ЭТА НОВАЯ СТАРАЯ СКАЗКА… ОТКУДА ЕСТЬ ПОШЛА «КИЕВСКАЯ ЦЕРКОВЬ»

19 сентября 2017 г. в Национальном заповеднике «София Киевская» глава  УГКЦ, верховный архиепископ Киево-Галицкий Святослав (Шевчук) презентовал публичный проект «Соборная Украина и Киевская Церковь». Подчеркивалось важность распространения идеи и концептуального учения о «Киевской Церкви» и «Киевском христианстве» (сам проект стартовал  еще 2 сентября 2014 г. на кулуарном совещании во львовском монастыре святого Онуфрия Ордена Василиан)[1]. О какой «Киевской Церкви» идет речь, тем более – на фоне искусственно обостряемой конфессионной обстановке в Украине и мощном прозелетическом движении униатов и римокатоликов на восток, на традиционно неканонические для них земли? Архивные документы спецслужб убедительно показывают: у рукотворной и «ударной» доктрины «Киевской Церкви» весьма солидный возраст…

«Набожный» лоббизм

…В  августе 1982 г. КГБ Украинской ССР информировал московских шефов и руководство ЦК Компартии Украины об активизации зарубежными центрами украинских националистов, лидерами закордонных «украинской католической церкви» и УАПЦ Мстислава (Скрипника) «антисоветской шумихи» (говоря по-человечески – развертывании массированной информационно-пропагандистской кампании), приуроченной к 1000-летию Крещения Руси. В подобные мероприятия планировалось вовлекать правительственные круги и общественность зарубежных государств. Сами акции, формально привязанные к важной для всех православных дате, планировалось политизировать, свести к обсуждению проблем «прав человека» и «свободы совести и вероисповедания». Последняя проблема в официально-атеистическом СССР и в самом деле стояла остро, однако инициаторы радений о правах верных использовали ее, как водится, для затравки мероприятий по подрыву «основного противника».

Актив Украинского Конгрессового Комитета Америки, в частности, планировал через сенатора-лоббиста Бари Голдуотера пробить принятие в Конгрессе  США резолюции о признании «Украинской католической Церкви» в Украинской ССР. Члены Организации Украинских Националистов (не указывалось, какой именно – бандеровцев или мельниковцев) создали в Монреале «Комитет по празднованию 1000-летия Крещения Руси» с целью проведения через правительство Канады решений, весьма далеких от историко-религиозных и вероисповедальных[2]. Затем появились «краевые» (по странам) юбилейные комитеты.

В дальнейшем (особенно после начала подготовки к юбилейным торжествам в СССР, которые, неожиданно для идеологов КПСС и властей, вылились в масштабный всенародный духовно-культурный подъем) тема «альтернативного» празднования 1000-летия Крещенской купели русичей (как и проблема искусственного голода») стала одной из ведущих в арсенале комплексного информационно-психологического наступления на СССР, которое резко активизировала администрация президента Рональда Рейгана в начале 1980-х годов[3]. Особое внимание уделялось юбилею как «информационному поводу» для призывов к легализации Украинской Грекокатолической Церкви (УГКЦ), хотя уния 1596 года как раз и означала насильственное искривление духовно-религиозного пути предков, освященного в водах Днепра в 988 году…

Справедливости ради сразу же подчеркнем, что использование религиозной тематики было «коньком» спецслужб обоих глобальных противников. КГБ также стремился к проведению «активных мероприятий» против зарубежных центров УГКЦ. В докладной записке «О специальных мероприятиях против зарубежных центров ОУН», направленной КГБ УССР «лично» первому секретарю ЦК КПУ Владимиру Щербицкому 9 февраля 1988 г., шла речь об операции «Конклав», проводимой спецслужбой «с целью подрыва авторитета верхушки так называемой Украинской Католической Церкви (УКЦ) перед Ватиканом». В ходе операции, с использованием выявленных в архивах рукописных документов, исполненных лично И. Слепым, его почерком были сфабрикованы материалы «тайного архива». Обыгрывая действительно имевший место нелицеприятный конфликт между Ватиканом и амбициозными устремлениями преемника А. Шептицкого к получению статуса «Патриарха Украинской Церкви». Чекисты в этих «документах» отразили интриги Слепого в пользу создания «украинского Патриархата» (что всегда болезненно воспринималось Папской курией). По агентурным каналам эти «документы» довели до зарубежных клерикальных и националистических центров[4].

