Проблема взаимоотношений Церкви и государства в политической концепции К.П. Победоносцева

Пореформенный период в истории Российской империи — один из наиболее сложных и противоречивых. Правительством Александра II был выработан новый курс развития империи. Отмена крепостного права, судебная реформа, преобразования земского и городского управления во многом определили вектор развития России. Масштабные изменения произошли и в общественной жизни. Получили развитие новые идейные течения, привнесенные из европейских стран, вместе с этим продолжали развиваться философско-политические течения, основанные в России. Экономически Россия вставала на капиталистический путь развития. В области государственного устройства она юридически до 1905 года оставалась самодержавной страной. Еще в период правления Александра II создавались проекты возможной конституции, однако в итоге императором не был утвержден ни один из них. После гибели Александра II в результате покушения перед новым наследником Александром III стоял в числе прочего вопрос о судьбе свершившихся реформ. Манифест о незыблемости самодержавия 1881 года дал новый консервативный курс. Как известно, одним из авторов проекта текста манифеста являлся наставник Александра III и Николая II, также с 1880 года — обер-прокурор Святейшего Синода, Константин Петрович Победоносцев. Со времени проведения в начале XVIII века церковной реформы Петра I управление церковными делами было введено в сферу государственных учреждений. Был упразднен институт патриаршества. Создавалась Духовная коллегия, позже переименованная в Святейший правительствующий Синод — высший орган церковного управления. Его главой становилось гражданское лицо — обер-прокурор. По законодательству 1797 года официальным главой Российской Православной Церкви был император[1]. Таким образом были юридически выстроены церковно-государственные отношения в России во второй половине XIX века.

В данной работе речь пойдет о политической концепции К.П. Победоносцева, а точнее, о проблеме отношений Церкви и государства в рамках этой концепции. В первом разделе я попытаюсь решить следующие задачи: очертить политическую биографию Победоносцева и попытаться ответить на вопросы, какие моменты его биографии могли повлиять на формирование его мировоззрения и его политических убеждений? Какие ранее существовавшие философско-политические учения оказали влияние на складывание его политической концепции? Какие факторы могли повлиять на то, что реформы Александра II по-новому были оценены Победоносцевым во второй половине 60-х–70-х гг. XIX века?

Далее я постараюсь ответить на следующие вопросы: какую роль в политической концепции Победоносцева играли государство и Церковь? Каким образом требовалось выстраивать отношения государства и Церкви? Какие проблемные моменты выделял К.П. Победоносцев в де-факто существовавших в Российской империи? Каково было отношение Победоносцева к религиозно-политическим течениям, выступавшим за отделение Церкви от государства в России? Какую роль концепция Победоносцева сыграла в истории развития Русской Православной Церкви в конце XIX – начале XX вв.?

В ходе работы мною было использовано несколько разных по жанру источников. Первым из них является «Московский сборник»[2] К.П. Победоносцева. Сборник включает в себя 15 статей. Впервые сборник был издан в 1896 году. К моменту издания К.П. Победоносцев занимал должность обер-прокурора более 15 лет. Статьи написаны в публицистическом жанре. Центральная тема статей сборника близка к проблеме моей работы: в них Победоносцев анализирует аспекты социальной, религиозной и политической жизни общества. Заглавная статья «Церковь и государство»[3] посвящена непосредственно проблеме государственно-церковных взаимоотношений. Стоит отметить, что в большинстве статей сборника в повествование включена полемика автора с западноевропейскими социальными и религиозными теоретическими аспектами общественной жизни. Данный источник представляется репрезентативным по выбранной теме. В нем наиболее систематизировано и объемно представлены взгляды К.П. Победоносцева на проблему взаимоотношений Церкви и государства. Впоследствии «Московский сборник» многократно переиздавался. Мною использовано современное издание 2011 года, входящее в состав второго тома собрания сочинений К.П. Победоносцева «Церковь и государство»[4]. Публикация «Московского сборника» в конце XIX века оказала влияние на развитие консервативной мысли того времени. Так, историк С.Л. Фирсов в одной из статей указывает, что «Московский сборник» во многом стал органическим обновлением консервативной линии, заложенной мыслителем первой половины XIX века С.С. Уваровым[5].

