Актуальность первых заповедей

Первой заповедью, полученной прародителями от Бога, была заповедь об умножении рода человеческого: «плодитесь и размножайтесь» (Быт.1:28). Оставим за пределами внимания возможную форму выполнения этой заповеди Адамом и Евой до грехопадения. Этот вопрос довольно подробно освящен святоотеческой мыслью, которая считает, что исполнение этой заповеди не имело в основе сексуального влечения.«“Раститеся и множитеся”, не означает непременно размножения через брачное соединение. Ибо Бог мог размножить род человеческий и другим способом, если бы люди до конца сохранили заповедь ненарушенною»[1].

Бог «предусмотрел, что произволение человеческое не пойдет прямым путем к прекрасному и потому отпадет от равноангельской жизни, то, чтобы не сделалось малым число душ человеческих, утратив тот способ, каким ангелы возросли до множества, поэтому самому промышляет для естества способ размножения, сообразный для поползнувшихся в грех, вместо того что прилично ангельскому величию, насадив в человечестве скотский и бессловесный способ взаимного преемства»[2]. Хоть сам святитель Григорий Нисский сомневался в правильности своего предположения о том, что лишь после грехопадения происходит изменение самого способа размножения людей, так же, как Григорий Нисский, думали, например, святитель Иоанн Златоуст, преподобный Максим Исповедник, блаженный Феодорит Кирский и многие другие византийские богословы[3].

Отделим вместе с отцами Божественную заповедь от формы ее выполнения и отметим для себя два момента. Первое – это то, что актуальность заповеди, возможность ее исполнения осталась у людей и после грехопадения. А второе – это то, что форма исполнения, как последствие грехопадения, претерпела изменение и стала тесно связана с интимной жизнью людей.

Заповедь по отношению к земле

После повеления размножаться Господь дает прародителям заповедь по отношению к земле: «наполняйте землю, и обладайте ею» (Быт.1:28). В нашем представлении понимание этой заповеди тоже как бы не вызывает затруднений. Предыдущей заповедью Господь повелевает умножать род человеческий. Людям ведь необходимо где-то жить, что мы и делаем, наполняя Землю нашими потомками. Заповедь про обладание землей, властью над ней нам как бы понятна и воспринимается как прямое указание на преобразование окружающей среды. Более того, концепция «человек – царь природы» как будто прямо проистекает из заповеди обладать землей.

Вместе с тем предположить, что Адам планировал так интенсивно владеть землей, что привело бы, например, к загрязнению окружающей среды и массовому вымиранию животных, мы не можем. Более того, «бытописатель говорит, что земля, в первоначальном состоянии своем, не нуждалась в возделывании (Быт. 2:5): сама производила преизобильно и превосходного достоинства хлебные и другие питательные травы, овощи и плоды»[4].

Так как же исполнялась бы эта заповедь, не согреши Адам? Святитель Василий Великий дает нам пояснение:«“Наполните” не значит просто “населите”, …но (имеется в виду) наполните своим могуществом, которое Он даровал нам для господства над землею.

…Он сделал так, что мы наполняем ее как повелители и наполняем ее по (определенному) замыслу… (выражение) “наполните землю” сделало нас повелителями »[5]. Будет уместно вспомнить широко распространенное святоотеческое понимание земли Св. Писания как видимого мира вообще. Причем святитель сербский Николай указывает на одну очень важную особенность видимого мира (земли) по отношению к невидимому миру (небу). «Сказано: в начале сотворил Бог небо и землю. Под "небом" подразумевается царство духовных реальностей, невидимых и бестелесных. Под "землей" понимается собрание видимых и телесных символов, то есть условных вещественных знаков, обозначающих эти духовные реальности. Следовательно, земля есть символическая картина неба»[6]. Таким образом, продолжая мысль святителя Николая, можно сказать, что заповедью наполнять землю и обладать ею человек призывался быть иконописцем видимого мира.

Поэтому снова отметим для себя два момента, полностью совпадающих с размышлениями выше – возможность исполнения заповеди у человека сохраняется сегодня, и не просто возможность, а человек фактически эту заповедь, как и предыдущую, выполняет. А, во-вторых, форма исполнения заповеди, как и в первом случае, после грехопадения исказилась.

Заповедь по отношению к животному миру

Далее Господь дает человеку заповедь по отношению к животным, населяющим землю. Заповедь в тексте синодального перевода звучит так: «и владычествуйте над рыбами морскими и над птицами небесными, и над всяким животным, пресмыкающимся по земле» (Быт.1:28). Более подробно об этой заповеди мы рассуждали в статье «Владычество»[7]. Отметим для себя, что фактически эта заповедь сегодня человеком тоже выполняется. Причем выполняется в форме послепотопной: «наполняйте землю [и обладайте ею]; да страшатся и да трепещут вас все звери земные, [и весь скот земной,] и все птицы небесные, все, что движется на земле, и все рыбы морские: в ваши руки отданы они; все движущееся, что живет, будет вам в пищу; как зелень травную даю вам все» (Быт.9:1-3). В заповеди, данной Ною и его потомкам, мы уже не видим упоминания о владычестве. Зато есть упоминание о страхе и трепете животных перед человеком и о том, что животные приобретают исключительно утилитарную роль пищи для человека.

