Епифаний Эдмундович Стукачевский? Заметки о новом отце украинской нации. В. С. Анисимов

Президент Украины Петр Порошенко уже месяц возит по стране для всенародного поклонения обретенные им предвыборные святыни: грамоту стамбульского патриарха Варфоломея и гражданина Сергея Думенко, он же Епифаний. Людям разрешается приложиться к этим реликвиям, а также к ручке самого гаранта. Президент дивным образом преображается в пророка-проповедника, отринувшего все суетное (холод, голод, войну, разруху и нужду, в которой пребывает его народ) и взывающего к вечному – к церкви и «открытию дверей к Богу». Две звезды С разрекламированным Томосом, кажется, уже разобрались. Грамота оказалось крепостнической. Уже и Михаил Денисенко (Филарет) призвал сопротивляться константинопольской неволе, дескать, мы хотели быть сестрой в Стамбуле, а не Роксоланой в гареме. Хотя в Турции никогда по-другому не получалось: кто бы чего о себе ни думал, сначала гарем, затем – «омрияне» счастье.

Та же история, что и с нашим возвращением в семью «свободных европейских народов». Всякий раз оказываемся у тех же бетономешалок, посудомоек, коровников, у тех же хозяев, на тех же грядках, на уборке тех же овощей. Правда, раньше нас возвращали централизованно, в теплушках, а ныне каждый добирается к своему европейскому счастью сам и кто как может. О второй реликвии – молодом и раннем лидере нашего уже объединённого филарето-автокефально-варфоломеевского раскола (ПЦУ) Сергее Думенко, он же Епифаний, – неизвестно практически ничего. Новоявленный духовный отец украинской нации не засветился нигде, ни в чем, ни словом, ни делом. О его призрачном существовании специалисты узнали лет пять назад, когда отлученный от Церкви Михаил Денисенко (Филарет) у себя в расколе придумал забавную должность – «патриарший наместник», некий местоблюститель при невдовствующем «патриаршем престоле». Прикол заключался в том, что местоблюстителя избирают на место почившего руководителя, а не при живом. Быть распорядителем на похоронах при здравствующем покойнике – занятие, прямо скажем, гоголевское, но Михаил Антонович тот еще озорник.

Чем только не шутит! Вот этим наместником и объявили Сергея Думенко. Я его видел один только раз, на недопокаянной пресс-конференции Филарета осенью 2017 года: пухленький, симпатичный молодой человек, сидел слева от анафемы, а справа – Естратий. Если последний все время суетился, уточнял вопросы, что-то шептал на ухо своему глуховатому патрону, то Епифаний уставился на Филарета, как кролик на удава, и два часа собрания сидел как вкопанный, не дрогнул, не моргнул. Часовой у мавзолея! Я еще удивился: Думенко, как все истовые филаретовские патриоты, от службы в рядах украинской армии откосил (кстати, в нашей нынешней матери-Турции он и священником не мог бы стать), – откуда такая выправка? Но вот Филарет, зная, как облупленных, деятелей своего раскола и справедливо опасаясь даже посмертного предательства, загодя назначил себе этого преемника, очевидно, своего в доску. Теперь он протянул Епифания в «киевские митрополиты» стамбульского патриархата. А сам как бы при нем остался на вторых ролях. Филарет уже делал такие кульбиты в прошлом: уходил в тень, будучи «митрополитом киевским» при «патриархах киевских» Мстиславе Скрипнике и Владимире Романюке, но оставался фактическим руководителем схизмы. А начальники, которые пытались выгнать Филарета, сами отправлялись на покой, причем вечный. Но это были люди известные: Мстислав – племянник Петлюры, участник гражданской войны, духовный лидер диаспоры; Романюк – участник бандеровского подполья, узник сталинских лагерей. Удобные ширмы для раскольничьей аферы. А чем удобен Епифаний? Сергей Инкогнито Биография Епифания, как и все в расколе, покрыта мраком.

Родился он в 1979 году в селе Волково Ивановского района Одесской области в семье рабочих. Журналисты «Страна.UA» поехали искать эту семью, рабочих, родственников в то самое Волково. Никого не нашли. Детство и школьные годы мальчик провел в селе Старая Жадова Черновицкой области, где жил и учился еще один деятель филаретовского раскола – Даниил Чокалюк, которого Думенко почитает своим «духовным отцом». «ТСН» показали фотографию школьника-октябренка Сережи с ленинской звездочкой на груди, нашли его маму молодую пенсионерку Марию Богданюк. Рассказали историю о том, что отец, Петр Думенко, родом из соседнего села, бросил мать с месячным сыном, которого воспитывали мама и ее старики-родители. Многочисленные родственники по отцовской линии, в том числе бабушка и дедушка, умершие несколько лет назад, своего внука никогда не видели, как и он их. Тээсэнщики даже повезли дядям Епифания фотографии племянника, чтобы они определили, похож ли он на их брата. Еще бы тест на ДНК предложили пройти! Сам отец сына после младенчества тоже не видел, мотался по заработкам и где-то на них и умер в возрасте 53 лет. Конечно, ТСН могут оболгать и перелгать все, что угодно, но история и впрямь нелепая: бабушка, дедушка и внук, дяди-тети и племянник, двоюродные братья-сестры почти сорок лет живут бок о бок, носят одну фамилию, но имеют лишь смутное представление о существовании друг друга. Думенковцы объясняют, что проведать в соседнем селе отрока, а теперь «митрополита» не могли по занятости и бедности. Но почему Епифаний, который не занят и не беден, гоняет на крутых иномарках, ни разу в жизни не посетил родственников, чью фамилию носит, – загадка.

