АРХИЕПИСКОП МИСАИЛ РЯЗАНСКИЙ: СЧАСТЬЕ СТАТЬ МУЧЕНИКОМ

За свою короткую жизнь этот епископ обратил в христианство около 5 тысяч человек, боролся с пьянством духовенства и с равнодушием к вере мирян. Погиб как мученик, плача от умиления, что удостоился быть убитым за Христа.

Несвятая Святая Русь

Идеализировать любое время – занятие неблагодарное. И Святая Русь не всегда и не везде была святой. Но даже в самые темные времена, когда кругом разруха, священники спиваются, а народ не причащается десятилетиями, появляются свои праведники. Яркий пример этому – жизнь священномученика Мисаила, архиепископа Рязанского и Муромского, который стал мучеником за веру во время, когда Православие было государственной религией – в XVII веке.

Священномученик Мисаил родился в начале этого непростого столетия (по некоторым источникам, в 1617 году). Русь истекала кровью после Смуты и серии войн. Польская интервенция 1612 года, осада поляками и запорожцами Москвы в 1618 году, война со шведами… Разоренные города, эпидемии, разрушенное хозяйство и неизвестность: что ждет впереди?..

Место рождения будущего священномученика – село Грузино Новгородской области. В юном возрасте он выбрал иноческий путь, стал послушником в Новгородском Деревяницком Воскресенском монастыре. Эта обитель не понаслышке была знакома с творившимся вокруг злом: именно здесь нашли приют бежавшие братия Коневского монастыря на Ладожском озере после того, как шведы захватили остров, на котором располагалась обитель. Те же шведы, которым новгородцы добровольно сдали свой город в Смутное время, сняли и увезли в Швецию колокола Деревяницкого монастыря. Уже в наше время их нашли на дне Финского залива.

Большая часть жизни Мисаила прошла в стенах обители. Он оказался очень ревностным монахом и через некоторое время был рукоположен во иеромонаха и стал ризничим архиерейского дома. Мисаил обратил на себя внимание будущего патриарха Никона. Никон рекомендовал добродетельного иеромонаха как преемника почившего в 1651 году Рязанского архиепископа. В апреле этого года в присутствии царя Алексея Михайловича скромный монах был пострижен в архиерейский сан и направлен на Рязанскую кафедру.

Владыка ознакомился с нравами своей паствы и духовенства… и радости не испытал

Прибыв в Переяславль Рязанский, владыка ознакомился с нравами своей паствы и духовенства… и радости не испытал. Вместо веры – околоязыческие суеверия, вместо ревности священнослужителей – пьянство. И новый архиепископ принялся вразумлять – мирян, духовенство, монахов.

Вот что он писал игуменам:

«Да вы б, игумены, у себя в монастырях на погребех и на ледниках и в кельях вина, и пива, и медов хмельных, и браг пьяных не держали и в вотчинах бы своих монастырских заказ крепкий учинили, чтобы крестьяне к праздникам вина не курили, пив и браг не варили и медов хмельных не ставили. А будет в которых монастырях сыщется хмельное питье, и мы указали на тех править пеню по государеву указу и грамоте».

Вот указ священникам и диаконам:

«А вы б, соборные и иные священники и дьяконы, потому ж хмельного питья в домех своих не держали и по кабакам не ходили б и в иных местах нигде не пили. А в церквах бы Божиих везде у вас во вся дни без всякого церковного пения не было, и детей бы своих духовных учили страху Божию и на кабак им ходить не велели и всякого хмельного питья держать заказали. А будет учнут попы нас ослушатися и запиваться и церкви Божии будут у них без пения, и вы б, игумены, тех пьяных попов и дьяконов и церковных дьячков велели имать и сажать в смиренье».

Мирянам ревностный пастырь объявлял следующее:

«Да ведомо нам учинилось, что в Шацком и в Кадоме и в уездах православные христиане с своими женами и детьми лет по тридцати и по сороку и по пятьдесят и больше посты не постятся и у священников не поновляются и не причащаются. И вам бы, священникам, в своих приходах учинить о том заказ крепкий. И кто будет недостоин к причастию, и вам бы велети говети им в иные посты. А которые будут православные христиане ослушаться, и мы учнем писать про них государю царю и великому князю Алексею Михайловичу всея Руссии».