Другим типом источников при работе стала переписка. На значимость выбора такого типа источников при анализе политической концепции Победоносцева указывают современные исследователи данной проблемы[6]. Это прямо связано с тем, что в своих работах Победоносцев редко делал обобщения, высказываясь о государственной системе власти, церковном положении. Для того чтобы составить более полную картину взглядов Победоносцева, необходимо обратиться к переписке, где им могли формулироваться более широкие положения его концепции. Мною было отобрано два источника подобного типа: письма К.П. Победоносцева к императору Александру III[7] и письма к императору Николаю II[8]. Проблема взаимоотношений Церкви и государства наиболее объемно поднимается в переписке с Александром III в период с 1881 по 1882 гг. — первые два года правления императора. В переписке с Николаем II данной проблеме в письмах обер-прокурора уделяется значительное место в период с 1904 по 1905 гг. Это время начала обсуждения реформ, направленных на восстановление соборного строя Церкви. К.П. Победоносцев последовательно выступал против обсуждения данного круга вопросов в среде высших архиереев, в письмах он часто обращается к императору с призывами пересмотреть решение о начале такого рода обсуждений[9]. Тема государственно-церковных отношений постоянно затрагивается в письмах этого периода.

Стоит отметить, что в советской историографии очерчивается мнение о Победоносцеве как об одном из главных антиреволюционных деятелей царской России. Вместе с этим подготавливаются первые крупные научные работы, затрагивающие деятельность обер-прокурора. Политические и религиозные убеждения Победоносцева, как правило, встраиваются в контекст, обусловленный крепостнически-эксплуататорским подходом. Иными словами, анализ трудов Победоносцева определяется оформившимся образом «главного поборника революции» то есть во многом идеологически определена их оценка.

Ситуация существенно меняется в постсоветской историографии. В ней можно проследить общую тенденцию к «реабилитации» фигуры обер-прокурора, доходящую в некоторых случаях до апологетики. Вместе с этим, в фокусе историков оказывается непосредственно политическая концепция Победоносцева. Как представляется, обширную работу в изучении и переосмыслении фигуры обер-прокурора сыграли труды исследователей А.Ю. Полунова, С.Л. Фирсова, А.С. Куратова.

В целом, до сих пор присутствуют значительные расхождения в исследованиях, посвященных политическим взглядам Победоносцева. Его воззрения определяются противоположными оценками — от «ситуационного консерватизма» и отсутствия четко выраженной концепции[10] до наследования центральной линии русских консерваторов XIX века Н.М. Карамзина и С.С. Уварова. Обратимся непосредственно к поставленным задачам.

Оформление взглядов

В следующем разделе я попытаюсь ответить на вопросы, связанные с биографией К.П. Победоносцева. Какие моменты можно выделить в становлении идей будущего обер-прокурора? Какие учения могли повлиять на складывание его политической концепции? Как можно интерпретировать то, что Победоносцев, поддерживающий их в 60-х годах, меняет взгляды на идеи, лежащие в основании реформ Александра II?

Итак, Константин Петрович Победоносцев родился в 1827 году. Он происходил из семьи разночинцев-поповичей. У Константина Петровича было десять сестер и братьев, при этом он был далеко не старшим из них. Большинство исследователей отмечают роль строгих патриархальных отношений, господствовавших в семье Победоносцевых. Так, например, исследователь А.Ю. Полунов пишет, что детям Победоносцевых с раннего детства были привычны тяжелый труд, помощь в домашних делах[11]. Большое место здесь занимала и Церковь. Род Победоносцевых по мужской линии принадлежал к потомственным священнослужителям. Дед К.П. Победоносцева был сельским священником, но его отец, Петр Васильевич Победоносцев, окончив Духовную академию, не решился продолжить церковную службу. О Петре Васильевиче стоит написать подробнее. Долгое время он являлся профессором словесности в Московском университете. По своим убеждениям он относился к западникам, выделял роль прогресса, гласности в развитии общества, во многом на него оказали влияние основные концепции — наследие века Просвещения[12]. Реформы Петра I им рассматривались с положительной стороны, так как они открыли широкую возможность передвигаться по социальной лестнице не из соображений знатности, а из собственных талантов и личных заслуг[13]. Петр Васильевич встретил с надеждой изменения в политической жизни в период разработки и проведения Великих реформ. При этом, как отмечается, он питал особую любовь «ко всему русскому» в культуре, в литературе, в богословии. Таким образом, можно суммировать, что отец Победоносцева, в политическом отношении принимавший опыт европейских стран и, вероятно, веривший в его универсальность и осуществимость в российских реалиях, при этом был исполнен любви к родине и патриотизма, видел ее будущее в кругу европейских стран с новыми порядками. В целом, можно провести параллели между политическими убеждениями Константина Петровича в дореформенное и раннее послереформенное время и взглядами Петра Васильевича.