В секретной справке КГБ УССР от 1 ноября 1987 г. «О подрывной деятельности противника в связи с предстоящим 1000-летием введения христианства на Руси» (!) подчеркивалось стремление администраций США и других ведущих стран Запада использовать торжества для дестабилизации обстановки в СССР, вмешательства во внутренние дела уже «перестроечного» Союза, организации антиправительственных акций, оживления экстремизма этнорелигиозной окраски.

Акцент делался, отмечали чекисты, на «возрождении» отдельных церковных структур, особенно «Украинской Католической Церкви». В добытом «оперативным путем» разведкой КГБ УССР докладе Государственного департамента США (январь 1987 г.) «Подавление украинской католической церкви в СССР» содержались рекомендации по инспирированию в Советской Украине «враждебных проявлений на почве униатства». Как подчеркивали аналитики Госдепа, «украинский католицизм является наиболее сильным и представительным выразителем культурных и религиозных связей Украины с Западом и основным препятствием для укрепления единства советского народа». В материалах госбезопасности освещались мероприятия по использованию фактов преследования религии в СССР в психологическом противоборстве.

Отрицать такие факты глупо, равно как и признавать «искренность защитников веры», благо уже кровавые столкновения 1990 г. и разгром наибольшей в РПЦ Львовско-Тернопольской епархии это убедительно доказали. Тогда, как известно, при поддержке местных Советов, где коммунисты оказались в меньшинстве и глухой оппозиции, начались повальные силовые захваты православных церков адептами возродившейся УГКЦ и УАПЦ «третьей волны». Так, в с. Новый Роздол Львовской области 7 ноября 1990 г. в драке за храм с обеих сторон сошлось до 300 человек, 9 граждан госпитализировали. В иных случаях были и погибшие. К концу года УГКЦ силою захватила 822 храма, адепты УАПЦ – 817[5]. Упомянутая драма, не подвергнутая осуждению Ватиканом, и доныне является основным камнем преткновения в диалоге Русской Православной Церкви и Папского престола.

Источники спецслужбы зафиксировали распространение среди катакомбных общин УГКЦ подготовленной в Ватикане «Инструкции по подготовке к празднованию 1000-летия Крещения Украины» для подготовки в каждой группе верных «специалистов» по данной тематике (после Львовского Собора марта 1946 г., отмечали контрразведчики, в подпольных условиях было рукоположено около 120 священников-униатов и 165 человек пострижено в монахи униатских орденов, подготовлено создание нелегальной семинарии и скрытно ведется подготовка кадров в Казахстане и Прибалтике). Всего же в Западной Украине без регистрации действуют четыре  епархии (диецезии), до 250 грекокатолических парохов и до 500 монашествующих обоих полов[6]. Нелегально служили епископы Васылык, Дмитерко и Семендий во главе с Владимиром Стернюком, осуществлявшие богослужения на частных квартирах, в лесах[7].

Подготовка к юбилею Крещения Руси, попавшая в жернова «холодной войны» – отдельная и поучительня тема. Да и в самой УССР даже в конце 1987 г. органы КГБ предупреждали ЦК КПУ о «негативных» проявлениях, скажем – об обращениях в инстанции «отдельных иерархов экзархата РПЦ» и «экстремистов из числа приверженцев православия» с просьбами об открытии Киево-Печерской Лавры, возвращения собора в Хмельницком и других храмов. Мы же фрагментарно тему затронули, поскольку во многих документах советской спецслужбы постоянно констатируются настойчивые коллективные усилия зарубежных религиозных центров (включая и американские протестантские!), радикально-националистических организаций, государственных и «неправительственных» центров, собственно спецслужб по внедрению тезиса об отдельном и исключительном крещении Украины и украинцев. Идея, как оказывается, не нова.