Неопределенность, как водится, породила множество инсинуаций. Митрополит Черкасский Софроний предположил, учитывая мажористый даже для раскола админвзлет Епифания, что он – Филаретов сын. Хотя ведь очевидно, что дети Филарета ему в отцы-матери годятся. Прочие назначили Епифания в сыновья Даниилу Чокалюку. Чокалюк был талантливым человеком, учился, потом преподавал в Одесской семинарии. Окончил Московскую духовную академию, продолжил обучение в капстране – в Греции. Ушел в раскол по семейным обстоятельствам: будучи монахом, имел супругу и детей, как и Филарет. Теперь все это обрушилось на Думенко: в грехе рожден, в грехе воспитан! Епифаний мог бы сразу пресечь все домыслы, поведать свою биографию, коль назвался груздем – чего же скрывать? Но он держит интригу, полагая, что скандал – кратчайший путь к известности. Для чего «ТСН», как и прочим провластным СМИ, которые вокруг Думенко, как барвинок вьются, тащиться в село, за тысячу верст, фотографии тетям-дядям показывать, а не спросить самого, рядом стоящего, Епифания, чьих он будет? Скандалов жаждут политики, певцы, мажоры, писатели, журналисты, художники, но это ли путь пастыря? Да и Петр Алексеевич, транспортируя грамоту с Епифанием по областям, должен не только расхваливать свой томосный подвиг, но и объяснить, чем так велик и славен Кочубей, почему он «лучший из лучших», хотя даже собачьей будки (не говоря о храме) не построил.

Ведь он становится как бы равнозначным православным архиереям канонической УПЦ, которые, возрождая Православие, воздвигли тысячи храмов и сотни монастырей, миллионы людей возвратили к родной вере. Может, книгу какую великую написал, слово мудрое молвил? Ничего! Вся значимость руководителя порошенковской церкви заключается в том, что он никого, кроме Петра Алексеевича, в президентах Украины не видит. Мажор, миллионер? Сергей Думенко имеет среднее образование. После школьной скамьи с 1996 года пребывал в Киеве под надзорам того же Даниила Чокалюка в филаретовских учебных заведениях (в семинарии и академии), где молодые люди не столько учились, сколько прятались от призыва на срочную службу в Вооруженные силы Украины. По окончании академии в 2003 году стал секретарем Чокалюка, который к тому времени возглавлял раскольничью епархию в Ровно. Преподавал в местной семинарии, работал в епархиальных СМИ. За два года умудрился стать журналистом и был принят в Ровно в НСЖУ.

После кончины Чокалюка год учился греческому языку в Афинах. По возвращению в 2007 году был назначен преподавателем и завкафедрой филологии в филаретовскую богословскую академию. В конце декабря этого же года был «пострижен в монашество», через месяц стал секретарем Филарета, еще через два – архимандритом, наместником Выдубицкого монастыря. Путь от светского человека до наставника монахов, который в Церкви длится долгие-долгие годы, преодолел всего за три месяца. Как девушка из «Пятого элемента» Люка Бессона. Еще через год, в 2009-ом, стал епископом, в 2010-ом – ректором богословской академии, в 2012 – архиепископ, в 2013 – митрополит, «наместник» отлученного от Церкви М. Денисенко в расколе. Конечно, это взлет мажора. Экономический взлет Думенко тоже любопытен. Сразу же после избрания лидером СЦУ журналисты «Страна.UA» заглянули в открытый реестр недвижимости и обнаружили немало движимого и недвижимого имущества нынешнего главного монаха стамбульского раскола. Дом и приусадебный участок в селе Старая Жадова, который получил по решению суда, очевидно – наследство. Чье наследство – непонятно, поскольку мама жива-здорова. Там же осенью 2016 года получил 0,3 га пастбища и столько же покоса. В марте 2018 года он обзавелся участком в 1,4 га для сельхозпроизводства. Осенью 2016 построил дом площадью 206 кв. метров в элитном пригородном Киево-Святошинском районе.

Там же приобрел два участка – 0,9 и 0,7 га – для приусадебного хозяйства. В конце 2013 года купил трехкомнатную квартиру площадью 90 кв. метров в Киеве, в жилом комплексе «Молодежный квартал» на улице Елизаветы Чавдар. Имеет две машины – Фольксваген мультивен 2012 года и Ауди А6 2016 года. Журналисты оценили выявленное имущество в несколько сот тысяч долларов. И это только поверхностный взгляд. Конечно, в наличии собственности нет никакого криминала. Однако Думенко – монах. Нестяжание – один из трех, самый несложный, монашеский обет. Монах не может даже наследства получать, поскольку для мира он умер раньше, чем те, кто ему наследство оставил. Правящий архиерей, конечно, может иметь вдали от шума городского резиденцию, для уединения, писательского творчества. Но для чего одинокому человеку иметь в частной собственности столько гектаров, домов, машин, квартиру, на содержание которых надо тратить уйму времени и средств? И ради чего? К тому же мы видим, что имущество приобретено во время монашества, более того – во время войны на Донбассе. Филаретовцы с пеной у рта разжигают эту бойню, вдохновляют на нее, страна в крови, в слезах и в нищете. А сами тем временем – обогащаются, даже монахи становятся миллионерами! Теперь, очевидно, Петру Алексеевичу надо помочь Епифанию передать свое имущество, нажитое неусыпными молитвами о победе над агрессором, в какой-нибудь слепой траст. Богословие без Христа Вместе с тем «митрополит Епифаний» не только собиратель домов и гектаров, но еще и духовный писатель. Его главный архипастырский труд (в сети его именуют «программным»), можно сказать, вершина всего раскольничьего богословия, написан в декабре 2015 года и имеет броский и яркий заголовок: «Доколе в украинских душах будет шарить рука Москвы?».

