ЧТО ВАЖНО ЗНАТЬ О СИМВОЛЕ ВЕРЫ: ПРОИСХОЖДЕНИЕ, ОСНОВНЫЕ АКСИОМЫ, НЕВЕРНОЕ ТОЛКОВАНИЕ

Андрей Музольф, преподаватель Киевской духовной семинарии неизменно руководствуется проверенным церковным принципом: никогда не говори нового, но говори по-новому. По-новому -  о Символе веры.

– Основной и единственный универсально авторитетный догматический документ Православной Церкви – это Никео-Цареградский Символ веры. Так ли это?  Когда он был создан и при каких обстоятельствах?

– Символ веры – это сравнительно краткое, но в то же время весьма содержательное исповедание того, во что верит Святая Церковь. 12 членов Символа веры – это те непререкаемые аксиомы христианства, которые чрезвычайно необходимы для человека, для полноты его жизни и для спасения его от греха и духовной гибели.

В церковной традиции Символ веры именуется Никео-Цареградским, однако не совсем верно говорить о том, что тот Символ веры, который мы нынче слышим за богослужением и который каждый день произносим во время утренних молитв, составлен на этих двух первых Соборах, проходивших в Никеи (325 г.) и Константинополе (381 г.). Исторически некие подобия Символа веры были используемы изначально во время Крещения новообращенных, и потому в каждой большой церковной общине был свой такой «Символ» (во II веке они именовались «правилами», или «канонами» веры). Так, до середины IV века различные Символы веры мы можем встретить в крещальной практике Римской, Александрийской и Антиохийской Церквей. Однако следует указать, что подобное различие было не догматическим, а стилистическим. Вполне справедливо можно сделать предположение, что в основе всех таких Символов лежит некое общее исповедание главных основ веры, восходящее еще к временам святых апостолов. По замечанию раннехристианского апологета Тертуллиана, Святая Церковь хранит то правило веры, которое она получила еще от Самого Христа через святых апостолов.

Тот Символ веры, текст которого нам знаком, не был создан на Первом и Втором Вселенских Соборах. Отцы Соборов отредактировали уже имевшийся текст ранее употреблявшегося Символа (скорее всего, это был Символ Кесарийской Церкви), излагая истинное церковное вероучение в противовес возникшим  в то время еретическим лжеучениям: арианству и духоборчеству. Авторитет такого вероизложения был утвержден на следующем, Третьем Вселенском Соборе, происходившем в Эфесе в 431 году и постановившем, что Символ веры святых отцов Первого и Второго Вселенских Соборов должен оставаться навеки неприкосновенным и неизменным.

Согласно церковной истории, с начала VI века Никео-Цареградский Символ веры становится неотъемлемым элементом Литургии сначала на Востоке, а спустя некоторое время – и на Западе, чем доказывается его исключительная важность. И потому, по словам известного богослова протопресвитера Александра Шмемана, всякий, желающий узнать, во что верит Церковь, всякий, кто хочет узнать, в чем наша вера и в чем та Истина, которую несет христианство миру, ответ сможет найти только в Символе веры.

– В Послании святого апостола Павла есть такие слова: «Сердцем веруют к праведности, а устами исповедуют ко спасению» (Рим. 10:10). Как их правильно понять?

– Приведенные Вами слова святого апостола Павла указывают на важность взаимосвязи двух основополагающих факторов духовной жизни человека: веры и исповедания. По мнению святых отцов, вера так относится к исповеданию, как теория к практике. Таким  образом, исповедание – это проявление нашей веры в действии. Святитель Феофан Затворник толкует указанные слова следующим образом: «Вера и исповедание – две стороны одного и того же: вера, поколику сокровенна, в глубине сердца пребывает, а поколику обнаруживается вовне пред всеми и словом и делом, есть исповедание. В существе дела то и другое неразлучны. Что за вера, если она в благопотребное время не являет себя? И что за исповедание, когда оно только в устах?»

Подобную мысль выражает и святитель Филарет, митрополит Московский, который говорит о том, что пока наша вера покоится на Священном Писании и Символе веры, она принадлежит только Богу, Его пророкам, апостолам и отцам Церкви, и потому такая вера – еще не наша собственная вера. Но когда же она утверждается в наших мыслях, в наших словах и наших поступках – значит мы обрели ее и уже обладаем ею.

