Самое тяжелое – это отказывать. (О работе калужских сестер милосердия - добровольном объединении мирских женщин, желающих послужить Богу и ближним)

Найти в Калуге Сестричество в честь преподобномученицы княгини Елизаветы Федоровны при Казанском женском монастыре не так-то просто. Сам монастырь не приметен. А несколько странноватый его адрес – ул.Дарвина, 13 – лучше всего знают, пожалуй, бездомные, которые ходят сюда пообедать. И о сестричестве, наверное, в городе могут что-то рассказать только они да обитатели областного дома престарелых и нескольких детских домов, которых навещают сестры. А между тем, сестричество это уникально.

Казанский девичий женский монастырь возник в Калуге в начале XVII века. При обители существовал странноприимный дом, а во время Восточной войны в 1878 в монастыре был образован отряд сестер милосердия из 10 послушниц. На рубеже XIX-XX веков монастырь обосновался при вновь построенном Казанском соборе. После революции в соборе был расположен Государственный архив, находящийся в нем по сей день, а многие насельницы были осуждены.
В 1992 году Казанский девичий монастырь возобновил свою деятельность, сразу же начав уделять большое внимание благотворительности. Сегодня монастырь размещается в здании бывшего духовного училища с домовым храмом в честь святителя Гурия, архиепископа Казанского. В 1992 году при монастыре было образовано сестричество, многие женщины из которого приняли постриг. В 2002 году по благословению митрополита Калужского и Боровского Климента было образовано новое сестричество – добровольное объединение мирских женщин, желающих послужить Богу и ближним.

Стартовый возраст – шестьдесят
«Не знаю, сколько нас человек, – говорит старшая сестра Лидия Крутова. – Вот по спискам около тридцати человек. Но надо учитывать, что каждая из сестер выполняет посильное послушание. Кто-то может ходить в дом престарелых, а кто-то может заниматься не менее важным, но по физической нагрузке более легким делом – чтением Псалтири за наших подопечных и за всех нас. Это надо понимать – многим из сестер в силу возраста и личных каких-то обстоятельств (у кого мама заболела, у кого еще что) сложно. Сестричество-то не молодеет. Вы даты рождения их посмотрите», – показывает она список.

Сама Лидия, хоть и старшая сестра, но по возрасту самая молодая – ей 33. Годы рождения остальных сестер – от пятьдесят девятого до тридцатого. «Шестьдесят – наш стартовый возраст», – улыбается. Она пришла в сестричество лет шесть назад, позвали как музыкального работника принимать участие в праздниках для подопечных. Да так и осталась, постепенно помимо концертной деятельности принимая на себя и другие заботы. Год назад получила новое послушание – курировать всю работу. А работы для такого количества сестер больше, чем достаточно.

В 2002 году по благословению митрополита Калужского и Боровского Климента было образовано сестричество – добровольное объединение мирских женщин, желающих послужить Богу и ближним

Сестры (и из-за возраста, и из-за неимения специальной подготовки) не оказывают квалифицированную медицинскую помощь, но они стараются заботиться о нуждающихся, как могут, а также проводят катехизаторскую работу и помогают священнику в совершении треб и таинств для тех, кто лишен возможности постоянно и самостоятельно посещать православный храм.

«Миссионерство – не самоцель, – утверждают сестры. – Мы просто пытаемся облегчить жизнь тем, кто к нам обращается, тем, кому тяжело живется – и через хлеб насущный, и через хлеб духовный». Они посещают одиноких и брошенных людей. Они собирают посылки для заключенных. Они помогают в Лазаревском храме при Железнодорожной больнице. Они молятся за всех подопечных и за всех помогающих… Они бы делали еще многое и многое, но их слишком мало, а страждущих слишком много, а ведь работа в сестричестве – это в свободное от работы и семьи время, на добровольных началах.

Приходская жизнь

На службе в храме Казанского монастыря прихожане очень разные. Женщина с лицом сильно пьющего человека, но чисто одетая подходит к Причастию – она из тех бездомных, которые уже долго ходят сюда обедать. Очень высокий мужчина ничем, кроме роста, не выделяющийся и внимательно следящий за ходом службы, чем-то непонятным привлекает к себе взгляд: так и есть, он тоже из бездомных, недавно устроился на работу, наверное, остался еще легкий-легкий налет прошлой жизни. Несколько девочек из духовного училища, находящегося здесь же, дружно кладут земные поклоны. Слишком самостоятельные дети без родителей – из неблагополучных семей, здесь крещеные, сюда и приходят, как в родной дом, за теплом и лаской. Несколько старушек и монахини. Несколько женщин в голубых косынках – это как раз сестры.