Не менее интригующий и подзаголовок: «Как Кремль использует свое влияние на Церковь Московского Патриархата в России и Украине, чтобы задушить нашу государственность и независимость. И что с этим делать». Несмотря на это, трактат за три года существования просмотрели всего 2,5 тысячи пользователей, а прочитавших до конца, думаю, на порядок меньше. Из-за запредельной нудности. Конечно, до «Слова о законе и благодати» он явно не дотягивает, но дает рельефное представление о самом авторе, направленности его высоких дум. Попробуем проанализировать этот текст в ключе беглых и непритязательных комментариев. Прежде всего надо отметить, что трактат написан в стиле политико-клеветнического доноса и хулы на Православную Церковь.

Этот жанр очень популярен среди воинствующих атеистов-религиоведов, собственно говоря, они только в нем и работают. Я неоднократно разбирал творения наших асов религиозного доносительства – Колодного, Еленского, Сагана, Черноморца и др. – и должен признать, что Епифанию Думенко пока еще далековато до их мастерства как по охвату темы, так и по глубине изложения. Оригинальность трактата заключается в том, что этот длиннющий текст подписан «митрополитом Переяслав-Хмельницким и Белоцерковским, Патриаршим наместником», как бы святителем Церкви Христовой, но не заключает в себе ни единой ссылки на Христа, Священное Писание, учителей Церкви и т.д. – всего того, на чем основывают свои умозаключения христианские писатели на протяжении двух тысячелетий. Это необычно и удивительно, ведь автор к тому же еще и ректор Богословской академии. Очевидно, какая академия, такое и «богословие». Можно, конечно, в оправдание возразить, что жанр политико-клеветнического доноса не предполагает использования душпастырской терминологии и учительных истин догматического и нравственного характера, поскольку доносчик стучит на оппонентов не Собору Церкви, уличая их в канонических прегрешениях, а светской власти, доказывая их антигосударственную, подрывную деятельность. Во времена Христа это каралось распятием, в советское время – «расстрельными статьями». Еленский с Саганом, скажем, тоже не оперируют заповедями Христовыми, но они ведь и православными митрополитами себя не именуют. Они «доктора» современной украинской философии.

Обаяние партийной районки В преамбуле автор отмечает «резкое обострение межконфессиональных отношений», «которое угрожает общественной стабильности и национальной безопасности». Наш богослов не знает, что означает слово «конфессия» (вероисповедание), поэтому полагает, что борьба филаретовцев с канонической Церковью Христовой имеет межконфессиональный характер, хотя и УПЦ, и раскольники, увы, относятся к одной конфессии – православных христиан. Далее Епифаний доносит, что национальной безопасности Украины угрожают «совместные действия руководства Церкви Московского Патриархата, политического руководства Российской Федерации с привлечением представителей действующего духовенства Церкви Московского Патриархата в Украине (которая именует себя Украинской Православной Церковью) и политических деятелей прокремлевской направленности». Сразу отметим удивительное косноязычие, впрочем, свойственное всему тексту: скудный словарный запас, кострубатые словосочетания, сплошные канцеляризмы, отсутствие всякой образности. Чему учили человека в Афинах? Кроме того, автор не знает, что Московский Патриархат – это второе название Русской Православной Церкви, т.е. «Церковь Патриархата» в России – тавтология. «Совместные действия» руководства России и РПЦ по задушению нашей государственности и независимости Думенко прозорливо узрел в «информационной спецоперации» в селе Птичье. Том самом, где православные верующие воспротивились захвату своего храма боевиками «пятого сектора».

Здесь, конечно, повеяло традициями партийной районной газеты советских времен. Когда за срывом планов по надоям и сенозаготовкам в отстающих колхозах на той же Ровенщине непременно стоял американский империализм, щупальца которого дотягивались до самых глухих сел. А сегодня нагуглили таки (не зря же запустили космическую систему Глонасс!) Владимир Путин, Патриарх Кирилл с украинскими прокремлевскими политиками на географической карте Дубненского района Ровенской области это полесское село в тысячу душ и пробудили в нем спящую пятьсот лет ячейку «русского мира». И она взбунтовалась против беззакония, да еще и растрезвонила по СМИ. Нет слов, форменная диверсия агрессора! Впрочем, полагаю, когда тот же «пятый сектор» придет отжимать нажитые непосильной молитвой монашеские «маетки» самого Думенко, в нем тоже пробудится какая-нибудь «русская весна», и он начнет бить в колокола, ища защиты от бандитского произвола. Поэт издалека заводит речь «Предысторию» сей спецоперации в Птичьем наш богослов начинает описывать из глубины веков, указывая, что «как всем хорошо известно, Московский Патриархат всегда был тесно интегрирован с государственной властью и в Московском царстве, и в Российской империи, и в Советском Союзе и ныне – Российской Федерации». Здесь мы видим отсутствие исторических знаний: в Московском царстве и в Российской империи государство и Церковь были не только интегрированы, а неотделимы друг от друга, и государь являлся помазанником Божиим. Русских самодержцев, по указанию Константинопольского патриарха, все мировое православие поминало за богослужениями как «единственных православных царей вселенной».

