Кто спасет культуру? Священник Кирилл Даниличев

За последние годы отечественная культура в России многое пережила, но неизменным осталось одно: она перестала быть фоном общественной жизни. На работе, на отдыхе, в школе, в семье, в общественных отношениях утрачены традиции диалога с собой, с другим человеком, с Богом. Что мы имеем вместо этого? Нам предлагаются корпоративные отношения, трудовая этика, декларации о правах и т.п. Но все мы прекрасно знаем, насколько эти механизмы «эффективны» без внутренней культуры человека. Те многочисленные проблемы, с которыми мы сталкиваемся в социальных и медицинских учреждениях, в сфере жилищно-коммунального хозяйства и вообще во всех прочих местах нашего делового контакта с миром, – от чего они? Кто несёт ответственность за те «понятия», по которым сегодня вынуждено жить наше общество? 

Есть ли будущее у нашего безразличия

Не секрет, особенно для жителей столицы и ближнего Подмосковья, что в отдельных школах и классах изменение этнического баланс среди учащихся приводит к тому, что на уроках учителям вместо объяснения новых тем приходится тратить время на то, чтобы попросту быть понятыми. А вот для наших новых приезжих жителей вопрос быть понятными и самим понимать русскую культуру стоит в лучшем случае на последней позиции среди приоритетов миграционной адаптации, а как правило − не стоит вовсе. В основной своей массе дети из этих семей воспитываются в родной национальной культуре, в традициях своих отцов.

Справедливости ради надо, конечно, отметить, что на сегодня это не является проблемой отдельно взятой, в данном случае нашей страны. Германия уже признала провал мультикультурной политики, поскольку живущие в ней мусульмане не проявляют желания интегрироваться в германское общество, как, впрочем, и в российское, как и в любое другое. Чья это проблема? Это проблема наша, вернее, проблемы для нас. Они приезжают, трудятся, рожают детей, отдают их в школы, хранят свою веру и национальную культуру. Это, в принципе, закономерно и нормально. Ненормально другое: сами мы зачастую культуру родную забыли, традиций своих стесняемся, детей не рожаем. О рисках нашего нынешнего положения, думаю, нет необходимости говорить − все их прекрасно знают и уже ощущают на себе, в частности, на примере недавних событий в московском Бирюлёве.

Здесь важно отметить следующее и самое для нас главное: культура не терпит пустот, и при их возникновении мгновенно включается процесс замещения. Это не заговор, это физика. Если мы срочно не вернёмся к своей национальной русской культуре, уже в ближайшие пятнадцать-двадцать лет будем обречены на жизнь хотя и в пределах своей родины, но уже в иноземном культурном пространстве.

И пусть скептики не возмущаются по поводу словосочетания «национальная культура», дескать – опять железный занавес. Культура у нас богатейшая, и скучно нам не станет, по крайней мере Пушкин, Достоевский, Толстой и Бунин не жаловались. Так что вывод здесь прост: время для нашего безразличия истекло, настала пора приходить в чувство и делать выбор, в результате которого мы либо остаёмся самостоятельной русской православной цивилизацией, либо соглашаемся на уже давно исчерпавшую себя западную цивилизационную модель секулярного общества потребления, либо не делаем ничего вообще, и уже в ближайшее время мусульманский мир нас успешно переваривает, так что о будущем наших внуков можно, в принципе, и не задумываться. Вопрос непростой, поговорить важно, поэтому остановимся всё-таки на первом варианте.

Что мы имеем

Мы имеем самую крупную в мире по территории страну, живущее в ней немногочисленное разношерстное население, вконец измученное за последние двадцать лет провальными политико-экономическими экспериментами, попытки государственной власти грубым швом миграционной политики заштопать катастрофические дыры национальной демографической ситуации, и, как следствие, регулярно возникающие межэтнические конфликты коренного населения с мигрантами. 

Что будем делать

Варианта два: или ничего, или в корне менять до предела накалившуюся ситуацию. 

Кто будет делать

Варианта три: только власть, только энтузиасты, все мы. По первому варианту − без комментариев, по второму − ресурса не хватит, по третьему − единственно приемлемый и вполне рабочий.

