Иосиф Волоцкий: на страже Руси, у истоков единодержавия и опричинины. Евгений Чернышев

22 сентября исполняется 500 лет со дня преставления св.Иосифа Волоцкого (1440-1515), прославленного Русской Православной Церковью в лике преподобных. К сожалению, эта круглая дата не привлекает в России большого внимания. А зря. Иосиф Волоцкий сыграл огромную роль в становлении Русского Государства, проложил путь к единодержавию и опричнине, а также отстаивал равноправные отношения государства с Церковью, которая в ответ всегда поддерживает сильное централизованное государство, проводящее патриотическую политику.

Чтобы понять значение Иосифа Волоцкого для русской истории, вспомним, что то была эпоха Ивана III: Русь освободилась от власти Орды, к московскому княжеству присоединены огромные новгородские (и не только) земли, а территория нарождающегося Русского Государства увеличилась почти в 6 (!) раз, сделав земельный вопрос одним из главных. "Отселе история наша приемлет достоинство истинно государственной, описывая уже не бессмысленные драки княжеские, но деяния царства, приобретающего независимость и величие. Разновластие исчезает вместе с нашим подданством; образуется держава сильная", - пишет Николай Карамзин. Несмотря на поэтичность и неизбежное в таких случаях преувеличение, в этих строках содержится правда. Действительно, конец XV и начало XVI вв. - это знаменательное время для Руси. Орды больше нет, Русь "разбухает" землями, осознавая свою преемственность от Византийской (Ромейской) империи как последнего оплота христианства. Именно во время Иосифа Волоцкого приходит осознание того, что Москва - это Третий Рим и последний, ибо "четвертому не быть".

То время удивительным образом перекликается с нынешним, только в XV в. под ударами турок падает Византия, а в XXI в. умирает европейская цивилизация, но в обоих случаях Русь осознает себя, во-первых, последней преградой, а во-вторых, преемницей культурного наследия. В самом деле, сегодня все здравомыслящие люди всего мира видят в России единственную надежду на спасение от глобализации и "концлагеря толерантности". Ну, а что касается культурного наследия, то думающие европейцы сами признают, что если где и сохранилась европейская культура, то только в России. Конечно, насчет "европейскости" России они сильно преувеличивают, желая, чтобы Россия стала для них новой Европой, но они правы в том смысле, что Россия, столетиями соседствовавшая с Европой, неизбежно имеет с ней общие черты. Так что в каком-то смысле мы снова живем во времена Иосифа Волоцкого.

Посмотрим, что же происходило тогда, и проведем другие параллели с сегодняшним днем. Конечно, Иосиф Волоцкий известен прежде всего в связи с вопросом о монастырском землевладении, которое он последовательно отстаивал в споре с нестяжателями, отвергавшими владение монастырями обширных земель ввиду, как им казалось, несовместимости этого явления с монашеской жизнью. Этот спор вошел в русскую историю как спор иосифлян (по имени самого Иосифа Волоцкого) с нестяжателями, которых возглавлял преп. Нил Сорский.

Вопрос этот отнюдь не праздный и настолько важен для русской истории, что достоин самого пристального внимания, ибо он породил важнейшие следствия. Действительно, "как могло случиться, что общества людей, отрекавшихся от мира и всех его благ, явились у нас обладателями обширных земельных богатств", как пишет Василий Ключевский. На самом деле этот вопрос проливает свет на природу Русского Государства, и просто обвинить Церковь в стяжании материальных богатств - это значит допустить грубую ошибку. В действительности все намного глубже.

Какой была роль монастырей в русской истории? Они появились сразу с принятием христианства, в XI веке. Это были общежития монахов, искавших спасения души вдали от мирской суеты, хотя в первые века христианской жизни на Руси большинство монастырей обыкновенно строились в городах или их окрестностях. Однако с XIV века обнаруживается перемена в распространении монастырей, раскрывающая другую их роль в русской истории. Связано это было, во-первых, с исканием монашеством спасения в безмолвном уединении, а во-вторых, с отливом русской жизни с юга на север с конца XII века и открытии огромных незаселенных пространств. Эти лесные пространства и стали средой возникновения огромного числа пустынных монастырей.

Они возникли так. Обычно кто-то из иноков уходил в лес, срубал избушку, расчищал лес, обзаводясь небольшим хозяйством, затем к этому отшельнику притекали ученики, и на месте некогда непроходимой чащи со временем возникал большой монастырь. С XIV века монастыри становятся центрами освоения обширных русских пространств, зачастую получая от властей жалованные грамоты на освоение окружающей территории. "Пожаловал бы государь, велел богомолье свое монастырь строити на пустом мест, братию собирати и пашню пахати", - сказано, например, в житии св. Антония Сийского. Вокруг богатевших обителей со временем селились и крестьяне, ставя свои деревни и продолжая дело освоения земли, которой на Руси тогда хватало всем. Ведь русский народ ОСВАИВАЛ территорию, а не захватывал ее; расселялся на земле, а не изгонял с нее коренных жителей. Это непреложный факт русской истории, который резко отличает нас от европейцев. Следовательно, монастырское освоение земли в русской истории начинает соседствовать с крестьянским, а хозяйственному предшествует духовное.

