволення православних він завжди давив із властивими лише йому деспотизмом та підступністю. Мі добре знаємо, як, догоджаючи своїм шефам з КДБ, він жорстоко розправлявся з тими священиками, котрі відмовлялися закривати православні церкви. Цим саме він виховував українську паству в неприязні до всього українського, забороняв проповідувати рідною мовою, напучуючи: «Мы не должны идти на поводу у этих руховцев, и вообще украинского языка не существует, а есть лишь польско-жидовский гибрид». Відверто радів з приводу загибелі людей у Вільнюсі: «Правильно, так и надо демократию наводить – танками». Будь-який вияв національної свідомості називав не інакше, як петлюрівщиною та бандерівщиною».

Это был ответ столичных священнослужителей, знавших на протяжении многих лет М. Денисенко, как облупленного, группе нардепов, которые 20 лет назад, как и нынешняя власть, объявила старого гебиста патриотическим солнцем нации. Они были поражены такой невероятной ложью. М. Денисенко не стал отвечать, да и не мог все это опровергнуть. Промолчал в тряпочку, объявив это кознями социалистов-морозовцев, с которыми тогда боролся.

Спрашивается, почему сегодня устами президента украинофобские деяния М. Денисенко приписываются репрессированным киевским митрополитам, а сам «украиножер» превозносится до небес? Любопытно, извинится ли Петр Алексеевич перед православными гражданами страны за распространенную клевету и хулу на исповедников и мучеников Украинской Православной Церкви, многие из которых причислены к лику святых? Вырвет ли злобные клеветнические языки у своих спичрайтеров или четвертует их на площади перед Администрацией?

О возродителях «нового Иерусалима»

Теперь поговорим о Киевских митрополитах, «присланных из Петербурга». Почему  Филарет оказался «первым» украинцем-патриотом за 150 лет, а, не скажем, за 170 или 200? Из-за подхалимства. Если взять не 1816 год, а начало 19-го века, то митрополитом Киевским был Гавриил Бэнулеску-Бодони (1799-1803), знаменитый архиерей, основатель Одессы. Румын. Родители Порошенко тоже родились в королевской Румынии, поэтому естественно, ничего оттуда с клеймом «кто попало», русификаторов и душителей, в принципе, не может «присылаться». До митрополита Гавриила все, без исключения, Киевские митрополиты на протяжении века были малороссами, они занимали доминирующие положение и в Питере, и в Москве, и на других кафедрах империи, поскольку император Петр Алексеевич опирался в своих церковных реформах на них. Поэтому точкой отсчета принят Митрополит Киевский и Галицкий Серапион (Александровский) (с 1803 по 1822). От него до священномученика митрополита Владимира (Богоявленского) на кафедре было десять архиереев, и только один из них был родом с Житомирщины (Сильвестр Малеванский, ректор Киевской духовной академии, известный богослов и духовный писатель), остальные – из Орловщины, Ярославщины, Воронежа, Костромы и т.д. Но они не «присылались», они взрастали на Украине: были среди них постриженики Лавры, воспитанники Киевских духовных школ, ректоры духовных учебных заведениях, епархиальные архиереи Украины. Это были выдающиеся церковные деятели. Они оставили после себя большое духовное наследие, а главный их подвиг – это Киев, тот самый «новый Иерусалим», который они воздвигли.

При том же Митрополите Серапионе население Киева составляло 23 тысячи человек, это был военный гарнизон, по нашим меркам, райцентр. Киев был малонаселенным на протяжении 700 лет, количество горожан, кроме некоторых периодов, составляло 10-15 тысяч. Ну, сколько такой город может содержать больших храмов и для чего? Два-три-пять. Может, десять, но не двести и не триста. Поэтому Киев был городом древних многовековых заросших руин разных времен, полуразрушенных, заброшенных церквей. К тому же деревянным, соломенным, часто горел. Подвергался военным разорениям. Святитель Митрополит Киевский Петр Могила в середине 17 века предпринял героические усилия восстановить древние храмы: часть Софийского собора, часть Спаса на Берестове, Десятинку. Но они быстро приходили в упадок. В плачевном состоянии находились и монастыри, о чем также писал святитель.

