Чаша двух Заветов

Прихожане православных храмов в большинстве своем знают, что Евангелие читать необходимо, и что делать это нужно постоянно, лучше всего — каждый день. Но что касается Ветхого Завета — священники нередко слышат от прихожан недоуменные вопросы: «А это что, тоже обязательно?».

О связи двух Заветов, об их глубинном единстве и о разнице между ними рассказывает постоянный автор нашего журнала диакон Владимир Василик.

Что для нас значит Ветхий Завет? Слово «завет» (по-еврейски «берит») означало «договор». Но у словосочетания Ветхий Завет два значения. Во-первых, это именно договор, конкретно — договор Бога с людьми. Первоначально — личные договоры с древними патриархами и праведниками — Ноем, Авраамом, Исааком и Иаковом. Бог требовал от них веры, преданности только Ему и послушания Его повелениям. За это Он даровал им спасение (как, например, Ною с его семьей) и благословение (как, например, Аврааму). Это — личное водительство Бога, заключавшееся в Его заповеданиях, которые передавались и сохранялись устно. Знаком завета являлось обрезание.

Затем — это завет или договор, заключенный через Моисея на Синае уже с целым народом израильским. Он состоял в том, что Бог будет единственным Богом Израиля, а Израиль — Его народом. Этот договор носит развернутую форму и письменно зафиксирован в Пятикнижии (первые пять книг Ветхого Завета — Бытие, Исход, Левит, Числа, Второзаконие; Бытие, однако, отражает события до завета Моисея). Цель Завета — выделить израильский народ из среды человечества и сделать его избранным, чтобы в нем могли сохраниться семена истинной веры и потом распространиться на все человечество. Господь-Сущий (Иегова, или Яхве) становится невидимым, духовным царем израильского народа, получающего таким образом особую форму правления — теократию, или богоправление. Закон подразумевал особый образ жизни, особую, «чистую», так называемую кошерную, пищу, детально предписывал ритуал жертвоприношений и священнодействий.

Второе значение словосочетания «Ветхий Завет» — собрание священных книг, первая, дохристианская часть Библии. Существует два канона Ветхого Завета — протестантский, основанный на иудейском, и православный, базирующийся на Александрийском. В первый включены Пятикнижие Моисея (Бытие, Исход, Левит, Числа, Второзаконие), исторические книги — Книга Иисуса Навина, четыре Книги Царств, две Книги Паралипоменон (жреческих хроник), две Книги Ездры, Книга Есфири, учительные книги — Псалмы Давида, Притчи Соломоновы, Екклезиаст, Песнь песней, Книга Иова; великие пророки — Исаия, Иеремия, Даниил, Иезекииль и двенадцать малых — Осия, Иоиль, Амос, Иона, Авдий, Михей, Наум, Аввакум, Аггей, Софония, Захария, Малахия. Православный, или Александрийский, канон добавляет к ним также книги, дошедшие до нас только на греческом языке: три Книги Маккавеев, Книгу Премудрости Соломона, Книгу Юдифи, Книгу Иисуса, сына Сирахова. Каково значение этих книг, как они соотносятся с Новым Заветом?

Сразу заметим, что Новый Завет нельзя глубоко и правильно прочесть без хотя бы поверхностного знания Ветхого Завета. Как замечательно сказал блаженный Августин, «Ветхий Завет сокрыт в Новом. Новый непонятен без Ветхого». Только на Книгу Второзакония в Новом Завете — 82 ссылки. Немало обращений и к Книге пророка Исаии. Постоянный рефрен Евангелия от Матфея — да сбудется Писание, например при рассказе о Рождестве Христовом: А все сие произошло, да сбудется реченное Господом через пророка, который говорит: се, Дева во чреве приимет и родит Сына, и нарекут имя Ему Эммануил, что значит: с нами Бог (Мф. 1, 22–23). Этот пророк — Исаия, предвидевший рождение Христа от Девы (см.: Ис. 7, 14). Как говорит святой мученик Иустин Философ, «были некогда люди, блаженные и праведные, угодные Богу, которые говорили Духом Святым и предсказывали будущее, которое сбывается ныне. Их называют пророками. Они одни знали и возвестили людям истину… говорили только то, что слышали и видели, когда были исполнены Святого Духа. Писания их существуют и ныне, и кто читает их с верою, получает много вразумления о начале и конце вещей. Сами события, которые уже совершились и которые теперь еще совершаются, вынуждены принимать их свидетельство. Также ради чудес, которые совершили, они заслуживают веры, потому что прославляли Творца всего и возвещали о Посланном от Него Христе Сыне Его; чего не делали лжепророки» (Иустин Мученик. Разговор с Трифоном Иудеем).