В СССР атеизм был государственной идеологией, поэтому Московский Патриархат был «интегрирован» на Соловки, Беломорканал, в ГУЛАГ, на Колыму, в мордовские и прочие лагеря. Избранный в 1990-ом году Святейший Алексий II стал первым не сидевшим в лагерях Московским Патриархом. Думенко пишет, что, несмотря на декларированное отделение Церкви от государства и в СССР, и в современной РФ, «всем очевидно»: госвласть включала и включает структуры Московского Патриархата в реализацию своей внутренней и внешней политики. В этом, собственно, и заключается суть думенковского клеветнического доноса. «Кульминацией» этого включения «стал инспирированный российскими спецслужбами и Московской Патриархией» в 1992 году «переворот в руководстве УПЦ» (Харьковский Архиерейский Собор). Как известно, на этом соборе клятвопреступник Филарет, разоблаченный демократами (которые вопили об этом по всем СМИ и на каждом перекрестке) как «кагебист в рясе», как монах-разложенец, имеющий супругу и детей и т.д., был запрещен в священнослужении и изгнан из церковного руководства. Думенко считает это великой трагедией Украины, приведшей, по его «глубокому убеждению», в конечном итоге к «частичному успеху агрессии России» – «оккупации Крыма и части Донбасса». Вот так: если бы Церковь не выгнала позорившего ее иерарха, то мы бы через четверть века и Крым не потеряли!

До Епифания никто в Украине так глубоко связь времен и событий не прослеживал! И здесь открывается большой простор для филаретовского богословия. Скажем, если бы Ксения Митрофановна, мать Евгении Петровны, «владычицы Киевской и всея Украины», будучи несомненным агентом Кремля и агрессором всех времен и народов, не начала гибридную войну «с сожителем моей дочери М. Денисенко» и судиться с ним, то и Чернобыльская катастрофа никогда не случилась бы. Бой тещи с зятем едва не пошатнул мироздание! «Вынужденец» или сексот? Далее автор переходит к «сокровенному» – к пересказам воспоминаний своего шефа Филарета о «методах влияния» власти на Церковь через КГБ. Конечно, кому, как не сексоту КГБ с позывным «товарищ Антонов», орденоносцу этого не знать! Для этого, по Епифанию, существовало два вида агентов: «командированные офицеры КГБ под прикрытием» и завербованные «церковные деятели». При этом Думенко утверждает, что «каждый представитель Церкви вынужден был взаимодействовать с державою, как гражданин СССР». Это, как нетрудно догадаться, отмазка для Филарета, который никогда не скрывал, что сотрудничал с КГБ и даже никакого греха в этом до сих пор не видит. Дескать, КГБ был средоточием советского патриотизма, а Филарет был истовым патриотом своей Страны Советов, поэтому и служил ему верой и правдой. Типа, и сегодня есть работающие на СБУ «персеи»-осведомители и стукачи (филаретовцы, очевидно, в полном составе) – кто упрекнет их, ведь они, патриоты, укрепляют безопасность нашей страны! Хотя в правовом государстве всякие слежки без решения суда, сбор информации и т.д. – противозаконны.

На днях Михаил Антонович на порошенковском телеканале опять затянул свою старую сагу о том, что сотрудничать с КГБ было необходимо, так как «ни одного священника нельзя было назначить на приход без согласования» с надзорными чекистскими органами. Это правда, но не вся. В советское время Филарет объездил по заданию КГБ, партии и правительства 60 стран мира – он, что, колесил согласовывать назначение священника на сельский приход? В 1987 Леонид Кравчук, курировавший атеистическую работу в ЦК КПУ, в своем докладе об усилении антирелигиозной работы в преддверии 1000-летия Крещения Руси указывал, что «после 1981 года было освоено 893бывших культовых помещений», попросту говоря, храмов. Их «осваивали» под «социально-культурные цели» или хозяйственные нужды, т.е. закрывали. Получалось, что в последнюю перед горбачевской свободой пятилетку в Украине закрывали в среднем по 180 храмов в год, по15 – ежемесячно. За пять лет Православную Церковь сократили почти на четверть. До того закрывали не меньше, и ни одного храма, начиная с хрущевских гонений (1957–1964), не открыли.

Поэтому Филарет согласовывал не столько назначение, сколько сокращение священнослужителей. Думенко не указывает, к какому типу агентов принадлежит его шеф (чекистом под прикрытием или завербованным). Однако московские кураторы Филарета (председатель Совета по делам религий Константин Харчев), которые тоже «развоспоминались», указывают на первый тип, поскольку для Филарета «каноны КГБ были выше апостольских». Принуждать человека, того же престарелого лагерника Киевского Митрополита Иоанна (Соколова), к выполнению хрущевских партийных предначертаний было делом хлопотным. А вот в 1957 году прислали из Саратова молодого чекиста Филарета, и завертелось-закрутилось: он закрыл Киевскую духовную семинарию, затем Киево-Печерскую лавру и другие храмы, пошел на повышение, вернулся уже экзархом и (вместе с тем же Леонидом Макаровичем) вел Церковь, как видим, ударными темпами к коммунизму. «Засланным комсомольцем» считал Филарета знаменитый харьковский митрополит Никодим, рукополагавший его в епископы. О демонтаже чекистского надзора Далее автор утверждает, что после распада Союза «система государственного контроля за жизнью Церкви в нашей стране была демонтирована». А вот в России она пребывает в тесной зависимости от государства. Абсолютно некомпетентное утверждение. Это в России Борис Ельцин сразу разогнал тот же Совет по делам религий, тот самый орган тотального контроля с системой «уполномоченных», с которыми «согласовывали» Церкви свою деятельность.