Как делать не надо

Не так давно российскому родительскому сообществу предложили высказаться по поводу введения в общеобразовательных школах новой дисциплины «Основы православной культуры». Свежи в памяти впечатления от первичной фазы общественного обсуждения этой инициативы, когда на страницах периодической печати, на телевидении и различных дискуссионных площадках возникла настолько агрессивная какофония, что многое стало непонятным, а с другой стороны вполне понятным и печально закономерным. Вопрос, тем не менее, получил положительное разрешение, однако до сих пор остаётся непонятным одно: как можно не понимать важность знания ребёнком истории духовной культуры своей родины?! При чём здесь «вырастет и сам примет решение, что ему знать и во что верить»? Есть понятие классического образования, включающего универсальные знания об основных сферах жизни. Классическая  культура России своим базисом лежит в Православии, не зная основ которого, невозможно понять родной культуры. Что и произошло. Не будем также забывать здесь и о самом главном: дерево с подрубленными корнями болеет, а с отрубленными − неизбежно засыхает. В общем, говоря вкратце, если вот с таким отношением мы и в дальнейшем собираемся развивать отечественную культуру, то на этом можно и закончить. Если нет, идём дальше.

Национальный императив, или новая симфония русской культуры

Не будем голословны, а обратимся к первоисточникам.

«Наше движение вперёд невозможно без духовного, культурного, национального самоопределения, иначе мы не сможем противостоять внешним и внутренним вызовам, не сможем добиться успеха в условиях глобальной конкуренции», − Президент Российской Федерации Владимир Путин на заседании международного дискуссионного клуба «Валдай» 19 сентября 2013 года. 

«В последние десятилетия мы переживаем прямую интервенцию совершенно чуждых для нашей самобытности и культуры веяний и течений. Стало модным изобретать противопоставления, противоречия внутри нашей единой культуры, копаться у могучих, вековых корней в поисках прогнивших желудей и дешевой популярности», − спикер Совета Федерации Валентина  Матвиенко на заседании оргкомитета по проведению в 2014 году в России Года культуры, состоявшемся 9 октября 2013 года. 

«Настоящую культуру, вкус к ней необходимо прививать в прямом смысле слова, постоянно культивировать и не бояться делать это последовательно и настойчиво, не обращая внимания на призывы к толерантному отношению к духовным сорнякам. Это провокация, на некультивируемой почве сорняки неизбежно заглушат пшеницу», − архимандрит Тихон (Шевкунов) на заседании Совета по культуре при Президенте РФ 2 октября 2013 года.

Это не просто содержательная риторика «на тему», а новый формат государственного подхода к национальной культуре, который призван войти во все поры общественной жизни. 

Предстоящий 2014 год в России, согласно президентскому указу, объявлен Годом культуры. На высшем государственном уровне создан оргкомитет, куда вошли руководители федеральных ведомств, крупнейших художественных коллективов и музеев, представители бизнеса и общественных организаций. Председатель оргкомитета спикер Совета Федерации Валентина Матвиенко на его первом заседании пояснила: «Смысл Года культуры в том, чтобы дойти до села, до города, где живут наши люди, создать новую инфраструктуру, расширить культурное пространство».

Ближе к делу

На сегодняшний день новая модель церковно-административного устройства Русской Православной Церкви позволяет успешно проводить в жизнь самые актуальные для Церкви и на благо государства решения. Находящиеся в непосредственной близости к коренной России − райцентрам и селам − новообразованные епархии призваны стать фундаментом развития духовной культуры России. Организация культурно-просветительских и духовно-образовательных центров, центров детского и юношеского творчества, православных библиотек, социально-ориентированных проектов – всё это стоит в повестке уже сегодняшнего дня.

Имея опыт общения с людьми из нечернозёмной и чернозёмной глубинки, могу смело сказать, что потребность у людей в духовной и культурной пище огромная, молодежь в сёлах не имеет не то что нормальных, а зачастую никаких условий для культурного развития. И здесь, конечно, роль прихода невозможно переоценить, поскольку именно приход остаётся единственным рабочим инструментом народного просвещения и духовно-нравственного образования. Важно только одно: создаваемые просветительские проекты должны быть максимально адаптированы к объективным реалиям жизни населения, в противном случае люди просто не смогут ими воспользоваться.

