Давай, Блэк Джек, до свиданья. Илона Якимова

Сериал «Чужестранка» (Outlander) вышел на экраны летом 2014 года и породил толпы поклонниц по всему миру — поклонниц не только положительных героев, но и отрицательных. Самым ярким из них был «Блэк Джек» Рендалл в исполнении Тобиаса Мензиса — настолько харизматичный, что, когда он погиб, фанатки начали собирать сетевые митинги и требовать вернуть Джека на экран… Садист, извращенец, психопат, убийца… тем не менее, тонны обаяния актера превратили Блэк Джека в фетиш для многих дам. Озадаченная популярностью этого, безусловно, отрицательного персонажа, я принялась размышлять: женщины, вот оно нам — зачем?

Кино снимают каждый день, а положительных героев на всех не хватит, — это вам скажет любой актер. Но бывает и так, что отрицательный персонаж пользуется популярностью большей, нежели чистенький главный герой, и тогда фильм обретает совсем иной посыл к зрителю — вопреки замыслу авторов. Актер, понятное дело, самореализуется, сублимирует, но что из его сублимации достается нам? Отчего мы порой влюбляемся в отрицательного героя сильней, чем в положительного, и говорит ли что-то это о нас самих? Массовая культура, а в большей части это именно кино, сегодня формирует сознание людей, как раньше формировали литература и театр. Кино — сказки и легенды современного мира, передающие и накапливающие опыт. И какие же сказки нам рассказывают?

Сказки, которые мы выбираем в детстве, многое говорят о нашей жизни впоследствии, — об этом прекрасно писали Эрик Берн и Эстес Кларисса Пинкола. Пинкола в «Бегущей с волками» дает превосходный разбор поведенческих типажей, которые транслируются девочкам в сказках — как себя вести, какой быть, какой казаться, какой тебя благосклонно принимает общество. У нее же разобраны и мужские типажи этих сказок. Чем-то изрядно архаичным, кровавым, хтоническим веет от тех типажей — но и от отрицательных героев современных сериалов. Так где же тут приманка?

Во-первых, и авторы романов, и сценаристы выписывают отрицательных персонажей с особым размахом, кладут краски широкой кистью, если не шпателем. Даже с точки зрения простой логики, у плохиша куда больше степени свободы, чем у хорошиста: он может делать все то же самое, что и главный герой… а также то, что главному герою непозволительно. Стопроцентные злодеи теперь встречаются только в комиксах, а прочие носители внутренней тьмы время от времени позволяют себе приличное поведение и добродетельные поступки. Надежный крючок для нашего неослабного интереса: а не раскается ли злодей к финалу фильма? Ведь так хочется верить в людей, особенно когда они на экране.

Во-вторых, положительный герой приходит в нашу жизнь готовым, как есть, — очень положительным. Отрицательного же требуется разгадать: как он стал таким, что повлияло, возможно ли исцеление? Это вызов не только чувствам, но и рассудку. Половину фильма мы разгадываем, половину фильма надеемся — чтоб уже в финальных титрах его по заслугам пристрелил главный герой. Но легкое разочарование в нас остается все равно: а если ему дать на пять минут времени больше, быть может, добродетель все-таки восторжествует? Ведь он же так привлекателен: бунтарь, ниспровергатель основ, этакий компенсаторный персонаж для нас, детей авторитарных родителей. При этом совершенно неважно, что девочка давно выросла, — особое упоение в душе рождают именно те герои, которые могут сказать «нет» непреодолимым обстоятельствам и сильным мира сего. Иногда это «нет» слишком громкое, иногда и противозаконное, но сам факт!

Третий кит привлекательности — сексуальность или же страсть. Тут уж кому что ближе, и здесь все решает харизма актера. Я нарочно внедрилась в фанскую группу Блэк Джека в фейсбуке: да, там в изрядной части любят именно Тобиаса Мензиса, а не его персонаж, но именно в виде персонажа Мензис отвечает каким-то темным сторонам сексуальности, которые не выставишь напоказ в обществе приличных людей. Что же до страсти, так она может быть и отделена от сексуальности, зато приближена к мании. Почему-то мания заставляет нас сочувствовать герою там, где логикой этого сочувствия никак не объяснить. Волшебным образом Большая Страсть приукрашает в наших глазах слишком многое, тут воистину цель оправдывает средства, причем, как это ни странно, даже и то, что проделывается в ущерб самому объекту страсти. Хорошее, кстати, слово — объект, тоже повествует о многом…

И вот тут мы возвращаемся к Пинкола, «Бегущей с волками» и людям, которые играют в игры. Любовь — так, как ее понимала я, как ее издавна преподносили в литературе и фольклоре, — та еще игра без правил, и самые жесткие партии порой достаются именно женщине. Что общего в сказке про Финиста Ясного сокола, которого после одной (заметим, нарочно подсказанной героине) промашки следует искать в тягостных испытаниях, стоптав сто пар железных сапог, и в истории, рассказанной Боккаччо, когда женщине, чтоб быть признанной отвергнувшим мужем, надо получить кольцо с его руки и родить от него ребенка, но так, чтоб это случилось втайне от него самого?  Это одна и та же история — про любовь, которую надо заслужить. Это та сказка, которую нам веками рассказывают культуры разных народов — о том, что женщина недостаточно хороша для мужчины, которого любит. И нам нравятся отрицательные герои, потому что на них отзывается страдающая часть души — девочка, которую отвергали. Сидя у экрана, мы привычно натягиваем свои старые железные сапоги.

Конечно, самореализацию актера не отменить, но вот я думаю, а настолько ли мне нужны обаятельные мерзавцы на экране? Злодеи выигрывают у героев, с героями скучно. Что может предложить нормальный мужчина, кроме здоровых отношений и «они жили долго и счастливо, а после умерли в один день»? А как же риск, азарт, интрига, неопределенность, соль существования в каждый момент времени? Совместить это с положительностью и надежностью возможности нет. И уже в жизни, а не на экране, обладают неодолимой привлекательностью эти свойства для юных женщин, а также для тех, кто вырос и не повзрослел. Массовая культура формирует сознание, рассказывая новые легенды и сказки, передавая в новой упаковке старый травмирующий опыт: о том, как увлекательно должно быть для женщины исследовать тайники заблудшей души, о том, что если пройти полсвета в погоне за равнодушным, он непременно примет тебя в объятия, о том, что в сердце каждого негодяя зеленеет росток раскаяния, и его можно спасти. Это прекрасные художественные образы, кто спорит, но какая пропасть открывается в процессе набивания шишек, когда понимаешь — это всего лишь образы!

Искусство — прекрасная вещь, но меня уже не купишь на то, как сделано, если я вижу, из чего сделано. Мне больше не кажутся романтичными обаятельные злодеи. И больше не скучны положительные мужчины. Я не стану тратить годы в попытке понять, до какой степени извращения способна дойти человеческая душа, но не склониться к исцелению. Я не считаю сексуальным насилие, совершенное «во имя страсти», а особенно — «во имя любви». Я поставила в угол кладовки сто первые железные сапоги и больше не пойду вслед за Финистом Ясным соколом. И да, я абсолютно убеждена, что любовь заслуживать не нужно и заслужить невозможно. Любовь — она просто так, безвозмездно, то есть даром.

Я больше не хочу, я переросла. У меня теперь другое кино.

Давай, Блэк Джек, до свиданья!

http://www.matrony.ru/68182-2/