Для «нового Иерусалима» нужен был современный высокоразвитый город. Задел был сделан в 18 веке: киевскими митрополитами были возрождены в формах уже нового времени Софийский и Михайловский Златоверхий соборы, по приказу императрицы Елизаветы Петровны построены Мариинский дворец, Андреевская церковь, возведена Лаврская колокольня – строения европейского уровня. В 1796 году Киев стал губернским городом с населением в 19 тысяч человек, а после Отечественной войны 1812 года начал развиваться, разрастаться семимильными шагами. Причем очень гармонично: он становился не только промышленным, культурным, научным, студенческим, но и духовным центром. Киевские митрополиты обновили, отреставрировали все существующие храмы и монастыри, подняли из руин древние святыни, построили новые монастыри и храмы. Население Киева удваивалось каждые двадцать лет, а за столетие увеличилось в 20 раз. Многократно увеличилось и количество православных святынь. К началу Первой мировой войны почти полумиллионный Киев был своеобразным, удивительным по красоте городом, который не уступал лучшим городам Российской империи и Европы. По подсчетам знаменитого киевоведа Александра Анисимова, за время атеистических гонений (особенно, когда переносили столицу Украины из Харькова в Киев и переделывали город из «нового Иерусалима», древнего духовного центра Руси, в пролетарский), а также во время войны было разрушено около двухсот православных храмов и памятников. Однако и то, что сохранилось, до сих пор напоминает о величественном прошлом.

О киевских митрополитах 19-го века написано много, при них Киев стал одним из богословских и религиозно-философских центров старого света. Сегодня, конечно, по невежеству или злому умыслу можно бросать в них камни. Но не пора ли и самим завести таких «угнетателей» во всех сферах жизнедеятельности, которые бы не грабили и разоряли, а возрождали наши города и веси, как киевские митрополиты – Киев?

Досталось в президентской речи и Никите Хрущеву: «Шістдесяті роки минулого сторіччя були часом жорстоких гонінь проти Церкви. За кілька років до Вашого призначення на цю кафедру Юрій Гагарін злітав у космос і після повернення повідомив усім, що там Бога не побачив. Окрилений цим Микита Хрущов, поставив за мету знищити релігію, як таку. Немає Хрущова. Нема Радянського Союзу. А Церква, наша Українська Церква є, бо, як Ви, Ваша святосте, часто говорите, завжди перемагає правда, за якою – сам Господь Бог!» . 

Хрущев, конечно, гонитель Церкви, но и разрушитель сталинского ГУЛАГа. Однако зачем приписывать известное дацзыбао Никиты Сергеевича о том, что «Гагарин в космос летал, а Бога не видел» самому Гагарину? О том, что «Хрущева нет», в Киеве может говорить лишь слепой (он руководил Украиной с 1938 по 1949 год). Три архитектурных «монстра» столицы – здания Администрации президента, Кабмина и МИДа, – приютившие нашу власть, построены Хрущевым, он же открыл знаменитые памятники Тарасу Шевченко в Киеве и Каневе, а после войны восстанавливал разрушенный город. Вот она, благодарность в политике: за подаренный Хрущевым Крым держимся, из построенных им дворцов руководим, в вышиванках, им введенных в партобиход, красуемся, цветы к хрущевским памятникам носим, а удержаться от незлого тихого слова не можем! Кстати, «Южмаш» – «украинское окно» в космос – тоже был заложен при нем.