После службы на ходу решаются насущные вопросы: батюшка предлагает охватить еще какую-то городскую проблему; кто-то заболел, надо передать сестрам, читающим Псалтирь… Общие собрания здесь тоже бывают, когда нужно вместе принять решение, когда необходимо посоветоваться с батюшкой, матушкой-игуменьей или монахиней Марией, от монастыря курирующей эту деятельность, и проходят они в так называемой «резиденции» сестричества, в монастырской ротонде, отремонтированной, кстати, силами сестер и их подопечных. Но последнее время игуменья и большинство монахинь находятся в селе Спас, где идет восстановление недавно переданного церкви Спасо–Преображенского Воротынского монастыря, а здесь каждая монахиня и каждая сестра по благословению матушки занимается своим делом, четко зная, что она должна делать.

Есть у сестричества и помощники-соратники – Калужское молодежное православное движение, существующее при монастыре. Однажды в сестричество позвонили из областной детской больницы и попросили крестить маленького пациента: «Мальчик-отказник, но на него не было письменного заявления, получалось, что он не государственный и не родительский – ничей, – вспоминает сестра Лидия. – У него и с сердцем проблемы, и заячья губка, и много всего. Врачи сказали, что перепробовали уже все, но ничего не меняется, критическое состояние, вот и решили окрестить. Мы поехали туда, а там отказная палата – просто жуть. Один лежит – дауненок; другой – все ноготочки синие, порок сердца, наверное; лежит девочка как коркой покрыта, желтая вся, худенькая – я подумала, ей месяцев восемь, а оказывается ей 8 лет. Вот их таких из интернатов при обострении привозят, они лежат, никому не нужные, одни, плачут». Там сестры и познакомились с молодежным движением, опекающим отказников. Ребята ходят к ним, занимаются с ними, гуляют, собирают средства и покупают памперсы, которых до появления добровольцев в больнице не было.

Теперь православная молодежь старается помогать сестричеству – то поедут вместе поздравлять подопечных с Пасхой и Рождеством, то поучаствуют в концерте для детского дома, юноши из движения выполняют мужскую работу, которая тяжела для сестер. Но взять на себя повседневные заботы сестричества они не могут, у них и без того дел немало. Потому и вздыхает Лида: «Планов громадье, поле для деятельности обширное, появляются все новые и новые в нас нуждающиеся, а людей – нет. Нам очень нужен свежий приток сил».

Обеды в «Ротонде»
«Про нашу благотворительную столовую много сюжетов показывают, – говорит Лидия. – Поэтому калужане думают, что сестричество этим только и занимается – людей кормит».

«Важно не только кормить, но души их к Богу приблизить», – продолжает мысль сестра Ирина, ответственная за это направление. Обычно перед трапезой общая молитва, по праздникам рассказ о событии, часто чтение Евангелия, житий святых или же прослушивание аудиозаписей проповедей. После трапезы любой желающий может взять понравившуюся книгу из небольшой православной библиотечки. И постепенно все это приводит к тому, что многие из приходящих за едой, начинают тянуться к Богу. «Кто-то что-то прочитал, кто-то что-то услышал, – поясняет сестра Ирина, – а потом, чтение Евангелия само, независимо от нас, врачует их души».

«Пьяных мы не кормим. Было сначала тяжело порядок установить, а сейчас народ привык

Чай и суп можно взять с собой

Ежедневно в два часа дня к монастырской ротонде, на втором этаже которой «офис» сестричества, а на первом – кухня, приходит от 50 до 100 человек. Контингент здесь только на одну треть состоит из бомжей, а остальные – это либо дети из неблагополучных семей, либо старики и инвалиды – «одинокие или чьи родственники забывают заповедь Божью», – рассказывают сестры.

Детские души – чистые, открытые, легко способные услышать слово Божие. У сестры Ирины за четыре года работы тут появилось девять крестников. Кто-то из них так и живет дома, приходит к ней на ее неизменный пост в монастырскую ротонду. Кто-то после лишения мамы и папы родительских прав живет в детском доме – к ним крестная ездит сама. А один из крестников за эти годы уже подрос, теперь мечтает стать батюшкой и все лето помогал в монастыре на службах.

Старички и инвалиды – тихие и спокойные, с ними у сестер быстро завязывается дружба. Есть бабушка, которая все четыре года ходила сюда за обедом, а сейчас совсем слегла, и кто-нибудь из ротондовских детишек старается хотя бы раз в несколько дней навестить ее, принести покушать. Есть инвалид с ДЦП, который очень любит приходить в гости к сестрам: «Мы ему музыку включаем, ему очень нравится, он у нас тут на диване танцует, – улыбается Ирина. – Потанцует, пообщается, потом покормим его и домой отвозим».