Аресты в митрополичих покоях

Иосиф Слипый во время ареста

16 марта 1945 г. И. Сталин одобрил предложенный Наркоматом государственной безопаности порядок действий по ликвидации УГКЦ путем слияния ее с РПЦ. Для устранения одного из основных препятствий 11 апреля прошла операция по задержанию и обыску предстоятеля УГКЦ, митрополита Иосифа Слепого и еще четырех епископов («святоюрцев», как именовали чекисты группу архиеерев УГКЦ, не желавших перехода в православие), обезглавившая клир и грекокатолическую паству[8]. Саму операцию в кафедральном соборе святого Юра во Львове проводили  свыше 60 оперработников и 120 бойцов Внутренних войск НКВД под руководством начальника 4-го отдела 2-го Управления НКГБ УССР подполковника Волошина (он же – личный оперативный «куратор»  руководителя «Инициативной группы» по «самороспуску» УГКЦ,  протопресвитера Гавриила Костельника).

В адрес иерархов УГКЦ неизменно выдвигались и обвинения в прямой причастности к разведывательно-подрывной деятельности. Традиционные клише на сей счет содержались, в частности, в подготовленной МГБ УССР (май 1947 г.) справке «О ходе воссоединения Униатской Грекокатолической Церкви с Русской Православной Церковью в Западных областях УССР». УГКЦ, отмечалось в документе, возникла «как церковно-политическая комбинация иезуитов» для порабощения Украины и продвижения влияния Ватикана на Восток. Австро-венгерская монархия также «использовала униатов для борьбы против влияния России, организуя через них пронемецкое украинско-сепаратистское движение и подавляя всякое проявление симпатий украинского населения к русскому народу». Униатская верхушка обвинялась в «засылке агентуры» в Российскую империю в годы Первой мировой войны.

После оккупации Западной Украины гитлеровцами, говорилось в документе, «глава Униатской Церкви митрополит Шептицкий и епископат, поддерживая нелегальную связь с Ватиканом, занимались разведывательной работой и принимали активное участие в организации украинского националистического подполья». После изгнания гитлеровских агрессоров «униатское духовенство продолжало занимать антисоветские позиции, являясь по существу легальной массовой иностранной резидентурой на нашей территории и опорной базой немецко-украинских националистов»[9].

Разумеется, незаконные репрессии против клира и верующих любых конфессий, осужденные в Украине на законодательном и общественном уровне, вызывают сожаление и сострадание. Как нельзя лучше это понимают православные. Православная Церковь в 1920-х – конце 1930-х гг. понесла чудовищные физические потери (свыше 150 архиереев, десятки тысяч священнослужителей и не поддающееся учету количество прихожан). Согласно докладной записке КГБ при СМ УССР от 17 октября 1959 г. «О результатах агентурно-оперативной работы органов госбезопасности на Украине по борьбе с вражескими элементами из числа церковников и сектантов за период с 1944 по 1959 год»[10], за указаные годы  (и до 1961 г. включительно – в документ позже внесли рукописные дополнения) органы госбезопасности арестовали 7235 участников религиозных организаций Украины. В их числе: 462 представителя православного духовенства, 2194 «церковника» (актив мирян РПЦ, участники «церковно-монархического подполья»), 88 католиков, 601 грекокатолик (включая мирян). И это в период «благожелательного» отношения Сталина к РПЦ!