Об исторических трендах православия

Любопытен пассах об исторических трендах, которые не могут минуть Украину: «Всі соціологічні опитування показують, що дедалі більша й більша кількість православних громадян України хочуть мати, – як це заведено в усьому православному світі і більшості православних країн – єдину помісну автокефальну Церкву. Церкву, євхаристійно й молитовно поєднану, але адміністративно незалежну від інших церковних юрисдикцій. Це історичний тренд, і цей тренд не може оминути Україну! Переконаний, що завдяки і Вашій наполегливій роботі, українське православ’я отримає визнану іншими Церквами автокефалію».

Что такое православный мир и православные страны? Православных (с преимуществом православного населения) стран, кроме 5 республик бывшего Союза и 4 республик бывшей Югославии, всего четыре – Болгария, Греция, Кипр и Румыния. В девяти странах (Турции, Сирии, Египте, Израиле, Албании, Чехии и Словакии, Польше, США) православие – это религия национальных меньшинств, объединяющая, в лучшем случае, несколько процентов населения. Хотя в них свои патриархаты – автокефальные Церкви. Все вместе они составляют православный мир. Древнейшие патриархаты (Константинопольский в Стамбуле, Антиохийский в Дамаске, Александрийский в Египте, Иерусалимский в Израиле) объединяют православных не только своих, но и других государств, Александрийский – всей Африки. Все они свято блюдут свое межгосударственное единство, и никаких «трендов» на разъединение и фрагментацию своих патриархатов «как заведено во всем православном мире» у них не наблюдается. Даже наши соседи – Словакия и Чехия – имеют одну церковь на двоих. Нет такого «тренда» ни в католицизме, который объединяет полторы сотни стран, ни в англиканстве, объединяющем 39 стран, причем в Англии церковь – государственная.

На самом деле историческому «тренду», о котором говорит президент, уже лет двести, и осуществлялся он Российской империей в четырех государствах – Румынии, Болгарии, Греции и Сербии, освобожденных той же Российской империей от османского ига, под которым они пребывали по 400-500 лет. После каждой победы над турками российские императоры в мирных договорах оговаривали свой патронат (защиту) над православными общинами Османской империи, а в независимых государствах создавались независимые от Турции Церкви. Вся история взаимоотношений народов этих стран с Турцией, как известно, пропитана кровью. Турки могли в кратчайшие сроки выбить чуть ли не целую древнюю Церковь, как это произошло, скажем, в 1821 году на Кипре. Там киприоты, поддерживая  материковых греков, восстали против османского ига. В ответ наместник острова Мехмед Кучу казнил всех трех кипрских митрополитов, повесил на центральной площади Никозии архиепископа Кипрского Киприана, за пять дней было убито 486 игуменов монастырей, священников и старейшин. Почти все православные храмы и монастыри были отобраны, превращены в мечети и хозяйственные помещения. И так турки повсеместно расправлялись на Балканах с православными.

В османской империи Православная Церковь была не отделена от государства, а закабалена им, как и Константинопольские Патриархи, с которым особо не церемонились: были случаи, что за ослушания их казнили даже на второй день после избрания. В независимых православных странах, отвоеванных у Турции, естественно, создавались государственные православные церкви: их финансировало государство, оно же влияло на кадровую политику, а церковь участвовала в управлении государством, которое обязано было в законодательстве и госстроительстве руководствоваться православным вероисповеданием. Понятно, что власти независимых государств не желали, чтобы Турция через Патриарха вмешивалась в государственное управление. Поэтому при прямой поддержке и давлении на Турцию Российской империи в этих государствах создавались патриархаты – автокефальные (самовозглавляемые) церкви. Государственная власть в этих странах обязана была всеми средствами помогать Церкви выполнять ее миссию – вести человека ко спасению. Как это было и в православной Российской империи, где Церковь являлась не государственной (были и другие вероисповедания), но господствующей. На Православную Церковь возлагалась особая и бдительная забота о чиновничестве: они должны были постоянно исповедоваться и причащаться, иначе считалось, что они не только себе вредят, но госслужбе – могут мздоимствовать, головотяпствовать и подворовывать.

