Библейская космология. Владимир Григорян

От людей, далёких от Церкви, можно иногда услышать удивительные вещи. Например, что будто бы христиане ещё сравнительно недавно верили в то, что Земля плоская и покоится на трёх китах. Помню, как в отрочестве я прочитал роман о временах Иоанна Грозного. Об этих самых китах там рассуждали несколько бояр. Но даже будучи неверующим, я не поверил автору. Подумалось: с чего он взял, что наши предки были глупее нас?

«До границ света со тьмою»

В действительности христиане, а перед тем иудеи верили, что наша планета имеет форму шара. Во многих учебниках по астрономии рассказывается, будто это открытие принадлежит Пифагору. Однако за полторы тысячи лет до этого автор «Книги Иова» уже знал, что Земля имеет форму шара.

В главе 26-й у него говорится, что Бог «поставил престол Свой, распростёр над ним облако Своё. Черту провёл над поверхностью воды, до границ света со тьмою». Эту границу между светом и тьмой, где ночь переходит в день, а день – в ночь, учёные называют терминатором. Это место Писания не имело бы смысла, будь Земля плоской. Тогда везде был бы день или ночь.

В той же главе «Книги Иова» мы находим выражение, что Бог «повесил землю ни на чём», то есть она плывёт в космическом пространстве, поддерживаемая некой силой, которую мы сегодня именуем гравитацией. С помощью космического спутника люди убедились в этом воочию. Но Господь может дать человеку такое зрение, которое не нуждается в космических аппаратах.

Есть в «Книге Иова» и другие места, где речь идёт о космосе. Вот, например, читаем: «Смотря на солнце, как оно сияет, и на луну, как она величественно шествует...». С точки зрения наших предков, оба эти небесных тела шествовали вокруг земли. Но человек, написавший «Книгу Иова», применяет этот глагол лишь к Луне. Мимо этого стиха можно было бы пройти мимо, ведь прямо о том, что Земля вращается вокруг солнца, там не сообщается. Однако в устах первого человека в истории, сказавшего, что земля круглая и висит «ни на чём», он приобретает особый смысл.

Добавим, что автор «Книги Иова» первым в Ветхом Завете сравнил Бога с солнцем: «Ибо Господь Бог есть солнце». В христианстве Спаситель также именуется Солнцем правды, а так как не Бог обращается вокруг человечества, а наоборот... Воздержимся от выводов, просто ещё раз зададимся вопросом: как далеко простиралась осведомлённость безымянного автора «Книги Иова»? Обратим внимание на следующий стих в ней: «Я знаю, Искупитель мой жив, и Он в последний день восставит из праха распадающуюся кожу мою сию, и я во плоти моей узрю Бога».

Автор не говорит: «Я верю» – он пишет: «Я знаю», когда говорит о Христе и воскресении. «Книга Иова» с удивительной силой заставляет нас поверить в боговдохновенность Священного Писания.

«По слову истины»

Христианские авторы многократно подтверждали, что земля шарообразна. Наибольшее внимание этому уделил Иоанн Экзарх – один из просветителей Болгарии, живший в десятом веке, автор книги «Шестоднев». Она была очень популярна на Руси, поэтому его взгляд на мироздание был у нас господствующим. Иоанн сознавал, что Господь не даёт нам всезнания, а лишь трезвый ум, который может глубоко проникать в суть вещей, но всё-таки ограничен. Он писал:

«Многие естествоиспытатели, из новых и мнимых философов, наговорили многое, беседуя о лоне земли и о её форме... но не нашли единую истину. Одни прославили лежащую в центре творения землю. Многие из них считают её неподвижной и находящейся в середине Вселенной, как естественный центр. Другие же, в противовес им, проповедуют, что она вечно вращается и движется вокруг себя. Третьи же, в свою очередь, не принимают тех двух воззрений, но считают, что в центре существует огонь, который более ценный, чем земля, говоря, что более достойному подобает занимать и более достойное ценное место».

Какой же вывод делает на основании этого православный болгарский автор? «Сказанное, – замечает он, – подразумевает непостижимую умом творческую и промыслительную причину непостижимого Бога и всего устройства Вселенной».

Вот действительно христианский подход. Можно высказывать мнения о мироздании, но никогда не стоит выдавать их за истину в последней инстанции.

Наше место в мироздании

Теперь попытаемся разобраться, какой представлял себе автор «Шестоднева» Вселенную и место Земли в космосе.
«Земля имеет шаровидную форму, – сообщал Иоанн, – и, как удалённая на одинаковое расстояние от всех концов Вселенной, находится поэтому в равновесии. Она получила от Творца среднее положение, вот почему ей никак невозможно отклоняться от своих границ, которые отстоят на равные расстояния от краёв неба...»

