Глобальные проблемы США и военно-морские амбиции Китая. Ростислав Ищенко

Соединённые Штаты при Трампе не смогли наладить отношения с Россией, при этом серьёзно поссорились с Китаем, с которым демократам удавалось сохранять не беспроблемные, но ровные отношения

На сегодня ясно, что, даже если Байден выиграет выборы и демократы вернут себе контроль над Белым домом, накал американо-китайского противостояния смягчить не удастся. Таким образом, США оказались втянуты в конфронтацию на двух (евро-атлантическом и азиатско-тихоокеанском) фронтах.

Находясь в состоянии неформального (не заключённого официально), но от этого не менее эффективного союза, Россия и Китай надёжно прикрывают тылы друг друга, делая большую часть Евразии недоступной американскому влиянию. Чтобы разорвать этот эффективный и крайне опасный для США союз, американская пропаганда работает в двух направлениях.

Во-первых, постоянно распространяются слухи о том, что Россия ведёт переговоры с Западом о присоединении к антикитайской коалиции на основе признания США и ЕС российского статуса Крыма и закрытия всех американских цветных проектов на постсоветском пространстве. Слухи эти имеют целью насторожить Пекин, посеять в его отношениях с Москвой недоверие.

Во-вторых, российскому политическому и экспертному сообществу постоянно предлагается информация о «китайских планах захвата Сибири», «заселении Дальнего Востока китайцами», «китайских претензиях на Среднюю Азию» и т.д. Аналогичными страхами через российские СМИ накачивают российского обывателя. Цель — вызвать в России панические настроения, страх «жёлтой опасности», заставить Москву усилить оборонительные меры на китайской границе, что должно в целом подтвердить внушаемую Пекину мысль о переходе России в антикитайский лагерь.

В общем, российско-китайский союз пытаются рвать с двух сторон, но принуждение России к упреждающему военному развёртыванию на Дальнем Востоке играет в этих планах ключевую роль, так как должно стать материальным «подтверждением» антикитайских планов Москвы. Важным аргументом, который должен подтолкнуть российских военных и политиков к усилению российского военного присутствия в регионе является указание на постоянно растущую боевую мощь китайского флота.

Действительно, в случае динамичного развития своих кораблестроительных программ Китай может уже к средине текущего десятилетия иметь в строю четыре авианосца (с кораблями сопровождения), 6-8 современных универсальных десантных кораблей, более тридцати новейших эсминцев и соответствующее количество фрегатов, корветов и подводных лодок, включая атомные ракетные. По боевой мощи китайский флот сравнится с американскими возможностями в регионе (у США есть необходимость держать значительную часть сил флота в Атлантике и Индийском океане). Он действительно уже сейчас значительно превосходит российский Тихоокеанский флот, причём и в ближайшие десять лет китайский флот должен расти быстрее. Казалось бы, опасность налицо.

Стоит, однако, вспомнить, что даже на пике своего могущества (с конца 70-х по 80-е годы прошлого века) ВМФ СССР численно и качественно значительно уступал американскому флоту. При этом Тихоокеанский флот был лишь одним из четырёх советских флотов, в то время как противостояли ему в Тихом океане объединённые флоты США, Японии, Южной Кореи, не считая всяких «мелочей» вроде австралийских, тайваньских ВМС и экспедиционных групп кораблей европейских стран НАТО. Кстати, и Китай в те годы был далеко не дружественной державой, а его флот был хоть и устаревшим морально, но достаточно многочисленным.

В общем, 40-50 лет назад ситуация для Тихоокеанского флота СССР была как минимум не лучше, а скорее значительно хуже, но никто не паниковал. Почему?

Потому, что ни советский, ни российский ТОФ не предназначены для захвата господства в Тихом океане. Их задача заключается в обороне побережья, а также в обеспечении развёртывания ударных сил флота (атомные подводные лодки с ядерными ракетами) для нанесения по агрессору ответного удара. С обеими задачами ТОФ при поддержке авиации и береговых комплексов справлялся раньше, справляется и сейчас.

Дело в том, что, несмотря на протяжённую береговую линию, высадка вражеских десантов возможна лишь в ограниченном количестве мест, где близкая к побережью дорожная сеть позволяет рассчитывать на быстрое занятие какого-нибудь относительно крупного населённого пункта (с аэродромом), который мог бы послужить базой для дальнейшего развёртывания. Таким образом, армии и флоту на Дальнем Востоке необходимо обеспечить устойчивую противодесантную оборону небольшого количества десантоопасных направлений. При этом десант надо ещё доставить к российскому побережью, пройдя цепи островов и узкие проливы, в которых десантные силы становятся лёгкой добычей береговых ракетных комплексов, авиации, подводных лодок и ударных кораблей флота.

Далее, даже если допустить, что каким-то чудом десантная операция удалась, возникает проблема обеспечения развёрнутых войск. Подвозить им боепитание и подкрепление необходимо в условиях противодействия российской авиации и сил флота. Кроме того, для достижения стратегических целей в глубине российской территории десантным силам необходимо пройти от пяти до восьми тысяч километров вдоль одной-двух имеющихся в наличии дорог. В то же время Россия имеет возможность наращивать свою группировку в регионе значительно более высокими темпами. Таким образом, десант не является заранее обречённым, только будучи высаженным на Камчатку. Но и там он попадает в крайне сложную ситуацию, а в случае непредвиденного успеха оказывается изолированным на полуострове, без возможности прорваться в глубь России.