А вот с некоторыми нерадивыми родителями и бездомными найти общий язык нелегко. «Пьяных мы не кормим. Было сначала тяжело порядок установить: оскорбления, мат, драки, разборки кровавые с палками и ножами – всякое бывало, – говорит сестра Ирина. – А сейчас народ привык. Но вот вчера первый раз за четыре года одного бездомного за руку поймали на воровстве, сегодня мы их не кормим, только некоторым с собой даем. Приходится воспитывать. Что поделаешь? Исправляются они тяжело».

Другая частая ситуация: «Привел папа или отчим девочку четырех лет: налейте нам еды, у меня жена дома. Я говорю: вы должны работать – и вы, и жена. А девочку мы покормили, игрушечку ей дали». Те, кто может работать, не должны пользоваться милостью просто так, уверены сестры, и для тех, у кого нет возможности устроиться на работу без документов, они сами придумывают трудотерапию: «Чтобы они понимали, что за еду надо работать».

Бездомные сами делали из пней столы и табуретки, на которых рассаживаются те, кто питается здесь, а не забирает обед домой. Они же подметают, убирают листья и снег. А некоторые из них работают неподалеку на восстановлении храма Архистратига Михаила. В основном это те, кто смог перенаправить свою утекающую в никуда жизнь, о них сестры говорят: «Есть же положительный опыт. Что-то сдвигается с мертвой точки».

«У нас там работал раб Божий Александр, инвалид детства, видимо, мама пьющая была, вовремя не повела к врачу, и у него полиартрит был, – рассказывает Ирина, помнящая каждого своего подопечного. – Недавно он почил. Накануне сказал: “Я так рад, что у меня есть место, куда мне все время хочется идти, где мне хорошо дышится. И это место здесь, в храме. Я счастливый человек, я только что это понял”. Последние несколько месяцев он вообще не пил, работал как пчелка. Наработался он, сказал такие замечательные слова, посмотрел на небо и этот строящийся храм, а утром не проснулся. И мы верим и надеемся, что Господь взял его в Свои Райские обители».

Дом с зелеными стенами
Забор, двери, балконы – все снаружи калужского дома-интерната для инвалидов и престарелых покрашено ярко зеленой веселенькой красочкой. А внутри – стены грязно-серо-зеленые. И свет здесь какой-то тусклый. Сестра Лидия резко выделяется на этом интернатском фоне в своей голубой косыночке и белой блузочке. Тем более, что сегодняшний ее приход – приятная неожиданность.

Сестры обязательно бывают здесь по пятницам, когда служится Литургия. Заходят и в другие дни просто навестить подопечных, приносят то, что те попросят. Люда просят нитки – «ирис», белые. Она много вяжет, ее салфеточки украшают интернатский домовый храм.

Насельники интерната – а это более трехсот человек – в основном не в состоянии самостоятельно выходить на улицу. В теплое время года они дышат воздухом на балконах, но к зиме балконы заклеены, и вся жизнь проходит внутри. А всех развлечений тут – завтрак, обед, ужин, библиотека, где иногда бывают показы фильмов, занятия рукоделием у тех, кто что-то может, а в остальное время многие обитатели интерната просто молча сидят в холлах. Три года назад к этому прибавилась церковная жизнь – раз в неделю служба, Великим Постом соборование, а каждую среду самые активные прихожане сами читают акафист Божьей Матери Калужской.

Насельники интерната – а это более трехсот человек – в основном не в состоянии самостоятельно выходить на улицу, но те, кто может, занимаются рукоделием. Например, Люда просят нитки – «ирис», белые. Она много вяжет, ее салфеточки украшают интернатский домовый храм

Люда – прихожанка очень активная. Хорошо, что ее комната рядом, потому что на инвалидной коляске с другого этажа приезжать трудно. А так она и «староста», и чтец, и хранительница ключей. Она же, кстати, пока единственная, кто венчался в этом храме.

Люда – прихожанка очень активная, она и «староста», и чтец, и хранительница ключей

Ей всего сорок пять лет. Бросая взгляд на портрет мужа на стене в тесной комнатенке, она грустно вздыхает. Почти всю жизнь она прожила здесь, вроде как, у нее даже где-то есть мать, но неизвестно, навестила ли она хоть раз свою дочь. Здесь же она встретила своего мужа, намного лет старше ее. Год назад он умер от рака, а Люде, самой нуждающейся в посторонней помощи и терпеливо ухаживавшей за своим больным супругом, после его смерти стало совсем невмоготу. При этом она все-таки очень улыбчивая и общительная – но сложно представить, какой бы она была, если не было бы у нее такой опоры, как церковь.

