БУДЕМ ГОТОВЫ. Митрополит Калужский и Боровский Климент

Раскрывая тему Своего Второго пришествия, Христос приводит притчу о Хозяине и верном слуге. Начинает притчу Он словами: «бодрствуйте, молитесь, ибо не знаете, когда наступит это время» (Мк. 13, 33). Здесь речь идет не о делении суток на фазы сна и бодрствования. Господь настраивает нас на то, чтобы мы употребили время на самое важное: были готовы в любой момент оставить всё земное и предстать перед Ним на посмертный суд.

Бодрствованию способствует молитва, которую надо научиться совершать не только утром и вечером, но непрестанно в течение всего дня, наполненного заботами, суетой, попечениями. Но нужно ли мирянину развивать такой молитвенный настрой, то есть постоянный порыв души к Богу? Или это дело исключительно монахов?

Как хорошо человеку жить, если у него всё благополучно! Когда он чувствует себя защищённым, имеет во всем достаток, то готов горы свернуть, преодолеть любые препятствия. И даже готов понудить себя на некий молитвенный труд, зайти в храм свечку поставить и перекреститься пару раз.

Но обстоятельства переменчивы. Вчера они благоприятствовали человеку, сегодня всё поменялось. На душе мрачно, «погода нелётная». К примеру, умер муж, пожилая женщина осталась одна, единственный ребенок далеко, приезжает редко и почти не звонит, сама она на пенсии, не работает, круг общения невелик. Течение жизни нарушилось: грустно, одиноко, обидно. Молиться, терпеть, преодолевать свои немощи стало тяжело, мучительно, даже как-то «незачем», всё – через силу, без радости. Даже понимание ради чего стараться, бодрствовать, бороть свои страсти растворилось в ненастном настроении. А Господь, однако, говорит: «бодрствуйте, молитесь». И апостол Павел добавляет: «Непрестанно молитесь» (1 Фес. 5, 17).

Но как это исполнять, если нет сил? Когда «обстоятельства выше» человека? Когда он «и рад бы в рай, да грехи не пускают»? И вот он пытается понять, как ему, при навалившихся невзгодах, остаться христианином, не отложить свою молитву «на потом», когда будут настроение и силы. В такой ситуации хорошо вспомнить, что святые отцы советуют не «пытаться понять», а начать делать. Не приобщившись к деланию, не поймёшь, потому что христианство – это жизнь, одной теории недостаточно, что-либо понять в нём можно только через личный опыт.

Можно привести такое сравнение: для простого пользователя непонятно, как работает компьютер. Если он будет сидеть возле выключенного компьютера и думать: «Как же он работает и какую пользу может мне принести эта железка?», то вряд ли надумает что-то путное. Чтобы понять принцип работы компьютера и какую пользу можно от него получить, нужно взять инструкцию, познакомится, а затем включить компьютер и учиться на нем работать.

Так и в духовной жизни – надо пробовать молиться, пусть и через «не могу», потому что без молитвы христианства не бывает. Ведь христианство – это живая связь с Богом, причастность к Нему, и молитва – средство, которое налаживает и поддерживает эту связь.

Есть мнение, что непрестанная молитва это занятие скорее для монахов, чем для мирских людей. Монахи ведут подходящий для этого образ жизни. Но дело не в образе жизни, а в том, каково ее направление, куда человек устремлён. Образ жизни может быть разным. Вспомним святого Иоанна Кронштадтского: дел у него было больше, чем у любого мирянина. Тем не менее, если почитаем его дневники, то увидим, как часто он писал о непрестанной молитве, рассказывая об этом на основании своего личного опыта.

Его духовная дочь игумения Таисия жаловалась ему, что очень трудно среди постоянной суеты и забот по управлению обителью сохранять внутреннюю собранность и внимание. Отец Иоанн отвечал ей: «Пожалуй, и трудно, но какое же доброе дело и даётся без труда?» И далее писал ей: «В труде-то и спасение наше, ведь Царство Божие нудится (Мф. 11, 12), то есть самопринуждением, силою, старанием берётся, и только усиленные искатели достигают его. Потребна молитва. Самое простое дело – молиться, а вместе – и самое мудрое... береги ум от рассеянности и скитания или суетности».

Аналог непрестанной молитвы – память о Боге, стремление иметь Бога в сердце в течение всей своей жизни, постоянно помнить Его, ходить перед Ним, как это делал ветхозаветный Енох, взятый Господом живым на Небо (см. Быт. 5, 24). Память о Боге может быть вообще без слов, как некий простой помысел, когда человек содержит в уме образ Божий. В аскетической литературе это описывается как самое главное, к чему должен стремиться христианин. «Старайтесь всё делать и говорить как бы в присутствии Божием. Оно ведь так и есть, – говорил игумен Никон (Воробьёв). – Господь во всякое время везде и видит всё наше: сердце и мысли, не только слова и дела. И несоделанное (даже) мое видеста очи Твои (Пс. 15, 8). Вот и надо жить в чувстве присутствия Божия».

Смысл непрестанной молитвы именно в том и заключается, чтобы человек ощущал себя в присутствии Божием, не забывал, ради чего дана ему земная жизнь, каким должен быть её итог.

Если посмотреть историю умного делания, то увидим, что первоначально не существовало единой формы. Первые упоминания об Иисусовой молитве в ее общепринятом виде «Господи Иисусе Христе, Сыне Божий, помилуй мя» появились в V–VII веках. Тем не менее у египетских монахов III–IV веков понятия «памятование Бога», «непрестанная молитва», «умное делание» уже существовали. Мы встречаем разные описания этого опыта. Кто-то из подвижников постоянно произносил стихи из псалмов, к примеру, «Боже, в помощь мою вонми, Господи, помощи мне потщися» (Пс. 69, 2; по-русски: «Поспеши, Боже, избавить меня, поспеши, Господи, на помощь мне»). Другой подвижник непрестанно себя спрашивал: «Что будет за грехи мои?». В этой короткой фразе заключается огромный ассоциативный ряд: память смерти, забота о том, что будет после земной кончины, упование на Бога. В этой перспективе человек оценивал свои сиюминутные желания и намерения.

Многие современные верующие знают, что, когда проходило неофитское воодушевление, помогавшее и посты соблюдать во всей строгости, и продолжительно молиться, и совершать на перекладных паломничества в монастыри, и другие труды переносить во славу Божию, Господь тихонечко ставил человека на собственные ножки, чтобы тот научался самостоятельно двигаться в духовной жизни. Тогда молитва становилась делом, которое часто приходилось совершать через «не хочу», с сухостью в сердце.

В утешение нам святитель Игнатий (Брянчанинов) писал, что, даже если всю жизнь христианин будет исполнять молитвенное делание через «не хочу», то Бог не оставит этот труд без награды и в последние минуты жизни или даже в момент смерти произойдёт реальная встреча с Ним, когда человек увидит Самого Господа.

Можно только представить, как тогда возрадуется человек, что не потерял времени жизни впустую, что боролся со своей молитвенной леностью, не поддавался ни суете, ни унынию, не слушал собственных отговорок, что мол, сегодня уже никаких сил нет на молитву, а вот завтра обязательно помолюсь. Стоит, подобно благоразумному рабу, быть готовым к грядущей встрече с Господом, по Его заповеди: «бодрствуйте, молитесь».