В 1846 году Победоносцев окончил Императорское училище правоведения, после чего долгое время служил в различных Сенатских департаментах в Москве. Параллельно с этим, более 10 лет заняла работа над диссертацией по правоведению. Исследователи А.С. Куратов и А.Ю. Полунов отмечают, что на Победоносцева в годы обучения оказали влияние труды основателя исторической школы права Ф.К. фон Савиньи. В основании их лежало учение о «народном духе», согласно которому прогресс и органическое развитие общества не отвергалось, но должно было базироваться на заложенном в истории каждого народа духе[14]. Такая концепция явно контрастирует с идейными учениями века Просвещения, согласно которым в основу исторического процесса положен принцип универсализма. Этим объясняется и последующий конфликт с русским западничеством XIX века.

Ко второй половине 50-х годов К.П. Победоносцева уже знают как успешного юриста, правоведа, это приводит к тому, что с 1959 он становится профессором Московского университета. Годом ранее издается его первое крупное произведение «Курс гражданского права». Эти обстоятельства способствуют привлечению его к работе над проектом судебной реформы. Здесь кажется уместным согласиться с одним из биографов Победоносцева С.Л. Фирсовым, который пишет, что при начале работы над реформой Победоносцев как бы не имел «своего интереса» к реформированию. Он не был из крепостников или либералов[15]. Первые годы правления Александра II его влекло стремление к преобразованиям, восстановлению гласности, утраченной после «мрачного семилетия» в истории Российской империи. В это время он даже отправляет анонимную заметку Герцену в Лондон, где содержится сатирический памфлет против министра юстиции графа Панина[16]. Правда, стоит отметить, что в последних работах оригинальность авторства Победоносцева в этом письме ставится под вопрос[17].

С начала 60-х годов он попадает в ближнее окружение царской семьи, главный воспитатель великих князей граф С.Г. Строганов приглашает его преподавать курс законоведения молодому наследнику трона Николаю Александровичу. Впоследствии он станет также наставником последних императоров Александра III и Николая II. Требуемая от воспитателя ясность убеждений и четкость воли при постоянной работе с наследниками престола могла повлиять на процесс вытачивания и оконательного оформления политических взглядов К.П. Победоносцева.

Вторая половина 60-х годов и 70-е года XIX века становятся, по-видимому, переломным моментом в идейном становлении. С одной стороны, Победоносцев получает место в Сенате в 1868 г. и в Государственном Совете в 1872 г., с другой стороны, меняется его отношение к прошедшим реформам. Этот период характеризуется отходом к консервативным позициям и оформлению политической концепции Победоносцева. Что лежит в основе этого перехода? Здесь видится несколько ключевых моментов. Во-первых, К.П. Победоносцев, войдя в круг проблем, стоящих перед высшим руководством, мог по новому увидеть реальное положение дел в стране — путь, которым шли реформы в России. В его работах появляется противопоставление «абстрактных, отвлеченных идей», как бы «лежащих на бумаге», и их реализации на практике[18]. Для характеристики этого перехода подходит фраза К.П. Победоносцева из письма Александру III, где он достаточно эмоционально пишет о бывшем министре внутренних дел и составителе одного из проектов российской конституции: «Граф Лорис-Меликов, человек умный, но легкомысленный и не знавший России...»[19]. По существу, речь шла о том, что идеи, заложенные в проекты реформ, не могут быть реализованы в конкретной исторической ситуации, в которой находилась Россия. Апелляция к историческому опыту России часто является ключевым аргументом в статьях и письмах К.П. Победоносцева[20]. Возможно, именно осознание неготовности России к восприятию реформ стала определяющей в переходе к политическому консерватизму. Но следует оговориться, что консерватизм в данном случае не означал бы отрицание верности реформ, а именно признание их практической нереализуемости в конкретном пространственно-временном контексте. В целом, анализируя корни политических убеждений в биографии Победоносцева, кажется также уместным согласиться с исследователем С.Л. Фирсовым, который отмечает, что К.П. Победоносцев пробился в среду высшего государственного управления в первую очередь благодаря своим качествам ученого, а уже затем царедворца. Это привело к тому, что его могли зачастую окружать менее профессиональные и образованные служащие[21].