Из этих слов можно понять, что болгарский просветитель, признавая Землю шаром, отводил ей место в середине мироздания. Примерно в том же ключе писали и некоторые другие православные авторы, например Исидор Севильский, утверждавший: «Небесная сфера – это предмет округлой формы, центром которого является Земля и все части которого находятся на одинаковом расстоянии».

Но вот что поразительно. Современные космологи, как известно, веруют, что Вселенная возникла в результате так называемого Большого взрыва. А на вопрос, в каком именно месте он произошёл, где его центр, отвечают, что это не взрыв, исходящий из точки, а потому у Большого взрыва нет центра – при взрыве образуется расширяющаяся сферическая оболочка.

Представьте воздушный шарик, который непрерывно раздувается. Поверхность этого шарика – наша Вселенная. Где на этой поверхности находится центр? Везде! Любая точка на шарике, в том числе и планета земля, является центром. Доказать, что Большой взрыв когда-либо имел место, учёным не удалось, но известно, что мироздание постоянно расширяется. Наука открыла это в 20-х годах прошлого столетия, спустя тысячи лет после того, как пророк Исайя (40, 22) написал, что Бог «распростёр небеса, как тонкую ткань, и раскинул их, как шатёр для жилья».

Поэтому сравнение с воздушным шариком уместно независимо от того, был взрыв или нет. Учебник космологии, написанный Недом Райтом, сообщает: «Пocкoлькy вce гaлaктики oт нac yдaляютcя, нeвoльнo cклaдывaeтcя впeчaтлeниe, чтo нaшa Гaлaктикa нaxoдитcя в цeнтpe pacшиpeния, в нeпoдвижнoй цeнтpaльнoй тoчкe pacшиpяющeйcя Bceлeннoй. B дeйcтвитeльнocти жe мы имеем дeлo c oднoй из acтpoнoмичecкиx иллюзий. Pacшиpeниe Bceлeннoй пpoиcxoдит тaким oбpaзoм, чтo в нём нeт пpeимyщecтвeннoй нeпoдвижнoй тoчки. Кaкиe бы двe гaлaктики мы ни выбpaли, paccтoяниe мeждy ними c тeчeниeм вpeмeни бyдeт вoзpacтaть. A этo знaчит, чтo, нa кaкoй бы из гaлaктик ни oкaзaлcя нaблюдaтeль, oн тaкжe yвидит кapтинy paзбeгaния звёздныx ocтpoвoв, aнaлoгичнyю тoй, кaкyю видим и мы».

То есть любое место во Вселенной является её центром. В том числе и солнце. В том числе и наша планета. Крупный австрийский физик Эрнст Мах пришёл к выводу: нет веской причины отвергать мнение, что Земля может быть неподвижной и находиться в центре Вселенной. Но главное: мы – христиане, иудеи, мусульмане – знаем, что Земля для Господа не просто одна из планет. Что ради нас, людей, был сотворён мир Божий. Мы знаем своё место.

Геоцентризм или гелиоцентризм?

Теперь выясним христианскую точку зрения на мироустройство. Как уже было сказано, помещая Землю в центр Вселенной, учителя Церкви не заблуждались. Но как решался вопрос, что вокруг чего вращается – Земля вокруг солнца (гелиоцентризм) или наоборот (геоцентризм)?

В Псалмах Давида читаем о солнце: «И оно, как жених, исходящий из чертога своего, радуется, как исполин, бежит путь свой. От края небес исход его, и спуск его до края небес». Однако мы до сих пор в научных монографиях встречаемся с выражениями: «восход солнца», «заход солнца». И для расчёта траектории спутника Земли используется геоцентрическая система.

Некоторые из святых отцов, например блаженный Августин, сознательно придерживались геоцентрической схемы мироустройства. Как писал об этом отец Александр Мень, «много веков геоцентрическая система оставалась краеугольным камнем астрономии. Она вошла в кровь и плоть научного мышления. Естественно, что вместе со всем учёным миром её разделили и христианские философы...».

Во всяком случае некорые из них. Многие из учителей Церкви, подобно детям, полагали, что утром солнце всходит, а вечером заходит, и слава Богу. А что там вокруг чего вращается... Так ли это важно? Может быть, поэтому у нас в православии переход от геоцентрической модели мира к гелиоцентрической прошёл совершенно безболезненно. Не все согласились с этой переменой. Например, уральский епископ Арсений в 1908 году советовал учителям при ознакомлении учеников с системой Коперника не придавать ей «безусловной справедливости», а преподавать её «как баснь какую». Но это было, что называется, личным мнением. 

