ДВЕ ЧАСТИ ОДНОГО ЦЕЛОГО. Ольга Немчикова

Все мы — особенно женщины! — знаем евангельскую историю о двух сестрах, одна из которых внимала словам Христа, сидя у Его ног, а вторая хлопотала по хозяйству, недовольная праздностью сестры. Старшую, занятую приготовлением стола, звали Марфа, младшую, слушавшую речи Господа, — Мария.

У женщин был брат Лазарь — да, тот самый воскрешенный Лазарь Четверодневный, один из немногих, кого толкователи Евангелия осмеливаются называть другом Христа. Обычная семья из пригорода Иерусалима Вифании — и настолько же из ряда вон выходящая, невместимая в понимание простым человеческим разумом.

***

Ни про детство, ни про юность этого семейства ничего неизвестно. Зато интересный момент: католическая традиция отождествляет внимательную слушательницу Марию не только с той женщиной, которая отерла ноги Христа своими волосами, но и с Марией Магдалиной (которая все в той же католической интерпретации была раскаявшейся блудницей!). В связи с этим неудивительно и то, что в картинах Веласкеса, Рубенса, Вермеера или Тинторетто может встречаться словно противопоставление сестер друг другу (у Мориса Дени этому способствует еще цветовое, черное и белое, решение одежд), а у Караваджо Марии вообще вручено зеркало, символизировавшее гордыню.

Православная традиция другая, но не без своих перегибов: события Евангелия, в которых хлопочущая по хозяйству Марфа обращает внимание Христа на отсутствие помощи со стороны Марии, пеняет Ему, указывая на это, порой рассматриваются однозначно и грубо: Господь, мол, осудил любые бытовые хлопоты. И правда, в ответ на претензии Марфы Христос отвечает: «Марфа, ты заботишься и суетишься о многом, а одно только нужно; Мария же избрала благую часть, которая не отнимется у нее». Многие женщины порой любят трактовать такое положение вещей как четкое указание, что бытом и домом можно вовсе не заниматься, а нужно лишь внимать Слову Божию, избрав ту самую «благую часть», то есть бесконечно посещать самые отдаленные монастыри в паломнических поездках, беседовать «о духовном», одежду не гладить, полноценный обед готовить только по большим праздникам. А важно ведь совсем не это: важна целостность.

Марфа и Мария недаром кровные, единоутробные сестры — они две стороны одной медали, две части одного целого. Ведь и Христос говорит о благой части, а не о чем-то целом, значит, только соединением, совместной работой — молитвой и трудом — можно достичь полноты. Господь не осуждает Марфу, не обличает ее, не обесценивает ее огромную работу (а достойно встретить и накрыть на стол для Христа с учениками и еще, очевидно, для большого количества последователей — не самая простая задача), он лишь указывает, что в ее действиях слишком много суеты. При этом Марфе вовсе не предлагается тоже сесть рядом с сестрой у ног Спасителя и слушать Его слова, женщина продолжает свои домашние хлопоты, «отпустив» сестру в иные эмпиреи.

Диего Веласкес. «Христос в доме Марфы и Марии»

По словам святых отцов, так должна вести себя и человеческая душа: заботиться о домашних и быте, не забывая о молитве, не выпячивая одно в ущерб другому, не оставляя полностью одного ради другого. Ведь даже на примере самих Марфы и Марии понятно, что у них одна, крепкая и твердая вера: обе сестры станут женами-мироносицами, спешившими к месту погребения своего Учителя и Друга, обе понесут проповедь христианства дальше в мир.

Однако до того как женщины выйдут на служение Слову Божьему, случится еще одна история. Если предыдущий сюжет можно просто и понятно рассмотреть с обычной, обыденной, человеческой точки зрения, то событие, окончательно перевернувшее жизнь всех троих — сестер и их брата — такой простой трактовке не поддается.