Другим важным фактором окончательного оформления взглядов мог являться близкий контакт К.П. Победоносцева с царской семьей. В концепции Победоносцева самодержавие может быть единственным органическим источником власти в России. По его же мысли, рядом с самодержцем должен стоять наставник, которому будут вверены функции, аналогичные функциям представительских учреждений в Европе[22]. Историк А.Ю. Полунов делает предположение, что Победоносцев в концепции устройства государства мог подразумевать конкретно себя, говоря об императорском наставнике[23]. Другими словами, воспитание трех наследников престола, многолетняя работа в царской семье, близкие отношения с несколькими ее поколениями — все это, как кажется, также внесло вклад в политические убеждения будущего обер-прокурора. В заключение можно привести гипотезу, согласно которой на Победоносцева оказало огромное влияние покушение Каракозова на Александра II в 1866 г., что и стало причиной переосмысления прежних идей[24]. Тем не менее, сложно доверять данному предположению, так как автор не приводит конкретных источников этой информации в работе.

Итак, суммируя, в периоде становления консервативных взглядов К.П. Победоносцева можно выделить несколько ключевых моментов. Во-первых, на мировоззрение Победоносцева оказали значительное влияние, с одной стороны, взгляды отца Петра Васильевича Победоносцева, профессора словесности, западника по убеждениям, патриота, верившего в необходимость реформ; с другой стороны, прослеживается влияние учения о «народном духе», исходящего из невозможности перенесения основ одного общества на другое. Далее важным этапом стало преподавание в университете и затем — наставничество над юными великими князьями. Перемена отношений к реформам могла быть связана с несколькими факторами, такими как государственная служба на высших постах и соприкосновение с реальным положением дел из кабинетов высшего руководства, длительная работа в царской семье. Безусловно, речь наверняка не шла о лишь одном из представленных выше фактов из биографии К.П. Победоносцева, но все же логические связи в этих кратких выводах кажутся достаточно обоснованными.

В 1880 году К.П. Победоносцев назначается обер-прокурором Святейшего синода Российской империи. Эту должность он будет занимать почти 25 лет. В глубокие 83 года он напишет рапорт об отставке сразу после издания Манифеста 19 октября. Умер Победоносцев в 1907 году, проработав последние два года над новым переводом Библии на русский язык.

Проанализировав период складывания политической концепции Победоносцева, обратимся к самой концепции и к периоду его деятельности на посту обер-прокурора Святейшего Синода.

Политическая концепция Победоносцева и проблема взаимоотношений Церкви и государства

В следующем разделе попытаемся проанализировать, каким образом Победоносцев видел отношения государства и Церкви, а также их устройство, какие проблемы им выделялись в существующих взаимоотношениях и в функционировании институтов; как К.П. Победоносцев видел учения, призывающие к возвращению соборного строя Церкви и восстановлению патриаршества; какое значение могла оказать его политическая концепция на его деятельность на посту обер-прокурора; наконец, какое влияние данная концепция оказала на развитие Церкви в конце XIX – начале XX веков.

