Эволюция как транзит от райского Адама к падшему homo sapiens

Биолог предлагает не искать в Книге Бытия подтверждения научных фактов

Москва, 15 февраля, Благовест-инфо. Лекция-презентация новой книги «Обезьяна и Адам. Может ли христианин быть эволюционистом?» (М.: «Никея», 2019) состоялась 12 февраля в рамках семинара в Православном Свято-Тихоновском гуманитарном университете (ПСТГУ). Новое издание представил автор Александр Храмов – кандидат биологических наук, старший научный сотрудник Палеонтологического института РАН, автор более 20 научных статей и научно-популярных материалов.

Корректно ли говорить, что Бог создал мир путем эволюции? Имеют ли отношение Адам и Ева к австралопитекам и неандертальцам? Смогут ли археологи найти следы райского сада? На эти и многие другие вопросы, которыми хоть раз задавался каждый христианин, да и просто любой думающий человек, автор дает необычные и очень обнадеживающие ответы, обещает аннотация книги.

Ученый рассказал, что впервые задумался о взаимоотношениях Библии и теории эволюции в начале 2000-х гг., будучи студентом биологического факультета МГУ. На это время как раз пришлась активность жестких противников эволюции во главе с миссионерский центром «Шестоднев» (священники Константин Буфеев, Даниил Сысоев), широко освещался «обезьяний процесс» Шрайбер и полемика вокруг него и т.д. Молодому ученому тогда казалось, что дебаты введутся на уровне, который крайне упрощает проблему: с одной стороны выступают креационисты-«фундаменталисты», с другой – «либеральные» сторонники эволюции, которые не видели в ней противоречий с христианским мировоззрением.  Этот «локальный креационистский бум» закончился в 2009 г., когда все совпало: был убит о. Даниил Сысоев, из программы Рождественских чтений исчезла секция «Шестоднева» и т.д. Но тема взаимоотношений веры и науки, в том числе – в том, что касается возникновения мира и человека, не потеряла своей актуальности и, в частности, опять активизировалась в последние годы в связи с дискуссией о включении теологии в список ваковских дисциплин. В своей книге А. Храмов попытался вывести дискуссию о теории эволюции на новый уровень в контексте христианского богословия.

Автор подробно анализирует две модели, каждая из которых пытается примирить христианское мировоззрение и эволюцию. За первой из них закрепилось название «теологический эволюционизм», эта модель доминирует в западном богословии, она возникла задолго до Дарвина и восходит к позднему блаж. Августину, отметил биолог. Само название этого течения подразумевает, что творение мира происходило посредством эволюции: шесть дней творения можно представить как эволюционный процесс, описанный наукой. Человек как продукт эволюции вел в раю такой же образ жизни с точки зрения физиологии, как и мы: питался, размножался таким же образом и т.д. Грехопадение не повлияло на биологическую эволюцию, оно затронуло только духовную сторону жизни Адама, излагал Храмов концепцию «теологических эволюционистов».

Но именно грехопадение оказывается камнем преткновения в этой теории: если человек в процессе эволюции произошел от животных предков, значит, от них же он унаследовал и грехи – агрессию, похоть и т.д., и, соответственно, смерть? Выходит, грехопадения не было как такового? В рамки «теологического эволюционизма» оно не вписывается, как говорил один из апологетов этой теории Тейяр де Шарден; другие мыслители объявили догмат о грехопадении «устаревшим». В связи с этим возникает много богословских вопросов: если грехопадение было всего лишь «ничтожным эпизодом», то и воплощение, и смерть Христа имеют ли смысл? Если предположить, что Бог избрал Адама и Еву из некой «протомассы», а они отвернулись от Него, то почему последствия этого шага касаются всего человечества? А как с точки зрения «теологического эволюционизма» быть с теодицеей? В «классическом толковании», продолжил автор книги, считается, что зла Бог не сотворил, оно стало следствием грехопадения. Но если не было грехопадения, откуда же взялось зло? Ответы «теологического эволюционизма» весьма неубедительны, подытожил эту часть своего изложения Храмов.