На третьем этаже в одной из комнат живут Любовь, Валентина и Тамара. «Как-то так получилось, – рассказывает про них сестра Лидия, – что они все трое верующие подобрались, они вместе и молятся, все вместе делают». В это воскресенье они все вместе болели. Тем не менее, Люба согласилась показать свои рисунки, Валентина стала ей помогать, а Тамара так и не встала с постели. Экспозиция работ Любы устроена в интернатской библиотеке, ее работами украшены стены комнаты, а, кроме того, у нее еще многое хранится под кроватью. На извинения, что пришли не вовремя и заставили болеющих вставать с кровати, все три женщины хором ответили: «Наоборот, настроение нам подняли, теперь на поправку пойдем».

Люба. Экспозиция работ Любы устроена в интернатской библиотеке, ее работами украшены стены комнаты

«С нами Бог!»
«Самое тяжелое – это отказывать, – признается сестра Лидия. – Например, когда нам звонят и просят с бабушкой после инсульта посидеть, а у нас нет таких возможностей и у нас нет достаточных навыков для этого». В дальнейшем, если сестричество будет расти, то можно будет говорить о подразделении патронажных сестер, и даже городское медучилище готово оказать в этом вопросе поддержку и необходимому научить. Но сейчас сложно представить, как это осуществить своими силами – одна старенькая бабушка будет ухаживать за другой?

Даже не касаясь медицинской стороны работы, калужские сестры милосердия не могут сейчас брать под свое крыло новых подопечных. «Мы вместе с молодежным движением ездили поздравлять с Рождеством ребят из второго интерната, – приводит грустный пример Лидия. – Там дети из неблагополучных семей, проблемные. Кто-то там живет и только на выходные домой уходит, кто-то дома живет, но тоже там несладко. И вот мы поздравили, уже уходили, а за нами одна воспитательница прямо на улицу выскочила с голыми ногами – а мороз был страшный: “Обязательно приходите еще, обязательно!” Но нас опять же на них не хватает, сестричество с ними пока не может много общаться, хотя им это и необходимо. Пока что я там веду уроки ОПК в трех классах, и на праздники стараемся их навещать, подарки дарить».

И таких примеров много. Сестры однажды сходили в местное СИЗО, и там их слушали, открыв рот. Ребята из другого детского дома – закрытые и малообщительные – потихонечку идут на контакт с сестрами, но и у них надо бывать почаще.

Сестры верят, что надо делать то, что по силам, сил при этом не жалея. Не тоскливо ли оттого, что не хватает рук, не устали ли? Наверное, ответ здесь такой же, как и ответ на вопрос, не было ли сестре Ирине страшно, когда она только начала общаться с грубыми и пьяными бездомными: «Как может быть страшно? Ведь с нами Бог!» А значит, как можно унывать?

И сестры в любые свободные полчаса стараются не забыть о тех, кому никто, кроме них, не поможет. А ведь и у них самих в жизни не все так просто. Сестра Ирина, приготовив обед для сотни голодных, накормив свою прикованную к постели дочь и проверив уроки у внучки-первоклассницы, едет в детский дом поздравлять с именинами кого-то из своих крестников. Сестра Лидия между тремя работами, учебой и выполнением обязанностей куратора, забегает в магазин купить нитки и завезти их Люде. А Люда обязательно едет провожать Лиду до ворот интерната – вернее сказать, сестра катит ее коляску до ворот, много передвигаться самой женщине тяжело. На прощание Люда говорит: «Вот, если бы ты не пришла, я бы и на улицу не попала…», и они обнимаются. Люда как будто не хочет отпускать свою гостью, а сестра Лидия думает о том, что будь еще люди в сестричестве, и если бы у них находилось хотя бы по полчаса в день, то Люда и многие другие обитатели интерната для инвалидов и престарелых хотя бы иногда могли бывать на улице.

Люда говорит: «Вот, если бы ты не пришла, я бы и на улицу не попала…»

Если вы хотите принять участие в деятельности сестричества во имя святой преподобномученицы княгини Елизаветы при Казанском женском монастыре города Калуги, то:
- приходите в любое воскресенье к 12:30 по адресу г.Калуга, ул.Дарвина, 13, вахта Казанского девичьего монастыря (центральный вход) и заполняйте анкету
- звоните по телефонам: 8-910-594-37-69; 57-68-20 (с 10 до 17)
- пишите на электронный адрес dobrovolcy@yandex.ru

Александра ОБОЛОНКОВА

http://www.miloserdie.ru/index.php?ss=1&s=8&id=10325