Так что ограниченных сил флота для выполнения задачи хватало раньше, хватает и сейчас. С одной стороны, ТОФ (кроме подводных лодок) имеет трудности с прорывом в открытый океан через курильские проливы. С другой —с аналогичными проблемами сталкивается любой противник, пытающийся проникнуть в закрытую акваторию Охотского моря. Относительно открыт для нападения с моря только Владивосток, но это главная, лучше всего обороняемая база флота, к тому же, для того чтобы войти в Японское море, на берегу которого лежит Владивосток, надо пройти узость Цусимского пролива.

Задачу обеспечить безопасность гражданского судоходства от Владивостока до Берингова пролива, которая может возникнуть в связи с планами по широкому использованию коммерческого (транзитного) потенциала Северного морского пути, ТОФ также в состоянии выполнить наличными силами.

В то же время Китай стремится вывести свой флот из ограниченных цепями островов прибрежных морей на просторы Тихого и Индийского океанов. Именно китайский флот сегодня является главным соперником американского (и флотов союзников США) в данных акваториях. Также надо иметь в виду, что Китай в связи с неурегулированными территориальными спорами, периодически перерастающими в пограничные конфликты, видит своим вероятным противником Индию, которая, в свою очередь, пытается обеспечить господство своего флота в Индийском океане.

Так что сильных противников на море у Пекина хватает. Кроме того, в отличие от России, все стратегические центры Китая расположены в прибрежных провинциях и досягаемы с моря. В этих же провинциях сосредоточены основные промышленные мощности и большая часть (90%) населения. Да и жизнь китайской экономике обеспечивает внешняя торговля.
Для Китая возможность свободного манёвра сил флота в районе Тайваня, Филиппин и контроль Малаккского пролива имеет принципиальное, жизненно важное значение. Не факт, что для решения всех этих задач ему хватит даже четырёх полноценных авианосных ударных групп. Пока что он, как и Россия, может лишь более-менее надёжно защитить своё побережье, а также использовать стратегические силы флота для ответного ядерного удара по агрессору. В отличие от ТОФ, ВМС Китая на данный момент не могут решить даже задачу обеспечения безопасности гражданского судоходства в зоне от Малаккского до Цусимского проливов. Так что дальнейшее наращивание китайского флота вполне в интересах России, так как связывает в акватории Тихого океана руки флотам вероятных противников Москвы.

Конечно, нам могут сказать, что, в отличие от США, Китай способен составить России угрозу на суше и что отсутствие территориальных претензий со стороны Пекина сегодня не означает, что они не возникнут у него завтра.

Это правда. Теоретически Китай может попытаться развернуть наступление на широком фронте (от Владивостока до Байкала). Однако рельеф и дорожная сеть региона таковы, что Россия в любом случае сможет значительно быстрее наращивать группировку и эффективнее снабжать её. Воевать за Владивосток, Хабаровск или даже Читу Китаю смысла нет. Для Пекина важно обеспечить безопасную доставку своих товаров на европейский рынок. Традиционный путь —через Малаккский пролив, Индийский океан, Красное море и Суэцкий канал — в любой момент может быть перерезан США. Китай ещё не скоро сможет конкурировать с американским флотом на таком значительном удалении от своих берегов, как, например, Красное и Средиземное моря. В любом случае подконтрольный России Северный морской путь или сухопутный путь через Среднюю Азию и Россию значительно надёжнее, а главное, действуют уже.

Таким образом, Китай заинтересован в том же, в чём и Россия, — в налаживании торгово-экономических отношений с Евросоюзом и создании единого евразийского торгово-экономического кластера, который способен окончательно поставить крест на попытках США возродить свою гегемонию. Решить эти проблемы без России (тем более вопреки России) Пекин в ближайшее время не сумеет. Поэтому и на постсоветском пространстве, в том числе в Средней Азии, где присутствие Китая весьма ощутимо уже лет пятнадцать, Пекин заинтересован не в конфронтации с Россией, а во взаимодействии с ней, в том числе и в обеспечении стабильности как среднеазиатского региона в частности, так и Евразии в целом.

И Москве, и Пекину важна стабильная контролируемая и защитимая трансевразийская торговля. Контроль над Дальним Востоком или Средней Азией не решает для Китая проблему трансевразийского транзита. Дальше всё равно лежит Россия, и с ней необходимо договариваться. Поэтому искренне дружить с Москвой Пекину сегодня выгоднее, чем враждовать с нею, равно, как и России выгодно иметь хорошие отношения с Китаем.

Никому не интересно воевать, если победа неспособна дать больше, чем ты имеешь сейчас. Любой российско-китайский конфликт, как бы он ни закончился, только ослабит обе страны и усилит позицию враждебных им обеим Соединённых Штатов, не срывающих своих намерений разрушить и Россию, и Китай.

Это именно тот случай, когда любое территориальное изменение, произошедшее по итогам конфликта, ослабляет не только того, кто территорию потерял, но и того, кто её приобрёл. Гипотетический захват Китаем Приморья и/или Забайкалья так же геополитически ослабляет Пекин, как ослабил бы сейчас Москву захват Россией Маньчжурии с Порт-Артуром. Это минус мощный союзник и плюс территории, которые требуют обороны, интеграции и обустройства, не решая ни одной из стратегических задач. Расходы растут, а доходы обнуляются.

Не исключено, что, если бы США лет десять-пятнадцать назад решились применить к России и Китаю иную тактику (компромиссов, соглашений и уступок), им бы и удалось в конечном итоге если и не столкнуть Москву и Пекин между собой, то не допустить их слишком тесного сближения. Но тогда США не были бы США. Они настолько привыкли к роли гегемона, что не могут себя представить договаривающимися на равных. И эта общая опасность сближает Россию и Китай никак не меньше, чем общий торговый интерес.

Источник: Украина.ру