«Выглядит абсурдно». Поправки в закон рассорили духовенство с Госдумой

Фото: securenews.ru

Российские священнослужители — муллы, раввины и ламы с иностранными дипломами — пойдут переобучаться: соответствующий законопроект внесен в Госдуму для профилактики экстремизма. Однако против поправок, что случается довольно редко, высказались представители почти всех ведущих конфессий. О том, что именно их не устраивает и как решить проблему «зарубежных проповедников», — в материале РИА Новости.

Столь крупных корректировок закона «О свободе совести и религиозных объединениях» не было, пожалуй, со времен «пакета Яровой». Как и тогда, они потребовались прежде всего для борьбы с экстремистскими идеологиями и финансированием терроризма. Инициатором выступило правительство.

Предполагается запретить возглавлять религиозные организации лицам, заподозренным в экстремистской или террористической деятельности, а также тем, кому нельзя въезжать в страну.

Кроме того, религиозные группы должны уведомлять о своей деятельности Минюст не раз в три года, как раньше, а каждый год. Проблема в том, что в 2018-м, например, к истечению трехлетнего срока не дали о себе знать 560 религиозных групп, а у 800 не было постоянных адептов и «имелись трудности с идентификацией».

Централизованные религиозные организации депутаты хотят защитить от расколов. По новому закону они смогут прописать в уставе запрет на самовольный выход общин. В Госдуме не скрывают, кому больше всего нужна эта поправка, — мусульманам. Вместо единой структуры у них сейчас несколько организаций федерального уровня и около 80 региональных муфтиятов. Причем дробление не прекращается. Из последних примеров: скандальный выход муфтията Мордовии из Центрального духовного управления мусульман в начале сентября.

Но самая резонансная для всех религий мера — переаттестация и «получение дополнительного профессионального образования» в российских учреждениях для всех священнослужителей, учившихся за рубежом. Цель та же — защитить граждан от разного рода проповедников, распространяющих радикальные идеи. Это общая для многих стран проблема: во Франции, например, громкие теракты совершали граждане, наслушавшиеся проповедей приехавших из Магриба имамов.

«После теракта Charlie Hebdo в начале 2015 года мы предложили Евросоюзу сертифицировать религиозные учреждения, находящиеся за его пределами, чтобы избежать приезда радикализированных проповедников. Мы написали министрам внутренних дел 27 стран — членов ЕС. И они согласились с нашей идеей. В той же Австрии ее реализовали», — говорит РИА Новости глава Совета раввинов Европы, главный раввин Москвы Пинхас Гольдшмидт, сам учившийся в США.

Теперь предлагают проверить все духовенство, в том числе и самого высокого уровня. А ведь не секрет, что многие видные религиозные деятели получали образование за рубежом. Помимо Гольдшмидта, это верховный муфтий Талгат Таджуддин, главный раввин России Берл Лазар, глава российских буддистов Дамба Аюшеев, глава российских католиков архиепископ Павел Пецци, лидер российских христиан-пятидесятников Сергей Ряховский, глава Отдела внешних церковных связей Московского патриархата митрополит Иларион, муфтий Москвы Ильдар Аляутдинов, муфтий Татарстана Камиль Самигуллин и множество других авторитетных религиозных деятелей.

 Руководитель администрации президента России Антон Вайно проводит заседание Совета по взаимодействию с религиозными объединениями при президенте России. 4 октября 2019

Неудивительно, что этот пункт законопроекта вызвал большие споры. Хотя речь идет только о тех, кто «получил первичное образование», позволяющее вести религиозную деятельность, немало религиозных организаций все равно высказались против.

Также обращают внимание на отсутствие строгих определений, что такое «религиозная деятельность» и «преподавательская деятельность». Считается ли «преподавательской деятельностью» чтение просветительских лекций приглашенными гостями из числа духовенства той или иной конфессии. Или, например, если патриарх Иерусалимский или Далай-лама приедет в Россию с визитом, включающим богослужения или учения, — расценят ли это как «преподавательскую деятельность» и придется ли проходить переаттестацию? Пока вопросов больше, чем ответов.

Советское проблемное наследие

То, что сегодня кажется обыденностью, еще 20-30 лет назад было мечтой. Сейчас любой, кто хочет стать священником, пастором, муллой, раввином или ламой, может после школы поступить в соответствующее учебное заведение. Во времена государственного атеизма все было сложнее.

«Коммунистический режим оставил после себя выжженную землю — ни одной ешивы, ни одного преподавателя Торы, действующих раввинов можно было пересчитать по пальцам одной руки. Так что для духовного окормления верующих, реализации их конституционного права учить Тору, соблюдать заповеди и служить Богу община пригласила несколько десятков раввинов из-за рубежа», — рассказывает РИА Новости главный раввин России Берл Лазар.

То же самое было у католиков, протестантов и буддистов. Только в 1990-е им удалось открыть первые учебные заведения. До этого же их духовенство получало образование за рубежом.

В СССР образование могли получить только православные священники. После войны власти позволили Русской Православной Церкви открыть две семинарии: в Ленинграде и Загорске (ныне Сергиев Посад). Поэтому у подавляющего большинства духовенства РПЦ, в том числе и высшего, — дипломы отечественных семинарий. Московская патриархия, кстати, поддержала нынешний законопроект.

В СССР проживали миллионы последователей ислама, но у мусульман было только одно медресе — в Бухаре (Узбекистан). Его окончили многие духовные деятели, которые впоследствии возрождали ислам в России.