Из жизненного опыта мы все знаем, что человек доминирует над животными. И даже если какое-то животное превосходит человека по каким-то физическим параметрам, человек всегда находит способ «обуздать» это животное, превзойти его.

Мы снова должны отметить для себя первый, уже замеченный нами ранее аспект – возможность исполнения заповеди человеком сохраняется после грехопадения. Но также необходимо признать, что форма исполнения заповеди владычества после грехопадения отличается от возможной формы исполнения ее Адамом.

Вкушение от «всякого дерева»

Заповедь о питании: «И заповедал Господь Бог человеку, говоря: от всякого дерева в саду ты будешь есть» (Быт.2:16). При всей очевидности этой заповеди для нас (раз человек по природе требует пищи, то Господь определяет, что это будет за пища) укажем на два важных момента. Во-первых, эту заповедь человек получает, уже находясь в Эдемском саду. «Какой высокой чести Бог удостоил его: даровал ему особенную, для него предназначенную трапезу в раю, чтобы он не думал, будто пища у него одинаковая с бессловесными, но живя в раю, как царь, наслаждался бы его удовольствиями, и, как владыка, был отличен от подвластных ему и вел особую жизнь»[8]. Не будем углубляться в богословие Иоанна Златоуста по этому вопросу, зафиксируем лишь поверхностно идею – устанавливается разница в пище человека и животных. Никто сегодня, за исключением некоторых «гурманов», не имеет рацион питания полностью идентичный с каким-либо животным. Хоть малейшее, но приготовление пищи человек производит. Во-вторых, заповедью устанавливается «вегетарианство» прародителей. Действительно, повеление есть мясную пищу мы слышим от Бога лишь после Потопа: «все движущееся, что живет, будет вам в пищу; как зелень травную даю вам все» (Быт.9:3). Некоторые люди даже думают, что становясь вегетарианцами, воздерживаясь механически от мясной пищи, они становятся «духовнее» и/или не допускают смерти животных (не едят «трупы»). Святоотеческое наследие в области православной аскетики прекрасно показывает, что нужно делать человеку, в том числе в сфере питания, чтобы стать на путь богопознания. Здесь же укажем, что механическое воздержание от мясной пищи, без соответствующих душевных и духовных устроений жизни человеком, никогда не даст ожидаемого «духовного» эффекта. «Неужели и вы так непонятливы? Неужели не разумеете, что ничто, извне входящее в человека, не может осквернить его? Потому что не в сердце его входит, а в чрево, и выходит вон, чем очищается всякая пища. Далее сказал: исходящее из человека оскверняет человека. Ибо извнутрь, из сердца человеческого, исходят злые помыслы, прелюбодеяния, любодеяния, убийства, кражи, лихоимство, злоба, коварство, непотребство, завистливое око, богохульство, гордость, безумство,– все это зло извнутрь исходит и оскверняет человека» (Мар.7:18-23). Для наших же рассуждений зафиксируем два тезиса: растительная пища – это пища Адама до грехопадения, после грехопадения Адаму (в лице Ноя и потомков) можно есть животных, которые стали такой же пищей, «как зелень травная».

И снова мы должны констатировать два момента – эдемская заповедь остается по сути актуальной и сегодня, форма ее исполнения человеком после грехопадения меняется.

Запрет на вкушение от дерева познания добра и зла

«От дерева познания добра и зла не ешь от него, ибо в день, в который ты вкусишь от него, смертью умрешь» (Быт.2:17). «Заповедь очень нетрудная, но беспечность — вот тяжкое зло, возлюбленный!»[9]. При всей видимой простоте заповедь настолько глубока, что затрагивает вопросы, начиная с антропологических и заканчивая эсхатологическими. Богословию этой заповеди посвящены работы множества мужей, куда более достойных. Для нас же важно понимать, что познание зла человеком подразумевает не просто знание о зле, а сопричастность ему. Поэтому мы снова констатируем актуальность заповеди: «Уклоняйся от зла, и делай добро, и будешь жить вовек» (Пс.36:27) и фиксируем то, что форма исполнения заповеди объективно поменялась, так как в грехопадении человек стал сопричастен злу, стал рабом греха и смерти.

Доминирование брачного союза над родительскими узами

«Оставит человек отца своего и мать свою и прилепится к жене своей; и будут одна плоть» (Быт.2:24). Эта заповедь вообще уникальна тем, что получена человеком в Эдемском саду, когда у Адама еще не было жены. Не говоря даже о том, что у Адама не было родителей по плоти. «Хотя по свидетельству Писания эти слова были сказаны первым человеком, однако Господь в Евангелии объявил, что их изрек Бог (Мф. 19:5). Поэтому мы можем думать, что вследствие экстаза, который наведен был на Адама, он мог сказать эти слова по вдохновению свыше, как пророк»[10]. Таким образом, сама заповедь по факту оказалась выполнимой человеком только после грехопадения. До своего падения Адам просто не успел обзавестись потомством.

