Кандидат исторических наук Ирина Карацуба в интервью «Ленте.ру» рассказывает о том, как торговля церковными чинами в XIV веке помогла возвышению Москвы, как «жидовствующий» московский дьяк написал повесть о Дракуле и как русские еретики положили начало диссидентским традициям в России.
«Лента.ру»: Ирина Владимировна, существует версия, что христианство было широко распространено на Руси задолго до ее официального крещения в 988 году и что якобы первыми русскими христианами были именно еретики — ариане и несториане. Так ли это?
Ирина Карацуба: Одна из самых главных проблем российской историографии, особенно древнего периода, — крайняя скудость источников. Этим наша ситуация кардинально отличается, например, от Западной Европы, где сохранилось множество средневековых документов. А у нас только за один XVII век в Московском Кремле было семь крупных пожаров, когда выгорало делопроизводство московских приказов, и не только. А от домонгольского периода русской истории сохранилось настолько мало источников, что имеет право на существование практически любая интерпретация событий того времени. В любом случае ясно, что, например, летописная дата крещения Руси, которую вы упомянули, условная.
Это почему?
Потому что она не основывается на каких-либо документах, а только на хронологических выкладках автора древнейшей нашей летописи — «Повести временных лет». Это могло быть на самом деле годом раньше или годом позже — у разных историков на сей счет существуют разные версии.
Кстати, сам князь Владимир где крестился? В Киеве или в Корсуни?
Тут та же ситуация. Очень плохо с источниками. Самый корректный ответ на этот вопрос — науке это неизвестно и вряд ли когда-нибудь будет известно. Скажу лишь, что из всех существующих вариантов версия крещения в Корсуни самая маловероятная, скорее всего, наверное, это произошло в Киеве или под Киевом, в Василеве.
Слово «ересь» в современном русском языке имеет однозначно негативный оттенок. Под ересью подразумевается всякий вздор.
Конечно. Употребление этого слова в сугубо отрицательном значении пришло из церковной среды. Нынешняя Московская патриархия нередко все, что ей не нравится, называет ересью. На самом деле, ересь — это отклонение от официальной церковной доктрины, ее идеологии и философии.
Но тут не все просто. В Первом послании к Коринфянам святого апостола Павла есть такие слова: «ибо надлежит быть и разномыслиям между вами, дабы открылись между вами искусные». Но «ересь» в переводе с греческого — это «другое учение», «другое мнение». Получается, ересь и есть то самое разномыслие, о полезности которого пишет апостол Павел. Само христианство зародилось как ересь внутри иудаизма. Многие ереси возникли на отрицании не только некоторых догматов, но и определенных церковных практик.
Давайте возьмем русские средневековые ереси. Какие у них были претензии к православной церкви?
Если говорить о первом крупном еретическом движении на Руси — стригольниках, которые появились сначала в Пскове, затем в Новгороде в XIV веке, — то они обличали повсеместное распространение симонии.
Что это такое?
Это «поставление пастырей по мзде» — продажа и покупка духовных званий и должностей. Несмотря на то, что симония неоднократно запрещалась еще первыми Вселенскими соборами, в то время и в католической, и в православной церкви она была обычным явлением. Кстати, именно проблема симонии косвенным образом способствовала возвышению Москвы.
Каким же образом?
Митрополит Киевский и всея Руси Петр в последние годы своей жизни переехал из Владимира в Москву и поддержал князя Ивана Калиту в его противостоянии с тверским князем Александром Михайловичем. Это во многом предопределило исход борьбы Москвы и Твери за главенство в Северо-Восточной Руси. Но почему он принял такое решение? Да потому что за четырнадцать лет до этого, при назначении его митрополитом, разгорелся громкий скандал. В Твери была своя кандидатура на это место, поэтому в Переяславле состоялся собор, на котором тверской князь и духовенство обвинило Петра в симонии. И только заступничество московского князя Юрия Даниловича, брата Ивана Калиты, спасло владыку от позора и смещения с кафедры. Так митрополит стал союзником Москвы.
