«У нас больше нет Царя… а потому мы хотим Патриарха»

В этот день, 5 (18) ноября в трагический и переломный для России 1917 год, в Храме Христа Спасителя, после двухвекового перерыва, состоялось избрание Всероссийского Патриарха, которым стал митрополит Московский Тихон (Белавин). Это историческое событие произошло в ходе работы Всероссийского Поместного Собора, открывшегося в августе 1917 года.

Поначалу, далеко не все участники Собора высказывались за восстановление патриаршества -  против выступала группа демократически настроенных профессоров-богословов из числа мирян, которые считали его несовместимым с идеей церковной соборности, и некоторые представители духовенства, опасавшиеся, что «преждевременное» восстановление патриаршества принесет Церкви больше вреда, чем пользы. Но уже за неделю до октябрьского переворота стало очевидно, что сторонников восстановления патриаршества явно больше, нежели противников. «Петр Великий оставил Церковь вдовствующею на 200 лет, - замечал крестьянин Тихон Гаранин. -   Если еще и мы оставим Церковь вдовствующею, то какому суду мы будем подлежать? (...) История Русской Церкви научила русский народ учиться не в коллегиальных учреждениях. Она знает Троицкую Лавру, Почаевскую Лавру, Соловецкий монастырь, и кто в этих монастырях, какие святители и подвижники. По ним живем, слышим их голоса. Потом Патриархи Московские, их идеалами живем и движемся. И если бы мы вздумали сказать: "не следует вам Патриарха" - простой народ был бы страшно опечален».

Как отмечает историк Церкви Д.В.Поспеловский, «среди аргументов в пользу патриаршества было и достаточно широко распространенное мнение, что Временное правительство уже в силу своего плюралистического характера может дистанцироваться от Церкви, и это еще в лучшем случае; поэтому Церкви, особенно в эти смутные времена, требуется сильное личностное начало - патриаршая власть в сочетании с соборными институтами, которые имели бы достаточно широкие прерогативы и проводили волю Церкви как единого целого».

«А между тем, - писал делегат Поместного Собора архиепископ Иларион (Троицкий), - назревали события, свидетельствовавшие о серьезной болезни российского государственного организма. 28 октября в Москве было первым днем кровопролитного междоусобия. Загремела по улицам Москвы стрельба, загрохотали орудийные выстрелы. Исторический Кремль подвергался вместе со своими святынями небывалой опасности разрушения. Не без влияния этих ужасных событий Собор решил немедленно осуществить свое постановление касательно патриаршества, а потому немедленно приступил к избранию Всероссийского Патриарха». Прения по этому вопросу были прекращены, и большинство делегатов сошлось во мнении о необходимости восстановления патриаршества. Наиболее ярко мнение православного люда на Соборе выразил один из депутатов-крестьян: «У нас больше нет Царя, нет отца, которого мы любили; Синод любить невозможно, а потому мы, крестьяне, хотим Патриарха».

Избрание Предстоятеля было решено проводить в два этапа: тайным голосованием и посредством жребия. На первом этапе, в полном своем составе (архиереев, духовенства и мирян) Собор выбрал троих кандидатов в Патриархи. Наибольшее число голосов получили архиепископ Харьковский Антоний (Храповицкий) - 159, архиепископ Новгородский Арсений (Стадницкий) - 148 и митрополит Московский Тихон (Белавин) - 125. Таким образом, наибольшую поддержку членов Поместного Собора (по количеству поданных голосов) получил митрополит Антоний (Храповицкий) - видный церковный иерарх правых монархических взглядов. Однако следует учитывать, что в голосовании не участвовали делегаты левого направления. Как отмечали современники, Собор из всех возможных кандидатов выбрал «самого умного» (архиепископа Антония), «самого строгого» (митрополита Арсения) и «самого доброго» (митрополита Тихона).

Второй этап избрания Патриарха уже никак не зависел от предпочтений избирающих, так как его исход должен был решить жребий, по обычаю, данному Апостолом Матфеем, указующий на Божию волю. 5 (18) ноября 1917 года, в начале литургии в Храме Христа Спасителя митрополит Владимир (Богоявленский) вынес ковчежец, куда были опущены жребии с именами кандидатов. Ковчежец был поставлен перед перенесенной из расстрелянного незадолго до того Успенского собора Владимирской иконой Божией Матери. После окончания литургии и молебна из алтаря вышел старец Зосимовой пустыни Алексий (Соловьев) и после усердной молитвы с земными поклонами достал жребий, на котором было написано: «Тихон, митрополит Московский». Хор грянул «аксиос» и все присутствовавшие запели «Тебе Бога хвалим». Как отметил в тот же день архиепископ Антоний (Храповицкий), обращаясь к нареченному Патриарху, «Сие избрание нужно назвать по преимуществу делом Божественного Промысла по той причине, что оно было бессознательно предсказано друзьями юности, товарищами Вашими по академии. Подобно тому, как полтораста лет тому назад мальчики в Новгородской бурсе, дружески, шутя над благочестием своего товарища Тимофея Соколова, кадили перед ним своими лаптями, воспевая ему величание, как Божиему угоднику, а затем их внуки совершали уже настоящее каждение пред нетленными мощами его, то есть Вашего небесного покровителя Тихона Задонского; так и Ваши собственные товарищи прозвали Вас патриархом, когда Вы были еще мирянином и когда ни они, ни Вы сами не могли и помышлять о действительном осуществлении такого наименования...».