Непросто происходила и сама инкорпорации униатского клира и мирян. Ориентировка МГБ УССР (1950 г.) прямо указывала: «…Униатское духовенство, формально воссоединившись с Православной Церковью, продолжает богослужения по униатским обрядам, проводит активную антисоветскую деятельность и поддерживает связь с подпольем ОУН и его бандитскими группами». Соответствующие настроения бытовали и среди бывшей паствы УГКЦ. Доходило до курьезных просьб мирянок Закарпатья (Хуст) в епархию РПЦ: «Дайте нам православного священника, но только чтоб он бороды не носил, был всегда бритым»[11].

Уполномоченный по делам РПЦ при СМ УССР Корчевой в конце 1951 г. отмечал: «…Прошло более пяти лет со дня ликвидации унии, а в деле внедрения православных обрядов сделано мало. Процесс ликвидации унии протекает медленно, причем большинство воссоединившегося с Православной Церковью духовенства вводит православные обряды крайне неохотно… Многие воссоединившиеся священники до сих пор поминают православную иерархию так, чтобы верующие не расслышали и не поняли, кто упоминается». Ему вторил известный львовский протоиерей Ванчицкий: «…Акт был в общем формальный. Правда, часть духовенства искренне воссоединилась, но большая часть сделала это только для людского глаза»[12].

В декабре 1949 г. Священный Синод РПЦ по докладу архиепископа Львовского, Тернопольского и Мукачевского-Ужгородского Макария, епископа Станиславского Антония и Дрогобычского Михаила рассмотрел вопрос о состоянии богослужения в вошедших в РПЦ бывших униатских приходах. Было решено «решительно приступить» к очищению храмов и богослужебной практики от «латинских нововведений», категорически запретить поминовение на службах Папы Римского. По своей линии органы госбезопасности тут же отдали распоряжение областным Управлениям – тех, кто сопротивляется «проведению в жизнь указанных решений Синода, рассматривать как сторонников Ватикана, лишь формально воссоединившихся с православием», вести их оперативную разработку в направлении причастности к униатскому подполью и связям с Римом[13].

Немало хлопот контрразведке доставляли ушедшие в оппозицию «неприсоединившиеся» бывшие священники УГКЦ, подпольный епископат, стремившийся установить связь с Ватиканом и проводивший нелегальные богослужения согласно инструкции Восточной конгрегации Ватикана, а также нелегальный руководящий центр РКЦ в Украине – четыре ксендза, связанные с Понтификатом через Польшу. Временно подпольный епископат возглавил нелегальный викарный епископ УГКЦ Николай Хмелевский, в 1948 г. получивший от осужденного митрополита Слепого (через бывшего настоятеля монастыря Де Вохта) письмо о назначении генеральным викарием УГКЦ.

10 января и 27 марта 1950 г. УМГБ западных областей УССР провели операции по «изъятию грекокатолического духовенства, поддерживающего связи с оуновским подпольем», при этом арестовали 78 парохов (приходских священников), 10 подпольщиков ОУН, 47 семей священников выселили в восточные регионы СССР. Всего же лишь в 1949–1950 гг. лишили свободы 80 священников и 38 монашествующих ликвидированной конфессии (в т. ч. 4 игуменьи женских обителей). К июлю 1950 г., сообщал министру госбезопасности СССР В. Абакумову первый секретарь ЦК КП(б)У Леонид Мельников, оставалось действующими 4 униатских монастыря с сотней насельников, около 300 монахов осело по частным квартирам, до 100 вело бродячий образ жизни и проповедовало[14].

В 1957 г. КГБ полагал пребывающими в «униатской оппозиции» 364 священника и до 500 монашествующих УГКЦ (немало из них группами по 3-5 человек жили «по-монастырски» в миру),  к концу 1959 г. – соответственно 327 и 469  (из них в Закарпатье – 108 и 40)[15]. По радио, через поездки родственников в Польшу, по почтовым каналам они умудрялись получать указания и литературу из Ватикана, чей Понтифик Пий ХII 26 января 1956 г. выступил с посланием об укреплении католицизма в  мире.