Уже на этом основании можно сделать ряд важнейших выводов.

1. Распространение монастырей на северо-восток, в связи с чем к концу XV века и возник вопрос о монастырском землевладении, характеризует собственно Московскую Русь и резко отделяет это явление от киевского периода. Эта особенность возникла в силу обнаружения огромных неосвоенных земель на севере и северо-востоке и сыграла огромную роль в формировании хозяйственного уклада великороссов, отличающегося от быта малороссов.

2. Из-за того, что освоение великороссами территорий начиналось зачастую с подвижничества иноков, затем продолжалось возникшими на этих местах монастырями и только потом крестьянами, на Руси возникло особое отношение к ведению хозяйства, которому непременно должно предшествовать духовное начало. Ни о какой грабительской выкачке ресурсов на Руси и речи не было, потому что великороссы кормились с той земли, на которой жили. Ведь обогащение было тесно связано с расселением, а кто же будет грабить единственный источник своего богатства - землю, который был тесно переплетен с жизнью вообще и доставался таким трудом. Эта установка сохраняется в нас и по сей день. В экономическом устроении государства нами движет прежде всего духовная мотивация, перекликающаяся с хозяйственной мотивацией времен Московской Руси. Из земли нельзя просто так что-то выкачать и продать, чтобы стать богаче. Нужно обоснование духовного порядка.

3. На Руси таким обоснованием стала общественная справедливость. Понятие справедливого общества возникло у русских не на пустом месте. Хозяйственный уклад русского народа формировался, в силу огромных территорий, вдали от властей и в тесной связи с природой, что не создавало возможностей и предпосылок к обогащению нечестным путем. В самом деле, как и на чем разбогатеешь в таких условиях? Только своим трудом и наравне со всеми. Поэтому многие монастыри со временем становились весьма богатыми и превращались в крупные землевладельческие общества, что приводило к противоречию с духовными задачами иночества. Это противоречие, как нам представляется, разрешилось в русской истории важнейшим следствием монастырской "колонизации".

4. На Руси возникло ОБЩИННОЕ землевладение и ОБЩИННАЯ собственность, тесно вплетенные в экономический уклад русской жизни. Проводниками их стали монастыри, причем как правило пустынные, которые основывались вдали от крупных городов, где было много неосвоенного пространства. Правительство было весьма заинтересовано в таком бесплатном освоении своих территорий монастырями, которые были своеобразными ТОРами, и жаловало монастырям большие земельные площади. Но вместе с тем власть, возможно, не задумываясь над этим, развивала и общинный уклад, экономику коллективизма, которые стали на Руси единственно возможной формой ведения хозяйства. К тому же и русский климат подталкивал к общинному быту, а не индивидуалистическому. Из-за суровой природы на Руси всегда производился небольшой общественный продукт, которым можно накормить всех, только если поделить все примерно поровну. При чьем-то непомерном обогащении многие начинали голодать: на всех не хватало. А монастыри становились именно таким богадельнями, которые кормили ежедневно сотни, а иногда и тысячи людей. Тогда население было гораздо меньшим, и эти цифры значили гораздо больше. Колхозы ХХ века были в экономическом смысле новым изданием крупных монастырей, владевших большими площадями.

"К 1920 году крестьяне вернули в общинную собственность 99% земли", - пишет историк Андрей Фурсов, оценивая столыпинскую реформу по индивидуализции крестьянской общины. Почему так произошло? Очевидно, это связано с вековым общинным хозяйственным укладом русских, который закладывался монастырями и возникающим на их основе общинном способе освоения земли. Колхозы просто продолжили это дело в новых условиях.

К концу XV века на Руси возникло настолько обширное монастырское землевладение, что оно стало стеснять Русское Государство. Это было связано еще и с тем, что земельный фонд, доставшийся от ордынской эпохи, заканчивался уже в обозримой перспективе. Земли на всех не хватало. В связи с этим при Иване Грозном вопрос стал ребром: "за чей счет банкет"? Точно такой же вопрос стоит сегодня и перед нами. Мы заканчиваем проедать советское наследие, и новый экономический рывок должен осуществляться за чей-то счет. Но за чей? Вариантов всего два. Первый: или за счет ограбления населения в интересах транснациональных корпораций, агентами которых являются олигархи, надеющиеся попасть таким образом в "высший свет". Второй: или потрясти самих олигархов в интересах народа. Но для этого нужно сильное единодержавное государство.