Сам же новоизбранный Предстоятель в своем слове выразил слова благодарения ко Господу и к членам священного Всероссийского Собора, избравшим его в число кандидатов на патриаршество.

«Но, рассуждая по человеку, - продолжил нареченный Патриарх, - могу многое глаголать вопреки настоящему моему избранию. Ваша весть об избрании меня в Патриархи является для меня тем свитком, на котором было написано: Плач, и стон, и горе, и каковой свиток должен был съесть пророк Иезекииль (Иез. 2. 10; 3. 1). Сколько и мне придется глотать слез и испускать стонов в предстоящем мне патриаршем служении и особенно в настоящую тяжелую годину!.. Отныне на меня возлагается попечение о всех церквах российских, и предстоит умирание за них во вся дни. А к сим кто доволен даже и из креплих мене! Но да будет воля Божия! Нахожу подкрепление в том, что избрания сего я не искал, и оно пришло помимо меня и даже помимо человеков, по жребию Божию. Уповаю, что Господь, призвавший меня, Сам и поможет мне Своею всесильною благодатию нести бремя, возложенное на меня, и соделает его легким бременем. Утешением и ободрением служит для меня и то, что избрание мое совершается не без воли Пречистой Богородицы. Дважды Она пришествием Своей честной иконы Владимирской в храме Христа Спасителя присутствует при моем избрании; в настоящий раз самый жребий взят от чудотворного Ее образа. И я как бы становлюсь под честным Ее омофором. Да прострет же Она - Многомощная - и мне, слабому, руку Своей помощи, и да избавит и град сей и всю страну Российскую от всякой нужды и печали».

7 ноября 1917 года нареченный Патриарх Тихон отбыл в Троице-Сергиеву лавру, где пробыл несколько дней, а 21 ноября / 4 декабря в кремлевском Успенском соборе, в праздник Введения во храм Пресвятой Богородицы, состоялась интронизация святителя Тихона в Патриархи Московские и всея России (титул «всея Руси» появился позже).

Как вспоминал архиепископ Иларион (Троицкий), была избрана особая комиссия для разработки чина «настолования» Всероссийского Патриарха: «Пред этой комиссией прежде всего выяснился факт, что древняя Русь не имела своего чина "настолования" Патриарха. До Патриарха Никона у нас над новопоставляемыми Патриархами вторично совершали чин архиерейской хиротонии. Но после Патриарха Никона чин поставления Патриарха был сведен к очень немногим обрядам, причем уж слишком сильно было подчеркнуто значение московского Царя, из рук которого Патриарх получал и жезл Петра митрополита. Комиссия поэтому выработала особый чин, сочетав в нем древний (XIV века) Александрийский чин поставления Патриарха, современную Константинопольскую практику и некоторые подробности древнерусские». Для торжества интронизации из Оружейной палаты Кремля были доставлены жезл святого Петра, ряса священномученика Гермогена, а также крест, мантия, митра и клобук Патриарха Никона.

«В Мироварную палату собираются российские архиереи в мантиях и священнослужители в облачениях. Там - полутьма под сводами древней патриаршей палаты. Епископы поют молебен, какой всегда бывает при наречении в епископа. В предшествии всех епископов следует митрополит Тихон в Успенский собор. По обычному порядку начинается Божественная литургия. После Трисвятого направляется поставляемый в патриархи на горнее место. Читается молитва. Снимают с поставляемого обычные епископские облачения. Из патриаршей ризницы принесены двести лет не употреблявшиеся патриаршие одежды. Сразу преображается поставляемый в Патриарха. Эти одежды, эту митру патриарха Никона мы видели лишь тогда, когда осматривали патриаршую ризницу. Теперь видим мы все это на живом человеке. Трижды посаждают нового Патриарха на древнее патриаршее горнее место и возглашают: Аксиос. Протодиакон многолетствует восточных Патриархов и после них "Святейшего отца нашего Тихона, Патриарха Московского и всея России". Наш русский Патриарх введен в сонм вселенских Патриархов. Окончилась Божественная литургия. На Патриарха надевают рясу XVII века, древнюю патриаршую мантию и клобук Патриарха Никона. Киевский митрополит вручает ему на солее посох Петра митрополита. Ведомый двумя митрополитами, идет Святейший Патриарх на патриаршее место у переднего правого столпа Успенского собора, которое двести лет стояло пустым», - так передает подробности этого события митрополит Иларион (Троицкий).

Наступала новая эпоха в жизни Русской Церкви и государства - фактически одновременно с утратой монархической власти произошло восстановление власти духовной, ставшей бесспорным авторитетом для православного народа в условиях наступившей большевистской диктатуры.

Подготовил Андрей Иванов, доктор исторических наук

http://ruskline.ru/news_rl/2013/11/18/u_nas_bolshe_net_carya_a_potomu_my_hotim_patriarha/