Давайте вернемся к стригольникам. Что означает это слово?
Почти все, что мы знаем о них, известно из церковных документов, в которых стригольники яростно обличались. Поэтому судить по ним о сути этого религиозного течения очень сложно.
То же касается и названия. На этот счет существует несколько версий: то ли от рода деятельности одного из идеологов движения цирюльника Карпа, то ли от заимствованного у католиков обычая выстригать на макушке тонзуру. Опять же, нет точных источников, чтобы однозначно ответить на этот вопрос.
Движение стригольников справедливо называли «ересью»?
В общем, да. Они решительно критиковали и отвергали многие церковные догматы, например, о Пресвятой Троице и божественности Христа. Стригольники обличали пороки и язвы православной церкви. Более того, они поставили вопрос о целесообразности института священства в церкви. При этом они ссылались на Евангелие от Матфея, где прямо говорится: «не называйтесь учителями, ибо один у вас Учитель — Христос, все же вы — братья. И отцом себе не называйте никого на земле, ибо один у вас Отец, Который на небесах; и не называйтесь наставниками, ибо один у вас Наставник — Христос».
Расскажите про ересь «жидовствующих», которая появилась в Новгороде в следующем столетии. Откуда такое неполиткорректное по нынешним временам название?
В научной литературе их чаще называют «московско-новгородской ересью антитринитариев», потому что они тоже отрицали Пресвятую Троицу (лат. Trinitas — прим. «Ленты.ру»). Они отвергали божественную ипостась Христа и многие другие догматы. Антитринитарии обращались ко многим ветхозаветным традициям, поэтому противники обвиняли их в вероотступничестве и переходе в иудаизм. Отсюда и более известное название этой ереси — «жидовствующие».
Имелись ли различия между стригольниками и «жидовствующими» по социальному статусу?
Да, имелись. Идеи стригольников были популярны в основном среди простолюдинов, в лучшем случае их последователи могли быть дьяками или священниками отдаленных псковских и новгородских приходов.
Ересь «жидовствующих» была более элитарным движением. После переезда их лидеров из Новгорода в Москву она проникает на великокняжеский двор. В Москве «жидовствующие» активно включились в политическую борьбу между различными боярскими группировками. Шли последние годы правления Ивана III, и решался вопрос, кто станет его наследником — внук Дмитрий, который еще при жизни деда и вместе с ним был венчан на царство, или сын от Софьи Палеолог Василий. В итоге, как известно, победил Василий, а Дмитрий со своей матерью Еленой Волошанкой были брошены в темницу, где затем и погибли.
Елена Волошанка, дочь молдавского господаря, как раз и была активным участником придворного кружка «жидовствующих», который возглавлял думный дьяк Федор Курицын. Он, кстати, был одним из образованнейших людей Московского государства. Его перу принадлежит очень загадочное «Лаодикийское послание», о смысле которого до сих пор идут споры. Курицын написал одно из первых произведений русской беллетристики — «Сказание о Дракуле».
О Дракуле?
Да, о том самом Дракуле, о валашском господаре Владе Цепеше, который под его пером предстает «зломудрым» правителем.
Другим видным «жидовствующим» был митрополит Зосима. Он примечателен тем, что примерно за двадцать лет до псковского старца Филофея с его идеей Москвы как Третьего Рима в предисловии к своему «Изложению Пасхалии» сформулировал, что именно Москва должна быть новым «градом Константиновым», то есть Константинополем. Поэтому «жидовствующие» были выдающимися интеллектуалами своего времени. Стригольники, конечно, на их фоне смотрелись попроще.
То, что крупнейшие ереси в русском православии возникли и оформились именно в Новгородско-Псковской земле, было неслучайно?
