Долгое прощание со святыней

Церковь Благовещения Пресвятой Богородицы, 1900 г. 

Крутой берег Москвы-реки. От него поднималась Мухина гора, на которой сиял белокаменный храм Благовещения Пресвятой Богородицы. Он ярко выделялся на фоне солнечной летней зелени и был тонко прорисован белым по белому, когда округу окутывали снега. Так было. Чтобы оказаться на Бережках, где возник Благовещенский храм, стоявший на одном берегу и смотревший на другой, надо вернуться на шесть столетий назад, пройтись по Ростовской набережной и Ростовским переулкам и многое вспомнить.

Благовещенская (Бережковская) слобода – московское подворье ростовских митрополитов

Основание церкви Пресвятой Богородицы связано с пребыванием в Москве митрополитов из славного Ростова. Стоит сказать, что ростовская кафедра занимала четвертое место в русской иерархии. При архиепископе Ростовском Феодоре III, основавшем Симонов монастырь, подворье ростовских митрополитов находилось в Кудрине. Это село известно с XIV века как владение героя Куликовской битвы серпуховского князя Владимира Андреевича Храброго. Его двор с домовым храмом стоял на «Трех горах», одном из семи холмов, на которых, по преданиям, была основана Москва.

В 1410 году вдова князя Елена Ольгердовна подарила село со всеми угодьями митрополиту Киевскому и всея Руси Фотию, который в тот год переехал в Москву из Византии. В 1413 году владыка Ростовский и Ярославский Григорий отказался от земель в Кудрине и перенес ростовское подворье в Дорогомилово. Так на высоком левом берегу Москвы-реки, на живописной Мухиной горе, среди лесов, рядом с Дорогомиловской слободой возникла Ростовская слобода. Были у нее и другие названия: Бережковская – по близости к реке, Рыбацкая – по рыбному промыслу, и Благовещенская – по храму.

На подворье ростовских митрополитов в том же 1413 году была построена каменная церковь, освященная в честь Благовещения Пресвятой Богородицы, и архиерейский двор.

Первые 200 лет

Домовый однопрестольный Благовещенский храм ростовских владык был маленьким, низеньким и небогатым. Да и жителей в слободе было мало, а постоянных прихожан и вовсе не было. Жизнь текла тихая и незаметная, службы совершались монахами из Ростова. Храм неоднократно горел, претерпевал лишения и подновлялся, меняя свой первоначальный вид. Менялась и сама слобода, в которой стали происходить великие события. В 1456 году Смоленскую икону Божией Матери, находившуюся в Благовещенском соборе Кремля, возвращали в Смоленск. Святыню торжественно, с хоругвями, иконами и звоном колоколов, встретили у Благовещенского храма и проводили с крестным ходом до Саввина монастыря.

Через 14 лет произошло еще одно событие. Благовещенский храм был связан с именем ростовского архиепископа Вассиана (Рыло), духовника великого князя Иоанна III Васильевича. В 1480 году архиепископ написал послание на Угру, где шло противостояние русских и ордынских войск, разделенных этой неширокой и неглубокой рекой. Это письмо укрепило волю 40-летнего московского князя и вдохновило его на борьбу. Как известно, стояние на Угре и битва закончились бегством хана Ахмата. Сам же архиепископ Ростовский, Ярославский и Белозерский Вассиан скончался 23 марта 1481 года на ростовском подворье у Благовещенского храма.

XVI–XVII века: тихая жизнь и большие перемены

Время в слободе, казалось, замерло. В 1546 году в ней насчитывалось 32 двора, через сто лет все так же стояло 7 крестьянских и 25 бобыльских дворов. В них проживало более 70 человек, бывших прихожанами храма. Но люди кормились московской работой, приносившей малый доход, и часто уходили на торговые промыслы. Так что приход считался бедным. И это несмотря на благосклонное отношение к Благовещенской церкви царя Алексея Михайловича, который назначил ей денежное пособие из царской казны и начал решать вопрос с землей, бывшей в собственности ростовских митрополитов.

Церковь Благовещения Пресвятой Богородицы на карте Москвы 1878 г. retromap.ru

В 1674 году Благовещенский храм на 16 лет отошел могущественному патриарху Московскому Иоакиму. Дело в том, что в XVI–XVIII веках подворье ростовских митрополита расположилось на новом месте – на Варварке, напротив храма великомученицы Варвары. Однако в 1678 году рядом с Благовещенским храмом на Бережках находились уже два митрополичьих двора: в одном из них могли останавливаться приезжавшие из Ростова крестьяне, в другом – представители духовенства и бояре.

В 1685 году после сильного пожара церковь и многие дворы крестьян, чиновных людей и даже митрополита пришлось отстраивать заново. После перестройки Благовещенский храм явился во всей красе нарышкинского барокко, сияющий пятью позолоченными куполами и удивляющий прелестью трехлопастных кокошников. По какой-то причине освящение храма состоялось только в 1697 году, после чего он получил статус приходского, оставаясь при этом домовым. В это время Благовещенскую церковь украшал пятиярусный иконостас и Царские врата, впечатлявшие великолепной резьбой. Образы апостолов и пророков, находившиеся в нижнем ряду иконостаса, были выполнены в технике письма иконописца Оружейной палаты Симона Ушакова. В одном из приделов был устроен одноярусный иконостас из белого мрамора.

