«Святой» гонитель и богоборец. Оксана Гаркавенко

Что такое «православный сталинизм»? На чем основано современное почитание Сталина?

Недавно в магазине я увидела книгу, мимо которой равнодушно пройти не смогла, очень уж впечатлило название: «Миф о гонении церкви в СССР». Автор, некий А.Г. Купцов, в аннотации сообщает следующее: «В 1918 году, когда Германия и Украина пошли войной на Русь, правительство Республики переехало из Петрограда в Москву. Владимир Ильич Ленин, в юности активный член и певчий «Православного Общества» в Самаре, внял нуждам русского православного народа и предоставил Кремль и московские храмы для проведения и завершения работы Поместного собора. <…> По благодатному завершению оного В.И. Ленин одобрил избрание новооглашенного патриарха всея Руси и благословил его Святейшество Тихона (Белавина) на духовное царство над людом православным. Советская власть осуществила 300‑летнюю мечту русского православного народа».

Этот текст живо напомнил давний детский юмористический стишок. Двоечник отвечает на экзамене по истории: «Про нашествие Батыя…/Тысяча шестьсотый год./Хан Батый пришел в Россию/С войском шведов. Ну и вот…/Наш Кутузов… ночью, словом,/К ним зашел в глубокий тыл/И на поле Куликовом/Под Полтавой всех разбил». Только, в отличие от автора стихотворения, Купцов свои перлы выдает на полном серьезе.

Кто-нибудь укорит: грешно смеяться над явно больным человеком. Какой смех, не до смеха: побродив по Интернету, я узнала, что Купцов выпустил уже не менее восьми подобных книг. Как-то не по себе становится, когда задумаешься о духовном и интеллектуальном состоянии общества, в котором востребовано такое…

Скажут: ну, кем оно там востребовано, кучкой маргиналов. Если бы… Книжный рынок наводнен опусами, где патологическое состояние авторов проявляется не столь кричаще, однако написаны эти опусы по тому же принципу: вывернуть историю наизнанку, представить бывшее небывшим и небывшее бывшим. Особенно много псевдоисторической публицистики «о Сталине мудром, родном и любимом».

Ползучая сталинизация современного общественного сознания не радует сама по себе, но меня как человека верующего гораздо больше беспокоит то обстоятельство, что она проникает уже и в пределы церковной ограды,— возникло такое диковинное явление, как «православный сталинизм», шире — «православный коммунизм». Бредовое видение Купцова — православный Ленин, благословляющий (!) Патриарха Тихона,— органично дополняется инициативой ЦК межрегиональной организации «Коммунисты Петербурга и Ленинградской области». Они в июле 2008 года предложили Русской Православной Церкви канонизировать Иосифа Сталина как «собирателя русских земель, победителя иноземцев, создателя великого социального минимума, подвижника и отца народов». (Интересно, что подра­зумевается под «великим социальным минимумом»? Лагерная пайка, что ли?) Само собой разумеется, идея канонизации собирателя и созидателя была категорически отвергнута священноначалием: тогдашний пресс­секретарь Московской Патриархии протоиерей Владимир Вигилянский назвал ее кощунственной. В ответ коммунисты заявили, что «позиция Московской Патриархии Русской Православной Церкви продиктована давлением со стороны мирских властей, не отражает мнения всего духовенства». (Товарищи, привычно используя демагогические приемы, будем надеяться, не осознавали, насколько хамским выглядело их заявление по отношению к Предстоятелю Церкви, приснопамятному Патриарху Алексию II.) По просьбе церковного издания «Вода живая» профессор Санкт-Петербургских Духовных школ протоиерей Георгий Митрофанов прокомментировал ситуацию. Он отметил, что Сталин, как и другие большевики, подпадает под анафему, провозглашенную Патриархом Тихоном 19 января и утвержденную Поместным Собором 22 января 1918 года. Это соборное постановление остается в силе до сего дня, и поэтому даже панихида по Сталину является каноническим преступлением. Отец Георгий отметил также, что именно в годы полновластного правления Джугашвили было унич­тожено наибольшее количество священнослужителей и почти полностью ликвидирована церковная жизнь в стране. Он подчеркнул, что предложение коммунистов «можно расценивать как проявление их канонического невежества и исторического цинизма».

Почему вообще смогла возникнуть столь чудовищная эклектика, ведь коммунистическая идеология по сути своей атеистична? В 1990–2000 годы в Церковь приходили разные люди, в том числе бывшие коммунисты. Многие из них искренне раскаялись в прежних заблуждениях, по-настоящему пережили то, что называется метанойей, переменой ума, обратили свои сердца к Богу. Но были и те, кого в Церковь вела не любовь ко Христу, а скорее растерянность от происходящих в стране перемен, боязнь оказаться в духовном вакууме, привычное желание «быть в коллективе». По точному замечанию иеромонаха Иова (Гумерова), эти люди, обратившись к христианскому вероучению, «сохранили закваску той идеологии, при которой они сформировались и жили».

