Бог кающихся. Священник Димитрий Шишкин

Передо мной растерянный и напуганный человек:

- Батюшка, я молюсь, а они параллельно тоже – голоса, бесы, я же понимаю. Думаю, как же так, разве бесы могут молиться? А они смеются и продолжают молитвы повторять в голове… за меня, понимаете, батюшка? Я чуть с ума не сошёл от ужаса. Как же такое возможно?!

А вот возможно, оказывается, потому, что буквы, слова сами по себе не имеют силы. А силу действительную, живую имеет только благодать, Дух Святой, и молитва, пост, добрые дела – это только средства по приобретению, стяжанию этого Духа. Об этом единодушно говорят Святые отцы. Больше того, если человек сосредоточен только на внешнем исполнении тех или иных обрядов и ритуалов, бесы могут его оставить в покое, потому, что главная их задача достигнута – человек не ищет Духа Святого, душа его лишена жизни духовной, мертва, а бесам большего и не нужно…

Но каковы же признаки присутствия Духа Святого? Как узнать, что молитва не напрасна, что она действительно услышана Богом? Главный признак – это смирение, покаянное чувство, плач о своих грехах. Вот чего нет и не может быть у бесов и что отличает молитву от любой, даже самой искусной подделки. Молитва – связь, соединение человека с Богом, и это единство именно происходит «на территории» покаяния. Бог есть Бог кающихся – говорится в молитве перед исповедью.

Но что же делать, если покаяния истинного, глубокого, со слезами нет? Неужели молитва тогда не имеет смысла? Оказывается, и здесь всё не так просто. Есть молитва «трудовая», когда человек, преодолевая окамененное нечувствие сердца, с усилием устремляет внимание в смысл произносимых молитвенных слов, ища благословения Божьего всем сердцем при полном осознании собственной немощи.

И, опять же: вот чего не может быть у бесов – покаянного устремления к Богу, искреннего желания соединиться с Ним. И это желание подвластно человеческой воле даже при самых неблагоприятных и мучительных обстоятельствах холодности, нечувствия или наоборот – смуты сердечной или беспокойства, когда молиться бывает особенно мучительно и трудно. Святые отцы в таких случаях советуют именно быть внимательным к словам молитвы, вникать в их смысл. Это труд и труд немалый, но он всегда бывает вознаграждён раньше или позже. Дух Святой отвечает на такой смиренный труд живым покаянным чувством, умилением сердечным, которое есть, конечно, в первую очередь Божий дар, но также и результат наших усилий, направления нашей свободной воли.

Преподобный Симеон Богослов в своих трудах много и ярко говорит о том, что невозможно жить духовной жизнью «бессознательно», не понимая: действует благодать в душе или нет. Больше того, он говорит, что если человек не ищет этого реального и ощутимого действия благодати, то он лишает себя сознательно духовной жизни, остаётся духовным мертвецом.

Но так же решительно святые отцы запрещают искать каких-то видений, восторгов, особых состояний, которые в широком ассортименте доставляют бесы, вводя человека в состояние прелести. То есть сам корень этого слова – «лесть» – указывает на то, что бесы льстят человеческому самомнению, гордости, напускают на него туман, под видом благодатных состояний, и случается это особенно часто тогда, когда человек ищет не Бога, а именно каких-то «возвышенных переживаний», восторгов, которые позволили бы ему ощутить свою «особенность».

Вот почему один из главных признаков действительной молитвы есть глубокое и ясное осознание своей греховности, соединённое с покаянным чувством, со слезами. Всё тот же преподобный Симеон Богослов сокрушенное умиление называл царицей добродетелей. Но в этом покаянном чувстве растворено и несказанное утешение, так что покаянный плач никогда не бывает безнадёжным, отчаянным. Напротив, именно в покаянии душа обретает согласие с Богом, исполняется несказанной и милующей благодати, как бы омывающей и врачующей душу, так что покаянные слёзы доставляют душе утешение и покой.

Конечно, кроме покаянной молитвы бывает и благодарственная молитва и просительная, но и в благодарной радости и в напряжённой просьбе всегда должно присутствовать живое сознание собственного ничтожества; сознание, впрочем, ничуть не уничижающее, а умиротворяющее, возвышающее душу. Достоинство, красота и ликование души – это Дух Святой. Душа, сопричастная благодати, ничуть не тяготится и не смущается собственной малостью и никчемностью.

Самым распространённым препятствием для сердечной, покаянной молитвы бывает нераскаянный грех. Очень часто мы оправдываем себя в тех или иных обстоятельствах, выстраиваем в уме сложнейшую систему собственной самообороны, но лишь каменеем душой.

На самом деле всего-то и нужно – признать свою вину, которая, как правило, «лежит на поверхности», совесть подсказывает её – эту вину непрестанно и принять, признать её мешает только гордость – это опаснейшее качество, которое в соединении с упрямством способно довести душу до страшного омертвения.

Если молитва внимательная, неспешная долгое время остаётся «сухой», то нужно не ослабевать вниманием и усердием, и тогда вина греховная, препятствие станет вполне очевидно. И всё что нужно – эту свою вину признать, назвать её прямо и попросить у Бога прощения с твёрдым желанием исправиться – и Дух Святой приходит тогда моментально, так любит Господь человека! Он как будто только и ждёт этого признания, этой покаянной сердечной правды от человека, чтобы прийти и утешить и простить, и омыть с любовью исстрадавшуюся душу. Как сладостно покаяние, какая в нём заключена бездна милосердия и любви Божией об этом опытно знает каждый христианин!

Источник: Православие и мир