Если наш президент и впрямь хочет такой «тренд» осуществить в Украине, если государство, действительно, будет помогать Церкви вести граждан ко Христу, то он, безусловно, получит поддержку Православной Церкви. Но предварительно ему, конечно, надо «зачистить» страну от всего, что по-сатанински борется с Церковью Христовой и мешает осуществлять спасительную миссию, а это - расколы, ереси, секты, уния, богоборческое телевидение Коломойского, атеистическая пропаганда в школах и вузах, осуществляемая так называемыми «религиоведами». А также преобразовать саму власть, которая со времен Владимира Ильича держит Православную Церковь за горло – не возвращает статус юридического лица, не восстанавливает во всех юридических правах, не возвращает экспроприированное атеистической властью имущество – храмы и монастыри, ограничивает социальное служение и т.д. Ведь автокефалия дается цветущей части Церкви, а не загнанной, третируемой, бесправной и ограбленной. Цветущими и были Церкви Болгарии, Сербии, Румынии и Греции по сравнению с Константинопольской патриархией, где даже крест над православным храмом не позволяли водружать, и, кстати, до сих пор не позволяют.

Надо помнить и следующие. Когда православные страны стали светскими, Церковь была отделена от государства, низведена до уровня общественной организации, смысл национальных патриархатов сильно нивелировался. Они обладали лишь историческим моральным авторитетом, которым только и могли влиять на власть. Когда эти страны вступили в единое государство – Европейский союз – с единой конституцией, законодательством, которые никто не только с Православными Церквами, но и с господствующей Римско-католической Церковью не согласовывал, их ценность стала ритуальной. Скажем, для Румынской, Болгарской, Греческой Православных Церквей гомосексуальное законодательство, подрывающее основы христианской семьи, – великий грех, а для властей – закон, поскольку так решено в ЕС. Во всей Европе христианские церкви выдавливают на обочину государственно-общественной деятельности, им оставляют лишь опеку над частной жизнью граждан, но там хотя бы никто не вмешивается в их внутренние дела, не ставит задачи, какой им иметь статус – экзархата, самоуправления, автономии, автокефалии.

Поэтому тренд, о котором по наущению анафемы ныне трындят наши державные мужи и политики, изначально лживый, спекулятивный и политический. Кроме Украины, им пользуются лишь политиканы республик бывшей Югославии, пытающиеся разорвать древнее единство Сербской Православной Церкви, и Грузии, где православных Абхазии и Южной Осетии пытаются оторвать от Грузинского патриархата. Ни к чему, кроме разъединения, злобы, ненависти и, в конечном счете, к гражданским конфликтам, это не приводит.

Любопытно, что наша власть, страшно озабоченная внутрицерковным иерархическим устройством, сама очень плохо понимает, чего она добивается от Церкви и для чего. Вот Петр Порошенко говорит на торжествах анафеме: «Я хотів би повторити тут те, що в Лазареву суботу казав на зустрічі зі Всеукраїнською радою церков та релігійних організацій. Ви, Ваша Святосте, вже чули ці слова». А что же он 23 апреля, в Лазареву субботу, говорил? Цитируем по президентскому сайту: «Президент підкреслив, що соціологічні опитування показують, що дедалі більша кількість православних громадян України хочуть мати, – як це заведено в усьому православному світі і більшості православних країн – єдину помісну автокефальну церкву – «церкву, євхаристійно й молитовно поєднану і дуже важливо – адміністративно незалежну від інших держав».

А вот он говорит через три недели то, что Филарет в Лазареву субботу «вже чув»: «Всі соціологічні опитування показують, що дедалі більша й більша кількість православних громадян України хочуть мати, – як це заведено в усьому православному світі і більшості православних країн – єдину помісну автокефальну Церкву. Церкву, євхаристійно й молитовно поєднану, але адміністративно незалежну від інших церковних юрисдикцій».