Относительно взаимоотношения веры и исповедания весьма интересную мысль приводит известный русский библеист А. П. Лопухин. Так, по его мысли, апостол Павел, различая исповедание веры и саму веру, под «праведностью» понимает ту благодать, которую человек получает при самом вступлении  в Церковь Христову, а под «спасением» – то окончательное спасение, которое будет унаследовано верующими после Второго пришествия Христа на землю. Поэтому первое достигается исключительно искренним, «сердечным» принятием Евангелия, а второе – подтверждающимся на протяжении всей жизни твердым исповеданием нашей веры.

– Что значит eдиносущие Лиц Святой Троицы?

– Сам термин «единосущие» является одним из важнейших в христианском богословии. Это понятие имело решающее значение в истории триадологических споров IV века и, по замечанию одного церковного писателя, стало «иконой» Первого Вселенского Собора, указав на равенство в божественном достоинстве Ипостасей Отца и Сына. Исповедуя единосущие Лиц Пресвятой Троицы, мы признаем, что и Отец и Сын и Святой Дух имеют одну Божественную сущность, отличаются же только различными ипостасными свойствами: Отец рождает Сына и изводит Духа, Сын рождается от Отца, и Дух исходит от Отца. Но при этом Божество Сына и Духа нисколько не умаляется, потому что, еще раз подчеркну, Отец – не субстанциональное начало Сына и Духа, а ипостасное. Так, святитель Григорий Богослов пишет: «Все Три суть Одно, Единица в Троице поклоняемая и Троица в Единице возглавляемая, вся достопоклоняемая, вся царственная, единопрестольная, равнославная, премирная и превысшая времени, несозданная, невидимая, непостижимая».

Единосущие Ипостасей Пресвятой Троицы означает Их со-природность, совершенное взаимопроникновение и нерасторжимое взаимное общение. По слову святителя Кирилла Александрийского, все три Лица существенно пребывают друг в друге и такое природное сопребывание Ипостасей подразумевает единство Божественной жизни, выражающееся в совершенном единстве Божественной воли и действий. Но при этом нерасторжимое взаимообщение Ипостасей не устраняет особенности Божественных Лиц, сохраняющих Свое особое, индивидуальное существование.
Всецело же понять, в чем заключается ипостасное различие и сущностное единство Лиц Пресвятой Троицы, человеческому рассудку невозможно. Однажды подобную цель преследовал великий богослов V века блаженный Августин, но своевременно был вразумлен Богом, услышав в свой адрес, что проще океан вычерпать небольшим черпалом в маленькую ямку, чем умом познать Бога.

– Кем мы исповедуем Иисуса?

– Учение о Божественности Иисуса Христа как о воплотившейся второй Ипостаси Пресвятой Троицы – Боге Сыне было утверждено еще на Первом Вселенском Соборе. Впоследствии, спустя чуть больше ста лет, на Четвертом Вселенском Соборе, проходившем в Халкидоне  в 451 году, выработали особый орос (догмат) о способе соединения во Христе двух природ: Божественной и человеческой.

Но следует уточнить, что сказанное выше вовсе не означает, что до Халкидонского Собора отцы не верили в двуприродность Христа, точно так же, как и до Никейского Собора Церковь, в отличие от еретиков, никогда не ставила под сомнение Божественность Сына, равную Божественности Отца. Мы должны помнить, что на Соборах никогда не создавалось некое новое учение: на них прежде всего оформлялось то учение, которое Церковь имеет еще от Самого Христа и Его святых апостолов. В Церкви соблюдается принцип, выраженный преподобным Викентием Лиринским: никогда не говори нового, но говори по-новому. Таким образом, учение Вселенских Соборов – это вовсе не выражение новых постулатов, а только новое транслирование изначальных, Богом установленных истин.

Возвращаясь к рассматриваемому нами вопросу о том, кто такой Иисус Христос, приведем указанный орос Четвертого Вселенского Собора: «Итак, последуя святым отцам, все согласно поучаем исповедовать одного и того же Сына, Господа нашего Иисуса Христа, совершенного в Божестве и совершенного в человечестве, истинно Бога и истинно человека, Того же из души разумной и тела, единосущного Отцу по Божеству и Того же единосущного нам по человечеству, во всем подобного нам, кроме греха, рожденного прежде веков от Отца по Божеству, а в последние дни ради нас и ради нашего спасения от Марии Девы Богородицы по человечеству, одного и Того же Христа, Сына, Господа, Единородного, в двух естествах неслитно, неизменно, нераздельно, неразлучно познаваемого, – так что соединением нисколько не нарушается различие двух естеств, но тем более сохраняется свойство каждого естества и соединяется в одно Лицо и одну Ипостась, – не на два лица рассекаемого или разделяемого, но одного и Того же Сына и Единородного Бога Слова, Господа Иисуса Христа, как в древности пророки [учили] о Нем, и [как] Сам Господь Иисус Христос научил нас, и [как] предал нам символ отцов».

