О снижении пафоса. Худиев С. Л.

Британия объявила о введении санкций против Патриарха Кирилла. О нелепости самой идеи подвергать санкциям религиозного лидера за поддержку его правительства уже было сказано, но можно сказать еще несколько слов о пафосе, который это сопровождает.

С практической точки зрения этот шаг выглядит совершенно бессмысленным. Санкции могли бы повлиять на позицию торговой компании, причем компании, интересы которой в Лондоне важнее, чем ее интересы в Москве, и которая более заинтересована в благоволении правительства ее величества, чем собственного правительства.

Но Патриарх заведомо не является главой такой компании. Поэтому некоторые русскоязычные британские патриоты говорят о том, что санкции являются проявлением нравственной антивоенной позиции — их цель не добиться результата (что, как они признают, невозможно) а обозначить нравственные принципы.

Но качестве обозначения таких принципов они тоже едва ли работают. Принципы бывают у частных лиц; Британия — держава, преследующая свои интересы. Любой государственный или военный деятель, столкнувшись с выбором между интересами державы, которой он служит, и нравственными принципами, выбирает интересы — либо уходит в отставку. От него невозможно ожидать, что он будет действовать против интересов своего государства во имя нравственных принципов — и оставаться на своем посту.

Пока он на этом посту находится, он видит свой долг не в том, чтобы обеспечить жизнь и благополучие иностранных бедняков, а в том, чтобы обеспечить безопасность, могущество и процветание своей страны. С точки зрения любого британского (как и американского) политика или военного, Россия представляет собой угрозу — не в силу политики правительства, а в силу своих возможностей. Это было бы так, даже если бы в Кремле сидел, скажем, Михаил Саакашвили, который бы каждое утро перед камерой присягал американскому флагу — правительство может смениться или сменить политику, а Россия как ядерная держава никуда не денется. Поэтому любой западный политик или военный будет стремиться создать своей стороне наилучшие возможности для того, чтобы, в случае необходимости, обеспечить наиболее быстрое — и с наименьшими своими потерями — военное подавление России и, особенно, ее ядерного потенциала. Это не означает подготовки к нападению; это означает, что на случай возникновения военного конфликта, Запад хотел бы иметь наилучшие стартовые возможности.

Такова ответственность любого западного политика или военного перед его страной — и она диктует острую заинтересованность в Украине как военном плацдарме против России. Заинтересованность, вызвавшую самое активное участие Запада в Майдане и постмайданном развитии событий в этой стране. Политики (и военные) в России, заинтересованы, соответственно, в обратном — чтобы Запад располагал наименьшими возможностями для военного подавления России, и смотрят на военное присутствие США или Британии на Украине примерно также, как США смотрело на присутствие советских ракет на Кубе во время карибского кризиса. Или как оно сейчас посмотрело бы на российское (или китайское) военное присутствие в Латинской Америке. Как на угрозу, с которой оно не будет мириться.

Попытки России выторговать у НАТО нейтральный статус Украины в течении многомесячных переговоров не увенчались успехом — НАТО в таком статусе, понятно, не заинтересовано, а военные действия в этом регионе не являются для НАТО проблемой. Скорее наоборот — НАТО, которое в последнее время (особенно во время президентства Трампа) столкнулось с подозрениями в бессмысленности своего дальнейшего существования, обретает второе дыхание, и даже, вероятно, новых членов — Швецию и Финляндию. Военные заказы растут, как на дрожжах, население убеждается потерпеть лишения ради отражения новой страшной угрозы миру.

Поэтому развитие событий 24 февраля воспринимается НАТО как щедрый подарок, который они ничуть не возражали получить.

Разумеется, ни США, ни Британия не являются исчадиями ада; они являются державами, которые преследуют свои интересы. Нейтральный статус Украины этим интересам не соответствует; мирное соглашение, которое этот статус закрепляло бы — тоже. Так выглядит (и выглядела месяцы и годы назад, когда этот кризис разворачивался) аналитика.

Пропаганда, естественно, выглядит по-другому. Люди неохотно умирают или терпят лишения в интересах правящих элит, поэтому массы должны быть уверены, что речь идет о высоких принципах, о добре и зле. Политика внеморальна, пропаганда преисполнена морального пафоса. Она рисует столкновение интересов как столкновение космического добра с космическим злом. Если речь идет об интересах сторон, то их можно согласовать — исходя из возможностей сторон. В столкновении вселенского добра и зла компромиссы невозможны; зло должно быть уничтожено, а добро — восторжествовать. В ситуации ядерного пата уничтожить одну сторону без уничтожения другой невозможно; но пропаганда подталкивает к именно такому развитию событий.

Санкции против Патриарха подаются именно в этом контексте — как стремление космического добра хотя бы символически покарать космическое зло.

Если вы, почему-то склонны видеть в Британии космическое добро, вам стоит вспомнить, что никаких санкций против британских (как и американских) политических деятелей, которые развязали войну в Ираке под сфальсифицированным предлогом, не было. Тони Блэр даже потом признал, что вторжение в Ирак было «ошибкой». В результате этой «ошибки» погибло, по оценками западной прессы, порядка миллиона иракцев, тысячи американцев, сотни британцев, Ирак потерял 80% своего христианского населения.

Какие санкции были введены против организаторов этой войны? Абсолютно никаких. Они не подверглись ни каким-либо юридическим преследованиям, ни даже общественному остракизму. Тони Блэр сказал «упс» и продолжил оставаться уважаемым членом политической элиты, как и все организаторы нападения на Ирак, а потом и Ливию. Развязать войну под заведомо ложным предлогом, угробить миллион местных и несколько сот сограждан не считается в британской политической элите чем-то достойным осуждения. Явиться на вечеринку в «блэкфейсе» или отпустить неполиткорректную шутку — и то гораздо более тяжкий грех.

Еще раз отмечу, Британия — не исчадие ада; это просто одна из держав этого мира, а поведение держав хорошо описал еще Макиавелли — внеморальная политика, сопровождаемая моральным пафосом.

Возможны ли какие-то нравственные действия в этой ситуации? Да, но они предполагают снижение пафоса. Если стремиться к скорейшему прекращению конфликта и уменьшению жертв и разрушений, то стоит задаваться вопросом не «как нам, космическому добру, покарать космическое зло», а вопросом «как достичь прекращения кровопролития». А для этого нужно разговаривать, поддерживать контакты, сохранять каналы общения, и тут важную роль играют религиозные лидеры.

Более того, в ходе конфликта неизбежно возникает необходимость переговорах по множеству частных вопросов — обмен пленными, обеспечение людей продовольствием, эвакуация гражданских лиц и т.д, где участие религиозных лидеров могло бы сохранить человеческие жизни.

Засвидетельствовать свою приверженность «космическому добру» или реально содействовать прекращению конфликта и уменьшению числа его жертв — это разные задачи. Важно понять, какую из них люди перед собой ставят.

https://radonezh.ru/2022/06/21/o-snizhenii-pafosa