Да, неслучайно. После монгольского нашествия на месте некогда относительно единой Киевской Руси возникли три образования, каждое из которых с полным правом могло считать себя ее наследником. Первое — это Господин Великий Новгород, от которого потом отпочковался Псков, где, кстати, были более демократические порядки. Второе — это Великое княжество Литовское и Русское, рыхлая конфедерация, где девять десятых территории были бывшие древнерусские княжества. И, наконец, третье — Великое княжество Московское с его деспотическими порядками.
В итоге Москва смогла укрепиться, расшириться и подчинить себе Новгород, Псков, другие древнерусские земли, да и не только их. Но это было потом, а в XIV веке экономика Новгорода и Пскова была тесно связана с Европой. Поэтому туда активно проникали в том числе новые веяния западной мысли.
Кстати, о западных веяниях. Можно ли сравнивать наших православных еретиков с европейскими протестантами? И корректно ли называть эти течения предтечей несостоявшейся русской Реформации?
Я думаю, сравнивать их можно. Посмотрите, у них действительно много общего — все они боролись с иерархией, иконами, коммерциализацией церкви. Хотя, как известно, любая аналогия хромает. Но типологически в своей критике и в своей позитивной программе — гуманистической направленности, необходимости знать Священное Писание и самостоятельно искать путь к Богу — средневековые русские ереси, конечно, были похожи на протестантизм, который на нашей почве состоялся гораздо позже.
С другой стороны, похожие мотивы — критика пороков церкви, поиски подлинного Христа, призывы к возврату к раннему, катакомбному христианству — будут потом и у старообрядцев во времена раскола XVII века. И сейчас эти идеи очень востребованы у христианской либеральной интеллигенции.
Вы упомянули старообрядцев. Правда ли, что главными наследниками идей стригольников считаются беспоповцы?
Да. Для них тоже один из главных вопросов — нужен ли человеку посредник между ним и Богом. И даже преподобный Нил Сорский, один из лидеров движения нестяжателей (которое ни в коем случае не было ересью), в своем «Уставе о скитской жизни» определяет, что если духовник «не имеет духа или слепец по Господню речению», то «таковому не исповедати». Тогда, по его мнению, надо молиться Богу, изучать Писание и приносить исповедь «матери сырой земле». Но то же самое делали и стригольники, а правилами «Устава о скитской жизни» спустя много веков нередко руководствовались и старообрядцы! Поэтому, конечно, здесь определенная преемственность налицо.
Эти ереси оставили какой-либо след в русской культуре, в духовных практиках нашей церкви? Или же их наследие выжгли каленым железом?
Хороший вопрос. Выжигали, да, но как точно сформулировал декабрист Михаил Лунин «от людей можно отделаться, от их идей — никогда». Пример старообрядцев, о которых мы только что говорили — наглядное тому подтверждение. Пришлось РПЦ МП (Русская православная церковь Московского патриархата — прим. «Ленты.ру») в 1971 году на поместном соборе снять с них анафемы, а РПЦЗ (Русская православная церковь за границей — прим. «Ленты.ру») позже — даже извиниться за гонения и насилие.
Сейчас в России идет тотальная клерикализация, в том числе и русской истории. Поэтому теперь средневековые ереси пытаются выставить чуть ли не врагами русского православия и пресловутой русской духовности. Но такая трактовка несправедлива. И стригольники, и «жидовствующие» искренне боролись за Христову веру и за Христову церковь, стремились восстановить евангельскую правду в том виде, как ее представляли.
Тут есть еще один важный момент. Очень часто приходится слышать о московской жесткой политической системе и ее элементах — единстве власти и собственности, милитаризме, ксенофобии и изоляционизме, которые сформировались в XV-XVI веках. Но почему-то редко говорится, что одновременно с московским деспотизмом оформились силы, которые ему противостояли, с ним боролись, духовно и политически. Мы обязаны знать историю не только российского государства, но сопротивления ему, русского инакомыслия. И религиозное разномыслие было его важнейшей частью. К сожалению, это опыт нами пока мало осмыслен и востребован.