Прозрение Коперника

На христианском Западе дело получило совершенно иной оборот. И вовсе не потому, что некие мракобесы решили остановить прогресс.
Впервые гелиоцентрическая система была предложена в начале III века до Р.Х. Аристархом Самосским. В результате вычислений он пришёл к выводу, что солнце намного больше Земли. Естественно было предположить, что меньшее тело обращается вокруг большего, а не наоборот. В ответ философ Клеанф призвал привлечь Аристарха к суду за то, что он двигает с места Землю. В общем, гипотезу не восприняли. Геоцентризм прочно утвердился в эллинистическом мире. Он был основан на философии Аристотеля и планетной теории Птолемея.

Первым, кто усомнился в геоцентризме, был католический богослов кардинал Николай Кузанский (1401–1464). Он утверждал: «Ясно, что Земля движется, и если мы этого не замечаем, то только потому, что движение воспринимается нами путём сравнения с чем-либо неподвижным». Эту идею развил польский священник Николай Коперник. Написав книгу «О вращении небесных сфер», он посвятил её Папе Римскому. Работа вызывала благосклонное отношение Ватикана, зато до крайности возмутила протестантов. И их виднейшие вожди – Лютер, Меланхтон и Кальвин – вообразили, что это новая глупость «безбожных папистов».

Но что ещё более важно, против Коперника выступили лучшие астрономы той эпохи: создатель григорианского календаря Христофор Клавиус и Тихо Браге, один из величайших практических астрономов всех времён. В своей обсерватории Тихо Браге свыше 20 лет выполнял серии самых точных астрономических наблюдений из всех, когда-либо исполненных до него. Что очень важно: в отличие от Коперника, Браге смог удовлетворительно объяснить свои наблюдения. Дело в том, что Коперник, будучи одним из умнейших людей своего времени, астрономом был слабым – по сути, любителем. Поэтому его концепция была, скорее, религиозно-философской, чем астрономической. Что не помешало ей оказаться верной. 

За что сожгли Джордано Бруно?

В течение многих десятилетий сторонники Тихо Браге и Николая Коперника, в том числе деятели Римской Церкви, довольно мирно спорили друг с другом. Будучи богословом, Коперник обосновал своё мнение без малейшего ущерба для Церкви и без нападок на Библию. Никому не приходило в голову, что его открытие будет использовано диаволом против христианства.
Ключевой фигурой в той комбинации, которая затем была разыграна, стал Джордано Бруно Ноланский – бывший монах-доминиканец. Нам с детства внушали, что он был сожжён за развитие идей Коперника. Но дело в том, что процесс над Бруно состоялся тогда, когда запрета на теорию Николая Коперника ещё не существовало.

Причины конфликта Джордано Бруно с Католической Церковью лежали в другой плоскости. Он наделял природу божественными свойствами, считая солнце местом обитания «мировой души». Можно назвать это конфликтом двух религий: оккультизма и католицизма. Среди прочего он отрицал, что Христос – Сын Божий, высмеивал Евангелие и Таинство Причастия. Даже в камере богоборец издевался над верой своих соседей и мешал им молиться, прерывая песнопения. Это была типичная для Ноланца нетерпимость, которая сыграла роковую роль в его судьбе. «Враг всякого закона, всякой веры», – с гордостью говорил он о себе.
Так как в астрономии Джордано Бруно мало что смыслил, его увлечение гелиоцентризмом было в том же ряду, что и остальные попытки противопоставить себя христианам. Он опровергал всё, к чему они склонялись, в том числе и ошибочные мнения христиан. Поэтому неизбежны были ситуации, когда Ноланец в чём-то оказывался прав.

Безусловно, сожжение этого человека было наихудшим выходом из сложившейся ситуации. Это понимали и его судьи, восемь лет тянувшие с вынесением приговора. Время от времени Бруно каялся, но потом вновь начинал кощунствовать. Например, о библейских пророках отзывался не иначе как о негодяях, которых добропорядочные иудеи убивали за мошенничество. Средневековый человек не был достаточно толерантен, чтобы бесконечно терпеть оскорбления веры. Планы диавола удались, и богоборцы получили своего мученика. Вопрос в том, был ли он мучеником за науку. Нет, скорее наука стала жертвой Джордано Бруно. Он испещрил её пятнами своей ненависти. 

Галилео

Лишь шестнадцать лет спустя после казни Бруно теория Коперника была официально отвергнута Ватиканом. Это произошло по вине Галилео Галилея, хотя начиналось всё достаточно мирно. Мода на гелиоцентризм росла, и Галилео, как один из крупнейших его адептов, вскоре достиг зенита славы. В 1611 году его прекрасно приняли в Риме, самые влиятельные кардиналы благосклонно выслушивали доказательства того, что Земля, Венера и другие планеты вращаются вокруг солнца. Всё шло к признанию гелиоцентризма, но в этот момент Галилео стало тесно на поприще физики и астрономии. Подобно Льву Толстому, который, оставив литературу, ринулся ниспровергать Церковь, Галилей решил стать властителем умов в той области, где мало что понимал. Вот фраза, где здравые мысли смешаны у него с высказываниями, которые не выдерживают критики:

«Всё, касающееся действий природы, что доступно нашим глазам или может быть уяснено путём логических доказательств, не должно возбуждать сомнений, ни тем более подвергаться осуждению на основании текстов Писания, может быть, даже превратно понятых. Бог не менее открывается нам в явлениях природы, нежели в речениях Священного Писания... Было бы опасно приписывать Писанию какое-либо суждение, хотя бы один раз оспоренное опытом».