Книги Нового Завета исполнены радости оттого, что сбываются древние пророчества, которые предвосхищают все чудеса и деяния Господа нашего Иисуса Христа — от Рождества до Пятидесятницы, которая также является исполнением того, о чем предрек пророк Иоиль: И будет после того, излию от Духа Моего на всякую плоть, и будут пророчествовать сыны ваши и дочери ваши; старцам вашим будут сниться сны, и юноши ваши будут видеть видения. И также на рабов и на рабынь в те дни излию от Духа Моего. И покажу знамения на небе и на земле: кровь и огонь и столпы дыма. Солнце превратится во тьму и луна — в кровь, прежде нежели наступит день Господень, великий и страшный. И будет: всякий, кто призовет имя Господне, спасется (Иоил 2, 28–32).

Понимание Нового Завета немыслимо без ветхозаветных книг, а равно и наша церковная жизнь. Особенно без Псалтири, в которой, по выражению блаженного Августина, поют, плачут и радуются Сам Господь Иисус Христос и Его Церковь. Псалтирь мы постоянно слышим за богослужением: это и кафизмы на вечерне и утрене, и псалмы часов. Другие книги Ветхого Завета читаются на вечерне в указанные дни; эти чтения называются паремиями. Особенно торжественно их чтение в сочельник Рождества, Крещения и Великую Субботу, когда их число может достигать 15.

Но как быть с Ветхим Заветом как с Законом?

Нередко православный христианин колеблется между двумя максимами: се, творю все новое (Откр. 21, 5) и Не думайте, что Я пришел нарушить закон или пророков: не нарушить пришел Я, но исполнить (Мф. 5, 17). И более того, Спаситель говорит: Ибо истинно говорю вам: доколе не прейдет небо и земля, ни одна иота или ни одна черта не прейдет из закона, пока не исполнится все (Мф. 5, 18). Но каким образом Христос исполняет Закон? Путем его углубления и одухотворения. Если Закон запрещал убивать, то Христос повелевает не гневаться: Вы слышали, что сказано древним: не убивай, кто же убьет, подлежит суду. А Я говорю вам, что всякий, гневающийся на брата своего напрасно, подлежит суду; кто же скажет брату своему: «рака», подлежит синедриону; а кто скажет: «безумный», подлежит геенне огненной (Мф. 5, 21–22). Если восьмая заповедь повелевает не прелюбодействовать, то Христос говорит, что всякий, кто смотрит на женщину с вожделением, уже прелюбодействовал с нею в сердце своем (Мф. 5, 28). Иными словами, если Закон запрещал лишь внешние греховные действия, то Спаситель идет внутрь и отсекает душевные, психологические корни греха. Отметим, однако, что, говоря о Законе в Нагорной проповеди, Спаситель имеет в виду прежде всего Десять заповедей и ни слова не говорит об обрядовых, или юридических, предписаниях. Следует упомянуть, что еще в Ветхом Завете существовала пророческая традиция, согласно которой на Синае был дан нравственный закон, а не обрядовый. Она присутствует, в частности, у святого пророка Иеремии: ибо отцам вашим Я не говорил и не давал им заповеди в тот день, в который Я вывел их из земли Египетской, о всесожжении и жертве; но такую заповедь дал им: «слушайтесь гласа Моего, и Я буду вашим Богом, а вы будете Моим народом, и ходите по всякому пути, который Я заповедаю вам, чтобы вам было хорошо» (Иер.7, 22–23).

Многое дано было Израилю Моисеем по жестокосердию израильтян, а не по благости Божией, поэтому изначальную заповедь надо предпочитать последующей. Когда фарисеи говорят Христу, что Моисей разрешил им разводиться, то получают жесткую отповедь: Он говорит им: Моисей по жестокосердию вашему позволил вам разводиться с женами вашими, а сначала не было так; но Я говорю вам: кто разведется с женою своею не за прелюбодеяние и женится на другой, [тот] прелюбодействует; и женившийся на разведенной прелюбодействует (Мф. 19, 8–9).

