Гонения на Русскую Православную Церковь на Крымском полуострове в 1917–1922 годах

Репрессии против Церкви в советские времена были обычным делом. Одним из первых актов, которые больно ударили по Церкви, стал декрет советского правительства об отделении Церкви от государства. Декрет был довольно радикальным для Церкви и её последователей. Он включал в себя следующие требования:

1.    Провозглашение светского характера советского государства — церковь отделяется от государства.

2.    Запрет любого ограничения свободы совести или установления каких бы то ни было преимуществ или привилегий на основании вероисповедной принадлежности граждан.

3.    Право каждого исповедовать любую религию или не исповедовать никакой.

4.    Запрет указания религиозной принадлежности граждан в официальных документах.

5.    Запрет религиозных обрядов и церемоний при совершении государственных или иных публично-правовых общественных действий.

6.    Акты гражданского состояния должны вестись исключительно гражданской властью, отделами записи браков и рождений.

7.     Школа как государственное образовательное учреждение отделяется от церкви — запрет преподавания религии. Граждане должны обучать и обучаться религии только частным образом.

8.    Запрет принудительных взысканий, сборов и обложений в пользу церковных и религиозных обществ, а также запрет мер принуждения или наказания со стороны этих обществ над их сочленами.

9.    Запрет права собственности церковных и религиозных обществ. Недопущение для них прав юридического лица.

10.  Все имущество существующих в России церковных и религиозных обществ объявлено народным достоянием [1].

Некоторые исследователи считают, что все эти акты стали прямым продолжением тех веяний, которые охватили страну после февральской революции. Как известно, 5 марта 1917 г. архиепископ Таврический и Симферопольский Дмитрий фактически поддержал государственный переворот и призвал полностью подчиниться Временному правительству. Чуть позже главный священник Черноморского флота Г. Спасский отправил председателю Госдумы Родзянко телеграмму, в которой поздравил председателя с революционными событиями, а также выразил полную поддержку революции[2].

Не многие понимали, что вскоре могут произойти страшные события. Таким событием стал октябрьский переворот, который был совершен большевиками. Несмотря на то, что формально большевики не ставили перед собой задачу полного уничтожения религии, на самом деле Церковь и верующие испытали немало мучений и откровенных издевательств, а также кровавых расправ.

Крымский полуостров не стал исключением. Многие верующие активно сопротивлялись таким переменам. Например, благочинный Бердянского уезда протоиерей Александр Лукин, который не смог мириться с новыми законами. Он активно проводил работу с молодым поколением. Так, протоиерей Александр Лукин активно боролся за то, чтобы был сохранён предмет «Закон Божий». Конечно, такая активность многим была не по душе. Над протоиреем насмехались все, от большевиков до демократов. Многие не стеснялись сочинять различные юмористические фельетоны[3].

Но даже несмотря на присутствие таких сильных людей, в Крыму начались различного рода кощунства. Например, осенью 1917 года в Симферополе случилось настоящее кощунство: был ограблен и осквернён Александро-Невский кафедральный собор. Мародеры с особой жестокостью убили сторожа, а потом устроили настоящий погром в соборе. Подобные случаи стали вскоре постоянным делом на территории бывшей Российской Империи[4].

Вскоре появились и первые убитые священники. В декабре 1917 года был расстрелян Чефранов Афанасий. Он являлся священником Черноморского флота и был расстрелян за то, что причащал приговоренных к смерти[5].

Очень скоро печальная судьба постигла и протоиерея Александра Лукина. Он был одиозной фигурой у большевиков, что неудивительно, так как он часто критиковал советы за то, что они свергли законную власть и издеваются над православными святынями. Кроме этого протоиерей открыто призывал своих прихожан сопротивляться советской власти. Разумеется, большевики не смогли простить такую дерзость.

Несмотря на то, что протоиерея Александра Лукина активно защищали прихожане, он был арестован. Вся его деятельность служила для ЧК отличным материалом для обвинения. Таким образом, в 1919 году он был приговорен к расстрелу. К сожалению, протоиерей стал не единственной жертвой большевиков. Так, 20 марта 1919 года был зверски убит протоиерей Павел Войнарский[6]. Причем еще до расстрела его постоянно арестовывали за то, что он сын офицера.

Таким образом, советская власть стала делать свои первые попытки уничтожить религию и верующих. Кровавые расправы только начиналась, а разразившаяся гражданская война только увеличивала жертвы среди верующих. Однако несмотря на это, большевикам не удалось полностью уничтожить религию и верующих в Крымском регионе. Те, кто сумел пережить большевистские гонения, фактически спасли немецкие войска, которые оккупировали Крым весной 1918 года.

Советская власть вернулась сюда только в 1919 году, но фактически просуществовала всего пару месяцев. В июне 1919 года белогвардейские войска полностью освободили Крым от большевиков. Так как Белая Армия не выступала против веры и Церкви, то на некоторое время репрессии против верующих прекратились. В то же время белогвардейское правительство пыталось провести реформы, но, к сожалению, время было упущено, и выиграть гражданскую войну у правительства Врангеля не было сил.          

А это означало, что скоро войска Красной армии снова появятся в Крыму. Многие прекрасно отдавали себе отчет   в том, что приход красных войск будет означать новый этап гонений и репрессий. Как известно большевистское руководство обещало полную амнистию сдавшимся, а также рыцарское отношение к бывшим участникам Белого Движения[7]. Но, несмотря на красивые слова, большевики не собирались дарить жизнь своим бывшим врагам.