Предстоящий для России Год культуры − это прекрасная возможность объединить силы общественно активных граждан, сформировать епархиальные комплексные программы развития духовной культуры, где, наверное, первичный акцент важно было бы сделать не столько на разовой празднично-концертной составляющей, сколько на реализации первоочередных системных проектов из приходской жизни, в числе которых − создание православных библиотек и на их базе культурно-просветительских и духовно-образовательных центров. По своему формату это задача вполне осуществимая и требует двух простых вещей – сформулировать техническое задание и поэтапно его реализовывать в течение года.

Да, это требует привлечения некоторых материальных ресурсов, но для того и объявлен Год культуры, чтобы обозначить и решить назревшие проблемы этой сферы. Необходимо привлечение меценатов, активных единомышленников, подача заявок на софинансирование, формирование проектов, которые могли бы получить грантовую поддержку, − всё это механизмы, без которых не решить поставленной задачи. Также важно отметить здесь проходящий по благословению Святейшего Патриарха Московского и всея Руси Кирилла уже четвёртый год подряд Международный открытый грантовый конкурс «Православная инициатива», который является наиболее успешной площадкой поддержки просветительских проектов во всех регионах России.

И всё же, если конкретизировать вопрос в части культурно-просветительской без привлечения материальных затрат, то полезным будет обратить внимание на самую эффективную форму миссии − живое общение. Каждый из нас на личном опыте знает о пользе, которую даёт душе беседа с человеком духовным, о творческом импульсе, который появляется после общения с учёным или писателем. Всякий раз наблюдая за общением на творческих встречах православных писателей, я вижу, как все − и пожилые, и молодёжь, и дети − затаив дыхание, слушают, анализируют, задают вопросы.

У нас в России, слава Богу, не только в Москве, но и в каждом регионе, в каждом селе, есть люди творческие, пишущие, каждый из которых будет полезен и должен быть востребован в общем деле созидания отечественной культуры. Если на предстоящий год приходами нашей Церкви будет разработана качественная программа культурно-просветительских мероприятий, куда войдут и творческие встречи с писателями, и детские конкурсы, и экскурсии к памятникам отечественной культуры, то будет дан серьёзный общественный импульс, требующий, безусловно, дальнейшей поддержки. Но об этом можно будет говорить уже после подведения итогов предстоящей работы, которая, как воздух, сегодня необходима всему нашему обществу, и в особенности молодёжи.              

Послесловие

Недавно, возвращаясь домой после службы через Старый Арбат, я встретил кружок молодых ребят, которые просто стояли и читали вслух русскую поэзию. Никакой пошлости: Пушкин, Бунин, Есенин, кто-то своё читал. Всё красиво, всё спокойно, без пафоса. Послушав их, увидев их горящие глаза и неподдельный интерес, я подумал: а почему мы, как правило, возлагаем наши миссионерские надежды на какие-то бытовые условия для их осуществления, и, в результате, эти же условия сокращают количество нашей потенциальной аудитории. Городские парки, пешеходные зоны, скверы − вот замечательные площадки для православной культурной программы. Среди наших прихожан есть и поэты, и музыканты, и артисты, в нашем потенциале есть всё, чтобы миссия по возрождению духовной культуры России состоялась. Может быть, вопрос форматирования общественного пространства заключается не столько в отсутствии в людях духовной культуры, сколько в ложном страхе ей соответствовать, не стесняться, проходя около храма, перекреститься, рассказать окружающим о своей вере, любви к родине, к семье.

Хотим мы того, или не хотим, но отныне нам придётся всё-таки что-то решать со своей внутренней культурой, потому что теперь мы в стране не одни, и, как показывает действительность, наши внутренние безразличие и духовно-нравственный нигилизм всё менее и менее симпатичны окружающему миру.

Я не знаю, в каких величинах наше общество рассуждает об уровне собственной культуры, но вот услышал недавно очень показательную историю про то, как один гастарбайтер Православие принял: приехал, говорит, в Россию, так меня ваши мужики водку пить научили, я привык и по своим законам в рай никак не попадаю, а в рай-то хочется − пришлось креститься… Мы-то понимаем всю поверхностность данного решения, как вот только остальных переубедить? Перемены неизбежны.