Ранее уже упоминалось, что на Победоносцева в юношестве оказало влияние учение о «народном духе», невозможность перенесения одной традиции, религиозно-политического мышления, заложенного в развитие некоторого общества народным духом, на другой[25]. Во многом именно в этом ключе развивается критика К.П. Победоносцевым западных образцов отношений государства и Церкви. Если попытаться определить значение государства в его концепции, оно призвано регулировать развитие общества, исходя из его народного духа. Согласно Победоносцеву, в русской истории Церковь и государство неразрывно связаны. В письме он пишет Николаю II: «Церковь всегда была опорую государства, а государство — опорую Церкви...»[26]. При этом для него самодержавие есть «традиционная и отвечающая национальному складу характера русского человека власть». Исходя из этого, становится понятной его критика прогресса западного образца. Им не отрицалось развитие общества, но отрицалось развитие на универсальных, характерных для всех началах. Большое место в его работах занимает критика положения западных Церквей, где, согласно обер-прокурору, с начала революционных волнений в Европе во взаимоотношения государства и Церкви вмешиваются новые общественные идеи, постулируется освобождение государства от Церкви: ему, государству, «до Церкви дела нет». Вместе с тем, «политические и гражданские права отрешаются от верования и от принадлежности к той или иной Церкви и секте»[27]. К.П. Победоносцев анализирует развитие отношения Римско-Католической Церкви и европейских государств. Он пишет о том, что в их истории имеет место борьба церковных с государственными началами на политической основе[28]. При этом он поддерживает реформы Петра I в области церковного управления, так как накануне реформ начала XVIII века государство и Церковь приблизились к такому соперничеству. В концепции Победоносцева Церковь не может находиться отдельно от государства, выступать как отдельный субъект. Он видит модель полностью разделенных церковных и государственных начал «логическим конструктом», унаследованным как раз из полемики Римско-Католической Церкви и светской власти в истории Европы. Таким образом, сама постановка вопроса о раздельном, независимом друг от друга положении Церкви и государства кажется Победоносцеву заимствованной из исторического опыта развития других обществ, конкретно — из западноевропейской истории, а потому такая постановка вопроса некорректна при ее переносе на российские реалии. Кажется характерной фраза из письма Александру III: «С нами ошибки неисчислимы с того момента, как вдались в жаркую привычку строить себе чужую физиономию <…>, мы мало-помалу перестаем быть русскими и по вере, и по обычаям, и по чувству»[29].

Стоит отметить, что для К.П. Победоносцева Церковь — это «собрание христиан, органически связанных единством верования в союз богоучрежденный»[30]. Он подчеркивает изначальное происхождение Церкви как народного института. Следовательно, как пишет Победоносцев, Церковь не может быть реформирована, так как ее истоки находятся в самих духовных потребностях народа. «Разделением не удовлетворится простое сознание в массе народной»[31], то есть в данном случае, по мнению Победоносцева, отвлеченные понятия, построенные на рациональном анализе государственно-церковных отношений, не смогут перевести в точную формулу то, что им понимается под народным сознанием. Под «отвлеченными понятиями», по-видимому, как раз скрываются европейские концепции века Просвещения и следующие за ней религиозно-политические научные традиции, с которыми, надо отметить, он был детально знаком. Это показывают его многочисленные переводы европейских и американских мыслителей.

В «Московском сборнике» К.П. Победоносцев значительное место уделяет тому, что и государство при всей своей силе не должно своим могуществом воздействовать на «веру народную». Понятие народа в концепции Победоносцева имеет центральное значение, но при этом К.П. Победоносцев совершенно его не идеализировал. Например, он выделял конкретные проблемы, такие как повальное незнание даже основных молитв среди широкого населения, пьянство и др[32].

По мнению Победоносцева, человек в обществе существует одновременно и внутри религии и внутри политики, и то и другое является частью истории, человек живет внутри конкретного общества, то есть как христианин он также является и гражданином[33]. Обе сферы являются фундаментальной частью жизни человека в истории, они не могут не соприкасаться и развиваться в человеке параллельно, из этого, согласно Победоносцеву, следует и невозможность государства не принимать участия в религиозных делах. Так у обер-прокурора возникает требование «единства веры и жизни»[34]. На практике, среди прочего, «Церкви принадлежат совершение таинства и обрядов, из коих некоторые соединяются с важнейшими актами и гражданской жизни»[35]. Кажется уместным согласиться с исследователем А.С. Куратовым в том, что при такой постановке вопроса отделение Церкви от государства выглядит в целом странно, так как нет «самостоятельного субъекта»[36], рационально отделяющего сферу религиозного от сферы светского. Вера в царя у «простого человека» окрашена в религиозные тона. Когда преобразовывается одна часть сознания человека, это вызывает изменение и в другой.