К этим словам святых отцов Вселенского Собора вряд ли можно (да и нужно ли?) что-то еще добавить. Если бы Христос не был полноценным Богом, Он никогда не смог бы спасти человека от греха и смерти и даровать ему возможность единства с Богом. А если бы Он не был истинным человеком – в таком случае то спасение, которое было Им совершено, никогда бы не стало доступным для нас.

– В Символе веры говорится о предстоящем Втором пришествии Иисуса Христа, всеобщем воскресении и «жизни будущаго века». Что нужно знать нам, верующим, о Втором пришествии Христа?

– Согласно церковному учению, основанному на авторитете Священного Писания, Первое пришествие Сына Божия на землю было смиренным, в «образе раба» (см. Флп. 2:7). Второе же Его пришествие будет совершенно иным: Христос придет на эту землю снова, но уже как Судья, для того, чтобы судить дела всех людей.

О том, каким образом будет происходить Страшный суд Христов, говорит святитель Филарет, митрополит Московский: Бог в момент Своего второго пришествия «будет судить так, что совесть каждого человека откроется пред всеми и обнаружатся не только все дела, какие кто сделал в продолжении всей своей жизни на земле, но и все сказанные слова, тайные желания и помышления». А святитель Иоанн, архиепископ Шанхайский и Сан-Францисский, добавляет: Страшный суд не будет знать свидетелей или протокольной записи. Все уже записано в душах человеческих, и эти записи, эти «книги» на Суде раскроются. И тогда все станет явным всем. По мысли святителя Иоанна, корни всех грехов остаются в душе человека, если человек в них искренне не раскается. И потому даже на Страшном суде в душе грешника будет присутствовать тяга к греху. Таким образом, геенна огненная – это не некое внешнее наказание грешникам от Бога, это прежде всего огонь внутренний, воспламеняемый нашими душевными страстями.

Почему на Страшном суде нас будет судить именно Христос? Попробуем ответить на этот вопрос словами писателя Юргена Спайза из его книги «Вера для мыслящих скептиков». Так, Спайз пишет: «В конце времен миллионы людей собрались на огромной равнине перед престолом Божьим. Многие в страхе озираются по сторонам, ожидая небесного огня. Но некоторые громко разговаривают, словно ничего не происходит. “Откуда, – возмущается молодая женщина, – откуда у Него право судить нас?ˮ Она поднимает рукав – там следы пыток. “Ему никогда не понять наших страданий!ˮ Чернокожий парень распахивает ворот рубашки – на шее виден ужасный след веревки. “Они линчевали меня за то, что я черный!ˮ Голоса летят со всех сторон, становятся все громче, настойчивее: какое Он имеет право говорить о праведном суде? Он-то провел жизнь в раю, надежно укрытый от этого проклятого мира! Ни тебе крови, ни слез, ни боли. Разве Он поймет наши страдания? Люди собираются в группы: евреи Освенцима, индийские неприкасаемые, жертвы Хиросимы, узники Гулага… И вот уже готово обвинительное заключение. Все очень просто: чтобы Бог имел право их судить, Он должен сначала на Себе прочувствовать, что значит быть смертным, простым человеком на земле! Что значит быть незаконнорожденным и всеми презираемым; что такое, когда тебя предал лучший друг; что такое пытки и истязания. А попробовал бы Он, каково пришлось мне: судья из трусости признал меня виновным, и меня линчевали на глазах ликующей толпы! Каждый излагал свои обвинения, а Свет тем временем приближался. Люди утихали, переходили на шепот. Наконец все умолкли. Свет становился все ближе, все ярче. И в этом свете люди увидели Его – Агнца, отданного на заклание. Он… показал им раны на руках и в боку… и над толпой повисла тишина…»

Судить мир будет Господь Иисус Христос. Почему? Потому что Сын Божий есть и Сын Человеческий. Он жил на земле среди людей, испытывал скорби, страдания, искушения и саму смерть, и потому Ему, как никому, ведомы все человеческие скорби и немощи.