Во времена Иосифа Волоцкого этот вопрос приобрел такую форму, связанную с богословием. Поскольку Церковь владела обширными землями, то эти земли у нее можно было просто отобрать. Сам Иван III, кстати, склонялся именно к такому решению. С точки зрения христианства оно как будто было правильным. Нестяжатели справедливо возмущались, что монастыри имеют собственность, в то время как полагается полностью отрекаться о мира. Но решение, верное на личном уровне, не всегда правильно на уровне государства. Это в полной мере относится и к вопросу о монастырских вотчинах. Вряд ли сами нестяжатели задумывались об экономических последствиях того, что они предлагали. Скорее всего, ими двигали лучшие побуждения. Но чутье Иосифа Волоцкого уловило в этом большую опасность для государства и народа. Ведь кто был заинтересован в отъеме земли у Церкви? Бояре и князья, т.е. тогдашние "олигархи", которым нужно было отвести угрозу от себя. Классовое чутье безошибочно. Единодержавия на Руси еще не было, а до опричнины было более полувека.

На рубеже XV-XVI вв. Иосиф Волоцкий резко выступил против отъема земли у монастырей. На соборе 1503 г. вопрос был решен в пользу Церкви, и Иван III отступил перед собором. Не стоит, однако, усматривать в этом только корыстные интересы Церкви, хотя экономические соображения были, конечно, важны. Если бы монастырские земли достались государству, то это только укрепило бы олигархическое начало на Руси, не дав предпосылок к возникновению самодержавия для подавления олигархического принципа власти. Ведь вся история Руси есть борьба самодержавного, олигархического и опричного принципов власти (последнее удельное княжество на Руси - Угличское - исчезло только в конце XVI века). Вопрос о монастырских вотчинах был вопросом государственным, и его решение в пользу Церкви обострило земельный вопрос, подготовив почву для опричнины. Иосиф Волоцкий интуитивно разгадал движение русской истории к самодержавию, которое для Церкви является не только предпочтительным экономически, но и богословски правильным. Таким образом, не будет большим преувеличением сказать, что Иосиф Волоцкий стоит у истоков возникновения русской экономической системы.

Помимо этого, Иосиф Волоцкий знаменит своей борьбой с ересью жидовствующих. Когда говорят, что на Руси не было своей Реформации, это не совсем верно. Подобное течение было, но оно было подавлено в зародыше. Для этого, правда, пришлось идти на казни, в чем Иосифа Волоцкого при желании можно справедливо обвинить. Действительно, он выступил за казнь еретиков. Но, во-первых, нужно сделать скидку на время, а во-вторых, он мыслил как государственник и понимал, что эта ересь разрушит государство и Церковь. А она выступала против иерархии, икон, в конечном итоге - самой Церкви, прокладывая дорогу к протестантизму с его "отсутствием посредников между мною и Богом".

И что же? Где сегодня протестантские страны? Они в авангарде легализации греха. Почему так произошло? Потому, что католическая церковь в них была побеждена протестантизмом и "реформирована". Единая Вселенская Церковь была заменена национальными "церквями", т.е. государственными организациями, подчиненными государству. А это значит, что в Европе исчез оплот противодействия захвату института государства. В самом деле, транснациональный капитал, подчинив себе европейские государства, не встретил там никакого отпора, ибо церковь была уничтожена Реформацией. А начиналось там все с "правильных" призывов об отречении церкви от материальных благ.

Иосиф Волоцкий в корне предотвратил поворот русской истории в эту сторону. Он отстаивал самостоятельность Церкви, основанной на землевладении, чтобы быть не добычей государства, а его равноправным союзником, а это возможно только при ее экономической состоятельности. Эти богатства Церкви, которые незаслуженно приводят некоторых в гнев, не позволили Петру подчинить Церковь так, как он того хотел и как было сделано в Европе. И хотя Петр фактически сделал Церковь подотчетным министерством, ему не удалось окончательно подчинить ее. Поэтому Сталин, обладавший гениальным государственным мышлением, и начал кропотливую работу по примирению Церкви с советским государством. К сожалению, она была прервана Хрущевым, который работал отнюдь не на интересы страны. Вообще в русской истории отношение к Церкви очень хорошо характеризует правителя.

Победа над ересью жидовствующих - это была еще не просто победа над врагами Церкви. Это была, если угодно, победа идеологии над частным мнением, общего над собственным. И здесь Иосиф Волоцкий оказался на высоте, сразу разглядев в жидовствующих опасность индивидуализма, прокладывающего дорогу к либерализму. "Пусть узнают и жиды, и поганые еретики, что христиане - спасители государства, строители, заступники и учителя", - писал он.

Наконец, сам факт канонизации Иосифа Волоцкого говорит о многом. Он был причислен к лику святых в 1579 году, т.е. вскоре после опричнины, введение которой поддерживали его последователи. А первый русский патриарх Иов в 1591 году благословил совершать в честь него праздник. Заслуженная благодарность, учитывая, что иосифляне последовательно требовали предоставления Московской митрополии статуса патриархии (это произошло в 1589 г.).

Так что России еще предстоит по достоинству оценить роль и наследие Иосифа Волоцкого, сыгравшего огромную роль в становлении нашего государства. 

Евгений Чернышёв, Донецк

http://www.nakanune.ru/articles/110929/