Приведем другой пример: ветхозаветный закон запрещал брать проценты со своего соплеменника, но разрешал брать их с язычника. В Новом Завете, а затем и в церковном праве лихоимство запрещается вообще.

Итак, Христос дарует более глубокий и совершенный нравственный закон, основанный на благодати и любви.

Возникает вопрос: как относиться к ритуальным постановлениям Закона — о чистой и нечистой пище, о жертвах и т. д.? Они отменены Христом. Апостол Павел в Послании к Евреям разъясняет, что ветхозаветные жертвы были несовершенны и не могли очистить совесть. Они имели значение прообраза лучшей и совершенной жертвы Христовой, которую Он принес Своею кровию. Она есть образ настоящего времени, в которое приносятся дары и жертвы, не могущие сделать в совести совершенным приносящего, и которые с яствами и питиями, и различными омовениями и обрядами, [относящимися] до плоти, установлены были только до времени исправления. Но Христос, Первосвященник будущих благ, придя с большею и совершеннейшею скиниею, нерукотворенною, то есть не такового устроения, и не с кровью козлов и тельцов, но со Своею Кровию, однажды вошел во святилище и приобрел вечное искупление. Ибо если кровь тельцов и козлов и пепел телицы, через окропление, освящает оскверненных, дабы чисто было тело, то кольми паче Кровь Христа, Который Духом Святым принес Себя непорочного Богу, очистит совесть нашу от мертвых дел, для служения Богу живому и истинному! (Евр. 9, 9–14).

Вопрос: надлежит ли соблюдать христианину постановления, связанные с чистой, или кошерной, пищей? Ответ очевиден: нет. Об этом говорит видение апостолу Петру: На другой день, когда они шли и приближались к городу, Петр около шестого часа взошел на верх дома помолиться. И почувствовал он голод, и хотел есть. Между тем, как приготовляли, он пришел в исступление и видит отверстое небо и сходящий к нему некоторый сосуд, как бы большое полотно, привязанное за четыре угла и опускаемое на землю; в нем находились всякие четвероногие земные, звери, пресмыкающиеся и птицы небесные. И был глас к нему: встань, Петр, заколи и ешь. Но Петр сказал: нет, Господи, я никогда не ел ничего скверного или нечистого. Тогда в другой раз [был] глас к нему: что Бог очистил, того ты не почитай нечистым (Деян.10, 9–15). Единственный пищевой запрет в рамках Апостольского собора 51 года — воздерживаться от идоложертвенного и крови, и удавленины (Деян. 15, 29).

Отпадает нужда и в обрезании, коль скоро во Христе вы и обрезаны обрезанием нерукотворенным, совлечением греховного тела плоти, обрезанием Христовым; быв погребены с Ним в крещении, в Нем вы и совоскресли верою в силу Бога, Который воскресил Его из мертвых (Кол. 2, 11–12).

Особая ситуация с субботой. Церковь отменила заповедь о субботнем покое, памятуя слова Христа: Отец Мой доныне делает, и Я делаю (Ин. 5, 17). В то же время Православие сохраняет уважение к субботнему дню, он изымается из поста, даже в Великий пост в субботу совершается Литургия. Особенно почитается Великая Суббота. Сия есть суббота преблагословенная, в нейже от дел почил Единородный Сын Божий смотрением еже на смерть (стихира на Хвалитех Великой Субботы на И ныне).

Отношение к Ветхому Завету и Закону в Церкви подобно выбору мудрого книжника, который из сокровищницы своей выносит старое и новое и выбирает то, что полезно для спасения и жизни вечной. Оба Завета неразрывно связаны. Как говорит святитель Амвросий Медиоланский, «чаша премудрости в ваших руках. Это чаша двойная — Ветхий и Новый Заветы. Пейте их, потому что в обеих пьете Христа. Пейте Христа, потому что Он — источник жизни».

Журнал «Православие и современность» № 28 (44)

http://www.eparhia-saratov.ru/pages/2014-chasha-dvuh-zavetov