После ухода Русской Армии генерала Врангеля, на крымском полуострове началась новая кровавая расправа над различными слоями общества. Убивали в первую очередь тех, кот был хоть как-то связан с Белым Движением и буржуазией. Особую ненависть у большевиков вызывали священники, которых также массово истребляли. Наиболее характерный пример можно найти в Феодосии, где во время красного террора было казнено 50 священников. Причем в качестве места для казни был выбран театр «Иллюзион»[8].

Абсолютно чудовищным фактом, стала расправа большевиков над персоналом Красного Креста, среди убитых было два священника Родионов Алексей Алексеевич и Толковид Виктор Викентьевич[9].

Подобные убийства происходили и в других городах. В Евпатории были убиты несколько священников, один из которых – Сластовников Владимир – выступал против бессмысленных убийств, чуть позже он был расстрелян большевиками. Нужно отметить, что стихийный террор большевиков принимал абсолютно чудовищные формы. Вот воспоминания очевидца:

«Вина, разлитого в бутылки, не хватило, стали откупоривать бочки и пить прямо из них. Будучи уже пьяными, солдаты не могли пользоваться насосом и поэтому просто разбивали бочки. Вино лилось всюду, заливало подвалы и выливалось на улицы. В одном подвале в вине утонуло двое красноармейцев, а по Феодосийской улице от дома виноторговца Христофорова тек довольно широкий ручей смеси красного и белого вина, и проходящие по улице красноармейцы черпали из него иногда даже шапками и пили вино вместе с грязью. Командиры сами выпускали вино из бочек, чтобы скорее прекратить пьянство и восстановить какой-нибудь порядок в армии. Пьянство продолжалось целую неделю, а вместе с ним и всевозможные, часто самые невероятные насилия над жителями[10]» .

Нужно отметить, что стихийный террор против классовых врагов скоро сменился организованными убийствами. Так, на территории Крыма появились концлагеря, куда ссылали всех противников советской власти. Понятно, что судьба несчастных была фактически предрешена после знаменитой речи Ленина 6 декабря 1920 года, которую он произнес на собрании актива Московской партийной организации. Там были сказаны следующие слова:    

«Сейчас в Крыму 300 тыс. буржуазии. Это источник будущей спекуляции, шпионства, всякой помощи капиталистам. Но мы их не боимся. Мы говорим, что возьмем их, распределим, подчиним, переварим»[11].

Говоря о верующих и религии можно констатировать, что после падения последнего оплота, Белой Армии, большевикам ничего не мешало полностью ликвидировать религию на территории СССР. Для Красной Армии Церковь всегда была фактическим врагом. Это можно увидеть, если рассмотреть историю высшего руководства Таврической епархии. Хорошо известен тот факт, что главы этой епархии были очень сильно настроены против большевиков.

Кроме главы епархии, архиепископ Димитрий и викарный епископ Вениамин были активными сторонниками борьбы с советской властью. Таким образом, в армии генерала Врангеля была создана специальная структура военного духовенства.

Поэтому неудивительно, что среди священников было немало людей, которые разделяли взгляды белых по отношению к большевикам. А поэтому подобных священников советская власть стремилась уничтожить сразу же. Даже сейчас, после 70 лет большевистского правления, довольно сложно сказать, сколько точно погибло священников. Но несмотря на казни, некоторым удалось выжить. Одним из выживших стал архиепископ Димитрий, который вплоть до 1921 года оставался главой местной епархии, но тем не менее был ГПУ выслан из Крыма.

Архиепископ Димитрий ушел на покой и стал жить в Топловском Параскевиевском монастыре. Его приемником на Симферопольской и Таврической кафедре стал архиепископ Никодим, а его ближайшим помощником был архимандрит Дамаскин[12]. Но вскоре у верующих возникли новые проблемы. С одной стороны, власти делали все, чтобы помешать возрождению церковной жизни, а другой стороны, появилась новая угроза – обновленцы.

В 1922 году советские власти начали новое наступление на верующих в Крыму. Так, в ноябре был суд, который пытался осудить группу духовенства во главе с Таврическим архиепископом Никодимом. Главный пункт обвинения состоял в том, что этой группе священнослужителей удалось во время голода организовать хищение ценностей, а также их сокрытие от властей. Несмотря на огромное давление, властям не удалось создать негативный ореол вокруг архиепископа Никодима. Скорее наоборот, он стал в глазах многих верующих жертвой произвола со стороны советских властей. Тем не менее, он был осужден на 8 лет, правда, через некоторое время советские власти освободили его по амнистии.

Для верующих Крыма большую угрозу представляли обновленцы, которые активно критиковали Патриарха Тихона и при этом поддерживали все инициативы советского правительства. В Крыму обновленцы пользовались полной поддержкой советского правительства, достаточно часто советские органы предавали в руки обновленцев храмы и церкви. Это делалось специально для того, что бы унизить обычных верующих и священников, которые поддерживали Патриарха Тихона.

Хотя если рассматривать картину объективно, то можно заметить, что советская власть зорко следила за тем, чтобы в Крыму не было доминирующей Церкви, а поэтому власти поощряли бесконечные споры и разбирательства между обновленцами и сторонниками Патриарха. При этом сама власть взяла курс на полное уничтожение религии.

Статистика закрытия церквей и храмов довольно печальная: по данным НКВД, в 1923 году в Крыму действовало 132 православные церкви[13].

Таким образом, можно сказать следующее: Православная Церковь в Крыму пережила страшные испытания в годы революции и гражданской войны, при этом были потери среди священников и мирян, но это было не все. Кто-то из духовенства успел эвакуироваться с армией Врангеля и тем самым спасти свою жизнь, другие погибли во время красного террора. Послевоенное время также не принесло покоя, а наоборот, гонения стали жесткими, довольно изощренными, достаточно посмотреть на деятельность обновленцев, которые смущали умы верующих.