При этом Победоносцев не отрицает и даже поддерживает необходимость некоторых конкретных перестановок в отношениях Церкви и государства. Несмотря на нереализуемость концепции отделения Церкви и государства, по мнению Победоносцева[37], власти необходимо снять с себя функцию назначения церковных иерархов. В условиях взаимососуществования религиозного и гражданского союзов он предлагает детальнее разграничить границы обеих сфер[38]. В целом, он выступает за обновление внутри Церкви, но категорически против юридического отделения Церкви от государства. Обер-прокурор видит ситуацию, где Церковь перестанет быть под защитой государства, следующим образом, он пишет, что на практике выделение Церкви из-под государственной опеки приведет к «опеке любой власти <...> министра, губернатора, каждого ведомства, газет и журналистов»[39]. Иными словами, Церковь попадает в фактическую зависимость от множества инстанций, выраженную в неограниченной общественной критике и в ведомственном давлении.

Тем не менее, образ «простого человека» из народа — один из ключевых в политической концепции Победоносцева[40]. С этим связана его критика либеральных реформ, направленных, согласно Победоносцеву, на «учреждения». Концепция Победоносцева в области государственного и Церковного управления опиралась на «человеческие отношения» в противовес роли учреждений[41]. Корнем кризиса, наметившегося в высшем управлении Российской империи, ему виделся именно «обесчеловеченный» подход в решении административных задач. По мнению Победоносцева, в запутанной бюрократической системе, на коей основывалась деятельность министерств, в бесконечной «бумажной волоките» заключалась причина неразрешимости множества стоящих перед государством проблем. Ключевой из них была проблема кадров для государственной и церковной службы[42]. Победоносцев, руководствуясь принципом «человек, а не учреждение», настаивал на том, что основные вопросы должны решаться путем их живого обсуждения, в то время как вся деятельность министров, по его мнению, заключалась «в бумагах и заседаниях». В период подготовки контрреформ предложения о реформировании учреждений он сравнивал с Крыловской басней «Квартет», где музыкантам предлагалось меняться местами, чтобы лучше звучать, тогда как истина заключалась в низком качестве умений самих исполнителей. Таковым виделся вопрос кадровой политики и причин складывания политического кризиса конца 70-х, 80-х годов XIX века в Российской империи. Опора на человека, а не на учреждение, идея нравственного перевоспитания общества прежде реформ управления, замена обезличенных, «бумажных» отношений в ведомствах личными, «очеловеченными». Схожим мнением в области управления обладали многие консерваторы XIX века, начиная от Н.М. Карамзина, видевшего в этом одну из существенных проблем в истории становления российского государства[43].

Просвещение должно предшествовать реформам. Одними из ключевых мероприятий Победоносцева на посту обер-прокурора были развитие системы церковно-приходских школ[44], просвещение в духовной сфере, изучение догматической стороны православной, христианской традиции — таким виделся необходимый курс в этой сфере.

В религиозно-политической области реализация идей Победоносцева могла означать следующее. Сохранение основ существующего порядка, при возможности исправления конкретных проблем в синодальной системе, а также практических вопросов в управлении без колебания основы отношений государства и Церкви.

В последнее десятилетие XIX в. и начале XX в. шло обсуждение проектов автономизации Русской Церкви в среде высших архиереев и Синодального ведомства. В числе основных вопросов было введение патриаршества, реформирование коллегиальной системы управления в Синоде[45]. Победоносцев, при нарастании противоречий с меняющимся общественным мнением, сохранил такое понимание проблем государственно-церковных отношений. До своей отставки в 1905 году он настаивал на сохранении единства Церкви и самодержавия. Об этом говорит переписка с Николаем II в 1905 году. Победоносцев призывает императора в условиях новой «смуты» не производить перемен, так как вопрос о «соборовании» Церкви выходит за рамки строго церковно-государственных отношений и приведет к разрушению существующего политического строя в целом[46].

В 1905 году было организовано Предсоборное присутствие в ожидании скорого назначения сроков проведения Поместного собора. В его работе принимал участие ряд видных церковных архиереев и синодальных служащих. Анализ работы данного органа показывает, что к 1905 году в среде высшего духовенства окончательно утвердилось мнение о необходимости созыва Собора, урезании роли Синода и, в частности, полномочий обер-прокурора[47]. Таким образом, к началу революции 1905 года взгляды Победоносцева на государственно-церковные отношения со всей ясностью стали не разделяемыми большинством в высшей церковной среде. Само положение Победоносцева на посту обер-прокурора оказалось под угрозой. Через два дня после подписания Николаем II манифеста 17 октября 1905 года, даровавшего государственную Думу, произошла отставка Победоносцева с поста обер-прокурора.