Получается, что до 23 апреля президент, а с ним и все социологически опрошенные православные граждане считали, что существуют украинские церкви, административно зависящие от других государств. Такая, действительно, есть – это уния (украинская греко-католическая церковь), зависящая от главы государства Ватикан. Но они-то имели в виду – православную, якобы административно зависимую от других держав (очевидно – от России, Белоруссии и Молдовы). Видимо, кто-то подсказал, что таких церквей в Украине не существует, поэтому 12 мая президент, а с ним уже опрошенные граждане вдруг стали считать, что православная церковь зависит не от иных государств, а от «других церковных юрисдикций». Спрашивается, что же на самом деле это были за опросы – о державах или о юрисдикциях? И красят ли администрацию главы державы эти подтасовки? Причем сам президент пребывает в уверенности, что он говорит одно и то же!

Самое забавное заключается в том, что юрисдикционная, административная, финансовая и прочая независимость в управлении была дарована УПЦ в 1990 году, еще при Филарете, о чем сам «юбиляр» распространялся весьма пафосно: дескать, это же я вам независимость принес, а вы, неблагодарные, меня из Церкви выперли! Украинская Православная Церковь уже 26 лет административно независима, «евхаристично и молитвенно» едина со всем Православным миром, а администрация Президента по этому поводу опросы проводит. Ну, ни глупо ли?

Для спасительной миссии Православной Церкви ее статус – епархия, экзархат, автономия, автокефалия – никакой роли не играет. Это все одна Церковь Христова, и таинства ее – спасительны. Когда распадался Союз, были предложения и Русскую Церковь разделить на 15 частей, чтобы в каждом независимом государстве была своя автокефальная православная церковь. Решили сохранить, как в древних патриархатах, единую традиционную структуру Русской Православной Церкви, передав управленческие полномочия самоуправляемым церковным структурам в бывших республиках. Епархии Украинского экзархата были преобразованы в УПЦ. Украинская Православная Церковь – самостоятельная и независимая в управлении, она имеет свой Священный Синод, своего Предстоятеля, которые осуществляют церковное управление на всей территории Украины. Это решение было мудрым и доказало свою продуктивность: за прошедшие четверть века УПЦ, хоть и не достигла уровня, который имела до атеистических гонений и репрессий, но многократно увеличила свои структуры, и все эти годы она пользуется наивысшим доверием общества.  Статус УПЦ позволяет ей и быть независимой, и состоять в единстве с народами исторической Руси, пользоваться возможностями и интеллектуальными ресурсами всей Русской Православной Церкви, объединяющей две три православных верующих мира.

Петр Порошенко пропагандирует придуманный филаретовцами (в оправдание своего церковного и социального паразитизма) «тренд» о расчленении и фрагментации тысячелетней Церкви восточных славян и сопричастных с ними народов, Церкви, созданной великим киевским князем Владимиром. Как бы равноапостольный князь оценил такой тренд? Может быть, стоило его детище, которое наш народ, как бесценное достояние, пронес через века ужасных испытаний, укреплять, а не разрушать?

Надо напомнить, что существуют вполне реальные, а не мифические «тренды», через которые прошли все постсоветские европейские страны, кроме Украины. Это, конечно же, преодоление последствий атеистического тоталитарного прошлого. Когда Церковь будет восстановлена в своих юридических и имущественных правах? Когда будет возвращена Православной Церкви экспроприированная коммунистическим режимом церковная собственность, на которой паразитируют коммерческие, государственные, псевдоцерковные и прочие структуры? Как это сделано в Прибалтике, Польше, Словакии, Румынии, Болгарии, Молдове и т.д.? Ведь 20 лет назад государство Украина взяло перед Советом Европы такие обязательства. А воз и ныне там. Указывать Церкви, какой она должна быть – автономной или автокефальной, – все горазды, а вот выполнить нормы демократического, правового, цивилизованного государства по отношению к самой крупной, исторической конфессии своего народа – не в силах. В будущем году мы будем отмечать 100-летие Великой октябрьской революции, положившей начало антицерковному террору и гонений на Православную Церковь. Он, как известно, начался в Киеве расстрелом 25 января 1918 года у стен Киево-Печерской Лавры священномученика митрополита Киевского и Галицкого Владимира (Богоявленского). 

