«Старец Силуан»: история книги

«Скучает душа моя о Господе…» – пять слов, сказанных умом афонского подвижника, покинувшего Россию еще задолго до революции, стали девизом целого поколения людей, выросших среди безверия и делавших свои первые шаги назад, «в объятия Отча». Появившись в СССР во время хрущевского гонения на Церковь, книга схиархимандрита Софрония (Сахарова) «Старец Силуан Афонский» оставалась одной из самых читаемых в православном самиздате вплоть до перестройки.

«Книга состоит из двух частей. Первая – духовное жизнеописание старца, а вторая – это потрясающее, сравнимое с Псалтирью, собрание его духовных ощущений, – рассказывает протоиерей Владислав Свешников, впервые прочитавший ее молодым человеком, еще до рукоположения. – Эти заметки разрознены, часто невелики по объему, но каждое слово в них одинаково бесценно по своему величию и глубине. Поучения старца Силуана – это удивительное явление духовной жизни. Его можно по ставить в один ряд как с преподобным Серафимом Саровским, так и, как это ни странно, с митрополитом Сурожским Антонием (Блумом). При всем их различии, эти люди умели по-настоящему любить ближнего. А любовь – это, безусловно, главное содержание записок».

Собеседник преподобного Силуана (1866-1938) иеромонах Софроний (Сахаров), впоследствии схиархимандрит, опубликовал первое ронеотипное издание биографии и слов старца в 1948 году тиражом лишь 500 экземпляров . Типографским способом они были переизданы в Париже через четыре года. Затем вышел и несколько сокращенный перевод с русского на английский. С тех пор книга выдержала множество изданий – подробнее о них рассказывается в статье Александра Гуревича «Работа архимандрита Софрония (Сахарова) над книгой «Старец Силуан»».

Первые известия о том, что книгу читали и распространяли в СССР, относятся к началу 1960-х. Так по свидетельству профессора МДА Алексея Ильича Осипова, к его учителю игумену Никону Воробьеву слепой машинописный текст «Старца» попал в 1963 году. Если считать выход «Одного дня Ивана Денисовича» в «Новом мире» как реперную точку эпохи, то, получается, год спустя. В то время уже тяжелобольной игумен Никон был рад появлению книги, как еще одному свидетельству, что Церковь жива. Внимательно ее прочитал, делал в ней свои отметки, комментировал. К слову, заметки были критического характера и относились к пониманию иеромонахом Софронием некоторых вопросов духовной жизни и передачи учения старца.

Схиархимандрит Илий (Ноздрин) писал, что изучал труд отца Софрония в 1967 году, и он оказал большое влияние на его духовное развитие. Это происходило в Псково-Печерском монастыре. Слова преподобного Силуана цитировал и печерский старец схиигумен Савва (Остапенко).

«Я точно не помню, когда впервые прочитал книгу «Старец Силуан». К отцу Всеволоду Шпиллеру я пришел на беседу в 1965-ом… Значит книгу прочитал, должно быть, в 1965 или 66 году, или в начале 1970-х, – продолжает отец Владислав. – У меня был экземпляр из Франции. Судя по уровню печати, это было что-то вроде ротапринта. Сейчас это уже кажется такой стариной! На обложке был известный профиль горы Афонской. В книге были пометки самого схиархимандрита Софрония: мелкие записи на полях, редакционные замечания, что-то в этом роде. Однажды я дал его почитать одному своему другу, но его родители порвали книгу в клочья. Они не разделяли взглядов своего сына и были в состоянии глубокой ненависти к Церкви и к вере. Должно быть, они просто не могли вынести самого факта, что такая литература существует».

Эта литература справедливо считалась антисоветской. Только «анти-» означало в ее случае даже не «против», а куда серьезнее – «вместо». В «Старце Силуане» рассказывалось о другом мире и другой действительности, совершенно на советскую не похожей. В этом мире «проливать кровь» означало молиться за всех-всех-всех людей. В этом мире о святом Иоанне Кронштадтском, чье имя как раз начинало выходить из-под полного запрета, говорилось, что «душа его любит народ и жалеет его». Присутствие Божие и невидимая брань с силами зла в этом мире были не метафорами, а реальностью. Самое «страшное» для советского человека, что это была не литература, а рассказ о живом святом, ровеснике деда читателя. Если бы в том самом роковом 1937 году вы жили не в СССР, а в эмиграции, вы могли бы написать ему письмо и получить ответ. Непостижимо, не так ли?

Икона прп.Силуана Афонского работы схиархимандрита Софрония (Сахарова). Конец 1980-х гг. Великобритания, Монастырь св.Иоанна Крестителя в Эссексе

Протоиерей Владислав Свешников вспоминает: «Не могу сказать, что эту книгу широко обсуждали, По крайней мере, те люди, с которыми был связан я, принадлежали к одному кругу. Мы все понимали одинаково. Нам даже говорить не было нужно: все было и так близко, понятно, и одинаково сильно действовало. И все же для многих книга «Старец Силуан Афонский» была большой новостью. После того, как культ Сталина утратил свое обаяние, многие люди пребывали в полном разорении чувств и мыслей, не знали, что делать и куда идти. Некоторая часть пришла в Церковь».

Надо сказать, что для кого-то история преподобного Силуана так и оставалась не более, чем экзотикой. В лучшем случае тем увлечением рассказами о подвижничестве, которое Паисий Святогорец сравнивал с чтением комиксов о подвигах Тарзана. В худшем – еще одним учением в синкретическом винегрете. Книга «Старец Силуан» порой хранилась в подборках сам- и тамздата вместе с Рамакришной и перечнем поз йоги.

Но для других она становилась дверью в Церковь. И более того, пытливый ум задавался вопросом: «Ну хорошо, Афон за железным занавесом, он недоступен. Но ведь и у нас осталось несколько монастырей. А есть ли там свои силуаны?» И кто-то встречал иоаннов, савв, кириллов.

А кто-то и сам в итоге оказался и на Афоне, как иеромонах Илиан, будущий схиархимандрит Илий. А кто-то встретился и с самим отцом Софронием, как впервые читавший книгу позже, в 1980-е, будущий митрополит Иларион (Алфеев).

«Схиархимандрит Софроний снабдил книгу дерзновенным завершением: «Преподобне отче Силуане, моли Бога о нас!» – отмечает отец Владислав. – Может быть, это было не совсем традиционно, не совсем верно. Преподобный в то время еще не был прославлен. Но для тех, кто ее читал, было несомненно: несвятые так писать, слышать и говорить не могут».
 

Арсений ЗАГУЛЯЕВ

Источник: Нескучный сад