Архипастырь велел ставить в диаконы мужчин не моложе 25 лет, в священники – с 30 лет.

«А люди были б добрые и благочинные и искусны и грамоте учены, а не здорщики, и не косторы, и не бражники, и не ярыжники. А молодых ставленников и воров и бражников к нам не присылать».

Предостерегал от азартных игр, пьянства и бесчинных развлечений – под угрозой не пускать в церковь и отказать в похоронах в церковной ограде:

«Чтоб они впредь безо всякие вражия мечты в праздники качелей и релей не ставили и всякие игры оставили и смуты не делали. Да которые посадские и уездные люди будут откупати кабаки в Шацком и Кадоме для своей бездельной корысти, и того бы они не делали, и вам бы про то сказывати. И жили б в наших городах посадские люди и все православные христиане благочинно по заповеди отцов своих духовных и приходили б ко святым церквам Божиим по вся дни. А будет которые учнут кабаки откупати и игры чинити, и мы таких не велим в церковь Божию пущать и приносу принимать, а в домы их со всякою святынею входить, а которые отыдут сего света, и мы таких не велим у святых Божиих церквей хоронити».

Он попрекал церковнослужителей в том, что они носят «зипуны с ожерельями», когда должны одеваться скромно

Попрекал церковнослужителей в том, что позволяют себе богатые одежды, «зипуны с ожерельями», когда должны одеваться скромно, «носили б однорядочки или сермяжки черными или серые».

Строгость и милосердие   

В общем, народ был распущен. Однако нельзя сказать, что у рязанцев и муромцев не было перед глазами благочестивого примера. Так, в их землях несколькими десятилетиями ранее жила преподобная Иулиания Муромская (Ульяна Устиновна Осорьмина), святая дворянка, мать 13 детей, прославившаяся своей необычайной заботой о людях: в частности, в голодные годы, пришедшиеся на воцарение Бориса Годунова, святая жена продала все свое имущество, чтобы накормить окрестные села.

Овдовевших священников, которые искали себе новых жен, владыка ссылал в монастыри

Как бы то ни было, а в 1650-е годы из-за пьянства и разгильдяйства некоторых священников в церквях часто просто не было служб… К своему священническому сану рязанское духовенство относилось кое-как: до архиепископа дошел слух, что овдовевшие священники и дьяконы ищут себе новых жен, вступают во вторые браки, что для священника недопустимо. Таковых архипастырь насильно отправлял в монастыри.

Заметим, что в то время насильственный постриг не был в диковинку – что на Руси, что на Западе. Вот яркий пример: в 1600 году отец первого русского царя из рода Романовых – Федор Никитич, будущий патриарх Филарет, – был вместе с женой силой пострижен в монашество в ходе политической борьбы: монахи-де на престол претендовать не могут.

Некоторые не считали принесенные таким образом обеты действительными. В документах сохранилось свидетельство об одном постриженном в монахи по повелению владыки Мисаила священнике-вдовце по имени Алексий, который в итоге сбежал из Солотчинского монастыря, «платье черное с себя скинул и женился».

Но владыка не только карал и старался дисциплинировать распущенный люд. Сохранились письма к нему тамбовских священников: они и их паства из-за набегов татар оказались в весьма бедственном положении. В 1655 году один из них писал: «Приходили под Тамбов воинские люди татарове и прихожан моих многих порубили и в полон побрали, и многие дворы от того разорения опустели, и мне, богомольцу твоему, кормиться стало нечем». А вот и еще одно письмо владыке: «Снова приходили к нам в Тамбов пред земляной вал воинские люди многие татарове, и к городу приступали, и на все посады и слободы били, и на вылазке тамбовских полковых конных и пеших казаков и пушкарей порубили, многих в полон поимали и хлеб в поле потолочили. А осадя город, пленили уезд верст на 50 и больши, по реку Челновую до села Вирятина да до села Кулеватова, и многих там порубили и полонили, и стада конские и мелкую скотину отогнали. А в селе Вирятине в церкви были, иконам поругались и церковь осквернили. И прибывала к татарам новая сила, и чаяли тамбовцы разорения до остатку».

Архиепископ вызвал этих священников к себе, расспросил, обласкал их и постарался обеспечить всем необходимым.