Итак, в этой главе мы рассмотрели проблему взаимоотношений государства и Церкви в концепции Победоносцева. Согласно ей, Церковь и государство на практике неотделимы в народном сознании, связь Церкви и государства также заложена в особом историческом развитии, определенном народным духом. Формальное отделение Церкви от государства в конкретных исторических реалиях, современных Победоносцеву, должно было бы подорвать государственное положение в целом, тем самым проблема вышла бы за рамки строго церковно-государственных отношений. Вместе с этим, к началу XX века набрало силу движение за реформы Церкви, таким образом, существующие взаимоотношения Церкви и государства, неизменность основы которых отстаивал Победоносцев, нуждались в пересмотре, по мнению многих членов Святейшего Синода и верховного духовенства России.

Суммируя, можно выделить несколько основных факторов, оказавших влияние на складывание политической концепции Победоносцева. Патриархальное устройство семьи, происхождение из рода потомственного духовенства во многом определило складывание религиозного мировоззрения. В дореформенный период он получил блестящее образование правоведа, в те же годы на него оказало влияние учение о «народном духе». Во время Великих реформ его взгляды схожи также с позициями отца, Петра Васильевича Победоносцева. Соединив идеи века Просвещения, концепцию исторического права, Победоносцев, по-видимому, искренне верил в возможность реформирования существующего строя и реализацию принципа гласности, однако окончательно его политические взгляды сформировались позднее. Как представляется, переход к консерватизму в отношении государственного устройства мог быть определен такими факторами, как проникновение в высшую государственную среду и более детальное соприкосновение с существовавшим в пореформенной России положением общественного развития. Многолетний опыт преподавания наследникам престола также мог сыграть определенную роль. Однако нарастание консервативных тенденций во взглядах Победоносцева нельзя назвать полным разрывом с его ранними идеями. Многие из них определялись им «верными в теории», но неосуществимыми в конкретной пространственно-исторической ситуации, в которой находилась Россия в XIX веке. Потому кажется не до конца верным утверждение о тотальной «либеральности» Победоносцева в ранние годы и об абсолютном «консерватизме» в более позднее, пореформенное время.

К.П. Победоносцев отстаивал единство Церкви и государства. В его политической концепции религиозные и государственные начала неразрывно связаны. Гражданский союз неотделим от духовного. Религиозная санкция самодержавия в России лежит в основе союза между народом и государством. Убеждения Победоносцева основывались на историзме. Связь Церкви и государства, отсутствие между ними политической борьбы было одной из особых черт российской истории. Им поддерживалась реформа Петра I — учреждение Святейшего Синода — как одна из исторических форм союза Церкви и государства, последовавшая в результате нарастания противоречий между государством и Церковью в конце XVII века.

По мнению обер-прокурора, отделение Церкви от государства являлось «утопией», «абстрактной конструкцией», нереализуемой на практике. Хотя система, установленная Петром I, имела «много недостатков» и нуждалась во внутренних частных преобразованиях, связанных с назначением архиереев, обер-прокурор верил в неисчерпаемость потенциала такой системы.

В условиях, когда в начале XX века оформилось мнение о нарастающей необходимости реформ государственно-церковных отношений: возврат к соборному порядку и введение патриаршества, Победоносцев продолжал отстаивать обратную позицию.

Согласно Победоносцеву, реформе «учреждений» должны предшествовать духовные изменения в народной среде — собственно, просвещение. Одним из основных направлений его деятельности на посту обер-прокурора было развитие системы церковно-приходских школ[48]. Таким образом, это положение должно было реализоваться на практике. Оставались неопределенными возможные временные перспективы перехода от просвещения к назревшим реформам.

