ЧЕЛОВЕК В РАЮ. Закон Божий с протоиереем Андреем Ткачевым. Беседа четвертая

Что такое рай? И каким был человек в раю? Есть ли в нашей теперешней жизни состояния, которые могли бы дать нам представление о рае?

Дорогие друзья, вы наверняка знаете, что человек сотворенный имел для жительства некое сладкое место. Место, где все было красиво, все было цветуще. Женщины, обратите внимание, например, на рисунок на своих скатертях: там, скорее всего, цветочки. На рисунок на занавесках: там, скорее всего, тоже цветочки или листочки. И на рисунок на своих одежках – платьях, халатах: там, скорее всего, цветочки, горошки и всякие листочки. Обратите внимание вообще на всякий антураж наш и на все, чем украшается жизнь человеческая: мы везде рисуем цветочки и листочки. Это напоминание о том, что мы изначально должны были жить в саду. Я думаю, что даже эвенки, чукчи, камчадалы, которые проводят по девять месяцев в году среди снегов и только редко-редко замечают, как травка пробивается из земли, и они рисуют, конечно, и оленей на своих шубах и кожах, но наверняка рисуют тоже и цветочки, и листочки. Потому что человеку естественно жить среди цветочков и листочков – он был в раю создан и для рая создан.

“Адам был в раю, и в Адаме был рай”. Потому что нельзя жить в раю внешне, имея в себе самом ад

Человек жил в раю. Я не помню, чьи это такие удивительно красивые слова: «Адам был в раю, и в Адаме был рай». То есть нельзя жить в раю внешне, находясь внутри себя в аду – в зависти, в ненависти какой-то. Невозможно усидеть в раю снаружи, находясь в аду внутри: нужно, чтобы внутри был рай и снаружи был рай. Это очень важная вещь. Адам был в раю.

Есть несколько состояний, которые дают нам возможность познать остаточно, ощутить послевкусие тогдашнего пребывания наших праотцев – праотца и праматери – в раю. Это – детство: царство невинности, царство безнаказанности и царство безответственности. С тебя ничего не спрашивают, тебя кормят, на руках носят, целуют, по головке гладят, одевают, и ты абсолютно ни на что не влияешь и ничего не боишься. Была бы только мама. Когда ее нет, ты: «Мама, мама!» – паника начинается тогда, когда нет рядом тех, кто любит тебя. А так, в принципе, ты: «Хочу это, хочу то» – и тебе дадут все, что ты просишь. Все, что тебе нужно, тебе дадут: оденут, искупают, спать уложат, поцелуют, разбудят, поведут, накормят еще раз, удовольствие тебе доставят… Детство в нормальной семье – это некая копия невинности, такой безответственности, потому что еще ты ни за что не отвечаешь… хотя уже начинаешь грешить, но это уже по падении мы знаем. Детский опыт греха – это уже опыт выхода из рая. А пребывание в раю, защищенность, обласканность и комфорт такой жизни – это некий опыт, действительно, маленького рая в нормальной семье. Горе и печаль, когда человек лишен этого рая, когда он живет в детском доме среди грубых воспитателей, когда старшие товарищи издеваются над ним, когда сырые простыни и холодная манная каша, – это, конечно, уже кошмар. Но там, где есть нормальное детство, там есть некий опыт рая.

Плюс Адам и Ева были венчаны Богом в раю. Ева еще не имела имени, она просто была жена: «иша». «Иш» – муж, «иша» – жена. Но у мужа было имя, Богом данное, потом уже муж назвал свою жену «Хава» – «жизнь», – когда она родила первого ребенка. Значит, когда венчаются люди, тогда они как бы входят в кожу Адама и Евы. Они, стоящие на браке муж и жена, молодой и молодая, жених и невеста, по сути находятся в раю и получают благословение на супружескую жизнь точно так же и теми же словами, которыми благословил Господь Бог первого человека и его жену на овладение землею и размножение и дальнейшую жизнь в царском достоинстве на земле.

Итак, два состояния напоминают нам о рае – по меньшей мере, два: это опыт счастливого детства – защищенного, сытого, без бомб, без войны, без насилия – и опыт любви под венцами в храме при венчании.