Просьбы к нему стекались с разных концов епархии, он очень внимательно относился ко всем.

Среди многообразных забот архипастыря была и особая, которой владыка Мисаил посвятил последние два-три года жизни: обратив в первую очередь всю свою энергию на борьбу с пороками крещенных людей, он не мог не думать о некрещенных.

Три поездки и 4500 обращенных

Мордва… Из этого финно-угорского народа, кстати говоря, происходил и патриарх Никон. Мордва селилась в ряде регионов России, часть из них ассимилировалась, приняв Православие, часть оставалась в язычестве. Мокшень кой – так называлась религия субэтнической части мордвинов: это язычество с некоторой примесью христианства. Приверженцы этого культа чтили верховного бога Шкабаваза и низших по рангу богов – хранителей очага, хранителей села, богиню холода, божество воды, божество земли, бога ветров, бога грома, богов священных деревьев: дуба, ольхи, березы и т.д. Язычники молились вместе в священных для них рощах или оврагах, молились также недобрым богам, «задабривая» их.

К Православию относились часто враждебно, если принятие его не сулило выгод. Известен случай, когда поп-самозванец Евсей Степанов окрестил в Переяславле Рязанском несколько семей мордвинов – возможно, наобещав им с три короба, – и те приняли крещение из корысти. Это случилось как раз накануне приезда архиепископа Мисаила, и он лично взялся за распутывание дела с псевдокрещением. В итоге мордвин крестили снова, уже рукоположенные священники.

В июне 1551 года в силу занятости архиепископ не смог поехать с проповедью в мордовские села, к тому же нежданно-негаданно он был вызван патриархом Никоном в Москву, на Собор для исправления церковных книг. Архиепископ отправил на проповедь иеромонаха Артемия, и тому удалось крестить несколько семей.

Получив уже царское одобрение и благословение патриарха, Мисаил решил сам ехать к язычникам.

Зимой 1654 года была предпринята первая поездка. Владыку сопровождали чернеевский архимандрит Василий, некоторое количество священников, думный дьяк (чиновник) Савва Зверев. Отправились в Шацкий уезд. Архиепископ сам проповедовал, и его усердие имело успех: 316 человек из мордвы выразили желание креститься.

Владыка Мисаил отправил гонцов в соседние села и деревни, призывая и их жителей прийти на проповедь. Только те не пришли.

Тогда архипастырь отправился к ним сам.

Навстречу проповеднику вышла многосотенная толпа мордвинов, которые объявили, что ничего слушать не станут, креститься не желают, русским языком толком не владеют, так что нечего им делать в русских церквях. Кроме того, люди эти уверяли, что отправили к царю челобитников, и если-де он, царь, настаивать на крещении будет – тогда уж ладно. А без царя креститься не желают.

Архиепископ вернулся ни с чем. Но, получив известие, что о крещении просит верхоценская мордва, с радостью отправился в Тамбовский уезд. После этой поездки он писал царю: «Я, богомолец ваш, по вашему указу ездил и милостию Божиею и Пречистой Богородицы и при молитве святых в Шацком и Тамбовском ведомства моего уездех окрестил 4015 человек мордвы и татар».

1655 год – и новый вызов в Москву, опять же для исправления церковных книг. В стране набирал обороты церковный раскол… Но архиепископа Мисаила более всего беспокоили судьбы людей вверенной ему земли – христиан и язычников.

Уже в феврале – новая экспедиция архиепископа в мордвинские села. На этот раз на руках у владыки – царская грамота. Вот и прежние места, так недружелюбно принявшие его ранее. Но царская грамота, увы, сердца мордвинов не растопила.

Его предупреждали: оставаться в селе опасно! Он не слушал

Архиепископ поселился в мордовском селе Березовка и четыре недели провел там – без какой-либо свиты. Его предупреждали: это опасно! Он не слушал.

В последнюю свою поездку – в Шацкую деревню Ямбирная – владыка отправился на Страстной седмице. Без многочисленной охраны, всего лишь с небольшим отрядом, вместе с архимандритом Василием и боярским сыном Акиндином Бахолдиным, который и поведал о разыгравшейся в деревне трагедии.