Может быть, в преддверии трагического юбилея «тренд» реальной реабилитации Православной Церкви наконец-то сдвинется с мертвой точки?

О возрождении богоборчества

Мы не в силах изменить прошлое, но способны изменить образ прошлого в настоящем. Если у нас, конечно, нет ни стыда, ни совести, ни уважения к ушедшим и ушедшему. Поэтому у нас гонители объявлены мучениками, мученики – душителями и т.д. М. Денисенко хочет представить, что православные Украины в СССР так ненавидели Московского Патриарха, Русскую Православную Церковь, что только и мечтали, как бы от этой Церкви-насильницы побыстрее отъединиться. Непонятно, правда, почему он сам из кожи лез вон, чтобы эту «насильницу» возглавить? Все это совершенно не соответствую действительности. Я помню, с каким благоговением мои очень набожные бабушки, пережившие две войны, революцию и три голодовки, ставили портреты патриарха Алексия и Патриарха Пимена из календаря под закопченные иконы, молились за них и относились к ним, как к мученикам. Очевидно, по молве знали, что лагерники страдали  и страдают за Церковь Христову. И в 1980-е, когда уже стал журналистом, посещая храмы, не встречался с неприятием и желанием отделиться. Конечно, верующие не любили ни КГБ, ни партию, ни власть. Причем не на уровне, скажем, того же Леонида Кравчука, который составлял в ЦК КПУ разнарядки, сколько в какой области в текущем году закрыть православных храмов. О нем никто ничего не знал. А на уровне местного уполномоченного по делам религий, местного КГБ, райкома партии, райисполкома, партийной прессы, которые травили и давили их общину. И только искали повод, чтобы закрыть храм: священник умер, а другого нет, или стал старым-больным, не может несколько (как тогда было принято) храмов в разных селах окормлять, или сам храм пришел в аварийное состояние. Мне один батюшка рассказывал, что, будучи молодым, сельским священником в Киевской области, пострадал из-за того, что отремонтировал протекающую крышу храма. Крыша течет, как-то собрал деньги, договорился с мастерами и быстро перекрыл, не согласовав с районными властями. Грянул скандал. Храм готовили к плановому закрытию из-за аварийности, а тут молодой непоседа разрушил отчетность по атеистической работе. Его выгнали не только из этого села, но из района, и он долго нигде не мог устроиться: куда Филарет его ни переводил, районные власти отказывали – кому такой ослушник нужен? 

И так – повсеместно, и никто не думал в этом винить Патриарха или патриархию. Наоборот, они помогали приходам, как могли, дабы уберечь от закрытия. Чтобы не подставлять украинских архиереев, которым опасно было рукополагать священников (это опять же нарушало атеистическую отчетность надзорных органов на местах), их рукополагали в Московских духовных школах и присылали на приходы как молодых специалистов, которых как бы были обязаны принимать в рамках действующего законодательства. Такая была лазейка. Блаженнейший Митрополит Владимир, будучи ректором Московских духовных академии и семинарии, рукоположил более пятисот священников для украинских приходов. То же делал и нынешний Патриарх Кирилл, будучи ректором Ленинградской духовной академии. Блаженнейший Владимир рассказывал, как Патриархия поддерживала украинские приходы финансово: отправляли печатную продукцию (те же календари), церковную утварь, которую приходы реализовывали, а всю выручку оставляли для своих нужд, что было подспорьем для содержания и ремонтов храмов. Кроме того, украинские епархии никогда не перечисляли деньги в Москву, на содержание Патриархии, как сегодня, например, они перечисляют на содержание Киевской Митрополии, синодальных структур, на реализацию общецерковных проектов. Об этом заявлял и сам Филарет. Был лишь один случай. В Москве, столице мировой коммунистической сверхдержавы, каток атеизма был самый жестокий: в многомиллионном мегаполисе не было ни одного действующего православного монастыря. Престарелого Леонида Брежнева упросили разрешить открыть хотя бы один, и генсек перед смертью подписал распоряжение о возвращении Даниловского монастыря Церкви. Вот на восстановление этого монастыря собирали деньги все епархии РПЦ, в том числе и украинские.