Речь идет о той страшной потере, которую довелось пережить Марфе и Марии, и о той несказанной радости, восторге и удивлении, которые последовали потом: их брат Лазарь болел, умер и был воскрешен Христом на четвертый день после смерти, когда «уже смердел».

Известно, что, когда друг Господа Лазарь тяжело и опасно заболел, Христос был не очень далеко от Вифании, где жило семейство Марфы и Марии, однако, несмотря на известие о болезни, не отправился в их дом сразу, сказав, что эта болезнь послужит «не к смерти, но к славе Божьей». Лазарь умирает, Господь приходит в Вифанию. На подступах к дому Его встречает Марфа, которая произносит фразу, сразу показывающую все глубины и бесстрашия, и веры этой женщины. Начинает она словно с обвинений: «Если бы Ты был здесь, не умер бы брат мой!» — но сколько веры в этих словах! И дальше, совсем отчаянное просьба-предложение: «Но и теперь знаю, что чего Ты попросишь у Бога, даст Тебе Бог».

Вскоре к сестре присоединяется Мария, тоже обращаясь к Христу с плачем. Господь велит отвалить камень от могилы Лазаря — и вдруг Марфа словно противится этому, заявляя: «Уже смердит, ибо четыре дня как он во гробе». Казалось бы — только что эта женщина с дерзновением намекала, что если их Друг захочет, то Бог сделает все, что Тот пожелает — и вдруг она начинается в этом сомневаться? Или просто Марфа, оказавшись на пороге главной тайны человеческой жизни — смерти, — вдруг пугается и пытается спрятаться за привычные земные понятия, связанные с этим неизвестным и страшным явлением?

Камень, тем не менее, отваливают, и из могилы выходит любимый брат Лазарь, в погребальных пеленах, уже тронутый тлением, видевший своими глазами то, что никогда еще не переживал ни один человек на земле. Говорят, что с того самого дня и до самой своей уже окончательной смерти Лазарь, получивший прозвание Четверодневный по числу проведенных в загробном мире дней, больше никогда не улыбался. Слишком сильным оказалось потрясение, слишком глубоко заглянул он в тайны мира. Вряд ли разучились улыбаться и его сестры, особенно живая и подвижная Марфа, но и на них смерть и воскрешение их брата наложило несмываемый отпечаток.

«Воскрешение Лазаря», картина ван Гога

Марфа оставляет свои любимые и привычные домашние хлопоты, чтобы вместе с сестрой и братом нести Слово Божие по всему миру. Сначала женщины, в числе прочих жен-мироносиц, узнают о чуде Воскресения. Наверное, именно им проще, чем всем остальным поверить в это небывалое событие, ведь у них на глазах Христос воскресил человека, умершего несколько дней назад!

Марфе и Марии больше не дается отдельных слов в евангельских событиях этого времени, но они спокойно и надежно стоят в радостной группке ликующих женщин. Потом Христос окончательно оставляет их в своей земной ипостаси, заканчивается и привычная жизнь сестер и брата в Вифании. После мученической кончины архидиакона Стефана и особо активных гонений фарисеев на самого Лазаря, как живого свидетельства славы Божией и христовых чудес, семья покидает родные места, но именно это обстоятельство способствует распространению рассказов о Христе все дальше и дальше. На чужбине Лазарь становится епископом, а про сестер больше ничего неизвестно, кроме того, что кончина их была не мученической, а мирной и спокойной.

***

Марфа и Мария — это труд и молитва, так необходимые каждой душе для спасения. Явственнее всего смогла выразить это святая княгиня Елизавета Федоровна, основав Марфо-Мариинскую обитель, где насельницы не только молились, но и работали самым настоящим, без прикрас, физическим трудом. Синтез, соединение, гармония — назвать соединение двух этих частей можно как угодно. Главное — помнить, что для того, чтобы одна из них стала благой частью, где-то поблизости обязательно должна быть вторая.

Источник: http://www.matrony.ru/dve-chasti-odnogo-tselogo/#ixzz36UCO3vuB