Бой в Ямбирной

На подходе к деревне была устроена засада: около 500 вооруженных самым разным оружием мордвинов засели в пустующих домах на окраине. В походной мантии, с посохом в левой руке и крестом в правой, Мисаил шел навстречу этим людям. Подойдя к избам, он пытался словом образумить язычников, стараясь донести до них государеву волю, которую они якобы готовы были исполнить. А в ответ – брань, крики, а потом полетели и пули, стрелы, копья. Архимандрит Василий и несколько человек были убиты на месте, служилые люди разбежались. Была ранняя весна, они увязали в мокром снегу, а местные нагоняли их на лыжах. Владыка Мисаил никуда не побежал.

Дальнейшее описал Акиндин: «…один же человек мордвин хотел архиепископа ударить копьем, и я, Акиндин, видев его великого господина единого и хотя за него умереть, сам поехал на страшную смерть и того модвина с копьем не допустил до архиепископа и сколоть не дал. А он, архиепископ, мордовского беззаконного убийства не убоялся, прочь не поехал, и в то время один мордвин преосвященного архиепископа из лука прострелил в левую руку, и пройде стрела сквозь руку под мышку в сердце».

Он просил вынуть стрелу из руки и груди.

Отбиваясь от атакующих, миссионеры уложили своего пастыря в сани и помчали прочь от Ямбирной

«И я от той мордвы побежал и доехал по господина, – рассказывал потом Бахолдин. – А он от той раны вельми изнемог, валится, и стал мне рукавки свои отдавать, и я одну принял, а другую уронил. И ухватил я архиепископа под руку, а он за меня ухватился вельми крепко, и скоро повез его, крепко держучи, и – мочи моей не стало… Тут прибежал ризничий Варлаам и подхватил его под другую руку, и так мы ушли… И как приказной человек Лев Терехов с домовыми людьми и с образом ехали, и вся мордва разбежалася».

Получив смертельное ранение, владыка уже не мог усидеть в седле. Отбиваясь от атакующих, миссионеры уложили своего пастыря в сани и – помчали прочь от Ямбирной.

Кончина и суд

Чувствуя серьезность ранения, уже в санях владыка исповедовался. Очевидцы свидетельствуют: прибыв в село Агламазово, архиепископ велел поставить перед собой образ Спасителя и начал плакать, глядя на него. Плакал, молился и «учал кровию своею главу свою и лицо омывати», благодаря Бога.

Но мучиться от раны несчастному пришлось еще много дней. Настала Пасха, и на Светлой седмице, в четверг, архиепископ мирно отошел ко Господу.

История сохранила имя убийцы – мордвин Гаричушка. Он и другие жители деревни были приведены на суд. Впоследствии многие из них приняли Православие.

По желанию священномученика, он был похоронен в лесу, у церкви святого Мина. Но по приказу царя его тело было перевезено в Переяславль Рязанский и год лежало в гробнице без погребения – ждали воли царя о месте захоронения. Наконец тело мученика было положено в усыпальницу Архангельского собора. И «оставалось цело и невредимо».

Мисаил Рязанский был прославлен в лике Рязанских святых лишь в наше время – в 1987 году, а через 14 лет – уже как святой Русской Православной Церкви. Его обагренная кровью голубая мантия, в которой мученик ходил в последний раз на проповедь к мордвинам, чудом сохранилась. После революции 1917 года она была передана в Рязанский краеведческий музей, а в 1994 году возвращена Церкви – сегодня ее можно увидеть в Иоанно-Богословском монастыре (село Пощупово, Рязанская область). Мощи священномученика с 1998 года покоятся в Рязани, в Свято-Троицком мужском монастыре.

Неслучайно его имя в постриге – Мисаил, в память о пострадавшем от рук язычников ветхозаветном мученике – знатном юноше, который по приказу вавилонского царя Навуходоносора за отказ подчиниться языческим обычаям и предать свою веру был введен в раскаленную печь, но чудом Божиим остался невредим. Впоследствии, по свидетельству святителя Кирилла Александрийского, его вместе со святыми Ананией и Азарием обезглавил персидский царь Камбиза. Так данное при постриге имя стало пророческим, а для нас яркая, всего лишь 40-летняя жизнь архиепископа-мученика – примером.

Священномучениче Мисаиле, моли Бога о нас!

Подготовила Валерия Михайлова

http://www.pravoslavie.ru/92692.html