Мы выражаем свое несогласие с официальным заявлением по центральному телевидению о единстве нравственных ценностей у православия, иудаизма, мусульманства и католицизма. Это ложное мнение. Мы не можем иметь единые нравственные ценности с современными иудаизмом и его моральным кодексом талмуда, по которому все люди, кроме евреев, - "гои". Мы также не можем иметь единые нравственные ценности с мусульманством, допускающим, например, многоженство. Мы не можем иметь единые нравственные ценности с католицизмом и его моралью ордена иезуитов".
По сути замечания, с ним нельзя не согласиться. И дело даже не в каких-то конкретных примерах расхождения наших нравственных ценностей с ценностями инославных и иноверцев, а в том, что, как молитва неотрывна от веры, так и нравственность не существует автономно, сама по себе, но вся христианская нравственность вырастает из христианской веры, из опыта жизни во Христе и реального Богообщения, возможного только в Православии.
А поскольку нравственность иных религий основана не на Христе, то не может быть и межрелигиозного единства ценностей, как не может одно растение вырасти из двух разных семян. Вне подлинного Богообщения не может быть и подлинной нравственности, разве что слабая тень ее, называемая естественными добродетелями, которым не чужд никто из людей и которые не могут идти в сравнение с христианскими добродетелями:
Свт. Игнатий (Брянчанинов): "Церковь всегда признавала, что... величайшие добродетели падшего естества нисходят во ад... Всмотритесь в Священное Писание: вы найдете, что оно требует исполнения заповедей Божиих, что это исполнение называется делами, что от этого исполнения заповедей Божиих вера в Бога делается живою, как действующая; без него она мертвая... И напротив того, вы найдете, что добрые дела падшего естества, от чувств, от крови, от порывов и нежных ощущений сердца - воспрещены, отвергнуты!" (Письма к мирянам, 203), "диавол поддерживает еретика и раскольника в воздержании и прочих наружных подвигах и видах добродетели, чтоб этим поддерживать его в самодовольстве и заблуждении, а правоверных личиною святости, которую носит на себе еретик, привлечь к ереси... их нравственные писатели преподают нравственность, свойственную ветхому Адаму, так как они о ней только имеют понятие, а отнюдь не нравственность христианскую, вполне не доступную для их ума и сердца" (Понятие о ереси и расколе, II).
Свт. Симеон Фессалоникийский: "Не хорошо думать, будто неверный может творить благое, ведь наибольшее зло есть заблуждение о Боге. Ибо если он отвергает Благого, то какое другое дело может сотворить благое? ...и не помышляйте, что если, может быть, некие благие дела они имеют, назову я это благодеянием и милостью, ибо все дела без веры мертвы. И все же следует полагать, доверяя Богу, что хотя некто, умерший нечестивым, представ на Праведном Суде, будет лишен Бога, однако он будет наказан меньше неправедного и распущенного нечестивца; ибо если неверующий, поступающий справедливо, как нечестивый будет наказан, то намного более будет наказуем и помещен с демонами в одно место тот, кто сверх неверия явится гонителем благочестивых" (Послание в поддержку благочестия, против Агарян, 3, 20).
Итак, с этим ясно, но вызывает удивление формулировка авторов письма, в которой не сообщается, кто именно сказал, в какой передаче, когда и на каком канале она была показана и, самое главное, в каких именно словах было выражено это мнение. А что, если авторы письма или те, кто им пересказал это заявление, неправильно поняли то, что было сказано? Свт. Григорий Палама прежде публичного обличения написал два личных письма Варлааму, в которых вежливо выяснял, правильно ли он понял приписываемое ему учение, не произошло ли его искажения от пересказов людских. Неужто авторы письма считают излишней такую осторожность святителя Григория?
И как можем мы присоединиться к ним, видя столь расплывчатое свидетельство: "Кто-то где-то что-то сказал", сочетаемое с призывом ко всем православным поддержать их в осуждении этого заявления? Это напоминает сбор подписей под чистыми листами.
И, наконец, откуда берется утверждение об "официальности" какого-то там устного заявления по телевизору? С каких пор устное заявление становится выражением мнения всей Русской Православной Церкви, к которой обращаются авторы письма в связи с этим вопросом?
Всякий может погрешить в слове, особенно в устном. Если кто-то и сказал нечто несогласное со святыми отцами, то не следовало ли прежде обратиться лично к нему за разъяснениями? Может быть, он неточно выразился, а может быть, и телевизионщики посредством монтажа исковеркали смысл фразы, что, к сожалению, нередко бывает[24]. Эти недостатки, к сожалению, не позволяют полностью согласиться с данным пунктом письма.
сноски
[24] Этой участи не избежало и само обсуждамое письмо. После обнародования письма некоторые критики упрекали его антиканоничность, поскольку в нем Преосвященнейший владыка Диомид обращался напрямую ко всей полноте Русской Православной Церкви, что есть посягательство на прерогативы Предстоятеля и прямое нарушение 34-го правила св. Апостолов: "Епископам всякого народа подобает знати первого в них, и признавати его яко главу, и ничего не творити особого без его рассуждения; творити же каждому только то, что касается до его епархии, и до мест, к ней принадлежащих". Однако стоило лишь подождать разъяснений самого владыки, как стало ясно, что этот текст не предназначался как "окружное послание", но как предисловие к книге, и что провокативные заголовки вроде "пора пресечь беззаконие!", и даже, как говорят, сама форма обращения, были приделаны к тексту его распространителями, действовавшими без благословения владыки.