Безусловно, Господь в силу всеведения знал о предстоящем Адаму падении, поэтому эта заповедь так же, как и предыдущие рассмотренные, имеет свою «адаптацию» под реальности греховного мира: «что Бог сочетал, того человек да не разлучает» (Мар.10:9), и только через призму Воскресения Христова становится понятно, почему супруги ближе друг ко другу, чем к своим родителям. «Потому что муж есть глава жены, как и Христос глава Церкви, и Он же Спаситель тела… Мужья, любите своих жен, как и Христос возлюбил Церковь и предал Себя за нее» (Еф.5:23,25).

Как бы, возможно, выполнялась эта заповедь, не согреши Адам, вообще предмет пустословия, так как история не знает жизни людей с детьми и родителями в мире без греха. Мы же снова видим, что и эта эдемская заповедь актуальна сегодня и выполняется в тех условиях, в которых существует искаженный грехом мир.

Выводы из обзора первых заповедей

Выполнение перечисленных заповедей сегодня, как и прежде, связано с естественным ходом жизни человека. Т.е. выполнение этих заповедей не требует от человека неких неестественных усилий, заповеди выполняются как бы «инстинктивно». Единственное, но существенное отличие в исполнении этих заповедей до и после грехопадения в том, что после грехопадения исполнение заповедей сопряжено с естественными страстями. «Естественные страсти – это независящие от нас и не являющиеся предметом свободного выбора человека вошедшие после грехопадения нужды. Такими нуждами-страстями являются голод, жажда, утомление, боль, плач, тленность, боязнь смерти, волнение, помощь со стороны Ангелов и т.д. Сами по себе эти страсти не составляют греха, они – его следствие»[11]. Даже Господу нашему Иисусу Христу необходимо было принять уже искаженную грехом, страстную человеческую природу для ее исправления. «Единородный Сын Божий и Слово, став по человеколюбию [Своему] совершенным Человеком, чтобы избавить естество человеческое от этой лукавой безысходности, воспринял безгрешность по происхождению от первого устроения Адама и имел ее без нетления: а от рождения, введенного впоследствии грехом в естество, воспринял одну только страстность, без греха»[12]. Очевидно, что до грехопадения у Адама не было не только противоестественных (искаженных грехом) страстей, но и естественных. Поэтому мы можем лишь догадываться о том, как Адам исполнял бы заповеди, не стань он рабом греха. Но для нас важно, что выполнял бы он их в виде естественного для него течения жизни. В нашем же состоянии, при естественном выполнении перечисленных заповедей, но в искаженной грехом форме, усилий требует недопущение превращения выполнения этих заповедей в порок, который является уже противоестественным состоянием человека. «Греховная страстность и связанная с ней удобопреклонность человеческой воли ко греху представляет собой моральное следствие первородного греха »[13].Противоестественным ходом жизни человека является жизнь в подчинении страстям. Еще больших усилий от нас требует посвящение выполнения перечисленных заповедей Богу, что невозможно без уподобления человека Христу. Лишь при облачении человека во Христа (ср. Гал.3:27) человек может стать храмом Св. Духа, Который, наполняя человека, изменяет естественные способности исполнять Эдемские заповеди, превращая их исполнение в добродетели.

Подытожим. Из всех заповедей, данных человеку в Эдемском саду еще до грехопадения, ни одна не утратила своей актуальности. Более того, все перечисленные заповеди человеком выполняются сегодня. Форма выполнения заповедей может принимать противоестественную (подчиненную страстям), неестественную (искаженную грехом, еще не восстановленную, но ищущую обновления), естественную (уже восстановленную) и сверхъестественную (наполненную благодатью Св. Духа) форму. Отдельным предметом размышления служит форма исполнения заповедей Адамом до того, как человеческая природа и вслед за ней весь мир были искажены грехом. Мы можем лишь догадываться о том, в какой форме Адам выполнял ту или иную заповедь, рассматривая их (заповеди) сквозь призму Воскресения Христа. «Богоначальное Слово, во всем подобное нам, кроме греха, непреложно облекшееся в наше естество и ставшее совершенным Человеком, имело [в Себе] первого Адама, который проявлялся в Нем как по образу происхождения, так и по образу рождения»[14]. В связи с последним замечанием хочется обратить внимание на тот факт, что сегодня восприятие заповеди владычества над животным миром мы практически без изменения проецируем из нашего личного опыта на действительные, имевшие место быть, но нам непонятные взаимоотношения Адама с животным миром в Эдемском саду. Мы лишь наделяем нашу проекцию более возвышенным нравственным содержанием, по сравнению, опять же, с имеющей место быть действительностью.