Появляются лжеиконы «святого благоверного правителя Иосифа», «акафисты», «службы». Это уже случаи клинические. Гораздо распространеннее более умеренное, не доходящее до внешних форм религиозного культа, но все-таки преклонение перед тираном, среди бесчисленных жертв которого — многие и многие из сонма новомучеников и исповедников Российских. И мне не кажется праздным вопрос: можно ли считать православными тех, кто почитает убийцу и гонителя святых, прославленных нашей Церковью?

Замешено это странное почитание прежде всего на махровом историческом невежестве. Недавно у меня возник спор со сравнительно молодым человеком (назовем его N), который как-то очень положительно высказался о Джугашвили. В ходе спора выяснилось, что голова N набита всевозможными мифологемами при отсутствии элементарных исторических знаний. N понятия не имел, какие Сталин занимал партийные должности и когда именно пришел к власти; не знал даже, в каком году началась коллективизация, зато насчет последней твердо высказался в том смысле, что в ней было рациональное зерно. Он впервые в жизни услышал от меня о расстрелах на Бутовском полигоне, но тотчас мне же уверенно разъяснил, что Сталин, разумеется, был не в курсе, а расстреливали новомучеников троцкисты и евреи (троцкисты — у руля власти в 1937–1938 годах!). В общем, если факты расходятся со сложившимися в голове N схемами — тем хуже для фактов. Вспомнились слова Достоевского: дайте русскому мальчику карту звездного неба, которую он видит впервые,— и он вам завтра вернет ее исправленной.

N, впрочем, уже не мальчик, ему около 35 лет. Да не обидится он на меня, если прочтет эти строки,— он хороший человек, и я желаю ему всяческих благ. Но совместима ли с христианством тяга к кумиротворению? Нелишним было бы для N вспомнить и слова апостола Павла: Что общего у света с тьмою? Какое согласие между Христом и Велиаром? (2 Кор. 6, 14–15). Однако N, вероятно, ответит на это, что Сталин вовсе не Велиар, а лучший друг православных всех времен и народов…

Так называемый «православный сталинизм» замешен на лжи, а кто отец лжи — известно. Поэтому без фальсификаций адептам этого странного культа не обойтись, но кончается всё обычно конфузом. Большой популярностью среди сталинистов пользуется так называемая «Выписка из протокола № 88 заседания Политбюро ЦК ВКП(б) от 11 ноября 1939 г.», якобы демонстрирующая радикальную смену курса советского государства в отношении к Православной Церкви накануне Великой Отечественной войны. «Выписка» эта попала даже в некоторые учебники и хрестоматии. Однако старший научный сотрудник Института российской истории РАН Игорь Курляндский давно доказал, что ни этого «протокола», ни ряда сопутствующих ему таких же «документов» никогда не существовало в природе: это грубо сфабрикованные фальшивки, появившиеся в конце 1990-х годов на страницах национал-большевистских изданий (см.: О мнимом повороте Сталина к Православной Церкви//Вопросы истории. 2008. № 9).

То, что в стране, где практически нет семей, не пострадавших от репрессий, могло возникнуть столь уродливое явление, как неосталинизм, затронувший своим тлетворным дыханием уже и часть молодежи,— очень тревожный симптом. Боюсь, он свидетельствует о том, что генофонд нации непоправимо подорван. Ибо где еще возможно такое: 30 октября 2011 года на одной радиостанции проходил круглый стол, посвященный Дню памяти жертв политических репрессий. В студию позвонила женщина, родителей которой расстреляли при Сталине. Женщина искренне и горячо благодарила советскую власть за то, что она (власть) не уничтожила сиротку заодно с папой и мамой, а воспитала, гуманная, в детдоме и даже какое-то образование позволила получить. На некоторое время в эфире повисла тягостная пауза: ведущие, видимо, просто растерялись. Слушаешь такое — и вспоминается мрачный сарказм советских времен: «Мы рождены, чтоб Кафку сделать былью»…

«Православный сталинизм» компрометирует Церковь перед «внешними», не всегда склонными различать соборное церковное мнение по тому или иному вопросу и суждения маргинально настроенных личностей. Но главная его опасность — размывание границ добра и зла. Если геноцид своего народа даже люди, называющие себя православными, начнут объяснять формулировками типа «лес рубят — щепки летят», «время такое было», границы эти исчезнут вовсе. Оправдывающий нечестивого и обвиняющий праведного — оба мерзость пред Господом (Притч. 17, 15).

Источник: Православие и современность