Это сыграло злую шутку. В 1990-е из-за нехватки имамов в страну зачастили проповедники из-за рубежа, что поспособствовало росту радикализма, прежде всего на Кавказе, где до распада СССР было очень мало мечетей и духовенства. Собственной системы исламского образования по-прежнему не было — особенно это касается богословов. Высшее учебное заведение общефедерального уровня — Болгарскую исламскую академию — открыли лишь в 2017 году. Такая задержка, как неоднократно отмечали сами муфтии, связана с тем, что в регионах исповедуют разные направления ислама.

«В исламе существуют разные течения и взгляды. Это важно учитывать и принимать во внимание. Нельзя создать для всех единый стандарт», — объясняет муфтий Москвы Ильдар Аляутдинов.

При этом он считает саму идею поправок в законодательство нужной, так как у каждого зарубежного учебного заведения «своя специфика». Переподготовка, по мнению муфтия, «поможет религиозным деятелям адаптироваться к российским реалиям».

Де-юре и де-факто

Однако некоторые священнослужители отмечают: закон на бумаге — одно, а в жизни — совершенно другое. Ни в законопроекте, ни в пояснительных записках к нему не говорится, как, где и кто будет проводить переаттестацию.

В беседе с РИА Новости глава профильного думского комитета Сергей Гаврилов отмечает, что доверять это светским учебным заведениям не собираются. «Переобучением и переаттестацией займутся российские духовные образовательные организации», — заверяет он.

Однако в таком случае вся процедура рискует скатиться к формальности — ведь систему духовного образования в России возрождали как раз религиозные деятели с зарубежной подготовкой, поскольку других не было.

«В религиозных организациях разных направлений есть люди, работающие десятки лет, занимающие высокие позиции, обладающие авторитетом и соответствующей репутацией, но по объективно понятным причинам они получали дипломы за границей. В Советском Союзе не готовили ни раввинов, ни имамов, ни священников многих конфессий. И, конечно, будет абсурдно, если они придут учиться туда, где сами преподают», — говорит президент Федерации еврейских общин России раввин Александр Борода.

Об этих опасениях в Думе знают. Поэтому в законопроекте аттестация предусмотрена для тех, кто получил «первичное образование», позволяющее осуществлять религиозную деятельность. То есть видным иерархам РПЦ и муфтиям, которые на момент обучения за рубежом уже «осуществляли религиозную деятельность», аттестация не понадобится.

Кроме того, требования в дальнейшем могут смягчить. «Ко второму чтению законопроекта комитет совместно с Минюстом и экспертным сообществом рассмотрит возможность определенной коррекции этой нормы, к примеру, в отношении руководителей религиозных организаций традиционных конфессий. Вероятно, аттестация им не нужна», — подчеркивает Гаврилов.

Впрочем, духовенство это все равно не успокаивает. Далеко не у всех религиозных течений, в том числе и традиционных (а к ним по закону относятся православие, ислам, иудаизм и буддизм), есть где переобучать своих служителей.

«В Калмыкии (один из традиционно буддийских регионов страны. — Прим. ред.), например, нет зарегистрированного духовно-образовательного учреждения. Значит, в случае принятия этого закона все священнослужители, работающие в республике (в Калмыкии более 75 процентов населения исповедуют буддизм. — Прим. ред.), как россияне, так и приглашенные из Индии, не смогут осуществлять религиозную деятельность, поскольку все они получили образование за рубежом. Это крайне негативно и даже губительно скажется на возрождении и дальнейшем развитии российского буддизма», — указывает представитель Центрального хурула Калмыкии «Золотая обитель Будды Шакьямуни», член общественной палаты России Йонтен-гелонг.

Ситуация с калмыцкими буддистами послужила поводом для критики законопроекта в Совете Федерации. Глава парламентского комитета по конституционному законодательству Андрей Клишас предложил решить проблему так: создать реестр зарубежных духовных вузов, чья надежность не вызывает сомнений. Похожие идеи озвучили в еврейской, буддийской и мусульманской общинах.

«Могу сказать, что Совет по исламскому образованию попросил египетский университет Аль-Азхар (наиболее крупный и авторитетный мусульманский вуз в мире. — Прим. ред.) принимать российских граждан только по рекомендации официальных религиозных организаций. Они согласились. Поэтому, считаю, можно заключить аналогичные договоры с другими вузами. Причем достаточно межуниверситетского уровня, привлекать тот же МИД излишне», — говорит глава Духовного собрания мусульман России муфтий Альбир Крганов.

Помогут ли поправки?

В некоторых религиозных организациях считают излишней саму идею в целом. Во-первых, полагают там, необходимые инструменты контроля уже есть.

«Мы и сейчас можем проводить переподготовку духовенства, существующее законодательство позволяет нам это делать», — уверяет РИА Новости член правления Российского объединенного Союза христиан веры евангельской (пятидесятников — РОСХВЕ) епископ Константин Бендас.

Во-вторых, с помощью только лишь образовательных учреждений и переаттестации духовенства проблему радикализма не решить. А нынешняя поправка, по мнению епископа, обернется «поиском ведьм там, где их нет», — как со скандально известными «поправками Яровой», регулирующими миссионерскую деятельность.

«Те поправки не помогли ликвидировать ни одного реального экстремиста. И в данном случае это ничему не поможет. Потому что реальные экстремисты не объединяются и не регистрируют религиозные организации», — возмущается Бендас.

Кроме того, по его словам, ситуацию усугубляет то, что те же протестантские учебные заведения постоянно подвергаются нападкам Рособрнадзора, который время от времени лишает их аккредитации. Аналогичные жалобы звучат и из некоторых исламских духовных управлений.

Депутаты обещают учесть всю критику. Рассмотрение законопроекта в первом чтении намечено на 22 сентября. Судя по проекту резолюции, его отправят на доработку. Религиозные деятели надеются, что окончательный вариант устроит всех.

Источник: РИА Новости