Проект «Киевская Церковь»

В этих условиях фигура преемника Шептицкого, арестованного в апреле 1945 г. митрополита Слепого вызывала особый оператвиный интерес МГБ-КГБ, поскольку опальный епископ руководил бывшей паствой через «нелегальных епископов-викариев» из сибирской ссылки. Владыка Иосиф до 1953 г. отбывал 8-летний лагерный срок в Мордовии, затем был переведен в Маклаковский дом для инвалидов в Красноярский край под надзор. Репрессированного архиерея по агентурно-оперативным делам «Рифы», «Крестоносцы», «Униаты», «Иезуиты» и другим разрабатывало до двух десятков агентов КГБ (включая бывших видных клириков УГКЦ).

Упомянутая разработка «Рифы» была заведена КГБ УССР в январе 1958 г. в связи с получением сведений о существовании руководимой Слепым тайной религиозно-политической организации «Ассоциация святого единства», ставившая целью отрыв Украины от СССР и создание подчиненной Ватикану «Киево-христианской Церкви». Как выяснилась, организация возникла еще в августе 1940 г. и преследовала цель закрепления «Киево-христианской Церкви» на «всех землях Украины»[16].

Слепой в ссылке не только работал над капитальным трудом по истории Грекокатолической Церкви, но и сформулировал ряд концептуальных положений религиозно-политического характера, призванных составить идеологический фундамент деятельности нелегальной Униатской Церкви. Они, в частности, излагались в изъятых КГБ рукописях «По зову предков» и «Бороться неустанно». Их основные постулаты выражались в письме заместителя Председателя КГБ УССР генерал-майора Н. Мороза начальнику Секретно-политического управления КГБ СССР (до 1960 г. ведало и религиозной сферой) генерал-лейтенанту Е. Питовранову (сыну священника РПЦ, кстати) от 29 января 1958 г. К экспертизе работ привлекли научно-педагогических работников Хабаровского государственного пединститута.

В этих работах, отмечалось в документе, проповедуются «основные националистические концепции, направленные в итоге на отрыв Украины от Советского Союза», делается попытка противопоставить «разные духовные пути» русского и украинского этносов, поскольку «украинскому народу ближе западные народы». Конструировалась несуществующая в истории «Киево-Католическая Церковь», которая якобы и определенно (до 1054 года!) была католической, а УГКЦ объявлялась формой этой Церкви, основанная на «чувстве национальной солидарности». Православие подвергалось огульной критике как «неполноценная религия». Вся история Древней Руси объявлялась историей исключительно украинского народа, более древнего, чем русский, а племя полян («украинцев») являлось якобы самым культурным. Украинская Церковь всегда боролась с Константинополем и Москвой, а Богдан Хмельницкий вырвал Украину из западного мира, его казаки убили свыше 300 католических клириков, утверждал автор. Досталось и гайдамакам ХVIII столетия[17].

Как сообщала агентура отдела МГБ при Особом лагере № 3 МВД, работавшая по делу разработки Слепого («Униаты»), целью митрополита является разрушение православия, «духовное завоевание России» в интересах Ватикана. И в лагере он ведет тайную деятельность, сообщал агент «Август», «прекрасно играет на слабых струнках своих соотечественников», опутывает сознание людей «с иезуитской тонкостью», действует скрытно, осторожно, весьма интересуется светскими делами[18]. Был и буду, твердил митрополит агенту «Божко», проводником идеи Униатской Церкви с Ватиканом во главе.

Самого митрополита, сказано в документе КГБ СССР, адресованном в УКГБ по Красноярскому краю (2 июля 1956 г.), дважды (в 1946 и 1954 гг.) пытались привлечь к негласному сотрудничеству. Однако при попытках вербовки Слепой «показал себя до фанатизма преданным Ватикану, категорически отказался перейти в православие, неоднократно заявлял, что он не считает для себя возможным быть “осведомителем” органов госбезопасности… Наряду с этим Слепой заявлял, что ликвидация Униатской Церкви является большой ошибкой и он смог бы сотрудничать с органами госбезопасности при условии» хотя бы частичного восстановления УГКЦ[19]. В 1963 г. отбывшего 18 лет лагерей больного митрополита выслали из СССР. В 1975 г. он самочинно присвоил себе сан Патриарха, что вызвало бурю в Ватикане, и скончался в Риме 7 сентября 1984 года.