По-видимому, Победоносцев понимал неизбежность наступления новых общественных моделей через революционные события, которые повлекут за собой и смену существующих государственно-церковных отношений, то, что он называл «новой смутой»[49], об этом также говорит его крайний скептицизм в последние годы на посту обер-прокурора[50]. Он ставил целью оттянуть момент наступления потрясений. На практике это выразилось в охранительной, реакционной политике[51]. Это останавливало как либеральные, так и консервативные общественные инициативы. Можно согласиться с исследователем Захаровой, что Победоносцев схожим образом видел задачи правительства и при Александре III, и при Николае II, но если начало правления Александра III сопровождалось спадом общественного настроения, то в начале правления Николая II общественное возбуждение нарастало, и политический курс Победоносцева был обречен на неудачу[52].

Также в заключение видится верным согласиться с позицией историка А.Ю. Полунова, что в конечном счете К.П. Победоносцев «не смог ответить на вызовы и перешел к отрицанию, явив собой символ исчерпанности творческого потенциала предреволюционной России»[53].

Тем не менее, вопреки еще встречающимся мнениям о «ситуационном консерватизме» или о полном заимствовании им идей более ранних консервативных мыслителей[54], на основании источников результат данной работы показывает, что Победоносцев имел самобытную политическую концепцию, проблемный взгляд на государственно-церковные отношения.

Понимание отношений Церкви и государства Победоносцевым в начале XX века пришло в окончательное противоречие как с появлением в общественном мнении требований реформ, направленных на восстановление соборности Церкви, так и с религиозным пробуждением интеллигенции.

Судариков Иван Викторович

Список использованных источников и литературы:

Источники

1. Победоносцев Константин Петрович. Московский сборник. // Государство и Церковь: Т. 2., М., 2011. С. 301-573.

2. Письма К.П. Победоносцева Николаю II. // Государство и Церковь: Т. 1., М., 2011. С. 410-436.

3. Письма Победоносцева к Александру III. Т. 1-2. – Москва: Новая Москва, 1925.

Литература

1. Полунов А.Ю. К.П. Победоносцев в общественно-политической и духовной жизни России — М. : Российская политическая энциклопедия (РОССПЭН), 2010.

2. Полунов А.Ю. К.П. Победоносцев в начале 1880-х гг.: программа нравственного перевоспитания общества // Россия и реформы. 1861–1881. М., 1991. С. 58-69.

3. Полунов А.Ю. Государство и церковь в эпоху Александра III // Государственное управление: исторические аспекты. — 1998. — С. 62-65.

4. Полунов А.Ю. К.П. Победоносцев — человек и политик // Отечественная история.1998.,№ 1., С. 42-55.

5. Алексеева С.И. Традиция «Симфонии» и церковно-государственные отношения в пореформенной России // XVI Ежегодная богословская конференция Православного Свято-Тихоновского гуманитарного университета: материалы. Т. 1. М., 2006. С. 99-102.

6. Алексеева С.И. Святейший Синод в системе высших и центральных государственных учреждений пореформенной России, 1856—1904. СПб.: Наука, 2003.

7. Захарова Л.Г. Кризис самодержавия накануне революции 1905 г. // Вопросы истории. 1972. № 8. С. 118-141.

8. Куратов А.С. К.П. Победоносцев и его взгляды на взаимоотношения церкви, общества и государства // Вестник Омского университета. Серия «Исторические науки». 2015. №3. С. 16-23.

9. Фирсов С.Л. Православная Российская Церковь и модернизация Русского общества на рубеже ХIХ – ХХ вв.: К постановке проблемы. // КЛИО. N. 4(19). 2002. С. 8-14.

10. Фирсов. С.Л. Человек во времени: штрихи к портрету Константина Петровича Победоносцева // К.П. Победоносцев: pro et contra / Вступ. ст., сост. и примеч. С.Л. Фирсова. — СПб.: РХГИ, 1996. С. 6-28.

11. Теоретики консервативно-реакционной мысли (К.П. Победоносцев, Л.А.Тихомиров, В.П. Мещерский, С.Ф. Шарапов) // под ред. Гросул В.Я. Русский консерватизм XIX столетия. Идеология и практика. М.: Прогресс-традиция, 2000. С. 386-395.

12. Степанов Ю.Г. К.П. Победоносцев: непризнанный пророк? // Интеллигенция и мир. Иваново, 2002.

13. Эвенчик С.Л. Победоносцев К.П. и дворянско-крепостническая линия самодержавия в пореформенной России., М., 1969.