У нас же его временно упразднила премьер-министр Тимошенко, а в 2010 году президент Виктор Янукович. Впрочем, он до сих пор существует в виде департамента в Министерстве культуры. В ноябре 2018 года в филармонии даже отпраздновал свое столетие, на котором выступил Филарет и нардеп-религиовед из воинствующих атеистов Виктор Еленский. Сущность этой якобы «демонтированной» структуры тоталитаризма ярко характеризует тот факт, что в ней с 1997 по 2005 год первым замом председателя работал кадровый чекист, генерал СБУ Николай Маломуж, ставший в 2005-ом руководителем Службы внешней разведки Украины. Сегодня он кандидат в президенты Украины, имеет высшее воинское звание – генерал армии. Когда в 2002 году Генеральная прокуратура во второй раз снимала филаретовский раскол (УПЦ-КП) с регистрации, как незаконно созданную структуру, именно Маломуж спасал филаретовцев от тюрьмы и сумы, и нам приходилось неоднократно с ним полемизировать. Тем не менее Думенко утверждает, что это как раз в России «с течением времени» зависимость церкви от государства «только усиливается», главным образом с приходом к власти выходцев из КГБ и обоюдостороннем желании реализовать имперский проект «Русский мир». Тут наш богослов впадает в явное противоречие: сначала провозглашает, что «кульминацией», наивысшей точкой взаимодействия российских спецслужб и Церкви было изгнание в 1992 году Филарета из УПЦ, когда никаких силовиков в российской власти в помине не было, а через десять лет зависимость только «усиливается». Очевидно, что наш богослов ни в Москве, ни в России никогда не был, но все знает, высасывая сведения из пальца.

О соринках и бревнах Следующая главка трактата называется «Ленин умер, но дело его живет!». Здесь он проводит свою главную мысль: среди священнослужителей Православной Церкви были и есть завербованные КГБ во времена СССР личности. «Нет никаких оснований считать, что их сотрудничество с российскими спецслужбами, которые официально являются правопреемниками КГБ, было прекращено», – доносит Думенко. Завербованные батюшки, понятное дело, продолжают деятельность теперь уже в интересах власти Российской Федерации. Количество завербованных богослов не называет, но можно определить некоторые соотношения. Скажем, количество приходов РПЦ во всем СССР в1988 году составляло 6,7 тысяч (на Украине – 3 тысячи), а количество сотрудников КГБ в союзных республиках составляло 90 тысяч (при общей численности органов КГБ в 480 тысяч – с погранвойсками и проч.). В Украине, надо полагать, не менее 10 тысяч. Если учесть, что в то время один священник окормлял два-три прихода, то получается, что потенциально завербованных «церковников» в разы меньше, чем самих вербовщиков – офицеров и генералов КГБ Украины, организаторов и руководителей чекистского дела. Среди последних – известные государственные и политические деятели независимой Украины, депутаты, министры. Это и Евгений Марчук, и тот же Николай Маломуж, можно перечислить десятки, если не сотни фамилий из управленческой элиты страны.

Они-то, по Думенко, прекратили сотрудничество со спецслужбами агрессора? Или наш богослов стучит только на тех, на кого стучать нестрашно? КГБ ковал себе кадры не только в своих спецшколах, но и в вузах, готовивших студентов для загранработ, прежде всего – идеологических. Таким был, скажем, факультет международных отношений Киевского университета. И тут, Думенко, стоило бы вспомнить о Петре Алексеевиче Порошенко, коммунисте, отличнике и даже аспиранте. Он-то свои чекистские погоны и партбилет далеко спрятал? Или оказался белой вороной, не сотрудничавшей и не завербованной? А были ведь еще и войска КГБ (пограничные, правительственной связи и др.), чью школу прошли генпрокурор Юрий Луценко, главный униат Святослав Шевчук и многие другие. На них-то нашему богослову слабо донести? Собственно, со священнослужителями (за исключением тех, кто ездил, как Филарет, или имел контакты с заграницей) КГБ особого резона заниматься не было: они, как и прихожане, не допускались к каким-либо государственным, научным или военным секретам, были «невыездными», даже срочную службу в СА они проходили в стройбатах, с лопатой, а не АКМ. Для надзора за Церковью существовал специальный госорган – тот же Совет по делам религий с институтом уполномоченных на местах, без разрешения которых и гвоздь в покосившийся забор нельзя было забить, не то что прохудившуюся крышу храма залатать.

Куда больше внимания КГБ уделял интеллигенции, научной и культурной, объединенной в творческие союзы, нашпигованные осведомителями, стукачами и сексотами. Союз советских писателей Украины, по воспоминаниям своих членов, был едва ли не коллективным осведомителем КГБ о деятельности «друг друга», выискивавшим в своих рядах антисоветчиков и националистов-сепаратистов. Писатели имели своих «кураторов», которые были в курсе и их личной жизни, и творческих планов. Думенко стоило бы обратиться за богословскими консультациями по этой теме к филаретовским «прихожанам», нашим классикам Дмитрию Павлычко, Владимиру Яворивскому и прочим. А то он в чужом огороде соринки ищет, а в своем бревна не видит. Ведь, скажем, Павлычко в Союз советских писателей Украины рекомендовал не кто-нибудь, а сам Лаврентий Берия. Оборвали ли филаретовские сексоты связи со своими кураторами? Оборвал ли их сам «товарищ Антонов»? Судя по всему – нет. Вот на днях похвастался в интервью: Путин в своем узком кругу посетовал, дескать, надо было Филарета избрать Патриархом РПЦ, сегодня бы проблем с Украиной не имели. Врет, как обычно, набивая себе значимость, но и свидетельствует, что контакты с «узким кругом» не потерял.

