Ко дню рождения А.С. Пушкина

Сегодня, 6 июня весь мир отмечает день рождения А.С. Пушкина, произведения которого переведены на многие языки и известны на всей нашей планете. В этот день мы с особой теплотой перечитываем его светлые строки, исполненные небесной чистоты и гармонии, ведь особенность русской литературы, по мысли преп. Варсонофия, в том, что «...лучшие наши писатели стремились к Богу…»

Преподобный Нектарий

Как вспоминали духовные чада преп. Нектария, «порой говорил батюшка о светском искусстве и литературе. Читал наизусть Державина и Пушкина.

Когда Сергей Алексеевич Сидоров (будущий новомученник протоиерей Сергий) посетил отца Нектария, старец протянул ему томик стихотворений А.С. Пушкина и просил почитать. Юноша открыл и прочитал: “Когда для смертного умолкнет шумный день…” Старец поблагодарил его и сказал: “Многие говорят, что не надо читать стихи, а вот батюшка Амвросий любил стихи, особенно басни Крылова”».

Замечательная встреча произошла у поэта с митрополитом Филаретом (Дроздовым), о которой рассказывал преп. Варсонофий. 

Святитель  Филарет

Когда А.С. Пушкин «был в большой славе, его стихи приводили в восторг всех не только в России, но и за границей. Не было, да и, кажется, не будет равного ему по музыкальности и звучности стиха. Но эти стихи описывают лишь земное и тленное, сам поэт говорит: “...лире моей вверял изнеженные чувства безумства, лени и страстей”. И вот на этого поэта громадное влияние имело слово митрополита Московского Филарета, заставляя его задуматься и раскаяться в своем пустом времяпровождении.

Однажды митрополит Филарет говорил проповедь в Успенском соборе. Пушкин стоял, скрестив руки, боясь проронить и слово. Возвращается он домой.

— Где ты был? — спрашивает жена.

— В Успенском соборе.

— Кого там видел?

— Ах, оставьте, — сказал Пушкин и, закрыв лицо руками, зарыдал.

— Что с тобой? — удивилась жена.

— Ничего, дай мне бумагу и чернила.

И под впечатлением слов митрополита Филарета Пушкин написал свое чудное стихотворение, за которое, наверное, многое простил ему Господь.

В часы забав иль праздной скуки,

Бывало, лире я моей

Вверял изнеженные звуки

Безумства, лени и страстей.

Но и тогда струны лукавой

Невольно звон я прерывал,

Когда твой голос величавый

Меня внезапно поражал.

Я лил потоки слез нежданных,

И ранам совести моей

Твоих речей благоуханных

Отраден чистый был елей.

И ныне с высоты духовной

Мне руку простираешь ты

И силой кроткой и любовной

Смиряешь буйные мечты. 

Последнее четверостишие особенно замечательно:

Твоим огнем душа палима

Отвергла мрак земных сует,

И внемлет арфе Серафима

В священном ужасе поэт.

Пушкин, конечно, не слышал серафимовского пения, но, очевидно, подразумевает под этим нечто великое, с чем только и можно сравнить слова митрополита Филарета».

Истинное служение художника — это путь труда, скорбей и испытаний. Этот путь преп. Варсонофий сравнивал с восхождением на Фавор: «Бывали у него минуты просветления, рвался он к Небу, и фантазия несколько приподнимала его над толпой, но привычка потакания своим страстям притягивала его к земле. 

Преподобный Варсонофий

Как орел с перебитыми крыльями, рвался он к Небу, но полз по земле. Страшно так жить! Нужно идти на Фавор! Но помнить надо, что путь на Фавор один: через Голгофу — другой дороги нет. Устремляясь к жизни с Богом, надо приготовиться ко многим скорбям».

Преп. Варсонофий своим духовным чадам говорил, что «...у художников в душе есть некая жилка аскетизма. Чем выше художник, тем ярче горит в нем огонек религиозного мистицизма. Пушкин был аскет в душе и стремился в монастырь, что и выразил в своем стихотворении “К жене”. Той обителью, куда стремился он, был Псково-Печерский монастырь. Совсем созрела в нем мысль уйти туда, оставив жену в миру для детей, но сатана не дремал и не дал осуществиться этому замыслу».

6 июня 2018 г.

https://www.optina.ru/vnemlet_poet18/