Вот только «домовая старинная земля» так и находилась во владении ростовских митрополитов. Ни храм, ни крестьяне не имели на нее права. В 1686 году этот давний вопрос окончательно решился: по распоряжению патриарха Иоакима намерили 5000 сажень земли под храм и кладбище, в пользу причта и священника.

XVIII век: решение Петра I и новые приделы

Наступил XVIII век. В 1702 году в разросшейся слободе было уже 180 дворов. Однако царь Петр I отменил денежное пособие, назначенное храму его отцом, и велел «кормитца приходом». Кроме того, вскоре произошло резкое уменьшение числа дворов до 107, что можно связать с оттоком населения по причине строительства Санкт-Петербурга.

С годами жизнь в слободе налаживалась, и в 1722 году стало больше жителей и, очевидно, средств, так как в 1732 году на «доброхотныя жертвы» начинает строиться новый теплый придел. Через пять лет у церкви появился придел святого Николая, главной иконой которого стал образ, написанный в XVII столетии. В 1749 году прихожанин храма В. А. Горянинов, отставник Драгунского полка, пожелал построить в левой стороне трапезной придел Знамения Пресвятой Богородицы. Но это благое намерение так и не осуществилось. В 1765–1770 годах в храме устроили придел святого Иоанна Воина, для чего значительно расширили трапезную.

В 1812 году при подходе французов к Москве все ценные вещи и 1605 рублей денег Благовещенской церкви спрятали под полом. Ключи остались у служителя Акима Степанова. Во время пожара храм, постройки архиерейского двора и слободы пострадали, но вскоре были отстроены. Ценности благополучно извлекли из тайника, а вот денег там не оказалось. Судебная тяжба слилась несколько лет, но ни к чему не привела.

Фото из альбома Н.А. Найденова, 1882 г. 

Новое строительство красивых деревянных и каменных слободских домов покажет, как изменилась слобода и прихожане храма. Здесь начинают селиться богатые купцы, чьи дома чудом сохранились до наших дней. В 1830 году вновь встал вопрос о перестройке Благовещенской церкви: ее трапезной, приделов и колокольни. Но возникли проблемы с мастерами и финансированием.

XIX век: новая колокольня, богатое убранство, колокольный звон

В 1830 году старую колокольню и трапезную разобрали. Началось строительство, за которым следил священник Н. Герасимов. Деньги собирали всем миром. За первый год строительства собрали 13 000 рублей, в 1832 – еще 5 000. Вся постройка обошлась в 52 000.

Через семь лет завершились все работы по возведению белокаменной шатровой колокольни и более просторной трапезной. Руководил реконструкцией архитектор, академик Императорской академии художеств Федор Михайлович Шестков.

Обновили и колокола. Насколько прекрасен был звон Благовещенской церкви, можно понять по словам «колоколиста» и композитора Константина Сараджева. Гениальный звонарь поднимался на 35 колоколен Москвы, чтобы творить неповторимый по своей красоте звон. В его воспоминаниях, оставленных в 1920-е годы, есть слова сожаления о том, что он так поздно узнал дивный трезвон колоколов храма Благовещения Пресвятой Богородицы. Чаще всего он звонил в четырех храмах: Благовещенском на Бережках, Марона пустынника, Спаса Преображения на Песках и в Никитском монастыре.

В результате строительства у храма появилась ограда из белого камня, крыша из железа, резные золоченые иконостасы, роспись на стенах. Главный иконостас 1857 года был выполнен из дуба, с резьбой из липы и щедрой позолотой. Стены покрывала роспись. Известен лишь один ее сюжет: святой исповедник Василий, епископ Парийский, и святая мученица Наталия.

В 1896 году храм вновь обновили. В 1900 году на колокольню торжественно подняли колокол весом 550 пудов. К этому времени внутреннее убранство церкви стало еще более богатым: благодаря щедрым пожертвованиям прихожан многие иконы, в том числе Спаса Вседержителя, Благовещения, Преображения Господня, украсили ризы из серебра с позолотой. Это были дары прихожан. Особо почитались древний Коневский образ Божией Матери и «Неопалимая Купина». Хранился в Благовещенской церкви и ковчег с частицами Древа Креста Господня, мощами Иоанна Крестителя, апостола Андрея Первозванного, праведных Анны и Лазаря, первомученика Стефана, евангелистов Матфея, Марка и Луки. Эти сокровища собрал в 1910 году священник Г. Добронравов. Серебряную сокровищницу пожертвовала прихожанка М. Я. Вегенер. Находились в храме и другие святыни, например, Минея общая времен царя Алексея Михайловича и напрестольное Евангелие.

Поднятие колокола. Фото из газеты «Московский листок», 1901 г.