Без «Юстасов» и «Кэт» Отметим и следующую деталь. Очевидно, что по молодости и неопытности, насмотревшись «Семнадцать мгновений весны», Епифаний представляет КГБ некой тайной организацией, бойцами невидимого фронта, где по радио шифрограммами «Центр» общался со своими «Юстасами». На самом деле КГБ был совершенно легальной, героизированной структурой, его отделы были в каждом городе и районе. В советское время Думенко не надо было с радисткой Кэт прятаться в волынском лесу и передавать свой донос властям. Он спокойно мог его занести или отправить почтой в свой райотдел, и не только КГБ, но и в милицию, в прокуратуру, в райисполком, в райком партии, комсомола, профсоюзов и т.д. – куда угодно. Он все равно лег бы на стол местным чекистам, которые бы и разбирались опять же с местными «московскими» попами-недобитками, которые, шаря по душам украинцев, (тогда еще советских людей), распространяя антисоветскую агитацию и пропаганду, подрывали устои государства. И отправляли священников и диссидентов на зону и в лагеря тоже районные суды, а не киевские или московские. Когда мы говорим о мученическом пути Русской Православной Церкви или, по терминологии Думенко, Церкви Московского Патриархата, то имеем в виду, прежде всего, невиданные в христианстве кровавые гонения, обрушенные на нее богоборческой властью. Согласно отчетам госкомиссии Александра Яковлева, в СССР были разрушены сто тысяч православных храмов и монастырей, репрессированы сотни тысяч православных священнослужителей, монашествующих и прихожан. Их казнили в тюрьмах, они гибли в лагерях и ссылках. В Украине нет ни одного города или села, не залитых слезами или даже кровью православных христиан, поскольку репрессии были тотальными. И творили эти беззакония не какие-нибудь латышские стрелки, присланные из Москвы, а местные власти, безбожники-активисты, местные правоохранители. Но мы до сих пор ни от кого из властей предержащих, правопреемников богоборцев, не слышали хоть слова покаяния или раскаяния.

Надо отметить и такую деталь. Вся творческая и научная интеллигенция Украины находилась под колпаком у КГБ, но ведь власть не собиралась уничтожать литературу, театр, кинематограф, журналистику, архитектуру, живопись, науку и т.д., напротив, заботилась об их укреплении и развитии. Огромные тиражи книг, журналов, бесплатные квартиры, профильные дома творчества и отдыха, пайки, высокое медицинское и пенсионное обеспечение и др. Этого всего, конечно, были лишены «церковники», Церковь опекали с целью ее планомерного уничтожения. Для священников мученичество продолжалось и вне тюрем и лагерей. Их шельмовали на государственном уровне и повсеместно. Научный атеизм, атеистическая пропаганда, атеистическое воспитание были обязательными и в вузах, и в школах, и в воинских частях, и в пионерских лагерях, и на производстве, и в СМИ, в кино – везде. Я даже видел «уголки атеиста» в шахте и на полевом стане во время уборки! Не было никакой необходимости тех нескольких в районе священников (им разрешалась ходить только по гражданке) тайно вербовать. Любой районный столоначальник (КГБ, прокуратуры, милиции, райисполкома и т.д., прежде всего – уполномоченный по делам религий) просто вызывал на ковер и, как было принято, уже с порога – матом и угрозами сослать на Соловки, устраивал разнос, снимал стружку, требовал писать объяснительные. По какому поводу? Да по любому. В советское время всяких думенок-стукачей, которые доносили на священников, «сигнализировали», было пруд пруди. И власть обязана была реагировать на каждый «стук» в отношении своего идеологического противника. Реагировала по хамски, стремясь унизить и растоптать.

Это была укоренившаяся традиция. Помню, даже в 2000-х один кабминовский начальник, ведавший религиями, ошарашил меня признанием: «Ты знаешь, я этих попов давил, давлю и давить буду!» Почему не кается «товарищ Антонов»? В поисках завербованных КГБ агентов нашему богослову-стукачу Епифанию стоило бы обратить внимание и на организующую и направляющую силу советского общества, правящую элиту государства – Компартию Украины, в которой на момент распада СССР состояло 3,3 млн. членов. Их и вербовать не надо было, поскольку сотрудничество с КГБ было почетной обязанностью члена партии. Клятва коммуниста «о борьбе с врагами трудового народа» соответствовала задачам КГБ, который был «карающим мечом партии», беспартийных в госкомитет не брали. Отцами-основателями и покровителями филаретовского раскола, взрастившего Думенко, тоже были коммунисты: Кравчук, Плющ, Червоний, Поровский, Кулик, Салий, Колодный и т.д. Недаром УПЦ-КП называли измененной ЦК КПУ. Как агенты ныне в родных филаретовских пенатах себя чувствуют? Конечно, стоит сказать и о резерве партии – комсомольцах, сознательных борцах и доносчиках. Как тут опять не вспомнить нашего митрополита Николаевского и Вознесенского Питирима, диссидента, попавшего в заключение в 1980-е годы. Он происходил из казачьего рода Старинских на Киевщине, отец, Петр Старинский, был православным священником, перед войной за «контрреволюционную деятельность» был арестован и получил семь лет магаданских лагерей. После освобождения продолжал служение в родном районе, окормлял несколько сел, во время одной из поездок на приход был убит. Его сын, Николай Старинский, закончил строительный институт, но решил идти по священнической стези: поступил в Московскую духовную семинарию, затем в академию, защитил кандидатскую, принял монашество. В 1974 году был направлен в Почаевскую Лавру. По воспоминаниям владыки, среди братии монастыря 15 человек были лагерниками, монахами, прошедшими советские тюрьмы.