Но в то же время мы должны помнить, что Бог прежде всего не грозный Судия, а любящий нас Отец, и потому Он по Своему милосердию будет стараться оправдать нас, нежели осудить. Именно об этом говорит святитель Феофан Затворник в своих письмах: «Господь хочет всем спастись… Господь на Страшном суде будет не то взыскивать, как бы осудить, а как бы оправдать всех. И оправдает всякого, лишь бы хоть малая возможность была».

– Почему в Символе веры Церковь именуется Единой, Святой, Соборной и Апостольской?

– Единство, Святость, Соборность и Апостоличность Церкви – это самые основные аспекты Ее бытия.

Единство Церкви зависит прежде всего от единства Ее Основателя. Церковь – это тело Христово, а так как Христос – один, следовательно, и Церковь может быть только одна. По словам В. Н. Лосского, Церковь – это провозвестница Истины, и потому не может быть нескольких Церквей, как не существует нескольких истин. При этом наличие в мире пятнадцати Поместных Православных Церквей вовсе не нарушает единство Тела Церкви. Эти Церкви, будучи разделены территориально, едины во Христе, потому что объединены одним общим участием в Таинстве Евхаристии.

Относительно Святости мы можем найти интересное замечание у раннехристианского писателя Климента Александрийского, который в одном из своих произведений задает риторический вопрос: «Если мы называем святым или Самого Бога, или воздвигнутое в Его прославление здание, как же не называть преимущественно священной Церковь, ставшую святой в познании Славы Божией? Не есть ли она совершенно достойное Бога святилище, подготовленное не трудами делателей и не руками художников, но воздвигнутое во храм по воле Божией?» Святость Церкви заключена в Ее Основателе – Христе, выражается же эта Святость в тех благодатных дарованиях, которые ниспосылаются Богом каждому человеку через Таинства, а также иные церковные священнодействия.

Зачастую под понятием Соборности Церкви многие подразумевают Ее всеобщность. Так, в «Пространном катехизисе» говорится, что Церковь называется Соборной, или Кафолической потому, «что она не ограничивается никаким местом, ни временем, ни народом, но заключает в себе истинно верующих всех мест, времен и народов». Такое определение Соборности следует признать несколько недостаточным, так как здесь мы видим отождествление таких понятий, как «кафоличность» и «вселенскость». Различие же между ними состоит  в том, что понятие «вселенскости», являясь характеристикой Церкви как целого, неприменимо к Ее частям, тогда как понятие «соборность» может относиться как к целому, так и к части этого целого. По мысли В. Н. Лосского, Соборность Церкви выражается в том, что каждая поместная община обладает той же полнотой благодатных даров, что и вся Церковь в целом, ибо в ней в той же полноте присутствует тот же Христос. Таким образом, кафоличность – это не столько количественный, сколько качественный аспект бытия Церкви.

Святитель Кирилл Иерусалимский говорит, что Церковь называется Соборной потому, что: во-первых, находится во всей вселенной; во-вторых, в полноте преподает все то учение, которое должны знать люди; в-третьих, весь род человеческий приводит к истинной вере; в-четвертых, повсеместно врачует и исцеляет все роды грехов; и в-пятых, имеет в себе всякий вид совершенства, являющийся в делах, словах и во всяких духовных дарованиях.

Следовательно, говоря о Соборности Церкви, мы подразумеваем прежде всего целостность и неповрежденность той истины, Хранительницей которой Она является, а также обилие и полноту тех благодатных даров, которыми Она обладает. Почему это так важно для нас? Потому что благодаря Соборности Церкви каждый человек в любом месте и в любое время может получить в Церкви все то, что необходимо для его собственного спасения.

Церковь именуется Апостольской потому, что была распространена самими святыми апостолами и верно хранит переданное Ей учениками Христа Евангелие спасения. Святитель Николай Сербский пишет: «Церковь именуется Апостольской потому, что дух, учение и труды Апостолов Христа полностью сохранены в Церкви». Кроме того, одним из основных принципов существования Церкви является апостольское преемство – непрерывность передачи духовных дарований в Церкви.

Беседовала Наталья Горошкова

http://pravlife.org/content/chto-vazhno-znat-o-simvole-very-proishozhden...