Пожалуй, о рае говорит нам творчество, потому что Адам был, без сомнения, гениален. Он был музыкально гениален лучше Моцарта, и архитектурно гениален лучше Растрелли, и математически гениален лучше любого математика, и, если бы дали ему в руки шахматы, он был бы лучше Ласкера и Алехина. Он был гениален, у него был чистый ум, он знал Бога, он слышал голос Его. И всякое богообщение, всякое творчество, всякое познание окружающего мира и радость об окружающем мире при познании его – это тоже некое возвращение в рай. Поэтому наука – такое благое любопытство, – молитва и богопознание – это возвращение человека в рай.

До грехопадения, конечно, потому что если мы возвращаемся в рай после грехопадения, то мы должны будем плакать. Адам проплакал много столетий, понимая, что он натворил и что вообще нужно будет теперь нести его потомкам из-за него и его жены. Поэтому Силуан Афонский говорит, что адамов плач – это естественное состояние человека, который понял,что творит грех, какой кошмар рождается из-за греха. Но то невинное состояние райское может в человеке возродиться при нахождении там, где как можно меньше видно следов рук человеческих.

Руки человеческие всегда отпечатлевают греховную деятельность. Интересно, что храмы Божии строились из необтесанных камней, то есть резец не должен был обтесывать камни, делать гладкую поверхность, а нужно было сохранить некую естественную горбатость камней для того, чтобы человеческая рука не наносила свой верхний лоск на Божие творение. Это очень важно, потому что Бог ощущается там, где нет человеческих трудов. В горах Бога чувствуешь лучше, чем в городе. Или, например, на берегу реки или моря Бога чувствуешь лучше, чем, извиняюсь, в театре или в магазине. И в лесу – неважно, зеленеющем по весне или осыпавшемся по осени, в листьях своих или заснеженном. Чувствуешь Бога в храме лучше, нежели ты чувствуешь Его, скажем, выходя из метро или входя в него. Там, где нет человеческих рук, там, где нет человеческой суеты, а есть Божие – там тоже есть возможность ощутить руку Создателя и, по сути, вернуться в рай хотя бы на немножко, хотя бы на минуту – на полминуты.

Детство, супружество, природа, творчество, молитва – силовые точки, в которых человек может ощутить, что же было в раю

Итак: детство, супружество, природа, творчество и молитва – это некие такие силовые точки, в которых человек может ощутить, а что же было в раю, а что же было подарено, что так быстро потеряли. Ведь человек был в раю не долго, он очень быстро потерял его – он не успел еще реализоваться, развиться. Он, например, получил благословение на брак в раю, но реализовал его уже за пределами рая. Согрешили – вышли из рая и уже там родили детей. А ведь благословение на рождение детей получили в раю, и всё было бы по-другому, если бы успели расплодиться в раю, размножиться, родить и воспитать и дальше жить. Но не получилось – получилось обмануться, ошибиться и потом уже за пределами рая реализовывать Божие благословения. Поэтому мы можем понять отчасти – конечно, только отчасти – какие-то сладкие моменты райского бытия.

Повторю: детство, брак, молитва, творчество, наслаждение природой. Не знаю, что еще можно добавить, наверняка что-то можно еще, но уж тут включайте свои собственные творческие силы, фантазию и воображение. Но нам можно – можно! – ощутить, что жизнь могла бы быть иначе построена и все могло бы быть по-другому. Все могло бы быть по-другому, и счастье было так возможно на самом деле. Знаете, это как когда разбивается сосуд: «Ах!» «А счастье было так возможно!» – как говорит Онегин в конце известного произведения, когда любовь ушла из его рук. Вот, действительно, ускользнула из рук человечества совершенно иная реальность, и только по послевкусию, по кусочкам можно воссоздать некое чувство того, что же мы имели и что мы потеряли.

Потеряли полное блаженство, потеряли возможность вечного творчества, потеряли возможность вечной радости и труда без греха. Прошу вас подумать об этом с той точки зрения, чтобы мы поняли вообще, кто мы, зачем мы, что нас ждет и что мы утратили. Это очень важно для того, чтобы смириться и взыскать Господа.

http://www.pravoslavie.ru/91121.html