«Оттепель» ускорила возвращение осужденных грекокатолических клириков в Западную Украину, что всерьез беспокоило секретно-политические подразделения КГБ. «Являясь убежденными сторонниками идей Ватикана, – отмечалось в ведомственных документах, – после возвращения из мест заключения устанавливают между собой связь и проводят активную работу по возрождению Униатской Церкви и распространению католицизма… блокируясь в своей враждебной деятельности с украинскими националистами». Подчеркивалась ведущая роль посланий митрополита Слепого, направляемых им из ссылки «униатскому подполью» Галиции во главе с епископом Николаем Чарнецким (наладившим канал связи с Ватиканом)[20].

Свои назначенные Ватиканом «провинциалы» были и у монахов ранее разогнанных духовных орденов. Создавались организационные звенья («округа»). По агентурным данным, в Западной Украине верные Папе униаты образовали «Ассоциацию священного единства». В лагерях Воркуты создали «Коалицию католических священников». Бывший епископ Василий Величковский  (в 1963 г.  назначенный Ватиканом местоблюстителем главы УГКЦ после Слепого и рукоположивший не менее 40 священников катакомбной Церкви) сумел не только провести сбор подписей под обращением к правительству СССР о восстановлении УГКЦ, но и всерьез напугал органы КГБ  подготовкой в Тернополе «массового провокационного выступления верующих по изгнанию из церквей православных священников». Усилиями Величковского в 1963–1965 гг. открыли нелегальные курсы грекокатолических священников в трех областях Галиции, дома для катакомбных монастырей во Львове, Ивано-Франковске и Долине, оборудовали фотолаборатории для тиражирования литературы, «нарезали» зоны ответственности для подпольного епископата[21].

В 1969 г. Величковский очередной раз был лишен свободы, отбывал наказание в ИТК-15 в Ворошиловградской области. Под давлением зарубежных кругов и в процессе разрядки международной напряженности было принято решение о разрешении ему выезда из СССР (по согласованию с 5-м Управлением КГБ СССР и ЦК КПУ). Начальник 4-го (антирелигиозного) отдела 5-го Управления КГБ УССР получил от него письменное обязательство о сотрудничестве с КГБ  под псевдонимом Римский, при этом собственноручно засвидетельствовал согласие «помогать компетентным органам в любом месте, где бы я ни находился» и благодарил советское правительство. Ранее предлагал свою помощь в нормализации отношений с Ватиканом. Рассматривался чекистами как ведущий участник перспективной разработки «Иезуит» по грекокатоликам в диаспоре. Покинул  СССР 27 января 1972 г., вылетев  в Югославию к сестре, и  вскоре умер в Виннипеге (Канада)[22].

Спецслужба и у епископа-катакомбника изъяла упомянутые труды подпольной УГКЦ «Бороться неустанно», «По зову предков», в которых не только содержались рекомендации по организации религиозного подполья, но и выдвигались лозунги отделения Украины от СССР, создания подчиненной Ватикану «Киево-Христианской Церкви», отмежеванию от «неполноценного православия»[23]. Судя по содержанию разработок Слепого, нашедших и современных адептов, их содержание являлось не столько богословским, сколько политизированно-светским, и очень напоминало процессуальную трактовку о разжиганиии этноконфессиональной розни. Однако рукописи, увы, и тут подтвердили свою способность не гореть…

Дмитрий Веденеев, доктор исторических наук

Примечания:

1. Глава УГКЦ презентував науковий проект, покликаний краще дослідити історію Київського християнства // Електронний ресурс. Режим доступу: http://ugcc.kiev.ua/blog/synod-epyskopiv-uhkts-2017-roku-vizyt-kardynala...
2. Отраслевой государственый архив  (ОГА) СБУ. Ф. 16. Оп. 9 (1986). Д. 18. Л. 161.
3. См. подробнее: Вєдєнєєв Д. В., Будков Д. В. Заручниця глобального протистояння. Трагедія Великого Голоду 1932–1933 рр. в Україні у контексті «холодної війни» (1945–1991 рр.): Монографія. – К.: Дорадо-Друк, 2013. – 232 с.
4. ОГА СБУ. Ф. 16. Оп. 14. Д. 7. Л. 31–33.
5. Сборник КГБ СССР. 1990. № 152. С. 35–36; О событиях по насильственному переформатированию конфессионного поля Западной Украины см. подробнее: Анисимов В. С. В кругах Левиафана. Православная Церковь и Украинская держава. – К.: ЧПИФ, 2009. 560 с.
6. ОГА СБУ. Ф. 16. Оп. 13 (1989). Д. 3. Л. 246–257.
7. ОГА СБУ. Ф. 16. Оп. 13. Д. 3. Л. 254–255; Стернюк Владимир Владимирович (1907–1997). Митрополит Украинской Грекокатолической Церкви. В монашестве с 1926 г. Отказался признать решения Львовского церковного собора 1946 г., в 1947 г. осужден Особым совещанием при МГБ к 5 годам лагерей, до 1952 г. отбывал наказание в Архангельской области. По возвращении тайно служил священником, в 1963 г. тайно хиротонисан во епископа УГКЦ. После высылки за границу митрополита Василия (Величковского) – местоблюститель Галицкой митрополии УГКЦ (1972–1991), пребывал под надзором. С 1990 г. возглавил процесс легального восстановления грекокатолической конфессии (до прибытия из эмиграции Верховного архиепископа УГКЦ Мирослава-Ивана (Любачивского)).
8. Об аресте и содержании уголовных дел архиереев УГКЦ см. документальную публикацию: Сердюк Н. Cправа ієрархів УГКЦ (1945 р.): документи і матеріали // З архівів ВУЧК-ГПУ-НКВД-КГБ. 2003. № 1. С. 287–354.
9. ОГА СБУ. Ф. 3. Оп. 261. Д. 2. Л. 65–66.
10. ОГА СБУ. Ф. 1.Оп. 21. Д. 2. Л. 1–29.
11. ОГА СБУ. Ф. 2. Оп. 20.  Д.14. Л. 42.
12. ОГА СБУ. Ф. 3. Оп. 261. Д. 5. Л. 41–42.
13. ОГА СБУ. Ф. 2. Оп. 4. Д. 13. Л. 5.
14. ОГА СБУ. Ф. 2. Оп. 4. Д. 11. Л. 19–20, 33–41.
15. ОГА СБУ. Ф. 1. Оп. 21. Д. 2. Л. 28.
16. ОГА СБУ. Ф. 65. Д. 9113. Т. 1. Л.1–6.
17. ОГА СБУ. Ф. 65. Д. 9113. Т. 1. Л. 251–251об.; Т. 4. Л. 180–185.
18. ОГА СБУ. Ф. 65. Д. 9113. Т. 2. Л. 8–9.
19. ОГА СБУ. Ф. 65. Д. 9113. Т. 32. Л. 240–241.
20. ОГА СБУ. Ф. 65. Д. С-9113. Т. 1. Л. 24–25.
21. ОГА СБУ. Ф. 1. Оп. 12. Д. 2. Л. 180; Ф. 65. Д. С-9113. Т. 33. Л. 74. Величковский Василий (1903–1973), канонизирован РКЦ как блаженный священноисповедник.
22. ОГА СБУ. Ф. 65. Д. С-9113. Т. 33. Л. 83–84, 135–138, 189–190.
23. ОГА СБУ. Ф. 2. Оп. 20. Д. 10. Л. 209–212.

http://pravlife.org/ru/content/eta-novaya-staraya-skazka-otkuda-est-posh...