Власть и Филарет постоянно стремились закрыть Лавру, монахов переселить в Одессу и Балту. Монахи сопротивлялись, Филарет за непослушание запрещал их, а КГБ отправлял за решетку на год-два, но после освобождения они опять возвращались в монастырь. Малые сроки объясняются тем, что монахи были старыми, к тому же среди них были фронтовики. Борьба КГБ с этим «очагом религиозности» длилась все советское время. В 1980 году очередь дошла до Питирима. Какие-то две комсомолки написали донос, что слышали, как он, общаясь с верующими, нелестно отзывался о советской власти, партии и правительстве. Власть решила раскрыть очередной антисоветский заговор почаевских монахов: были проведены обыски, найдена запрещенная литература (изданные на Западе богословские журналы, переписанные от руки тексты акафистов), начались допросы. Одного монаха так избили на допросе, что он через два дня умер, другого закрыли в каталажку, Питирим ударился в бега. Приехал к Святейшему Патриарху Пимену, тоже бывшему лагернику, который посоветовал спрятаться и переждать лихолетье в глубинке. Питирим уехал в Среднюю Азию на рудник Кентау, где его приютил и взял на работу 88-летний священник. Питирим прослужил целый год, когда ему знакомые передали, что можно возвращаться на Украину, прийти к Филарету, он поможет и решит проблему. Питирим решился приехать в Киев, пришел на службу во Владимирский собор. Но вместо Филарета его встретили особисты, скрутили прямо во время богослужения. Это была ловушка. СИЗО, суд, шесть лет заключения за антисоветскую деятельность. Через три года, при Горбачеве, был досрочно освобожден, благодаря бурному заступничеству митрополита Львовского Никодима (Руснака), который обошел множество инстанций, просил, ходатайствовал, ручался, прямо с зоны забрал бритого наголо зэка в Собор святого Юра, запретив три недели показываться на людях, пока «не зарастет». Любопытно, что Филарет нигде и ни разу не обмолвился ни о Питириме, схваченным прямо на его службе, ни о других жертвах тоталитаризма, чью судьбу вместе с КГБ он вершил на протяжении 30 лет. Напротив, он много распространяется о своей борьбе за украинскую церковь. А нельзя ли было бороться за нее как-то по-другому: не закрывая ежегодно по 180 храмов и не сдавая священнослужителей в КГБ? Вообще-то за такую «борьбу» в демократических странах сидят и по многу лет, а не получают звания Героев Украины. Донос Думенко в этой своей части особенно гнусен. Священник в советское время был изгоем, над ним не издевался только ленивый. Травле, поношению подвергались и члены его семьи, особенно дети, которых обижали все, и учителя, и ровесники. Вместо того чтобы в ноженьки поклониться этим великим людям, которые жили и умирали в унижении, но сохранили для нас горящей свечу родной веры православной, наш богослов возводит на них хулу. Пусть он объявит, что протестанты или иудеи в советское время не преследовались, а сотрудничали с КГБ, будет ли он въездным в США или Израиль? Или пусть объявит, что в Германии евреи, обреченные на уничтожение, сотрудничали с гестапо!

Далее наш богослов, оклеветав стариков, утверждает, что «ныне в помощь и на смену завербованным еще в СССР церковным деятелям и инфильтрованным агентам» приходят «новые, молодые кадры». Их, надо полагать, вербуют уже новые, молодые сотрудники СБУ, пришедшие на смену старым проверенным сотрудникам КГБ. О пропаганде, финансах и романсах Далее Думенко доносит на все, что может припомнить. На ОВЦС Московского Патриархата (в нем работают опять же «офицеры под прикрытием», связанные с МИДом России), на православные общественные организации («Союз православных братств» «Союз православных граждан» – агентура влияния спецслужб), на Информационный отдел Легойды (аналог пропагандистских российских СМИ). В подтверждение тесной связи РПЦ, МИДа, пропагандистских СМИ и войны на Донбассе Думенко приводит «интересный факт» – министр Лавров и журналист Киселев «в разгар агрессии против Украины получили из рук Патриарха Кирилла высшие ордена РПЦ». Проверяем по поисковику этот пока единственный приведенный в материале факт. Действительно, Дмитрий Киселев 23 декабря 2014 года удостоен ордена преп. Сергия Радонежского II степени в связи с 60-летием со дня рождения, Сергей Лавров награжден 30 апреля 2015 года орденом Даниила Московского в связи с 65-летием. Связь очевидна: если бы не было агрессии России, то и юбилеи бы у награжденных не случились.

