Чем мы живем? Сергей Комаров

В толкованиях святителя Феофана Затворника на послания апостола Павла есть такие места, где святой отклоняется от прямой экзегезы текста, и делится довольно искренними размышлениями о церковной жизни. Читая подобные строки, убеждаешься, насколько много общих проблем у нашего века и века 19го, и насколько важно для нас изучать книги Вышенского богослова.

***

Например, в толковании на Второе послание к Коринфянам святитель, отвлекшись несколько от библейских стихов, замечает: «К настоящему времени и христианство все заключено в письмена. Духодвижное слово апостольское составляет наше откровение новозаветное; духоносные таинства обставлены благолепною обрядностию; руководительные мановения Духа исполняются в отношениях пастырей и пасомых. И все сие определено уставом. Но устав – писмя, буква; исполнение его – форма внешняя. Во всем этом можно и не быть духу жизни»[i].

Как же прав святитель! Действительно, порой мы слишком успокаиваемся своей церковностью. «Есть ли в моем церковном бытии дух жизни?» - этот неудобный вопрос необходимо задавать самим себе, потому что мы рискуем забыть очень важную вещь: даже самого церковного человека спасает не его церковность, а Бог. Церковность – средство, своего рода мост в Царствие Божие. Но можно задержаться на мосту всю жизнь, не достигая цели.

Ведь и на молитвенном правиле можно не молиться; часто причащаясь на Литургии, можно не иметь в себе Христа. Форма не всегда гарантирует содержание. Если нет личного участия и отклика души на то, что Бог делает с тобой – духовная жизнь способна замереть, как бывает с ребенком в утробе матери. В Православии нет ничего механического – там все от Бога, живого и личностного, Который желает взаимодействовать с живой и свободной человеческой личностью, любящей Его.

Возможно, мы потому не задаем себе этот вопрос, что вряд ли сможем найти правильный ответ. Чтобы верно ответить на такого рода вопрошание, нужно иметь Духа в себе. Как правило, мы находимся в привычном состоянии «окамененного нечувствия», ибо много суетимся и мало уделяем времени своей душе. Поэтому мы весьма часто форму принимаем за содержание, не ощущая при этом никакого внутреннего беспокойства. Нас редко тревожит наше безблагодатное состояние, потому что мы почти не знаем состояния иного.

***

Но продолжим читать святителя. Он развивает свою мысль. «Можно двигаться в жизненных формах без жизни. Можно знать на память и понимать весь Новый Закон, и не иметь Духа, просвещающего верою живою; можно строго исполнять все чины церковные и не иметь Духа оживляющего, или не иметь жизни духовной; можно пребыть и в полном подчинении пастырству, не встречая руководства, истинно от Духа исходящего. Истинно духовная жизнь движется во всех этих порядках, но не необходимо ими предполагается»[ii].

Как верно сказано: «Можно знать на память и понимать весь Новый Закон, и не иметь Духа, просвещающего верою живою»! Вот, на Светлой седмице я прочитал святоотеческую подборку текстов о празднике Воскресения Христова. Открыл для себя и законспектировал разные смысловые детали Пасхи. Но постоянное объедение, болтовня, лишний сон, бесчисленные пикники с приятелями сделали так, что это рациональное знание осталось чуждым для моего сердца. Да, я знаю, что в Воскресении Христос победил смерть, диавола, тление, уничтожил «клятву»… Но в том состоянии, в которое я сам себя привел, смыслы праздника сделались все равно что собранный для курсовой работы материал. Воистину «можно знать и понимать… и не иметь Духа».

В книге «Путь ко спасению» святитель Феофан пишет: «Как главное в духе — сознание, зиждимое внутрь-пребыванием, то, когда оно падает, падает и жизнедеятельность. От этого восстает вместо страха Божия и чувства зависимости от Него — бесстрашие, вместо избрания и дорожения духовным — равнодушие к нему, вместо отрешения от всего — себя упокоение (что себя нудить!), вместо покаянных чувств — нечувствие, окаменение сердца, вместо веры в Господа — самооправдание, вместо ревности — охлаждение, вялость, невозбуждение и вместо преданности Богу — самоделание»[iii].

Вот так и происходит с нами чаще всего: мы теряем «внутрь-пребывание», и наша «жизнедеятельность» как христиан падает. По виду мы можем изображать из себя церковных людей, но подлинно христианская «жизнедеятельность» состоит не во внешних делах, пусть и благочестивых, а в том самом «внутрь-пребывании». Есть оно – есть христианство. Нет его – остается одна внешность, форма без содержания. А имитация формы, без подлинного содержания, есть лицемерие, на которое так гневался Спаситель.

