«Властелин колец» и христианство. Юрий Максимов

Экранизация первой и второй части знаменитой трилогии Толкиена породила очередной всплеск внимания к наследию известного английского писателя.

Учитывая, что не все слышавшие об этой книге, нашли время ее прочитать, позволим себе вкратце напомнить сюжет произведения. В книге описывается один из эпизодов истории фантастического "доисторического мира", населяемого самыми разными существами - эльфами, волшебниками, людьми, гномами, хоббитами, орками и т.д. Темный властитель - Саурон - стремится подчинить себе весь мир, повергнув его в хаос и насилие, уничтожив все доброе и прекрасное. Он начинает войну, но для решающей победы ему необходимо овладеть магическим кольцом, которое случайно оказывается у хоббита Фродо. Цель Фродо - не допустить, чтобы кольцом завладел Саурон или кто-либо иной (в том числе и он сам), поскольку в таком случае новый хозяин также подпадет под власть зла и станет очередным темным властителем. Единственное, что остается - незаметно проникнуть в самое логово Саурона и бросить кольцо в жерло горы (где оно было в свое время выковано), чтобы уничтожить его навсегда.

Мир не спасают без участия со стороны самого мира - в битву вовлечены все, но исход ее зависит от успеха или неуспеха операции Фродо. Вместе со своим спутником Сэмом он проникает к заветной горе, но не может более перебороть соблазн и в итоге кольцо подает в жерло благодаря удачному стечению обстоятельств.

"Властелин Колец" оказался значительным культурным явлением второй половины ХХ века и по своим художественным качествам и по своему воздействию на умы молодежи вот уже не одного поколения. Не остался он без внимания и со стороны православных читателей. Еще по самой книге уже возникла полемика о религиозном ее значении, мнения расходились вплоть до полярных, и после выхода на экраны одноименного фильма, снятого по сюжету трилогии (первая серия вышла в прокат весной прошлого года, вторая - в январе этого), эти споры разгорелись вновь.

В связи с этим, не претендуя ни в коем случае на какое-то новое или, тем паче, окончательное слово в Толкиеноведении, хочется все же поделиться некоторыми своими размышлениями об этой книге, так сказать, "на правах читателя" - не более.

О том, что Толкиен как мыслитель и писатель имел ряд идей, с точки зрения христианина, сомнительных, хорошо известно. Гностическая концепция творения мира, изложенная в "Сильмариллионе" - лишь один из примеров. Но здесь мы не беремся рассматривать все творчество Джона Рональда Руэла Толкиена, а поговорим лишь о соотношении с христианством его главного произведения.

Что есть "Властелин Колец"? "Завуалированная проповедь христианства" (Мария Каменкович. Троянский конь) или выдумки, "пропитанные хорошо загримированным язычеством и оккультизмом" (Роман Жолудь. Толки вокруг Толкиена)?

Обе эти крайние позиции поочередно предстают как соблазн перед читателем-христианином во время прочтения книги. Для каждой из них можно найти достаточные основания в тексте, но ни одну из них нельзя принять, избежав серьезных натяжек.

Поэтому более продуктивен, на наш взгляд, другой путь: идти от того, что в книге реально есть, а не от того, что в ней должно быть.

А реально есть и то и другое. Ведь, с одной стороны, было бы весьма странным, если бы в произведении, кропотливо создаваемым на протяжении многих лет человеком, искренне считавшим себя христианином, не было бы совершенно ничего христианского. С другой стороны, ждать от светского западного писателя ХХ века стопроцентной чистоты догматических воззрений также не стоит. Так что в произведении Толкиена равно есть и близкое христианству, и чуждое христианству. Начнем с последнего.

Первая проблема - это то, что эмоционально зло в книге показано гораздо более ярко, чем добро, и потому более привлекательно. По сути зло выглядит, да и является в произведении значительно более могущественной силой. Оно почти всесильно, от него некуда укрыться, не к кому прибегнуть. Рассказывают, что друг Толкиена К Льюис, дочитав "Властелина колец" до середины, отбросил со словами: "Нельзя же так долго писать о зле!" (Впрочем, нам доводилось слышать и другую версию, соласно которой сам Толкиен, дочитав до середины "Письма Баламута" Льюиса, отбросил ее с теми же словами). По мощи и величию личности Саурону нет альтернативы в мире "Властелина Колец". А такое мировидение христианским признать сложно.