Да, некоторые места Священного Писания могут быть превратно поняты. Это замечание совершенно справедливо. Но в то же время не существует безупречных приборов и не существует безупречных учёных. Ведь многие из вполне логичных, на первый взгляд, доказательств могут быть опровергнуты с помощью новых данных. В науке что-то постоянно отменяется, опровергается, дополняется, чтобы впоследствии уступить место новой гипотезе. Для учёных огромное искушение – увериться, что род их деятельности имеет сакральное значение, превращающее их в неких жрецов Абсолюта. Из этой веры и родился совершенно надуманный конфликт между верой и якобы научным мировоззрением.

Наиболее ярко это проявилось в дарвинизме. На основании открытий – набора разрозненных фактических данных – было развёрнуто колоссальное шоу. С помощью пропаганды, бесчисленных передёргиваний и умалчиваний человечеству попытались навязать ничем не подтверждённое мнение, что оно произошло от неких приматов.

Но первым опытом такого рода стала борьба якобы за гелиоцентризм, который поначалу не вызывал у Римской Церкви особых возражений. Лишь усилиями Джордано Бруно, а затем Галилея удалось вывести обсуждение этого вопроса за пределы научной области и спровоцировать ответное и столь же нелепое вторжение Ватикана в сферу науки. 5 марта 1616 года Рим официально определил гелиоцентризм как опасную ересь.

Никаких последствий для Галилео это на тот момент не имело. Его знаменитый процесс состоялся много позже, после того как учёный высмеял в одной из своих книг Папу Урбана VIII. В результате его заподозрили в ереси и вынудили отречься от истины. Кстати, слов «и всё-таки она вертится» он не произносил. Этот миф был создан журналистом Джузеппе Баретти спустя 124 года после суда над Галилеем. 

«Я вынужден был...»

Таким образом, нельзя объяснить злоключения Бруно и Галилея несовместимостью веры и науки. Науку нельзя превращать в идеологию. Не все сведения, которые нам предлагает Писание, подтверждены на сегодняшний день. Однако ни один серьёзный учёный не станет утверждать, что этого не произойдёт в будущем. Несмотря на энергичные усилия безбожников, верующих учёных по-прежнему очень много. Некоторые из них, подобно святой Варваре, пришли к Богу, любуясь космосом. Среди них – профессор Фрэнк Типлер. Он рассказывает:

«Когда я начал свою карьеру космолога лет 20 тому назад, я был убеждённым атеистом. Никогда раньше в своих наиболее диких мечтах я не представлял, что буду писать книгу, цель которой – показать, что главные притязания иудейско-христианской теологии истинны и что они являются непосредственными выводами из законов физики, как мы сейчас понимаем их. Я вынужден был сделать такие выводы из-за непоколебимой логики моего специального раздела физики».

Это вовсе не частный пример. Попытки поставить науку выше веры были глобальным «проектом», призванным совершить такой же переворот в мире, какой совершило христианство. На рубеже ХХ века многим казалось, что человечеству осталось до познания мира совсем немного. Что нужен буквально последний рывок, несколько лет, максимум десятилетий, после чего люди станут «как боги». Для широкой публики эти надежды рухнули, когда прогресс обернулся чудовищными разрушениями и массовыми убийствами.

Учёным пришлось, в каком-то смысле, даже хуже, чем обывателям. Как и прочие, они видели, чем оборачиваются их труды. Но вдобавок новейшие открытия следовали одно за другим, границы познаний стремительно раздвигались, и стало ясно, что достигнуть этих границ не легче, чем линии горизонта. И на место гордыни постепенно начинало приходить смирение, понимание того, чему учил святой Максим Исповедник:

«Вера не должна быть поэтому противополагаема знанию и отличаема от него, как низшая ступень в усвоении истины от высшей. Она имеет непреходящее значение в деле богопознания, так как высшие истины откровения не могут быть вполне объяты умом... Вера есть в этом отношении даже высший род познания в сравнении с обычным. Вера превосходит разум, но не противоречит ему». 

Газета Эском-Вера

http://www.vocerkovlenie.ru/index.php/stranicwistorii/1982-2011-07-13-13-12-27.html