***

Еще одна цитата из бесед на Второе послание к Коринфянам. «Все живем по установившемуся чину; но одни одуховлены, а другие нет. Из двух стоящих в храме, и даже действующих, один может быть духоносен, а другой нет. Итак, как же? И тут писмя убивает? – Писмя, буква, форма везде одну цену имеет; и когда нет при них Духа, они ничто. Дух же идеже хощет дышит, и не веси, откуду и как приходит. Без веры и таинств не приходит; но и они могут быть исправляемы лишь по форме, без проявления внутренней силы»[iv].

Фраза святого о двух людях, стоящих в храме, напоминает слова Спасителя о Его Втором Пришествии: «В ту ночь будут двое на одной постели: один возьмется, а другой оставится; две будут молоть вместе: одна возьмется, а другая оставится; двое будут на поле: один возьмется, а другой оставится» (Лк.17,34-36). Почему будет так? Святитель Феофан отвечает: «один духоносен, другой нет».

Между двумя по виду одинаковыми людьми будет важная внутренняя разница, которую оценит только Господь. В момент Страшного Суда мы все очень удивимся, ибо наверняка все произойдет не так, как мы предполагали. Как и говорил некий подвижник: «Если вдруг Господь возьмет меня в Царствие Небесное, я удивлюсь трем вещам. Первое: что я в Царстве Небесном. Второе: что я увижу там тех, кого не рассчитывал видеть. И третье: что я не увижу там тех, кого рассчитывал видеть».

На Страшном Суде яркие и известные церковные люди могут оказаться гнилыми изнутри, а незаметные и незначительные воссиять, как солнце. «Правильный и авторитетный» признается негодным для Царствия Небесного, а «недотягивающий» по всем параметрам неожиданно окажется «духоносным», и войдет в радость Господина своего. Может ли быть такое? Может! «Многие же будут первые последними, и последние первыми» (Мк.10,31) – предупреждал Сам Спаситель. О, как же мы все тогда удивимся! И пожалеем, что не занимались своим внутренним человеком, но жизнь потратили на что-то внешнее: репутацию, заработок, известность, политику, путешествия, застолья, приобретение и усваивание ненужной информации. Горько пожалеем, что искали всего, кроме главного – Бога.

***

Конец 19го века и сегодняшний день – как много общих проблем, как много предупреждений! Читая святителя Феофана, чувствуешь его тревогу и ясно понимаешь: грядущие революционные события были подготовлены равнодушием большинства русских людей к духовной жизни. Оказывается, подлинно важны были именно те вопросы, которые поднимал святитель: церковность внешняя и подлинное воцерковление, обрядоверие и осмысленное участие в богослужении, религиозный формализм и живые чувства – вот о чем необходимо было думать и говорить! Святитель обращал внимание современников на самое главное – упадок живого религиозного сознания. Но напрасно! в то время общество занималось совсем другими вопросами. Интеллигенция была погружена в политику, как и мы теперь. Страна бурлила, люди жили от одной новости до другой. Впоследствии духовные и политические нити спутались в такой комок, который даже Церковь уже не могла размотать. Потребовалась острая бритва революции, изрезавшая церковную жизнь и пустившая много крови.

Сегодня мы также живем политикой, в том числе церковной. Вашингтон, Константинополь, патриарх Варфоломей, Украина, автокефалия, Трамп, Сирия, Москва, Порошенко, националисты, уния, Донбасс… А ведь помимо всего этого перед нами все с той же живостью встают нерешенные вопросы внутрицерковной, духовной жизни – точно те же, что и в конце 19го века. Как мы молимся? Очищаем ли сердце? С каким чувством участвуем в таинствах? Есть ли у нас то самое «внутрь-пребывание»? Эти вопросы должны занимать верующих людей куда больше, чем заголовки новостных сайтов. Да и проблемы политики разве не в духовных вещах имеют свое начало? А мы, забывая о главном, растворяемся во второстепенном, отказываясь от возможности действительно повлиять на происходящее. Чем повлиять? Своим христианством.

Разбираясь в причинах катастроф прошлого, можно увидеть корни многих наших сегодняшних неудач. В этом много способен помочь святитель Феофан Затворник, плакавший о церковных недугах своего времени.