В 1911 году в храме по завещанию прихожанина В. Плотникова появилась икона Святой Троицы в серебряном окладе, а староста храма И. Барыбин подарил образ святых мучеников Гурия, Самона и Авива с частицами мощей.

В год, когда Россия праздновала 300-летие Дома Романовых, Благовещенский храм отмечал 500-летие. К 1913 году в храме появилась икона ростовских святителей Леонтия и Димитрия с частицами их мощей, присланных из Ростова. К славному юбилею был написан труд последнего настоятеля храма протоиерея Василия Ястребова «Краткий исторический очерк Московской Благовещенской, что на Бережках, церкви, 2-го отд. Пречистенского сорока».

Октябрь 1917 года

После переворота 1917 года Благовещенский храм продолжал служить. Но с каждым годом все больше становился зависимым от законов новой власти. В 1922 году полным ходом шло изъятие ценностей у церквей и монастырей. В марте 1922 года пришли и в Благовещенский храм. Но произошло ЧП: служба затягивалась, а затем огромная толпа у церкви мешала войти в храм и избивала красноармейцев частей особого назначения, уполномоченных на изъятие храмовых ценностей. При этом не переставая звонили колокола, привлекая народ. Но все-таки задание было выполнено: взяли более 10 пудов серебра и даже составили и отправили в Ленинское политбюро докладную записку ГПУ о возмутительной реакции представителей духовенства на это плановое мероприятие. Однако службы в Благовещенской церкви не прекратились.

К концу 1920-х – началу 1930-х годов в храм стали приходить верующие из общин уже закрытых церквей. В это время в Благовещенском храме пел прекрасный хор, которым руководил композитор Фролов. Часто солировал Михаил Сказин, который вскоре стал певцом Большого театра. Однако не все прихожане были довольны настоятелем отцом Василием, выказывавшим свое расположение митрополиту Сергию (Страгородскому), и его якобы недушевными проповедями.

К сожалению, Благовещенский храм, простоявший на этой земле более 500 лет, не миновала участь многих церквей. В 1932 году его закрыли. Несколько лет он стоял одинокий, лишенный своего настоятеля и прихожан.

1934–1961 годы. Долгое прощание

Первого июля 1934 года ВЦИК дал разрешение на снос московской святыни. 10 мая 1935 года был принят генеральный план реконструкции Москвы. А пока встал бытовой вопрос: нужен дом для архитекторов.

Благовещенский храм стоял на небольшой площади, от которой лучами расходились четыре Ростовских переулка и один безымянный, бегущий с крутой Мухиной горы. По самому краю берега шел 7-й Ростовский переулок, называемый по храму Благовещенским. Храм еще долгие годы оставался архитектурной жемчужиной и доминантой этого района. Но занялись устройством набережных. Мухина гора словно «присела», потому что была попросту срыта.

В это время с Благовещенской церкви сняли кресты, в здании храма устроили склад и разорили небольшое старинное кладбище. Перезахоронение останков покоившихся там людей не входило в планы строительства, потому они просто валялись на земле, как и надгробные плиты, которые при реконструкции набережной просто зарыли и покрыли асфальтом.

Асфальтирование 7-го Ростовского переулка, 1959 г. pastvu.com

Проект возведения монументального и помпезного дома, над которым работали архитекторы Алексей Щусев и Андрей Ростковский, был принят не сразу и даже после переделки воплощался не в полном объеме и в разные годы. Храм на рисунке отсутствовал. Этот дом на Плющихе, как и другие задуманные строения и спускающиеся к реке террасы, должен был украшать набережную. Он рос. Все это время на его фоне стояла Благовещенская церковь. А сам дом нелепо возвышался на другом фоне – невысоких старинных домов Ростовских переулков.

Была в этом строительстве одна особенность, вокруг которой и сегодня существует немало легенд. Якобы дом, имеющий форму полукруга, именно таким и задумывался с благой целью: чтобы сохранить храм. Возможно, все было именно так, ведь Щусев начинал в 1900-е годы как архитектор храмов неорусского стиля и понимал трагедию такой потери.

Благовещенский храм продолжал стоять и использовался по бытовому назначению. После войны в нем разместилось общежитие для сезонных рабочих. Но в первой половине 1950-х годов Благовещенскую церковь все-таки сломали. Однако оставалась колокольня.

В 1960-е годы идея застройки Ростовской набережной вновь стала актуальной. Дом архитекторов достроили. В это время уничтожили и колокольню, которая располагалась ближе к реке. И еще долго рядом с домом, в зелени травы и кустов, находили святые камни разрушенного храма.

Так что же осталось от Благовещенского храма? Скверик напротив арки у спуска к Москве-реке, фотографии в альбоме Н. А. Найденова, снимки советских времен и это мощное здание дома архитекторов, застывшее в позе то ли объятия, то ли желания защитить древний храм, нашу святыню и нашу историю. Но не получилось...

Ольга Сокиркина

7 апреля 2024 г.

Источник: Московский Сретенский монастырь