Поэтому образ душительницы-давительницы, высасывающей из украинского народа все соки, который сегодня на филаретовско-государственных шабашах лепят из Русской Православной Церкви, – клеветнический. 24 года назад М. Денисенко обозвал Церковь «насильницей», поскольку он всю жизнь якобы только то и делал, что перебирался с голгофы на голгофу, с креста на крест, а его выгоняют. Теперь РПЦ уже объявляется нашей властью насильницей-закабалительницей всего украинского народа. Чем это отличается от 70-летней атеистической богоборческой пропаганды?

По заключению комиссии Александра Яковлева, за годы советской власти было уничтожено около ста тысяч православных храмов, которые возводили многие поколения наших пращуров, погибли сотни тысяч священнослужителей. Такого не было за всю историю христианства. Информация об этом скрывалась 70 лет, и когда вместе с гласностью стала открываться картина ужасных репрессий, Русская Православная Церковь предстала поистине святой мученицей, причем не только в регионах или местах массовых казней священнослужителей (на Соловках или Бутово), а повсеместно – в малых городах и весях Украины. Все вспоминали, что и у них был когда-то храм, который разрушили, создавали общину, начинали строить новый. На покаянии, осознании огромной преступной несправедливости, содеянной по отношению к Православной Церкви, к родной вере свои своих родителей, и началось бурное возрождение Церкви, которое назвали «вторым крещением Руси». Сорос был потрясен: бедствующий народ в разоренной стране вкладывал свои последние гроши не в будущее (образование детей, какой-то малый бизнес и т.д.), а в исчезнувшее «прошлое», которое никакой материальной пользы никогда не принесет – в строительство храмов, возрождение древних святынь. Эти стройки растягивались на долгие годы, иногда – на десятилетие. Неужели люди, вытягивая жилы, возрождали своего «душителя»?

Поразительно, но прихожане со стажем, священники и даже епископы советского времени еще лет десять не могли поверить, что царствовавший 70 лет воинствующий атеизм, а с ним и система тотального контроля над Церковью канули в лету всерьез и надолго. «Вы уверены, что они никогда не вернутся? А я – нет», – говорил наш знаменитый архиерей митрополит Винницкий Макарий. И для страхов были основания, поскольку все структуры надзора (уполномоченные Госкомрелигий, религиозные подразделения СБУ) сохранялись еще два десятилетия. Помнится, при Кучме Госкомрелигий разработал законопроект, который вводил сертификацию Госкомитетом священнослужителей, поскольку, дескать, сами церкви из-за низкой компетентности не силах проводить квалифицированный отбор, а вот государство – может. Да и сама старая система долго не верила, что она сброшена на помойку истории. Помню, в 2000-х о чем-то говорили и спорили с одним высоким сановником с учеными степенями, отвечавшим за религию в Кабмине, и он в запальчивости заявил: «Как можно вообще якшаться с этой гнилью? Я этих попов давил, давлю и давить буду!» 

Вот это и были настоящие душители Церкви. Сегодняшние попытки снова лепить из Церкви Христовой «врага народа», объявлять ее «непатриотической» за миротворческую позицию, возвращают нас на круги своя – в трагические времена богоборчества и гражданского противостояния. Конечно, М. Денисенко попутает любого, не зря же он анафематствован. Но, может быть, стоило бы в кои-то веки нашей власти прислушаться к голосу самой Церкви, а не ее хулителей?

http://radonezh.ru/analytics/kak-filaret-prezidenta-poputal-zametki-zhur...