Следующая проблема - это то, что в общем и целом бытие всех Толкиеновских существ (эльфов, гномов, людей, хоббитов и т.д.) выглядит довольно бессмысленным. Они героически сражаются, описано это подчас очень красочно и увлекательно, но все они мечтают зажить мирной жизнью, ради нее сражаются и ради нее гибнут. В их борьбе есть смысл. Но сама эта мирная жизнь, к которой они стремятся, выглядит на редкость блеклой и бессмысленной, как старая выцветшая картинка, наклеенная на стене. Создавая мир "до Христа", Толкиен создал мир "без Христа", и христианину погружаться в этот мир довольно тягостно, хотя и не настолько, как в мире других фэнтезийных авторов, например, Тэда Уильямса с его прямой пародией на христианство.

Переходя к выявлению христианских мыслей во "Властелине Колец", отметим, что не будем рассматривать вообще добрые или в целом положительные моменты, но лишь те, которые однозначно можно охарактеризовать как христианские, а не "общечеловеческие".

Прежде всего, такой является главная мысль произведения. Кольцо есть образ зла, или греха. И победить зло можно, лишь лично отказавшись от него. Основная идея трилогии - безусловно христианская, идущая вразрез со всей фэнтезийной традицией после Толкиена. Зло никогда нельзя использовать во благо. Использовав его, ты подпадаешь под его власть и только умножаешь общее количество зла в мире.

И если мы проследим за сюжетом, то увидим, что христианским является не только идея, но и ее развитие. Ведь Фродо так и не смог отказаться от желания обладать, противостоять власти кольца, злу. Человек не в силах сам отказаться от греха. И добро побеждает вроде бы как из-за удачного случая. Но для человека христианской культуры (для которого, собственно, Толкиен и писал свои книги) очевидно, что случая нет, а есть Божественный Промысл. Для совсем непонятливых, об этом сказано в самой книге устами Гэндальфа: "Так было уготовано ему…" Уготовано кем?

Отвечая на этот вопрос, мы должны вернуться к самым первым строкам книги - ее заглавию. Кто такой Властелин Колец? Кому посвящено все произведение? Очевидно, что это не Фродо, никто из Мудрых, ни даже Саурон - потому что никто из них никогда не обладал всеми волшебными кольцами. И при дальнейшем размышлении ответ остается только один: Властелином или, точнее, Господом (Lord) Колец является Тот, Кто обладал ими всегда, поскольку Он обладает всем, Сам будучи ничем не обладаем.

Следующий глубоко христианский момент в книге - это отношение к врагу. Ненавидимые всеми орки - это изуродованные злом эльфы, некогда прекраснейшие из существ в мире Толкиена. Сеющие ужас назгулы в прошлом были лучшими представителями человеческого рода, оказавшимися достойными стать кольценосцами, но не устояли перед соблазном зла и подпали под власть правителя тьмы. Падший Саруман Белый был одним из Мудрейших... Толкиен учит восприятию врага сквозь призму его личной трагедии и через это подводит к единственно возможному отношению к врагу: состраданию. Несколько раз в трилогии подчеркивается та мысль, что конечная победа добра стала возможной благодаря акту милосердия, который совершил хоббит Бильбо по отношению к своему врагу.

Но Толкиен не ограничивается указанием на то, что злодей имеет предысторию падения. Враг может покаяться и измениться. Самый яркий тому пример в книге - Горлум, то же с Гримой, но еще глубже это выражено в последнем разговоре с Саруманом, когда Фродо, останавливая друга от убийства падшего волшебника, говорит: "Нет, Сэм! Все равно убивать его не надо. И уж тем более нельзя убивать, когда он в черной злобе. Ведь он был когда-то велик, он из тех, на кого мы не смеем поднимать руку. Теперь он падший, однако ж не нам судить его: как знать, может, он еще возвеличится"...

И великая заслуга Толкиена состоит в том, что он в своей книге разъяснил на понятном для современного человека художественном языке одну из самых трудных для понимания заповедей Христа: заповедь о любви к врагам. И не просто объяснил, но и раскрыл ее величие и мудрость.

Источник: Православие. Ru