Правда, непонятно, о каком «разгаре» в апреле 2015 года Думенко ведет речь? Затем он доносит, «по сообщениям российских СМИ 1990-х годов и поныне», о схемах обогащения «лично митрополита (ныне патриарха) Кирилла, состояние которого оценивают от сотен миллионов до миллиарда долларов». Также указывает, что «по указанию Кремля» государственные и частные структуры ежегодно на нужды Московского Патриархата «добровольно жертвуют» сотни миллионов долларов. Плохо «наместник патриарха» читает старую желтую прессу, иначе бы увеличил суммы в разы. В подтверждение он приводит «свежак»: информацию о том, что за три года проекты структур РПЦ поддержаны грантами фонда Президента России на общую сумму в четверть миллиарда рублей. Заходим в поисковик: действительно, 73 православных организаций по всей России (социальные, благотворительные, гимназии и т.д.) получили такие деньги, больше всех некое общество «Милосердие», занимающееся бездомными людьми. Но присмотримся к сумме: получается 83 миллиона рублей в год, это немногим более 1 млн. долларов. Столько ядерная сверхдержава тратит на подрывные христианские проекты от Владивостока до Калининграда. Уж не смешно ли? Страна жмотов! Это две недельные поездки президента Порошенко на Мальдивы! Поэтому нашему богослову надо все-таки учить арифметику и подтверждать свои наветы более весомыми аргументами. О тотемах филаретовского раскола Затем богослов опять возвращается в 1992 год, когда была организована «Церковная ДНР», переворот в руководстве УПЦ. Здесь он путается в географии, поскольку Филарета изгнали на Архиерейском соборе в Харькове, а не в Донецке.

Думенко дает уже новую трактовку событий, донося, что «переворот» в УПЦ был осуществлён митрополитом Кириллом и председателем КГБ Украины генералом Николаем Голушко. Он приводит биографические данные генерала, передёргивая факты. Дело в том, что Николай Голушко с осени 1991 года уже работал в Москве, возглавляя секретариат ГКБ СССР, а затем руководя спецслужбами России, в том числе и ФСБ. Если принять богословскую концепцию Епифания о том, что при Филарете Церковью в Украине управляло КГБ, то руководителем УПЦ в 1990-ом году Филарета назначил, конечно, Николай Голушко, возглавлявший КГБ Украины в 1987-1991 годах. А вот снимал его с должности в мае 1992-го, расстригал, запрещал в священнослужении за клятвопреступление, аморальный для монаха образ жизни и т.д. уже генерал Евгений Марчук, возглавлявший КГБ-СБУ Украины с августа 1991-го по 1994 год. Впрочем, Евгений Марчук был заместителем Голушко, курировал гуманитарный блок, очевидно, именно он и назначал, и выгонял «товарища Антонова». Однако Думенко обходит его тотемное имя на цыпочках и в гробовом молчании. Почему? Страшновато. Тут не поклевещешь. Осерчает всеведающий Евгений Кириллович, и останутся от филаретовского раскола лишь клочки по закоулочкам. Поэтому Думенко предпочитает перебдеть, приписывая деяния времен Марчука его предшественникам, сравнивая Харьковский Архиерейский собор 1992 года с «фальшивыми референдумами в Крыму и на Донбассе» в 2014-ом. Кто бы мог подумать: один почерк, одна и та же «схема влияния»! Хватать и не пущать! Далее Думенко доносит на депутата Новинского, архиереев УПЦ, умерших и живых, на православные интернет-издания, «транслирующие установки Кремля» и т.д. и т.п. По самым разнообразным поводам: федерализация, разжигание, поддержка агрессора, издание провокационных листовок и пр. Не только разобрать, но и дочитать до конца трудновато. Даже удивительно, сколько в молодом человеке, называющем себя священником, накоплено воинствующей глупости, злобы, клеветы и яда!

В финале Думенко предлагает государству «приложить все усилия, чтобы помочь этой Церкви (УПЦ) разоблачить российскую агентуру влияния, прекратить поездки церковных начальников в Москву за инструкциями, получение ими кремлевских указаний телефоном, электронной почтой и иными способами коммуникации». Т.е. сделать архиереев Украинской Православной Церкви «не выездными», без права переписки и телефонных звонков. Дзержинский с Ярославским в свое время предлагали то же самое! (Правда, затем решили, что расстреливать все-таки надежнее и проще). Это, по мнению Епифания, оздоровит УПЦ, сделает диалог о церковном единстве продуктивным, а поместную церковь – реальностью. Впрочем, через год, в 2017-ом, аж три делегации, возглавляемые руководящими епископами филаретовского раскола, тайно посетили агрессора-Москву. Видимо, по гражданке, под видом таджиков-заробитчан. Днем для отвода глаз клали тротуарную плитку на Лубянской площади, а в ночи получали инструкции и вели переговоры о снятии с Филарета анафемы. При этом, что характерно, не пользовались ни телефоном, ни электронной почтой. Я полагаю, что Сергей Думенко – глубоко не верующий человек, по крайней мере, не православный. Трудно представить, чтобы священник, а тем более митрополит и даже ректор Богословской академии, не то что писал, а даже думал подобным образом.

Он Евангелие хоть открывал? Что из написанного им доноса ему соответствует? Я бы перевел сей труд на греческий, отправил Патриарху Варфоломею с просьбой написать к нему предисловие. Пусть наследник Иоанна Златоуста и прочих византийских святителей объяснит в нем, что за веру и какими «носителями» он нам ныне в Украину впихивает? Если Епифаний – это лучшее из лучшего, что есть в новом порошенковско-стамбульском расколе, то что же представляет из себя все остальное? Блаженнейший Митрополит Варшавский Савва назвал Сергея Думенко «несчастным светским молодым человеком». Это справедливо. Сел не в свои сани. Крапал бы свои доносы, приумножал маетки – но зачем «пхатысь вгору»? Понятное дело, тщеславие, гордыня, мажорство, президент Порошенко треплет ручкой за пухлую щечку – сбыча мечт! Но ведь на лжи, как на песке, ничего долго не продержится. «Руина – Украина» уже не только рифма, но и реальность. И новые наши поводыри, увы, эту реальность могут лишь усугублять.

http://radonezh.ru/2019/02/01/epifaniy-edmundovich-stukachevskiy-zametki...