Но есть и вторая модель осмысления эволюции с христианской точки зрения, которая гораздо ближе автору, ей он уделяет в книге значительно больше внимания. Храмов называет ее «второй альтернативной моделью», иногда употребляя термин «альтеризм» (от alter - «иной, другой»). Эта модель называется так потому, что описывает «иной мир», возникший в результате катастрофы грехопадения. Автор отметил, что это представление восходит к отцам Восточной Церкви – свв. Григорию Нисскому, Григорию Богослову, Максиму Исповеднику и др. В ХХ веке в русской религиозной философии оно актуализировалось в сочинениях Н. Бердяева, Е. Трубецкого, А. Лосева, о. Павла Флоренского, епископа Василия (Родзянко), Оливье Клемана и других. Последователей этого течения можно найти и в англиканской традиции, симпатизирует ему и Карл Барт.

Суть «альтеризма» состоит в допущении, что первые люди, сотворенные Богом для райской жизни, были подобны ангелам: они не питались плотской пищей, у них не было размножения половым путем, они не были хищниками, как и окружающие их звери; смерти и тления не было в этом богосозданном мире. Произошло грехопадение – онтологическая катастрофа, которая внесла смерть не только в человеческую жизнь, но и во всю вселенную. И этот мир стал другим – падшим, и другим стал человек. Именно в альтер-мире начинается эволюционный процесс, который Храмов интерпретирует как «транзит от райского к падшему состоянию бытия»: человек стал «плоть от плоти и кровь от крови животных». Вдали от Бога это существо стало в течение тысячелетий превращаться в homo sapiens, постепенно обретая современный вид.

Но «общего знаменателя» у теории эволюции и первой главы Книги Бытия нет, утверждает автор вслед за сторонниками альтеризма: все, о чем говорится в Библии, относится к райскому утраченному миру; а «палеонтологическая летопись – это вереница могил, она ничего не может рассказать о мире, где не было смерти».

В какой момент человек из библейского повествования о рае оказывается тем человеком, которого изучает наука? Храмов приводит четкий ответ отцов Церкви на этот вопрос: «и сделал Господь Бог Адаму и жене его одежды кожаные и одел их» (Быт. 3: 21) – вот эта граница, за которой человек из ангельского существа превратился в биологический организм, «уподобился скотам несмысленным» (Пс. 48: 12). Это «надо расценивать как наказание за грех, совершенный человеком ранее за пределами исторического времени нынешнего мира», трактует автор книги.

Как соотносятся райский и падший миры? Автор книги представил три варианта ответов. Так, епископ Василий (Родзянко) полагал, что второй из этих миров, обреченный на тление и смерть, возник в результате «Большого взрыва». Храмов считает, что эта гипотеза слишком привязана к преходящим научным теориям, в этом ее слабое звено. Второй подход: мир остался прежним, но он «запечатан» для отпавшего человека, восприятие которого радикально изменилось – он видит все «сквозь мутное стекло». Третья гипотеза говорит о параллельных мирах: райский мир не исчез, он существует в ином измерении, и когда настанет конец времен и вострубят ангелы Апокалипсиса, падший мир свернется, как свиток, и люди вернутся к изначальному ангельскому состоянию, соединившись с Творцом. И порукой в этом – Христос, «первенец из мертвых, начаток воскресения, которое может случиться только в условиях иных законов природы... В лице воскресшего Иисуса происходит вторжение этой райской Вселенной в мир сей, лежащий во зле», пишет Храмов.

Описав таким образом «теологический эволюционизм» и «альтеризм» – два глобальных подхода к осмыслению творения, Храмов подчеркнул, что не настаивает на исключительной истинности второй модели, но она «менее проблематична и в большей степени отвечает православной богословской традиции». Такой вывод вполне оправдан для книги, задача которой – «спровоцировать дискуссию, перевести ее на более глубокий уровень, не ограничиваясь спорами о том, сколько лет существует мир – 6 тысяч или 13 миллиардов, были динозавры или нет и т.д.». Автор считает, что в дискуссии, которую он предлагает, разумнее уйти «от прямолинейного согласования между библейским рассказом о сотворении мира и научными данными о доисторическом прошлом». «Научные теории все время меняются. Надо ли христианским апологетам бежать за ними, все время опаздывая?» – завершил он риторическим вопросом.

В заключение А. Храмов ответил на многочисленные вопросы студентов, аспирантов и преподавателей ПСТГУ и других вузов. О книге весьма одобрительно высказались профессор ПСТГУ, завкафедрой миссиологии Андрей Ефимов и доцент кафедры теологии ПСТГУ диакон Николай Серебряков. Еще одна презентация книги, в которой примут участие богословы, популяризаторы науки, ученые, состоится 27 февраля в 19-00 в Культурном центре «Покровские ворота».

Юлия Зайцева

http://blagovest-info.ru/index.php?ss=2&s=4&id=81595